Глава 14. Высокое напряжение
Глава 14. Высокое напряжение
Обратная сторона комфорта – ослабление людей как биологического вида. Во всех смыслах этого слова. Обычному горожанину нет резона преодолевать трудности, ему просто нужно сделать иной выбор, нажать на другую кнопку. Девушка требует больше зарабатывать, следить за собой? Не беда. Социальные сети готовы предоставить кучу вариантов. Причем речь не о банальном съеме. Среди сотен тысяч незнакомок обязательно найдётся та, что примет тебя таким, какой ты есть. Невкусная еда? Выбери другую, смени производителя, магазин. Скучное кино? Пожалуйста: на расстоянии клика мыши фильмотека всех эпох и стран.
Раньше я был рад благам цивилизации, пользовался ими на полную катушку. Наблюдая из окна как толстушку пожирает стая озверевших крыс, я думал о всякой ерунде. Если бы она меньше увлекалась фастфудом, успела бы забраться на крышу автобуса и прожила бы чуть дольше. Может добралась бы до нашего здания и спаслась. А сейчас шевелящаяся стая маленьких грызунов с красными глазками пировала на её останках. Стоило отрубить электричество, и мир стал сложнее. Теперь выбор ничего не значит, снова приходится стараться, чтобы протянуть лишний час.
Вздохнув, я отвернулся от окна. Собрание шло полным ходом. Теперь уже не членов ГОК, а всего дома. Жители едва помещались в гостиной Агафьи, но стояли смирно, не толкаясь. Все хотели услышать Мэй, у которой неожиданно прорезался ораторский талант. Она сильно повзрослела с нашей последней встречи. Тяжело, наверное, в один год пережить смерть обоих родителей, дважды попасть в плен и потерять брата. Формирует характер. Однако на мой вкус, девушка слишком увлеклась иллюзиями, строя воздушные замки в небесах.
– Ждем спасателей. Правительство нас не оставит, это важный город, почти столица, помощь обязательно придёт. Всё будет хорошо!
Она говорила с такой убежденностью, что я сам чуть не поверил. К сожалению, данные с планшета однозначны: город захватили беснующиеся чудовища. Однако плачущим людям, потерявшим связь с родственниками и друзьями, нужна надежда, а не горькая правда. Почему бы не дать то, что ничего не стоит? Я сделал шаг вперёд и откашлялся:
– Помощь прибудет через два дня. Сейчас мобилизуются военные силы со всей страны. Не паникуйте, еды достаточно.
Я не забывал, зачем торчу здесь, вместо решения важных дел. Ободряюще пожимал руки, гладил по голове детишек. Красивой женщине позволяют многое, особенно в сложившихся обстоятельствах.
– По последним данным, здесь полностью безопасно. Не покидайте здание и дождитесь эвакуации. Присматривайте друг за другом.
Впрочем, окружающие проявляли заботу и без напоминания: поддерживали слабых, играли с детьми, делились рецептами холодных блюд и мягкими пледами. Приятно, что люди сплотились перед лицом угрозы, а не рвут соседям глотки.
– Благодарим вас от всего сердца, – женщина с младенцем на руках почти плакала от избытка чувств.
Агафья хрипло засмеялась, услышав эти слова. Чёртова ведьма, рушит мне весь образ. Людям не обязательно знать, что мне плевать на их спасение. Если взглянуть шире, я ничем не лучше монстров снаружи. Завлекаю народ в свои сети ради лишних тел. Хмуро покосившись на волшебницу, подпирающую стену, я едва смолчал.
Гнев от её предательства уже остыл, и передо мной открылись новые варианты. Агафья сама подставилась под удар и стала лакомым кусочком, моей запасной жизнью. Враждебный город ограничивал передвижение магички, а близость ко мне не позволяла ей ускользнуть в принципе. Пока я сильней, всё в моей власти. Тело маленькой девочки, почему бы и нет? Если останется возможность колдовать, я готов мириться с разумными ограничениями.
Дожидаться конца собрания не стал, опасаясь сорваться на Агафью. Суть я уже уловил. К тому же, меня больше интересовала карта на планшете. Чат неожиданно активизировался, и в районе Дворцовой Площади появились новые пометки. Запершись в кабинете, я погрузился в отчёты.
