Глава пятая. Разворот кружка

Вена, 1923–1928. К Венскому кружку примыкают два немца-новобранца – Карнап и Рейдемейстер. Рейдемейстер бежит с корабля, возвращая теорию узлов обратно в зачаточное состояние. Шлик питает большие надежды, ожидает, что философия вскоре отойдет в небытие. Людвиг Витгенштейн видит пределы познания. Загадочный наследник ругает Рассела, расходует цемент, отказывается от состояния. Непостижимый “Трактат” Витгенштейна завладевает вниманием кружка. Автор-отшельник утверждает, что логика бессодержательна. Витгенштейн нарушает десятилетнее молчание, разбивает кружок на враждующие лагеря и объявляется гением.

Поворот

Тоненький томик, под чье обаяние подпал Венский кружок, назывался “Логико-философский трактат”, и написал его Людвиг Витгенштейн.

“Интересы Венского кружка, – вспоминал хронист Карл Менгер, – сместились с анализа ощущений к анализу языка, с Маха к Витгенштейну”.

Мориц Шлик приветствовал этот подлинный “поворот в философии”: пророческая проза Витгенштейна заворожила кружок. Не все его участники соглашались с тезисами, сформулированными в краткой заметке. Так, Отто Нейрат почуял за кулисами большинства сентенций Витгенштейна метафизику – смертный грех. Однако на Гана и Шлика его труд произвел колоссальное впечатление.

Витгенштейн-учитель (справа) с учениками

В 1927 году Шлик написал Альберту Эйнштейну, что от этого поворота ожидает “ни много ни мало как полной реформы философии – в том смысле, что она будет преодолена, станет ненужной”.

Довольно долго Витгенштейн избегал всякого прямого общения с кружком. Однако загадочная фигура жила совсем недалеко – в захолустной Нижней Австрии, где философ учил крестьянских детишек грамоте и арифметике. Лишь много лет спустя он все же удостоил встречи избранных участников Венского кружка. За это время его уволили из школы за то, что слишком часто поднимал руку на маленьких подопечных. Терпение не входило в число его достоинств.

“К чему болтать о трансцендентном, когда все ясно, как оплеуха?” – писал он однажды. В оригинале “оплеуха” названа венским сленговым словечком Watschn – быть может, более душевным, но от этого не менее энергичным. В философии оплеуха может даже иметь успех, но в школе это все же чересчур.

Что говорит нам логика о мире? Как язык влияет на мысли? Что, собственно, изучает философия и зачем она нужна? Лаконичные фразы из “Трактата” Витгенштейна, одновременно загадочные и предельно ясные, будоражили воображение шликовского кружка. Автор их особым образом пронумеровал, чтобы обозначить, какое место они занимают в неповторимом переплетении его мыслей. Кружок прочел весь “Трактат” строчку за строчкой два раза подряд, это заняло несколько семестров.

Прочитать “Трактат” в первый раз предложил математик Курт Рейдемейстер, во второй – философ Рудольф Карнап. Два молодых немца присоединились к кружку с самого начала; первого порекомендовал Ганс Ган, второго – Мориц Шлик. Рейдемейстер задержался в Вене ненадолго, но Карнап через несколько лет стал одним из вожаков кружка.

Рейдемейстер возвращает теорию узлов из детского сада в колыбельку

Курт Рейдемейстер (1893–1971) родился в Брауншвейге и изучал математику и философию во Фрайбурге, Мюнхене, Марбурге и Геттингене, однако его мирные штудии прервал внезапный призыв в армию. Фортуна улыбнулась Рейдемейстеру – он уцелел на Великой войне, а в 1920 году юный ветеран получил докторскую степень в только что основанном Гамбургском университете. Вскоре его таланты заметил Ганс Ган, который в 1922 году добился, чтобы Рейдемейстер получил в Вене должность адъюнкт-профессора геометрии – немалое достижение, если учесть, что на тот момент Рейдемейстер опубликовал всего три статьи и не успел стать даже лектором – нижняя ступень преподавательской иерархии.

В Вене веселый молодой немец-геометр тут же очаровал и коллег, и студентов. Вскоре после одного заседания Математического общества девятнадцатилетний приятель-студент написал Карлу Менгеру, что еще никогда на памяти членов общества во время доклада не было столько добродушных шуток, как во время выступления Рейдемейстера.

За три года в Вене Рейдемейстер заложил основы математической теории узлов. Узлы вот уже много тысяч лет привлекали внимание и мыслителей, и художников – воплощенная метафора, как бы так выразиться, запутанных проблем. Как развязать узел? Как придумать классификацию узлов? Сегодня теория узлов – большой раздел математики, и так называемые преобразования (движения) Рейдемейстера, которые меняют узел лишь внешне, а его внутреннюю сущность не затрагивают, знаменовали собой начало систематической разработки теории узлов.

Еще в Вене Рейдемейстер оказался первым, кому попала в руки книжка Людвига Витгенштейна; он прочитал о ней доклад и предложил обсудить ее подробнее на семинаре Шлика. Однако вскоре после этого хитроумный “Узелмейстер” согласился занять профессорскую кафедру в прусском городе Кенигсберге, где родились Давид Гильберт и Иммануил Кант.

Как выяснилось, теория узлов тоже родом из Кенигсберга. В 1736 году неподалеку от Кенигсберга – в Санкт-Петербурге, столице России, – жил гениальный швейцарский математик Леонард Эйлер. В Кенигсберге протекает река Преголя, через которую перекинуты семь мостов, соединяющих остров с сушей весьма затейливым образом. Жители города спорили, можно ли проложить маршрут прогулки по городу так, чтобы пересечь каждый мост ровно один раз. Эйлер узнал об этой загадке и решил ее (вместе с целым семейством родственных задач), а двести лет спустя было признано, что его новаторские идеи лежат в основе теории узлов. Так что в 1925 году Курт Рейдемейстер, можно сказать, перевез еще совсем юную теорию узлов из детского сада в Вене в ее колыбельку в Кенигсберге.

Курт Рейдемейстер покинул Вену и Венский кружок, оставив по себе лишь самые теплые воспоминания. Однако его младшая сестра Мари, приезжавшая к нему в Вену погостить в 1924 году, вскоре вернулась и осталась надолго. Ее околдовало сказочное обаяние Отто Нейрата.