Еще раз переговорив с Энди Тейлором, Дюк вышел из гостиницы, и тут у него зазвонил мобильный. Дюк остановился у западного перехода на другую сторону шоссе и ответил на звонок. В этот ранний час машин на дороге было совсем немного.

– Не успел я выйти на пробежку, как мне брякнули насчет Фолкерка, – сказал Фил Эстерхаус. – В него всадили пять пуль.

– Он мертв?

– Нет. Был в бронежилете. Четыре пули застряли в кевларе, пятая угодила в левое бедро. Сейчас он в больнице. Не сомневаюсь, в этот самый момент дежурные врачи жалеют, что пошли учиться в мединститут. Угадай, кто в него стрелял?

– Не я.

– Знаю, что не ты. Если бы думал, что ты, угостил бы тебя ужином. За свой счет.

– Так кто?

– Когда это произошло, две его обезьяны сидели в доме через дорогу. Сперва велели нам не лезть в эти дела, а теперь подняли такой ор, что уши заворачиваются. Требуют, чтобы мы все бросили и немедленно арестовали стрелка. Короче, было темно, но у них ПНВ, поэтому они кое-что видели. Говорят, что на крыльце появился этот предатель Харкенбах, а с ним какая-то женщина. Отстрелялись и свалили, но я не понимаю как. Ведь там было полно Фолкерковых дебилов, и каждый вооружен до зубов.

– Так кого они требуют арестовать?

– Ну как кого. Харкенбаха и женщину.

– Что за женщина?

– Они не знают. Думаю, их устроит любая, особо разбираться не станут. Плюс им нужен владелец дома.

– А кому принадлежит дом?

– Вот это самое интересное. Парня зовут Джеффри Колтрейн. Живет там с дочкой, ее зовут Эмити. Это, случайно, не те твои друзья из переулка Тенистого Ущелья, о которых ты рассказывал? Ну, тех, кого зацепила эта ситуация, и не по их вине?

– Слыхал о таких, – признался Дюк.

– Скажи, Колтрейн похож на убийцу?

– Не больше, чем на Мэри Поппинс.

– В наше время ни за кого нельзя поручиться, – сказал Фил. – В общем, ребята Фолкерка наглухо отмороженные, чисто бойцы Тони Сопрано, но у них есть реальная власть, и они горят желанием ею злоупотребить. Если станет жарко, тебя прикрыть не смогу.

– Спасибо на добром слове. Не забудь, завтра у нас ужин.

– Я буду суп-пюре из лобстера.

Завершив звонок, Дюк не стал дожидаться, пока на светофоре загорится зеленый свет. Просто пошел через дорогу, выставив руку, чтобы остановить автомобили, словно Кнуд Могучий, требующий покорности у моря, но с более ощутимым успехом.