Маркус не мог подобрать названия овладевшему им чувству. До этого он испытал его всего один раз — в последнюю ночь своей службы в полиции Нью-Йорка. Он словно бы знал, что оказался в нужное время в нужном месте. И даже не в нужном, а в единственно возможном — месте, где он только и мог оказаться в тот момент. Он знал, что мог убежать и ни разу не оглянуться, но знал и то, что по какой-то причине никогда не избрал бы подобный путь. Он пройдет через неведомые пока опасности и проложит путь на ту сторону. Станет героем или просто еще одной жертвой. Как бы то ни было, он узнает об этом очень скоро.

Дождь лил с неба так, словно там одновременно рыдали все ангелы. Он промок насквозь, но не спешил укрыться в здании. Он потратил еще некоторое время, чтобы как следует изучить его снаружи.

Наконец удовлетворенный, Маркус проскользнул в заднюю дверь бывшей школы. Паутина висела по всем углам, а странные узкие лучи света озаряли коридор, когда впыхивала молния, освещая мир за окнами. Вспышки, казалось, высвечивали темные фигуры, притаившиеся повсюду. Он знал, что это всего лишь игра света, но понимал и другое: за одним из углов его могла ждать встреча с темным существом, сулившая смерть.

Хотя он не спал, как ему казалось, уже целую вечность, его ум оставался острым, а органы чувств восприимчивыми к малейшему звуку, к малейшему движению. Достигнув конца коридора, он оказался у лестницы, которая вела вверх, на второй этаж, или вниз, в подвал. Он проверил оба пролета с пистолетом наизготовку, но не обнаружил никаких признаков Акермана. И все же он ощущал присутствие убийцы где-то совсем рядом. Он решил проверить верхние этажи и начал подниматься по лестнице. Ступени поскрипывали под его весом.

Маркус услышал сверху слабый шум и поднял глаза как раз вовремя, чтобы увидеть какую-то фигуру, падавшую прямо на него. Между первым и вторым этажами располагалась лестничная клетка. Он нырнул туда, лишь чудом избежав удара того, в чем теперь распознал труп.

Он укрылся в единственном возможном месте — там, где перила изгибались кверху. Ему едва хватило места спрятаться. Он посмотрел туда, откуда упало тело, но никого не увидел, потом взглянул на труп и узнал Льюиса Фостера — правую руку шерифа.

Грудь Фостера была обнажена, живот вскрыт глубоким надрезом. Заместитель шерифа выглядел как пациент хирургического отделения, который покинул больницу, не дождавшись окончания операции. Маркус поневоле почувствовал к нему сострадание. Не важно, кем он был или что сделал, враг он или друг. Никто не заслуживал столь ужасной смерти. Но потом он снова подумал о единственном человеке, который заслуживал любой смерти.

Мертвые глаза Фостера смотрели на него и прожигали ему душу. В прошлом он слишком часто видел этот взгляд смерти. Люди умирали каждый день и без помощи таких убийц, как Акерман, и он ничего не мог с этим поделать. Но он мог сделать так, чтобы никто больше не погиб от рук Фрэнсиса Акермана.

Пугающий голос разнесся внутри лестничного колодца. Его источник находился где-то сверху.

— Выходи, Маркус, давай сыграем.

Он вскинул голову на звук, но не увидел никаких признаков убийцы. Потом поднялся по ступеням, немного пригнувшись и нацелив пистолет на площадку второго этажа. Добравшись до нее, он увидел Акермана, стоявшего в начале коридора с руками, вытянутыми по швам. В правой руке он держал какой-то небольшой предмет, но Маркус со своего места не мог рассмотреть, что это было.

Их взгляды встретились. В глазах одного сверкали искры безумия, а у другого в глазах читалась отчаянная решимость.

— Я ждал тебя, Маркус. Я долго тебя ждал.