Они вышли из кладовки. В правой руке у Джеффи был пистолет. Эмити водила лучом фонарика по спальне.

Два окна были покрыты толстым слоем пыли, третье разбито. Судя по всему, в комнату время от времени залетали птицы и в панике бились о стены и предметы мебели, пока не находили пути наружу: весь пол был усыпан птичьими перьями. За разбитым окном рос огромный дуб. На ковре лежали овальные листья, сухие и пожелтевшие, но их по большей части смело в угол комнаты. Листьев было много, и Джеффи понял, что ветер собирает эту коллекцию вот уже несколько лет. Они хрустели под ногами, от крошек исходил мучнистый запах.

Проходя мимо двуспальной кровати, Джеффи почувствовал, что от нее разит мочой. Хруст листьев и свет фонарика потревожил каких-то животных, и те запищали. Эмити посветила на матрас. На нем обнаружились две крысы. За эти несколько лет грызуны стащили с кровати постельное белье – а может, ветер постарался, – и теперь оно гниющей кучей валялось на полу. В обивке зияли дыры, и крысы тут же в них скрылись. Судя по звукам возни, в недрах матраса был целый лабиринт, причем весьма густонаселенный.

Чтобы приободрить дочь, Джеффи положил руку ей на плечо.

– Да, бу-э, но это всего лишь просто крысы, – шепнула Эмити.

Джеффи предпочел бы сам держать фонарик, но это невозможно: обеими руками он должен держать пистолет, пока не станет ясно, почему координаты этого мира помечены черепом и скрещенными костями. Кстати говоря, Эмити неплохо справлялась: сперва водила лучом из стороны в сторону, чтобы получить общее представление о пространстве, а потом по-быстрому проверяла подозрительные углы.

В коридоре с потолка кое-где обвалился гипсокартон, а со стен клочьями свисали грязные обои: то ли протекала крыша, то ли где-то был непорядок с водопроводными трубами. Плинтусы покрывала черная плесень, похожая на варикозные вены.

У лестницы они остановились и прислушались. Джеффи ожидал услышать скрипы и постукивания, характерные для обветшалого здания, которое того и гляди развалится, но в доме было совершенно тихо, пока они с Эмити не начали спускаться на первый этаж и под ногами у них не застонали покоробленные ступеньки.

Входная дверь лежала на полу прихожей. Ее выбили с такой силой, что держатели петель вылетели из пазов, изогнувшись так, словно были сделаны из фольги. Кому-то не терпелось проникнуть в дом.

Интересно кому – человеку или зверю?

Еще два дня назад Джеффи с улыбкой отмахнулся бы от такой мысли. Пока жизнь не свела его с Умницей, он был уверен, что монстры бывают только в кино и книжках. Этот мир помечен как враждебный, а значит, тут водится кое-что похуже той нелепой помеси человека с обезьяной.

Эмити посветила в арку, за которой была гостиная, развернулась и направила луч фонарика в коридор. Разруха здесь была такая же, как и на втором этаже.

Перебравшись через дверь, они вышли на веранду и остановились возле четырех ступеней, озираясь и обратившись в слух.

Здесь, как и на первичной Земле, не было фонарей. В столь поздний час Джеффи не ожидал увидеть признаков жизни в соседних домах – разве что кто-то из жильцов страдает от новомодного психического расстройства и не может уснуть. Поэтому отсутствие света в окнах его не встревожило.

Однако он понял – вернее, сперва почувствовал, а потом понял, – что ночь здесь слишком уж темная. Звезды сияли ярко, как бриллианты, но толку от них почти не было. В небе по-прежнему висела луна, но дубовые ветви скрывали ее округлую форму, лишь частично пропуская свет. В такое время дома в переулке казались бледно-серыми, но сейчас их почти не было видно, словно тьма собралась в росинки и осела на стенах. Зрелище было мрачное, и Джеффи подумал (хотя подтвердить свою догадку пока не мог), что все здания в переулке, включая одноэтажный дом напротив, заброшены и отчаянно нуждаются в ремонте.

Предчувствие его не обмануло. Спустившись во двор, Джеффи посмотрел на юго-запад, на запад, на северо-запад и не увидел электрического ореола, словно многие тысячи жителей прибрежных городов – от Сан-Клементе на юге до Хантингтон-Бич на востоке – выключили свет и попрятались по укромным местам.

Газон по обе стороны от дорожки когда-то был ухоженным, но теперь превратился в пустырь, поросший сорняками.

– А где все? – спросила Эмити.

Джеффи не знал ответа на этот вопрос. Замешательство сменилось нехорошим предчувствием. Остановившись, Джеффи вынул из кармана ключ ключей и коснулся круглой кнопки.

