Человек из «Идентификации и локализации» пребывал в точности таком же оптимистическом настроении, что и я.

— Как я предполагал, дело вполне заурядное. Ничего из того, с чем нельзя справиться при помощи кое-каких технологий и правильных компьютерных программ. Если честно, времени это много не заняло, и должен сказать, Алиса — просто чтобы вы знали, — что я не из тех людей, которые затягивают расследование только лишь для того, чтобы выставить счет на более крупную сумму.

— Я ценю это, Говард.

— Так что теперь вы знаете, куда обращаться, если вам опять понадобятся подобные услуги, верно?

У меня уже лопалось терпение. Настолько, что я готова была пробить дыру в стене. Мне нужно было знать.

— Тогда что у вас для меня есть, Говард?

— Итак… — Я услышала шелест переворачиваемых страниц. — Объект живет одна в двухкомнатной квартире в Эджвере. Ездит на маленькой машине, а что касается отпусков, то в прошлом году ухитрилась провести две недели в горах в Шотландии. Ездила с сестрой, насколько я понимаю…

— А что насчет денег?

— Ну, я даю вам сейчас, так сказать, лишь общее представление. Но если вам нужны подробности… — Опять шуршание страниц. — У нее в данный момент перерасход в сумме сто двенадцать фунтов пятьдесят семь пенсов на текущем счете в банке «Эйч-эс-би-си». В пределах согласованного лимита, но тем не менее перерасход. В течение последних шести месяцев она задержала две ипотечных выплаты за квартиру… Есть еще пара просроченных долгов по кредитной карте, но так, ничего серьезного, и кредитный рейтинг у нее — триста семьдесят пять, примерно средний по стране… Ну, или чуть меньше, если уж совсем придираться.

— Та-ак…

— Так что, кто бы она ни была, эта ваша дамочка не особо при бабле. Я бы сказал, что она кое-как сводит концы с концами.

— А как насчет депозитных счетов, сбережений, всего такого?

— Ну, на депозитному счету и вправду имеется небольшая сумма, но все проценты тут же сливаются на ее текущий счет, к которому он привязан. Речь идет о какой-то паре фунтов, не более.

Я почувствовала, как кислота поднимается у меня откуда-то из желудка — так и представила, как мерзкие пузыри ее медленно появляются у меня изо рта и облепляют меня со всех сторон. Я в тот момент лежала на кровати, но когда попыталась сесть, то побоялась, что меня сейчас стошнит.

— Должно же быть что-нибудь еще!

— Лично я ничего такого не вижу.

— А как насчет офшорных счетов, заморских банков, трастовых фондов и всего прочего?

— Чего, простите? Вы говорите слишком быстро.

Я сделала глубокий вдох и повторила все еще раз.

— Ну, полагаю, такая возможность существует, но это предполагает существенное расширение границ расследования, так что…

— Вы что-то упустили. Точно упустили! В смысле, это же совершенно ясно, что она прячет деньги, разве не так? Почему вы этого не понимаете?

После небольшой паузы Говард сказал:

— Вас не затруднит поставить меня в известность, чем эта особа зарабатывает себе на жизнь? Если это та информация, которой вы готовы поделиться.

— Она санитарка в психиатрической клинике.

Он рассмеялся. Этот никчемный мудак реально хихикал!

— Ну, вот все и объяснилось.

— Это вы о чем?

— А вы вообще в курсе, как мало им платят? Санитарам.

— Она санитарка, которая продает наркотики пациентам, ясно? — Я понимала, что уже орала во всю глотку. Слышала, как мой собственный голос отскакивает от стен, но иногда это единственный способ заставить людей внять голосу рассудка. — Она наверняка получает кучу денег от продажи наркотиков, но по какой-то причине вы не можете их обнаружить! Она, тоже так уж вышло, кстати, еще и убила того, кто угрожал раскрыть ее, и я точно это знаю, так что не пытайтесь мне доказывать, что я не понимаю, о чем говорю! Потому что у нее были и мотив, и возможность, а вы тот самый человек, который уверял меня, что может раздобыть доказательства. Вы обещали мне, что найдете доказательства, и теперь я не знаю, что мне, блин, делать! Вы хотите, чтобы она вышла сухой из воды? Серьезно, вы как раз этого хотите?

Несколько секунд я слышала лишь, как мы оба дышим и нытье Люси в соседней комнате. Потом Говард произнес:

— По-моему, мне лучше… отстраниться от этого дела.

— А Кевин Конноли уже не может от него отстраниться, так ведь?

— Я вынужден также напомнить, что вам нужно заплатить оставшуюся половину причитающихся мне денег…

— Джонно, мля, тоже не может отстраниться!

Я вдруг оказалась на полу, хотя до сих пор не могу вспомнить, как упала с кровати, и к тому времени, как я закончила крыть его, мой так называемый расследователь бросил трубку.

Помню, как подумала, что пол — это потолок, и судорожно вцепилась в край кровати, чтобы остановить падение.

Помню, как орала без передышки, и даже если сейчас и не могу припомнить хоть какие-то слова — то есть наверняка никаких слов и не было, — я знаю, что орала как резаная, поскольку пару дней после этого было такое чувство, будто я наглоталась битого стекла.

Помню, как кто-то постучался и спросил, все ли у меня хорошо.

Помню, как пыталась перезвонить Говарду, но он явно увидел, что это я, и не ответил, так что я поступила точно так же, когда оставила то сообщение на автоответчике Энди, и выпаливала то самое составное слово вновь и вновь целую вечность. Я знала, впрочем, что вряд ли это мне чем-то грозит, поскольку было совершенно исключено, чтобы Говард написал доктору Бакши письмо по этому поводу.

В основном же помню свой разговор с Джонно, поскольку лишь когда он начал вразумлять меня, все немного прояснилось и я начала чувствовать, что ситуация не столь безнадежна. Видеть и другие варианты.

— Это типа как в деле Эванса, — говорил Джонно. — Типа как с Ральфом Коксом.

— Правда?

— Тебе просто нужно найти другой способ, вот и все. Что-то более прямое.

Он тогда сидел рядом со мной на полу, в этой коричневой замшевой куртке, которая мне всегда нравилась. Я сказала Джонно, что ему лучше за что-нибудь держаться, если он не хочет свалиться на потолок, но он заверил меня, что вполне может о себе позаботиться. А сказав эти слова, слегка улыбнулся, словно отлично понял иронию ситуации.

— Прости меня, Джонно!

— Насчет чего?

— Насчет всего, братан. Насчет тебя, Мэгги и малыша. В смысле, что подвела тебя.

— Нисколько ты меня не подвела, дурында.

— Ты знаешь, что когда я пытаюсь представить твое лицо, оно всякий раз в крови? Просто… брызги. Я когда-нибудь тебе говорила? Иногда я вижу ее и у себя на пальцах, на одежде… помнишь, как тогда они распыляли эту фигню с люминолом, чтобы выявить кровь?

— Никого ты не подвела, Лис.

— Я сейчас хожу, блин, прямо по месту преступления, Джонно!

— Ты и Кевина ничем не подвела. Я знаю, что ты не…

И тут я вдруг ощутила полнейшее спокойствие. Начала успокаиваться, во всяком случае. Я уже больше не думала ни о деньгах, ни о сборе доказательств — ни о чем из этого.

Я в точности знала, что нужно сделать.