После близкого знакомства с базой Фонда у меня сложилось впечатление, что служащие там — сборище недоумков, погрязших в бюрократии. За редким исключением, никто не заметил моего вторжения. Несмотря на все протоколы защиты, охрана упустила Чёрного человека. Медицинская служба и строители, конечно, на высоте, но остальное требовало крепкой хозяйской руки. Организация проигрывала по всем фронтам, доминируя в регионе за счёт массовости, ресурсов и каких-то мутных договоренностей об использовании заключенных. Но это оказалось далеко не так, я упустил из виду одну особенность: опыт полевых боёв с аномалиями. Часть агентов выжила в городской мясорубке!
Я перечитывал данные, и не мог поверить своим глазам: обычные люди без мощной огневой поддержки и центрального руководства отбили у мистических тварей часть города. Сумели устроить временный госпиталь и подобие штаба. В отличие от моего ГОК, занявшего выжидательно–наплевательскую позицию, люди из Фонда развили бурную деятельность по спасению горожан и, в первую очередь, попавших в беду агентов.
Бойцы не бросали даже тяжелораненых, вытаскивая каждого. Не знаю, насколько целесообразен такой подход, но боевой дух благодаря этому взлетел до небес. Агенты рисковали собой и проявляли настоящий героизм, уверенные, что их вытащат из передряги. Возглавил сопротивление знакомый мне агент с позывным Хворост. Я ухмыльнулся, представляя как старик кричит на окружающих, вспоминая великое прошлое. Локки тоже мелькал в тех краях, а с остальными агентами меня не знакомили. Я бы так и сидел, наблюдая за их успехами, но данные посылались всё реже, и вскоре начали шифроваться кодами. Бойцы поняли: на базе творится неладное, и начали фильтровать эфир. Всегда считал, что мир спасут люди дела.
Самое занятное оказалось в местоположении штаба. Агенты заняли центральное крыло Эрмитажа. Так и представляю: мраморная плитка под ногами, каждый шаг эхом отдаётся в воздухе, отскакивая от колонн. С потолка свисают золотые люстры. Кругом рваные картины, разрушенные статуи и ни одного смотрителя. Огромный склеп человеческого тщеславия. Интересно, колыванскую вазу уже раскололи? Мне хотелось взглянуть, но для полёта астральной проекцией слишком далеко. Кроме того, белые мотыльки могли придумать новые трюки, противостоять которым я пока не готов. Достаточно рисковать собой, пусть поработают другие.
Для начала я решил проредить стадо своих сторонников. Надоели предатели, ближний круг должен стать кристально чистым. Закрыв глаза, я без труда нашёл нужный огонёк сознания. Кореец, принявший присягу последним. Сомневающийся раз, сделает это снова. Он был во дворе, ковырялся под капотом грузовика. Но самое главное: мужчина абсолютно один. После произошедшего братья сторонились его, и правильно делали. До сих пор мужчину спасала должность водителя, но больше я терпеть не намерен.
Привыкнув к моим вселениям за время поездки, кореец даже не сопротивлялся. Послушно свернулся клубочком, стараясь не мешать "хозяину". Я равнодушно осмотрел внутренности грузовика. Ржавчина и машинное масло напомнили о Разбитом Боге. Какой кайф копаться в железках? Автомобиль должен ехать и требовать не больше, чем плановая замена жидкостей и фильтров раз в год. Именно таким был мой Ниссан. Если бы его не похоронили заживо, я бы даже не сел за руль этого агрегата. Но придётся обойтись тем, что есть.
Грузовичок завёлся со второго раза и неприятно свистел. Кореец явно намудрил с двигателем, но лучше рискнуть, чем топать пешком через город. Аккуратно свернув на относительно целую дорогу, я задумался о том, как мало умею. Навыки, обычный человеческий опыт: теперь именно в этом граница моего могущества. Что толку захватить тело пилота вертолёта, если я не умею управлять летательными аппаратами?
– Холосо, сито йа умою водить.
Сочувствую покойному Мистеру Чангу с его коверканьем слов. Язык молодого корейца ужасно справлялся с русским алфавитом, а привычного ему корейского я не знал. Вроде мелочь, но коммуникация усложнялась в разы. Преимущества других превращались в мои ограничения. Одни проблемы с этой магией. В теории всё кажется проще, но на деле я едва освоился с мелкой моторикой. Теперь захваченные люди больше не выглядят дергаными зомби с тремором конечностей.
