Глава 15. Одиночество двоих
Глава 15. Одиночество двоих
Любое действие становится рутиной после сотни повторений. Использовать чужие тела настолько наскучило, что я пошёл к "Джентльмену в записи" в основном обличии. Павел увязался следом, несмотря на мои предостережения. Впрочем, после вакханалии, творящейся на улицах, работающий телевизор не казался чем-то сверхъестественным. Даже учитывая, что розетка обесточена, а черно-белый кинескоп выдавал цветное изображение.
На экране происходило то, чего я опасался. В комнате с безликим антуражем, которая могла принадлежать любой эпохе, сидели двое: объект триста сорок два и Франц. Учёный не казался испуганным. Более того, он пил чай и беседовал с аномалией.
– Это наш Док? – Павел, прищурившись, рассматривал рябые фигурки.
– Либо очень похожий актер.
У древней техники не было пульта, а кнопку выключения вырвали с корнем. Сильно сомневаюсь, что полуразобранный телевизор с торчащими транзисторами вообще когда-то работал. Я выкрутил ручку громкости на максимум, но сколько не вслушивался в шепот людей, улавливал только помехи. Вряд ли изображение исчезнет, даже если разбить кинескоп. Кассета давно записалась и существовала лишь в бесконечной перемотке, даже не представляю как её остановить. И стоит ли? Теперь Док мог изучать предмет своей страсти вечно.
– Перенеси видик в мой кабинет и поищи остальные кассеты. Франц бы не ограничился одной коробкой.
В крайнем случае, тусклый кинескоп послужит неплохой заменой свечей. Не знаю кто из моих подопечных придумал использовать воск от артефактной свечи, и где нашёл столько материала для фитилей, но идея отличная.
Спеша сюда, я рассчитывал на интеллектуальную схватку с аномалией, но мир не вертелся вокруг меня. Пока мы с Евой развлекались, плёнка банально исписалась. Теперь это был просто забавный феномен. Шансы Дока выбраться из хоум-видео ещё меньше, чем у Люн избавиться от мозгового паразита. Моя гвардия медленно, но верно превращалась в сборище аномальных фриков.
Обогнав на лестнице пыхтящего под тяжестью телевизора Павла, я направился в другой подъезд, к американцу. На детской площадке кучковались соседи, перешептывались. Их нервозность ощущалась без всякой телепатии. Вполне ожидаемо, исчезновение стольких людей не могло пройти незамеченным. Мэй безуспешно пыталась их успокоить, яростно жестикулируя, но простых ответов у неё не было. А сложные никому не понравятся.
Ловко ускользнув от внимания соседей, я нашёл нужную квартиру. Какое всё-таки удобное изобретение: дверной звонок. Жаль только, что работает он на электричестве. В дверь пришлось долго стучать ногами, прежде чем хозяин услышал.
– Нова? Давай позже, я занят.
Не обращая внимание на заспанный бубнеж мужчины, я крикнул:
– Цой, я знаю, что ты там. Открой мне и исчезни.
К счастью, эта сестра понимала русский. Замок щелкнул, и мимо прошмыгнула полуодетая худышка. Любопытно, как прямолинейно восприняли мой приказ "позаботиться о госте". В случае чего, я всегда смогу открыть бордель из шестерых стесняющихся кореянок. Мэй назначу главной, просто чтобы не запоминать остальных.
– Даришь игрушки и сразу отбираешь? Истинный лидер.
Алекс был в чужом халате, заспанный и недовольный. Пройдя мимо него, я сел в кресло, на подлокотник которого опирался меч.
– У меня вопрос.
Достав карточку, подаренную Золотым Лотосом, положил её на столик.
– Знаешь, что это?
– Ты уже спрашивал. Понятия не имею, – мужчина даже не взглянул в мою сторону.
– Забавно, никогда не задавал этот вопрос именно тебе.
Похоже, Алекс вспомнил, при каких обстоятельствах я доставал артефакт. По крайней мере, он развернулся и бросился к выходу. Прямо дежавю. К несчастью для американца, я не просто закрыл все замки, но и навесил цепочку. Он провозился с механизмами слишком долго. Широкое лезвие меча перебило хребет и застряло в деревянной двери.
– Сук…
– Она самая. Это тебе за корейца из фургона.
