Распад единства человечества и антропологическая ксенофобия

Величайшими точками триумфа сил добра над злом в истории можно считать Воскресение Христово и низвержение «коричневой чумы» двадцатого столетия – фашизма. В обоих исторических триумфах были повергнуты учения, заявляющие исходное превосходство одних людей над другими, утверждающих антропологическое неравенство. В первом случае были побеждены доктрины ветхозаветного превосходства богоизбранного народа над гоями и римско-эллинского – над варварами, во втором – нацистская идеология арийского превосходства над народами низших рас, разделения человечества на сверхлюдей и унтерменшей. В религиозном смысле эта позиция выражалась словами апостола Павла – «Нет ни эллина, ни иудея». В научном отношении она выражается тезисом о видовом единстве человечества. Люди различаются между собой, имеют расовые различия, но принадлежат к одному виду Homo sapiens.

Однако, при реализации трансгуманистического проекта ситуация может принципиально измениться. Очевидно, что одновременно все человечество в постчеловечество не будет преобразовано. Следовательно, в эволюционной истории наступит период сосуществования двух видов – Человека и условно – Постчеловека. Постчеловек будет иметь очевидные исходные преимущества перед человеком – интеллектуальные, возможно – физические. Прежнее биологическое равенство внутри антропосообщества, таким образом, исчезнет. Неизбежно, при отсутствии антропологического равенства, возникнет тема о несоответствии реальному положению вещей принципа равноправия.

Между видом Человека и Постчеловека с неизбежностью, хотя, возможно, и не сразу возникнет конфликт. Градус ксенофобии в этом конфликте, вероятно, будет превышать все расовые и национальные конфликты прошлого. В отличие от них, в основе этого конфликта оказывается реальное различие двух видов. Господствовавший прежде на Земле вид Человека должен будет уступить власть и ресурсы более совершенному виду Постчеловека. И то, что Человек попытается организовать сопротивление, а Постчеловек его подавить – сомнения не возникает.

Возможно, в истории человечества такого рода антропологический конфликт уже имел место. Речь идет о распространенной версии гибели неандертальцев 40–45 тысяч лет назад, истребление которых приписывается кроманьонцам, имевшим определенные эволюционные преимущества. Среди исследователей используются даже понятия «геноцид неандертальцев» и «холокост неандертальцев».

Центром межвидовой борьбы стала Европа – основной очаг расселения неандертальцев в мире. История Европы, таким образом, началась с геноцида, и далее к этой геноцидному архетипу не единожды возвращалась. История может, впрочем, еще раз повториться, когда подобно пришедшим в Европу кроманьонцам на Западе появится новая общность постчеловеков.

Конфликт между людьми и искусственными антропоморфными существами является одной из наиболее популярных тем научной фантастики. Сюжет борьбы человечества с искусственными антропоморфными существами, имеющими разное название, но сущностно подходящими под определение постлюдей, положен в основу популярнейших фильмов: «Бунт роботов», «Восстание машин», «Бегущий по лезвию» и др.

Изменение сущности человека

Трансгуманизмом игнорирует учение о душе. Но если встать на позицию, что наличие души есть главная характеристика человеческой природы, то трансгуманистическая перспектива, игнорирующая душу, как минимум, является колоссальной угрозой. Не вступят ли в противоречие с душой человека инкорпорированные в него искусственные тела? Зная, что машина души не имеет, возникает также вопрос: не будет ли означать киборгизация ликвидации в человеке душевной, а соответственно и духовной субстанции?

Человек с помощью имплантов физически и интеллектуально усовершенствуется, но его душа гибнет, и Царства Небесного он уже не обретет никогда. Больше ли он приобретает, или теряет? В этой постановке вопроса трансгуманизм есть величайшее искушение. Человечество искушается обрести новые небывалые возможности, но в обмен отказаться от исходного адамического образа Творения.

Существуют ли, помимо выходящего за границы науки вопроса о существовании души, угрозы киборгизации в отношении духовных потенциалов человека? Безусловно, да.

Импланты шаг за шагом замещают несовершенную биологическую природу. Человек меньше страдает физически, у него ослабевает, а то и исчезает вовсе ощущение боли. Но ведь в любой религиозной традиции духовные качества человека развивались и закалялись через физическое страдание, через боль, через плотские мучения. Жития святых в христианстве изобилуют такими примерами. Каждый христианин придерживается в определенные сроки поста – сознательного ограничения плоти, подчиняемой сознанию и духу. Известно, каку ю роль играла аскетика в духовных практиках Востока.

В версии трансгуманистического развития вся эта тема духовного восхождения через преодоления плоти полностью снимается. Но снятие чувства боли, преодоление плотских устремлений есть в тоже время и разрушение традиционного механизма духовного восхождения. Может ли быть это восхождение без боли, без страданий, без победы над телесными искушениями? Допустимо ли преодоление установлений Божьих при изгнании Адама и Евы из Рая? При упразднении традиционного пути формирования силы – духа другого пути транс-гу манизм не предлагает.

Еще больше угроз в перспективе киборгизации содержит имплантизация мозга человека, вживления в человеческий организм компьютера. Объемы памяти человека в этом случае принципиально возрастают, увеличивается скорость обработки информации. Но это уже не будет мышлением человека.

Интеллектуальная деятельность человека включает четыре возможные составляющие – рациональная, рассудочная, иррациональная и духовная. Интеллект киборга может функционировать в системах рационального и рассудочного мышления. Но он не способен работать – ни в иррациональной, ни, тем более, в духовной системах.

Человек-машина потенциально может мыслить в системе рациональности Рене Декарта. Это система парадигмальной рациональности. Однако функционировать в системе иррациональности, диалектических противоречий и полифонического нарратива Фёдора Достоевского машины уже не в состоянии.

Свобода воли, предоставленная Богом человеку, одна из ключевых идей православия. Человек имеет возможность выбирать. Компьютерный мозг не выбирает. Он программируем исходно на принятие определённого решения. Даже в ситуации неопределённости им не делается выбора, а осуществляются действия в соответствии с программным кодом. У него нет альтернативы. И соответственно, у него не может быть ни этики, ни ценностей, предполагающих наличие альтернатив.