Так глубоко погрузиться в собственные мысли позволяла банальная скука. Город был тих и пуст. Ограниченный телом смертного, я не мог разведать окрестности и просто рулил вперёд, надеясь на удачу. В какой-то момент я опустил стекло, чтобы слышать чуть лучше. Ни звука, даже крысы попрятались в норы. И вскоре стало ясно почему.
Сначала из подворотни, отчаянно скрипя колёсами, выкатил минивэн. Сидящий за рулём мужчина не обратил на меня внимания. Он вообще мало что видел на такой скорости. Я успел заметить напряжённое лицо, ароматизатор ёлочку, прилипший к лобовому стеклу, и побелевшие пальцы, сжимающие руль. После стало не до него: из ближней арки выплеснулся белый туман.
– Чиорт! – я лихорадочно дёрнул коробку передач, пытаясь откатиться задним ходом, но двигатель протестующе взвизгнул и заглох. – Пасиму ми иэкономим на свиоих миашинах?
Скорость не помогла водителю, мутная пелена навалилась сверху, скрывая минивэн. Звук двигателя резко оборвался. Всего несколько ударов сердца, и белесая мгла сжирает всё без остатка. Абсолютная тишина снова давит на нервы. Было бы гораздо проще, если бы раздались крики, вопли – я хотя бы понял, что туман убивает людей. А так мучаюсь в догадках. Может пойти и проверить? Корейцу всё равно не жить. С четвертой попытки машину удалось завести, но оказалось уже поздно. Проклятый туман наступал со всех сторон. Не знаю как долго он загонял меня в ловушку, возможно, с самого начала. Тишина стала невыносимой.
Когда раздался свист, я решил, что уши обманули меня, но вскоре звук повторился. Слишком ровный, чтобы его издавали человеческие губы. Такой знакомый, почти родной. Когда звук прозвучал в третий раз, кисть руки предательски заныла. Похоже, я запомнил это на уровне мышечной памяти: шум воздуха, рассекаемого мечом. На меня вышли друзья Константина? Мне казалось, все послушники похоронены в коридорах Фонда.
Туман на ближайшем перекрёстке распался ошметками, открыв проход фигуре в полосатом костюме. Алекс небрежно нес меч на плече, периодически им помахивая.
– Тиюбе идиот, киак лыцарь на миарше,– я сам слабо понимал что доносится из моей глотки.
– Чё? Сам ты идиот, обезьяна ускоглазая. Ты откуда такой живой? – Алекс взглянул рассеянно, как бы сквозь меня. – Вроде не морок. Ещё люди есть? Еда, постель?
Должно быть, он бродит по улицам больше суток. И мне кажется, или это уже новый брат Алекс? Родинки на шее раньше не было.
– Дивиа квалтала, нише. Чисто места, домь, пиать элажей, – дробя предложение на слова, выходило чуть яснее. Как вышло, что американец шпарит по-русски лучше меня?
– Молодец, и машина у тебя хорошая.
Алекс мог запросто стать агентом Фонда. Основы он ухватил: скорость, внезапность, жестокость. Короткий выпад клинком, и сталь пробивает череп корейца. Сквозь мягкие ткани и хрящи, конечно, но всё равно впечатляет. Выковавший оружие священник не сделал бы лучше. Хорошо, что у подонков мысли сходятся. Когда речь зашла о машине, я мгновенно покинул тело своего слуги, понимая, что Алекс устранит помеху. К чему усложнять и объяснять происходящее тупому корейцу, когда всё можно сделать самому?
Опасаясь прикасаться к туману, я примостился на крыше грузовичка. Махать мечом оказалось просто пафосной фишкой, которые американец так любил. Достаточно выставить клинок в открытое окно и туман убрался подальше, освободив всю дорогу. Удобная штука, тоже такую хочу. Мгновение, и я уже шумно дышу в теле Наташи. После астральной проекции даже шум крови в ушах кажется рокотом шторма.
– Вот упырь! Надо было прикончить его в кабинете…хм, второй раз. Хорошо хоть фургон вернётся к дому.
Хотел крикнуть телохранителя, но вспомнил, что запер дверь, а вставать было лень. Откат после длительного вселения скоро накроет с особой жестокостью, лучше при этом развалиться на кресле. Хотя я же маг, зачем идти своими ногами? Мысленно перебрал своих подопечных, убедившись, что всё впорядке. Только огонёк старушки на первом этаже едва теплится, похоже, ночь не переживёт.