Глаза расширились от удивления. Рот приоткрылся, но вместо слов оттуда хлынула кровь. Закашлявшись, Алекс дёрнулся в последний раз и затих.
Тело Наташи слабее мужского, но в скорости превосходит многих. Схватить клинок, вставив его словно копье, и с разбегу пришпилить американца к двери я ещё смог, а вот вытащить лезвие силёнок не хватило. Пришлось вселяться в Павла и тащить его к себе. Телохранитель справился с задачей одной рукой, но после долго мотал головой, приходя в себя.
– Босс, можно так больше не делать? И вообще, не отходите от меня далеко.
Справедливо, в этой форме я слишком уязвим. Разумеется, здоровяк беспокоится не обо мне, а хочет получить свою магию. Из трупов обычно выходят плохие учителя.
– Тогда успевай за мной. Меч оставь себе, приделай к нему ножны и никогда не расставайся. Эта штука отпугнёт большинство аномалий. Теоретически.
Павел с уважением посмотрел на лезвие. Пусть играется, для меня этот дрын слишком тяжёл. В юности я достаточно общался с ролевиками-реконструкторами-толкиенистами, чтобы на всю жизнь сформировать стойкое отвращение ко всем атрибутами эпохи средневековья. Мне просто не подходят те времена. Об ноги потёрся чёрно-белый комок шерсти.
– Хей, а ты тут откуда? У меня есть адрес твоего хозяина. Правда, вряд ли паренёк жив, и точно не помнит нас.
Я почесал кота за ушком, и он завалился на спину, подставляя мягкое пузико.
– Босс, если это Домино, то я бы держался от него подальше. Говорят, он свободно бродит по городу. В том числе, по зараженным районам.
– Как и другие коты. В нём нет магии, обычная животинка. Может, чуть удачливее остальных.
Погладив мягкое тельце, я слепил из оставшейся на ладони шерсти небольшой клубочек. Надо будет поручить кому-нибудь его вычесать, а то мех скатался, словно у бездомного. Ладно, что там дальше по плану? Угнать прогулочный катер или яхту, и проверить водный путь? Идея изначально провальная. Можно по-разному относиться к творчеству Лавкрафта, но неспроста большая часть его произведений связана с подводными чудовищами. Глубина может скрывать любые размеры. Однако вариантов получше у меня не было. Забеги с препятствиями по городу очень бодрят, но заканчиваются одинаково.
Развалившись в кресле, я вылетел из тела и вселился в тучную тётку из ТСЖ. Она громче других спорила во дворе, сея панику. И легче других подчинилась доминированию, испуганно притихнув на задворках сознания. Грузно переваливаясь, я направился к выходу из двора. При таких габаритах мне не понадобится спасательный круг. Главное, чтобы судно выдержало.
– Раиса Никифоровна, куда вы? – плюгавый старичок схватил меня за локоть. – За пределами тридцати шагов опасно, помните? Дальше царствует зло из глубин преисподней! Пойдёмте лучше в пятнадцатую, скоро начнется дневная молитва. Поставим свечки за невинно убиенных.
Вот и верующие подтянулись. Точнее вернувшиеся в паству. Помню я этого милого старичка: два срока за кражу, один за разбой. Он не слишком чтил заповеди до инцидента, предпочитая беспробудное пьянство и тёмные делишки. Дважды предлагал мне купить оружие со спиленными номерами. А сейчас трезв и в чистой рубашке, на молитву спешит. Всего-то и надо было: увидеть реальных чертей. Ну или кого-то, очень на них похожего.
Жаль, что в такой форме нельзя скользить по чужим сознаниям. Хотелось приказать старику сделать что-то мерзкое и стыдное. Я набрал в грудь воздуха, чтобы как следует обматерить надоедливого прилипалу, но мои слова перебил мощный гудок. Развернувшись на звук, я не поверил своим глазам: возле дома стоял автобус.
Причем довольно дорогой, не общественный транспорт, а скорее туристический или междугородний. Дверь с шипением отодвинулась и на асфальт выкатился металлический шар. На выпуклом боку яркой краской неумело намалевали широкую улыбку и схематичные глаза-бусинки и точки-ноздри. Наверное, таким способом хотели сделать робота человечнее, но поторопились и гримаса получилась безумно-зловещей. Гудел не автобус, а этот кибернетический колобок.
