Вернемся на три столетия назад, во времена рыцарства и куртуазной любви, когда белокурые волосы нередко считались признаком благородства, чести, любви и красоты. Разумеется, эпоха расцвета средневековой культуры в этом смысле ничего нового не изобрела: божества Древней Греции были наделены белокурыми волосами, начиная с Аполлона и Афродиты, а у римских матрон были рецепты особых зелий, которыми они осветляли себе шевелюры, красили их либо надевали белокурые парики, чтобы стать еще прекраснее. Но феодальная эпоха довела эту систему ценностей до высшей точки. Свидетельства мы находим в рыцарских романах, где много рассуждений о волосах, как женских, так и мужских. Без описания шевелюры персонажа не обойтись никак, поскольку это главная составляющая портрета, и не только физического, но также социального и морального. Волосы расскажут и о телесной красоте, и о знатности происхождения, и об учтивых манерах, и о высоких душевных качествах. Они могут быть разного цвета – белокурые, каштановые, черные, рыжие, седые, – самые светлые вызывают наибольшее восхищение; но они могут быть также блестящими или тусклыми, тонкими и ломкими, плотными, волнистыми, вьющимися, курчавыми, спутанными или всклокоченными. Каждое из этих прилагательных встраивает персонажа в определенную систему ценностей, и ни одно из них не является синонимом другого. Всякая белокурая шевелюра воспринимается позитивно; однако не все оттенки равно хороши: волосы, белокурые в полном смысле слова, ценятся выше, чем белесые (слишком светлые), русые (оттенок между темно-белокурым и светло-каштановым) или желтые (белокурые, но тусклые). Слово blond, появившееся в европейских языках в Средние века, – германского происхождения, но насчет его этимологии ученые пока не пришли к единому мнению. Так или иначе, слово это гораздо выразительнее латинского flavus: оно не только подчеркивает сияющий, привлекательный цвет волос, напоминающих золотые нити, но еще и создает ощущение юности, соблазна, благородства и куртуазности. В романах Артуровского цикла у большинство королев и героинь белокурые волосы, так же как и у бесстрашных рыцарей, которых они увлекают на путь любви и приключений. Есть только одно исключение: королева Гвиневра, супруга короля Артура: она брюнетка; и не потому, что это женщина в возрасте (она все еще очень хороша), но потому, что она повинна в прелюбодеянии и вероломстве, и за это средневековый слушатель и читатель ей не симпатизирует.

Архетип прекрасной блондинки – это Изольда, супруга короля Марка Корнуэльского. Она стала королевой благодаря своим белокурым волосам. Марк не спешил жениться, но бароны торопили его, говоря, что ему нужен наследник. Однажды в главный зал королевского замка влетели две ласточки; каждая держала в клюве волос золотого цвета. Марк объявляет, что возьмет в жены обладательницу этих волос. После долгих поисков выясняется, что волосы принадлежат Изольде Белокурой, дочери короля Ирландии, которая славится неземной красотой. Марк отправляет своего племянника Тристана от его имени просить у короля Ирландии руки Изольды. Король соглашается. К несчастью, когда молодые люди плывут на корабле в Корнуолл, они по ошибке выпивают любовный напиток, который предназначался не им. Отныне эти двое навеки связаны неукротимой, неистовой, почти сверхчеловеческой любовью, с которой они не в состоянии бороться. Далее следует длинная вереница приключений, недоразумений, столкновений и драм, которая завершается смертью обоих героев.

Очень скоро белокурые волосы королевы Изольды стали легендой, превратившейся в литературный топос. Некоторые авторы рыцарских романов, воспевая дивную шевелюру какой-нибудь из своих героинь, не сравнивают ее волосы с золотом – это было бы банально, – а утверждают, что они «сияют ярче, чем волосы Изольды Белокурой». Так поступает, в частности, Кретьен де Труа в своем романе «Эрек и Энида», написанном в 1165–1970 годах. Чтобы подчеркнуть великолепие волос Эниды, самой красивой женщины в королевстве логров (то есть в королевстве Артура), автор заявляет: «Клянусь, Эниды косы // Затмили бы сияние кудрей // Самой Изольды Белокурой». Несколько лет спустя он снова обратится к этому сравнению в романе «Клижес», описывая сияние, исходящее от белокурых волос Соредамор, сестры Гавейна и племянницы Артура: «Волосы Изольды Белокурой, // О которых говорил весь мир, // По сравнению с ними показались бы темными». Кому же, как не Кретьену де Труа, судить об этом: ведь в юности он сам написал «Роман о короле Марке и Изольде Белокурой», к несчастью, не дошедший до нас. Позже, в романе «Клижес», он объясняет нам этимологию имени героини, Соредамор, матери главного героя и сестры Гавейна. Имя составлено из двух слов: sore (белокурый цвет волос) и amor.