Павел болтал на кухне с Мэй. Проскользнув в её тело, я хотел пошалить, испугав мужчину, но подумал, что Агафье это не понравится. Ведьма портит веселье даже находясь в другой квартире. Как-то слишком часто я о ней думаю.
– Почему хмуришься, случилось чего? – на лице телохранителя отражалась искренняя забота. Хороший он парень, только в свои годы уже натворил добра на смертную казнь. Случайно, наверное.
– Сюда едет Чикаго Спирит. А, демоны ада, ты же ничего не знаешь. Короче, мужик в полосатом костюме с мечом, на нашем фургоне. Прими с почетом, окружи девками из числа Цоев. Предупреди, чтобы не шалил, здесь всем заправляет Нова. Держи его подальше от зала и вообще от этой квартиры. Подсели в пятую, там бабка скоро жилплощадь освободит.
Не хватало ещё, чтобы Алекс узнал про Гаитянца. Это моя дойная корова. Негр слишком доверчивый, не желаю делить его с кем-то ещё.
– Босс, это вы? – Павел неожиданно густо покраснел.
– Соображай быстрее, конечно я. Чем вы вообще тут занимались?
На кухонном столе в беспорядке валялись рукописные брошюры: "Магия для неофитов", "Раскрывая Кундалини", "Культивация через пилюли крови". Я брезгливо открыл последнюю. На первой странице медитировал мужчина с блаженной улыбкой на лице. Не помню, когда я всерьез занимался этой ерундой. Медитация запустила процесс, но дальше оказалась бесполезна и даже вредна. Она успокаивала сознание, в то время когда мозг должен трепетать от ужаса, лихорадочно ища способ выжить. Шок раскрывает магию лучше любых мантр.
– Обсуждали, ну там, практики, великие книги. Тонкий мир же существует? Вы как-то делаете всякие штуки.
Только ученика мне сейчас не хватало.
– Чтение полезно, но сильно на него не налегай. Встреть гостя, потом поговорим. Если реально хочешь стать магом, я расскажу, что знаю. Но мой тебе совет: не лезь в это. Живи нормальной жизнью. Мозг мага похож на плавленый сырок, а небеса меняются с землёй слишком часто. Сам не заметишь, как потеряешь себя.
Судя по счастливой улыбке, мои последние советы Павел пропустил мимо ушей. Ещё недавно я сам таким был. Остановили ли меня предостережения Агафьи? Лишь раззадорили. Все знают, там где опасность – выгода. Но цена могущества оказалась непомерно высока, и я всё ещё получаю счета. Вот только как объяснить это зэку? Он видит как проблемы решаются по щелчку пальцев, не понимая, что эти же пальцы источник проблем.
Так и не решив ничего конкретного насчёт Павла, я вернулся в Наташу. Чем больше времени я провожу в иных телах, тем более чуждым кажется основной носитель. Надо быть осторожнее, а то угроблю себя настоящего, посчитав заемным телом. Однако иного выхода нет, пришла пора соседской помощи.
Автомобилями решил больше не рисковать, но без колёс прогулка по городу усложнилась в разы. Первый сосед добежал до конца улицы, наткнувшись на выводок крыс-переростков. Вряд ли это настоящие грызуны, больно слаженно они действовали, набросившись разом. Следующий неудачник провалился под землю, прямо в озеро с кислотой. После того как захваченное тело раздавил проходящий мимо великан, я перестал считать. Первый подъезд опустел быстро, и я принялся за второй, оставив лишь женщину с младенцем, которая благодарила меня за доброту на собрании. Не из сентиментальности, просто не знал куда деть её малыша.
Несмотря на расточительность и небрежность, определенные подвижки были. Едва успевая выпрыгивать из тел, я каждый раз проходил чуть дальше, узнавал что-то новое. Чужой кровью выясняя правила безопасности. Моей главной ошибкой оказался бег. Быстрые передвижения привлекали хищников, от которых невозможно спрятаться. Спасал неспешный прогулочный шаг, а в критические моменты — замирание на месте. Вторым открытием стало направление взгляда. Поразительно, но многие бестелесные аномалии реагировали на прямой взгляд. Будто бы без стороннего наблюдателя призраков не существовало вовсе. Озираться в поисках опасности оказалось равносильно приглашению их на пир. Эффективнее всего смотреть вниз, заодно подмечая рыхлый асфальт и ловушки. При малейшем сомнении я кидал перед собой палки и камни, в достатке валяющиеся на земле. И все равно многое зависело от удачи. Дважды меня окружал туман, от которого не было спасения, а одно тело пришлось скормить Алому Королю. Я начал уставать от поражений.