– Корпорация Золотой Лотос протягивает руку помощи жителям Санкт-Петербурга в трудную минуту, – звук шел из-под шара, где располагались отверстия динамиков. – Мы предлагаем бесплатно воспользоваться прорывными технологиями будущего. Автобус безопасно перевезет вас в комфортабельный небоскрёб, где вы переждёте бедствие в тепле и уюте, с горячей едой и водой. Добро пожаловать на борт. И помните: Золотой Лотос заботится о каждом клиенте.
Только после начала речи я обратил внимание, что символы лотоса нарисованы повсюду: на автобусе, боках робота и чехлах салона. Как удачно всё складывается для корейцев. Будто клан заранее готовился к своему бенефису. Слишко много совпадений: конкретные проблемы в одном городе, и только они могут помочь. Мистику явно использовали как разменную монету для возвышения корпорации.
Соседи, чудом пережившие вторжение монстров, не торопились бросаться в автобус. Робот закатился на место водителя и нетерпеливо погудел, делая вид, что отъезжает. И тогда люди не выдержали. Учитывая исчезновения, оставаться дома стало слишком страшно. Первым на подножку заскочил набожный старик и это прорвало плотину: каждый находящийся во дворе торопился попасть внутрь.
– Сегодня твой день, Раиса Никифоровна. Живи.
Пробормотав это я вернулся в Наташу. Здесь царила идиллия: кот примостился у меня на коленях и громко мурчал, у стены стоя дремал Павел, опираясь на рукоять меча. Ничего себе защитничек. А если бы Алекс вернулся? Механизм его воскрешения до сих пор непонятен.
– Подъем!
Здоровяк упал, чуть не распоров себе бок клинком. Домино испуганно зашипел и спрыгнул с колен, предварительно выпустив когти. Возмущённо мяукнув, он потрусил на кухню.
– Доброе утро, боец. Любишь кататься на автобусах?
– А? – Павел ещё не пришел в себя спросонья.
Я заскочил в кабинет, забрал кейс и дал последние указания Мэй. В отсутствии других желающих, девочка опять оставалась за главную. Ева мирно посапывала на диване, так и не проснувшись после стресса. В целом, ничего важного, но пришлось задержаться. Когда мы спустились во двор, все места в автобусе уже оказались заняты. Но стоило мне недовольно поморщиться, как нашлись свободные сидения. Сработал авторитет, а может повлиял здоровяк с огромным мечом в руках, стоящий за моей спиной. Плюхнувшись в кресло, я уставился в окно. Как такая махина проедет по улицам? На грузовике мне постоянно приходилось объезжать покореженные груды металлолома, оставшиеся от пробок, но автобус слишком широк для таких манёвров. Робо-шар проиграл мелодию горна.
– Осторожно, двери закрываются. В целях безопасности пристегните ремни. Не отчаивайтесь те, кому не хватило мест. Мы вернёмся за вами. Золотой Лотос заботится о каждом клиенте.
Первые проблемы начались сразу за пределами защитного круга Гаитянца. Такая масса живых просто не могла остаться незамеченной. Мотыльки слетались, едва помещаясь на крышах. Теперь я понимал, что они бесплотны и не опасны, если на них не смотреть. Просто хищные духи, эхо от чужих смертей.
Робот действовал радикально, затемнив все окна непрозрачной тонировкой. Не видя проблему, ты о ней не переживаешь. А в нашем случае, проблема не замечает тебя. Когда мы миновали опасный участок, окна снова стали прозрачными. Пассажиры должны понимать от чего их спасают и славить корпорацию. Мы быстро двигались, по ощущениям перевалив за сотню километров в час. Я сам не заметил, как начал обсуждать происходящее с Павлом.
– Зря торопимся. На тридцати-сорока километрах ещё могли проскочить, но такая скорость чревата проблемами.
– Какими?
Хриплый лай потонул в женском визге с задних сведений.
– Вот этими, – наравне с автобусом бежали двухголовые звери, размером с небольшого медведя. - Приятный вариант, адские псы. Не самые крупные, но действуют сообща.