Эта почти обязательная связь между белокурыми волосами и любовью прослеживается не только у дам, но также у рыцарей Круглого стола, причем не только у самых знаменитых – Гавейна, Ланселота, Тристана, Ивейна или Персеваля, но также у третьестепенных, которые появляются в эпизоде или же просто в списке участников турнира либо искателей Святого Грааля. Один из них даже называется «Белокурый Влюбленный». Читатель узнаёт о нем только одно: это соблазнитель, спесивый щеголь, которому не довелось стать героем какого-либо необычайного приключения, зато он нравится дамам и умеет расположить их к себе. На черном щите герба этого рыцаря – белый гребень с прядками белокурых волос; его девиз – «Я влюблен».

В рыцарских романах много места уделяется волосам и связанным с ними любовным ритуалам – принесение пряди или локона в дар любимой или любимому, бережное хранение гребня или ленты, касавшихся волос прекрасной дамы, – однако не забыты и другие части тела. Ради того, чтобы поговорить об этом подробнее, стоит ненадолго отвлечься от основной темы – желтого цвета. Эти описания свидетельствуют о нравах и вкусах в высшем обществе того времени; они также помогают нам узнать, какими были критерии женской красоты в конце XII – начале XIII века. Помимо белокурых волос, у красавицы должен быть удлиненный овал лица, длинная шея, белая кожа, ровные белые зубы, маленький рот, чуть вздернутый нос, глаза голубые или серые (лишь бы не зеленые, как у ведьм), высокий чистый лоб, брови выщипаны и на их месте нарисованы другие, четкие, в форме радуги. Тело должно быть тонким и стройным, грудь высокая, бедра узкие, ноги длинные, ступни маленькие, изящные. Идеал – это юная дева, чей облик целомудрен и сдержан, в которой нет ни тени чувственности или кокетства. Позднее, в романах конца XIII – начала XIV века, авторы будут восхищаться более упитанными женскими телами, с более пышными формами, «чтобы лучше выдерживать игру в постели». Куртуазная любовь постепенно превращается в плотскую.

Стереотипы мужской красоты примерно такие же. В отличие от «жест» (chansons de geste) куртуазные романы превозносят худощавые, гибкие тела, ловкость и точность в движениях, учтивость манер и элегантность в одежде. Архетип – Гавейн, племянник короля Артура, образец рыцарской утонченности и куртуазности. Прекрасное тело чаще всего свидетельствует о прекрасной душе и высоком рождении. Простолюдины и простолюдинки, появляющиеся в романах Артуровского цикла, как и следовало ожидать, – полная противоположность рыцарей: у них большая голова, рыжие либо темные волосы, огромные уши, темные, глубоко посаженные глаза, толстые губы, нос короткий и приплюснутый либо длинный и крючковатый. А главное, у них кривые зубы противного, нездорового грязно-желтого цвета, вызывающего тошноту. Туловище у них уродливое, либо слишком длинное, либо непомерно толстое, спина сутулая, иногда горбатая, руки короткие, пальцы искривленные, ноги как палки, ступни громадные и плоские, иногда перепончатые, как у гусей.

На закате Средневековья при королевских и княжеских дворах эти системы ценностей несколько изменятся. У мужчин белая кожа и слишком светлые волосы выйдут из моды и будут восприниматься как диковинка из далекого прошлого. Великолепный граф де Фуа, виконт Беарнский Гастон III (1331–1391), честолюбивый и жестокий сеньор, получил прозвище «Феб» (один из эпитетов Аполлона) за роскошную, несравненную белокурую шевелюру, сиявшую как солнце; но он стал одним из последних правителей Средневековья, чью белую кожу и золотистые волосы хронисты превозносили до небес. В XV столетии у могущественного государя, на которого каждый мечтает быть похожим, должна быть матовая кожа и темные или даже черные волосы, как у герцога Бургундского Филиппа Доброго и его сына и преемника Карла Смелого или же как у итальянских сеньоров, властителей Милана и Флоренции. У женщин снижение популярности белокурых волос будет более плавным, в частности потому, что недавно изобретенные краски для волос и всевозможные хитрости позволяют придавать волосам бесконечное множество оттенков в диапазоне между белокурым, каштановым, рыжевато-каштановым, рыжим и темно-каштановым тонами, так что каждая модница сможет выбрать свой вариант золотистого, русого с медным отливом или даже пепельного цвета. Эта тенденция просуществует до самого конца XVI века, по крайней мере в аристократических кругах.