На внешний вид аномалий я уже давно не обращал внимания. Невеста в викторианском платье рыдает кровавыми слезами? Почему нет. Гробы у дороги? Всё в порядке, крышки тщательно забиты. Разумные деревья оплетают ноги корнями и ломают кости? Не вопрос, чуть внимательнее в парках. Не каждый объект проявлял однозначную агрессию. Многие равнодушно наблюдали или хотели познакомиться, но я не горел желанием заводить новых друзей. Со старыми бы разобраться.
В очередной раз вернувшись в тело Наташи, я понял, что не могу продолжать. Физически я даже не вспотел, однако постоянные смерти удручали ментально. Депрессия уже сдавливала в объятиях. Последнее тело пришлось бросить в спорной ситуации. Марионетка ещё могла послужить, но заметив туман, я просто махнул рукой. В девяти случаях из десяти белесая пелена означала конец забега.
Отметив на карте планшета ещё один тупик, я устало прикрыл глаза рукой. Это не помогло, под веки будто насыпали песка с алмазной крошкой. Я задёрнул шторы и потушил свечи. Однако тусклый свет от кровавой луны даже сквозь занавески казался лазером, выжигающим сетчатку. Пошарив в столе, нащупал старые солнечные очки. Любой автолюбитель держит под рукой парочку на всякий случай. Вот только покупал я в те времена, когда мое лицо было куда шире. Толстые стекла сваливались с носа, если их не придерживать рукой. Я сейчас, наверное, похож на ночную певичку после долгого перепоя. Нужна передышка, но в таком состоянии заснуть не выйдет. Хоть на часок бы забыть про ужасы снаружи. Забыть. Не думать. Ева?
Ноги заплетались, и путь до коридора занял неприлично много времени. Хотя кому какое дело? Часы и минуты давно потеряли свою актуальность: за окнами вечная ночь, на работу спешить не надо. Кавалерия прибудет не скоро, и что бы я не вешал на уши жильцам, спасать нас люди Фонда станут в последнюю очередь. Я бы на их месте залил город раскаленным свинцом, не считаясь с потерями среди гражданских. Страшно подумать, что будет, если на свободе окажется Алый Король или проклятый туман растечётся по всему континенту. Спотыкаясь на каждом шагу, я захлопнул дверь кабинета снаружи. Молодая блоггерша стояла на прежнем месте. Покорная и готовая ко всему. Да и куда она денется против моей воли?
– Привет, милая. Скучала по мне? Я тут подумал, – мы практически одного роста, так что соприкоснуться лбами не составило труда. – Можешь двигаться. Делай, что хочешь.
Одеревеневшие от неподвижности мышцы Евы не выдержали, и мы рухнули на пол. Кажется она целовала меня и обнимала, но пока мы соприкасались кожей мне было всё равно. Ох, как же хорошо внутри неё. Спокойное безмыслие. Даже после случившегося, она хотела меня и безоговорочно доверяла. Глупышка.
Говорят, сильные мужчины выбирают себе партнёрш под стать. Не боятся волевых женщин, умных и требовательных. Способных увеличить их влияние, с которыми приятно строить коварные планы вечерами. Наверняка сильные мужчины не чувствовали на себе откат от многократного перемещения сознания в чужие тела. Иначе они бы знали, какое счастье найти абсолютную, клиническую дуру и спрятаться от всего мира в её пустой голове.
Ева не испытывала ко мне любви, это слишком сложное чувство. Она жила эмоциями — как лист, подчиняющийся дуновению ветра. Но кто сказал, что это хуже? Не знаю сколько мы пролежали в коридоре, но никто из домашних не рискнул нам мешать. Когда я отлип от неё, оказалось что мы полностью раздеты. Одежда в беспорядке разбросана на полу и похоже у нас был секс. Насколько вообще возможен секс между двумя женщинами, одна из которых валяется бесполезным бревном. Ева спала, счастливо улыбаясь.
– Все-таки получила своё, пташка? Блаженны нищие духом.
– Эти слова означают иное.
Я ничуть не смутился Павла. Стыд ушёл вместе с освоением новых горизонтов. Куски мяса больше не были для меня чем-то сакральным. Словно гинеколог, повидавший сотни чужих гениталий, я легко подавлял собственную похоть, играя чувствами других. Так или иначе, Ева моя навсегда. Случайная встреча в кафе превратилась в редкую удачу, даже если блоггерша захочет, я не отпущу её.