Экран устройства засветился серым, и Эмити спросила:

– Что ты делаешь?

Джеффи не хотелось оставаться в этом мире. Если переулок Тенистого Ущелья, их бунгало, их островок безопасности в это мире был заброшен и потихоньку разваливался (причем уже довольно давно), а Суавидад-Бич опустел, – это случилось не просто так. Всему виной какая-нибудь болезнь, секта психопатов или загадочное существо, неизвестное в других мирах, и Джеффи вовсе не хотелось столкнуться ни с одной из этих предполагаемых причин катаклизма.

Прежде чем он ответил, Эмити сообразила, что к чему.

– Нет, пап, нельзя нам на первичную Землю. Ты же сам сказал, там по меньшей мере дюжина злодеев, и они знают, где искать ключ. Так что перекроют переулок и будут нас поджидать. Если вернемся, нам хана.

– Значит, нужно прыгнуть в другой мир. – Он нажал на кнопку «ВЫБОР». – В любой, не помеченный черепом с костями.

Однако когда появилась клавиатура, Джеффи замешкался. Земля 1.13 не считалась враждебной, и все же там водился Умница, да и в целом тот мир изобиловал опасностями, о которых Джеффи и помыслить не мог, пока этот чертов ключ не попал к нему в руки. Не важно, какой номер он выберет. Это будет прыжок вслепую. Они с Эмити могут, к примеру, оказаться в самой гуще перестрелки, и это еще не самый худший вариант.

Эмити достала что-то из кармана джинсов, вытянула руку и посветила себе на ладонь:

– Глянь, что я вчера нашла.

Джеффи не сразу понял, что она ему показывает, но потом увидел, что в руке у нее осколок челюсти с тремя зубами.

– Лежал в траве, – сказала Эмити. – В парке возле пляжа. Ты сидел на лавочке, читал книжку Харкенбаха. И еще там повсюду были медные гильзы. Наверное, в том парке расстреливали людей. А зубы принадлежали человеку, которого там казнили.

Джеффи с содроганием взглянул на эти мощи, перевел взгляд на дочь и подумал, что знает ее не настолько хорошо, как ему казалось.

– Почему молчала?

– Хотела зайти в тот дом на Вишневой, взглянуть на маму. Если бы сказала, ты бы сразу схватил меня за руку и вернулся на первичную Землю. Наверное, я поступила неправильно.

– Наверное?

– В общем, я не хочу возвращаться в тот мир. – Она швырнула зубы в заросли сорняков. – Но если мы прыгнем куда-нибудь, лишь бы убраться отсюда, можем оказаться в месте еще похуже той помойки с Умницей и «Волками Справедливости».

– Может, «похуже» – это здесь. По крайней мере, все выглядит именно так.

Эмити медленно обвела взглядом ночной переулок, словно в голове у нее был радар, настроенный на злоумышленников.

– Здесь явно случилась какая-то мерзость. Но все уже в прошлом. Буря миновала.

– Я в этом не уверен, – возразил Джеффи.

– Послушай, какая тишина. Все уже давно улеглось.

– Тишина – это приманка. Только расслабься, и мышеловка захлопнется.

– Не в каждой книжке. И не в каждой главе. Кто не рискует, тот не пьет шампанское.

– Думаю, сейчас не время сыпать цитатами.

– Согласна, – сказала она. – Пойдем-ка в город. Поищем безопасное место для прыжка домой.

Джеффи усмехнулся – кисловато, но искренне. Он был намерен защитить Эмити любой ценой. Вот бы еще знать, какой ему выкатят счет.

– Ладно, твоя взяла. Но иной раз мне кажется, что я, сам того не желая, воспитываю будущую адвокатшу.

Он нажал на кнопку «ОТМЕНА». Клавиатура исчезла, экран устройства потемнел. Джеффи сунул ключ в карман.

– Пока мы не ушли, – сказала Эмити, – глянь направо, на подъездную дорожку. Там какая-то странная машина.

Джеффи уже видел ее периферийным зрением, но было очень темно, и он не заметил никаких особенных странностей.

Эмити свернула в заросли сорняков и направила луч фонарика на седан. Джеффи последовал за ней. По спине и затылку его побежали мурашки – и не потому, что у машины был чересчур зловещий вид. Представьте себе Александра Грэма Белла, совершающего первый в истории телефонный звонок, только в руках у него не анахроничное переговорное устройство, а новенький айфон. Так вот, эта машина выглядела столь же нелепо. Важный штрих к образу этого мира, но Джеффи поначалу не сообразил, что в нем такого важного.