Записки
Выписка из допроса кандидата Томаса Шрайбера, проведенного руководителем Артифекса, переданная в Черные архивы по распоряжению хранителей.
РУКОВОДИТЕЛЬ АРТИФЕКСА: Объясни, как тебе в голову пришла идея создания устройства.
ШРАЙБЕР: Мне нравится чинить и мастерить вещи. У моих младших братьев есть деревянные кубики, которые я для них сделал, с буквами на каждой грани. У нас была игра, в которой мы составляли слова из букв, а потом делали оттиск этих слов на земле и…
РУКОВОДИТЕЛЬ АРТИФЕКСА: Кто попросил тебя построить машину?
ШРАЙБЕР: Никто, сэр. Мне хотелось посмотреть, как она будет работать. Я думал, что, когда закончу, покажу ее профессору Вульфу.
РУКОВОДИТЕЛЬ АРТИФЕКСА: И? Ты показал ее профессору Вульфу?
ШРАЙБЕР: Нет, сэр. У меня не было возможности. Мы только вернулись, и я не мог уснуть, поэтому решил доработать ее. Я только начал работу сегодня ночью. Я собирался показать изобретение профессору с утра. Сэр, я не понимаю – я сделал что-то не так? Разве Библиотека не извлечет пользу из подобного изобретения?
РУКОВОДИТЕЛЬ АРТИФЕКСА: Получается, Вульф никогда не видел эту машину. И ты никогда не показывал ему свои чертежи и графики, а также никогда не обсуждал с ним свои задумки. Он никогда не просил тебя заниматься этим, чтобы подорвать авторитет Библиотеки.
ШРАЙБЕР: Сэр! Нет-нет, я вовсе не собирался подрывать авторитет Библиотеки! Я хотел помочь Библиотеке, а не навредить ей. Профессор Вульф даже не догадывался об этом. Я хотел подождать, чтобы показать ему устройство, когда все будет полностью готово.
РУКОВОДИТЕЛЬ АРТИФЕКСА: Не бойся, кандидат. Никто не сомневается в твоих способностях или же твоей гениальности. И нужно быть чрезвычайно одаренным молодым человеком, чтобы создать подобное тому, что создал ты, чтобы изобрести устройство, способное… сотрясти мир.
ШРАЙБЕР: Спасибо, сэр. Я рад, что вы так считаете. Я могу доработать ее, сделать еще лучше, если только вы предоставите мне мастерскую и инструменты, чтобы…
РУКОВОДИТЕЛЬ АРТИФЕКСА: А знаешь ли ты, что случается, когда сотрясается мир, Томас? Города оказываются уничтожены. Люди погибают. Рушатся целые империи. Все то, что лежит в основе основ Библиотеки, падет. Когда я говорю, что твое изобретение может сотрясти мир, я не говорю это как комплимент. Это осуждение.
(Записано, что ШРАЙБЕР молчит.)
РУКОВОДИТЕЛЬ АРТИФЕКСА: Кто еще видел чертежи и знал о твоих планах? Кто знал об устройстве?
ШРАЙБЕР: Никто, сэр.
РУКОВОДИТЕЛЬ АРТИФЕКСА: У тебя есть начерченные от руки копии схем?
ШРАЙБЕР: Я все записывал в своем личном журнале. Больше никто их не видел.
РУКОВОДИТЕЛЬ АРТИФЕКСА: Что ж, разумеется, мы проверим, говоришь ли ты правду.
ШРАЙБЕР: Вы собираетесь уничтожить печатную машину?
РУКОВОДИТЕЛЬ АРТИФЕКСА: О нет, мальчик мой. Мы просто поставим ее на склад, к остальным подобным изобретениям. Ты далеко не первый, кто придумал такое устройство. И вряд ли будешь последним.
ШРАЙБЕР: Вы собираетесь меня убить.
РУКОВОДИТЕЛЬ АРТИФЕКСА: Некоторые идеи распространяются, как опасный вирус. Их необходимо уничтожать на корню до того, как они успеют пустить корни. Не самое приятное правило медицины гласит, что конечность с гангреной необходимо ампутировать до того, как болезнь завладеет всем телом, чтобы спасти человека. В последний раз спрашиваю, скажи мне, кто еще знает об этом, и ты сможешь прожить остаток своих дней в темнице и тебе не придется гнить в безымянной могиле.
(Записано, что ШРАЙБЕР молчит.)
РУКОВОДИТЕЛЬ АРТИФЕКСА: Что ж, в какого бы бога ты ни верил, да сжалится он над тобой.
(Затем руководитель Артифекса отдал приказ увести кандидата Шрайбера для дальнейшего допроса.)