– Тебе-то откуда знать?
– Мотал срок с одним священником, любившим комментировать Евангелие, – пожал плечами здоровяк.
Мне невольно вспомнился собственный тюремный опыт. Похоже, в каждой камере сидит специальный священник, либо в замкнутом пространстве скучно без бога за пазухой. После Евы моё тело чувствовало себя превосходно. Головная боль и жжение в глазах исчезли, депрессии как не бывало.Сладко потянувшись, я нарочно медленно оделся, изучая реакцию Павла. Когда уже он избавится от стыдливости? В моём окружении полно красивых девушек, пусть развлечётся, мне не жалко. Я же вижу, как он смотрит на меня и голую Еву, дело явно не в ориентации. Что за глупое благородство?
– Я знаю шесть трактований первой заповеди, включая официальную позицию церкви. Не становись нудным или быстро мне наскучишь. Ты правда хочешь поговорить об Иисусе?
Телохранитель аккуратно прикрыл спящую девушку пледом, видимо, прихватил один на собрании жильцов. Здесь действительно становилось прохладно, а может меня морозило от близости к танцующему Гаитянцу. Задумавшись о природе холода, я не сразу отреагировал на слова Павла.
– Франц пропал.
– Док? Он же как ребёнок: сам не поест, если ему не напомнить. Посмотри в ванной с мозговым слизнем или...
Я осекся, не закончив мысль. Огонёк сознания учёного не ощущался. Учитывая границу охвата моего внутреннего радара, Франц давно мертв. Скверно, я возлагал на него большие надежды.
– Докладывай. Что известно, где видели в последний раз? – уловив деловой тон, телохранитель выпрямился по струнке. Военный опыт? Если подумать, он крепче обычного зэка.
– Из дома он не выходил, но несколько часов назад приставал к соседям в подъезде.
– Точнее? – спросил я, захлопывая дверь в квартиру.
– Искал какую-то ерунду. Видик или телевизор с кассетником.
Я должен был это предвидеть. Старый дурак прихватил из Фонда свою любимую аномалию. И не нашёл ничего лучше, как поиграть с "Джентльменом в записи". Мало ему тварей за окном? Не хватило экскурсии по городу?
– Он нашёл, что искал. Выясни в какой квартире и сразу зови меня. Не подходи к кассетам, не смотри на экран.
Пока телохранитель поднимался на верхний этаж, я решил пролететь астральной проекцией по нижним квартирам, сужая зону поиска. Однако не успел: в окна ударил фиолетово-неоновый свет.
– Что там ещё?
Поразительно, но источник света находился достаточно далеко. Лахта-центр, самое высокое здание в городе, видимое практически из любого района. Как только не называли его горожане пока шла стройка. “Уродливый огурец” было самым ласковым определением. Он совершенно не вписывался в облик города, но кого волнует вечно недовольный народ? И сейчас все восемьдесят семь этажей возвышающихся над землей на полкилометра светились как рождественская елка. Из каждого окна били мощные прожекторы. Они словно бросали вызов царящим вокруг сумеркам и унынию.
– Красиво, – пробормотала стоящая рядом Мэй.
– И, как всякая красота, чревато проблемами.
Я указал вверх. Часть лучей прожекторов причудливо перекрещивались, накладываясь на небесный купол четким узором: стилизованным изображением распустившегося лотоса. Судя по испуганным глазам, девушка узнала символ. Как там звали эмиссара клана? Бао, Ляо? Сплошные проблемы с этими иностранцами. Ещё насчет американца надо что-то решить.
Привлеченные светом, аномалии слетались к Лахта-центру словно мотыльки, и так же быстро сгорали, не долетая. Отсюда сложно судить, но я точно видел как разорвало грудь великану, и он завалился на бок, нелепо взмахнув руками. Хорошо, что я живу в другом районе, завалившись, тварь явно сравняла с землёй несколько улиц. Похоже, в городе новый игрок, и очень эффективный. В любом случае, до Эрмитажа добраться нереально. Попробую сплавиться по Неве. Вода же куда безопаснее для путешествия? Сверху раздался голос Павла:
– Босс, скорее сюда! Вы должны это увидеть!
Почему каждый раз после этих слов меня ждут неприятности?