От существ из плоти и крови за тонировкой не спрячешься. Про себя я окрестил этот тип созданий "мутантами". Песики не выдыхались, всегда настигая свою жертву. Для их когтей и клыков металлическая обшивка автобуса на пару укусов. Но у колобка нашлось чем ответить на угрозу. Когда пассажиры начали громко молиться, а псы сближаться для удара, из багажного отделения выдвинулись пулемёты. Туши мутантов взорвались фонтанчиками крови. Визг слышался даже в салоне, они чувствовали боль.
– Самонаводящиеся с разрывными патронами, – с видом знатока оценил Павел. Как будто это что-то объясняло.
– Мы не в танке. Посмотрим, что будет, когда кончатся пули.
Но боезапас не кончился. Ни на этой стае, ни на двух следующих. Пассажиры настолько осмелели, что дразнили собак и насмехались над ними. Сложно их винить, каждый по-разному реагирует на стресс. Например, я замкнулся, перестав описывать происходящее. Обидно. Там, где я терял несколько тел, проклятый автобус проскакивал без труда. Мясные улицы, захваченные Алым Королем, завалы и кислотные лужи мы преодолевали, возвышаясь на своеобразных паучьи лапах из металла. Нижние части механических ног разъедало и корежило, но они тут же отщелкивались, заменяясь новыми.
На любую угрозу находилось оружие, идеально подходящее к ситуации. Когда робот разогнал туман огнемётами, исчезли последние сомнения: атака на город инициирована Лотосом. Это для меня аномалии действовали хаотично, а корейцы досконально знали их сильные и слабые стороны.
Люди в салоне уже молились не господу, а восхищались корпорацией, суеверно перешептываясь. В кармашках сидений размешался каталог: "Улучшения человека и быта". В дороге каждый успел пролистать его несколько раз. Бытовые, промышленные и военные роботы, механизированные конечности. Цены вполне демократичны, доступен кредит, рассрочка.
Красочный буклет составляли опытные маркетологи. Даже меня нашлось, чем заинтересовать: замена кисти на металлическую с полным восстановлением подвижности и увеличением силы сдавливания; чип, ускоряющий мыслительные процессы на пятнадцать процентов; визуальный интерфейс с прямым выходом в интернет и фоновой съемкой, заменяющей хрусталик глаза. Всё описывалось так красиво и практично, что возникал естественный вопрос: "Почему я ещё не лежу на операционном столе, вживляя себе все это великолепие?". Масла в огонь подливал робот, вещая в салон.
– В рамках программы помощи, для жителей проблемных районов действует акция: первая аугментация бесплатно. Обратитесь к представителю компании с символом лотоса, и корпорация позаботится о вас.
Народ совсем размяк, оказавшись в безопасности, начались хождения по проходам, шутки. Один я оставался мрачен. Лотос мог предусмотреть всё заранее, но при работе с аномалиями многое зависит от удачи. Наблюдая за мной, Павел не выпускал меч из рук. Это его и спасло.
Когда прямо перед ним материализовалась бледная невеста в окровавленном платье, он на одних рефлексах разрубил ее пополам. Но хвалёный меч сработал хуже, чем я думал. Призрак отскочил и истошно завизжал, метаясь по салону. Люди, сквозь которых пролетало существо, бледнели и падали замертво. Тварь в прямом смысле слова заставляла кровь в жилах застыть, высасывая тепло. Упала маленькая девочка, прикрывающаяся плюшевым мишкой, обмяк в проходе набожный старик с воровским прошлым. Занятно, но пристегнутые на своих местах люди пока оказались невредимы.
Робо-шар покинул углубление в полу, заменявшее водительское кресло и прокатился на призрака. Причём автобус даже не замедлился, поворачивая в нужных местах. Автоматика передвигалась сама, пока колобок выполнял функции охранника. Легко увернувшись от робота, невеста развернулась ко мне. Мёдом ей что ли здесь намазано? Рот раскрылся в громком крике, разрывая щеки; шесть рядов острых зубов едва умещались в призрачной пасти. Зная, что они не настоящие, я не боялся. Протянув руку вперед , погрузил пальцы прямо в рот невесте. Покалывает, словно в прорубь сунул, но не более того. Без плоти она ничего мне не отгрызет.
– Сгинь! – я вложил в короткое слово всю волю, натренированную за последние дни.
Призрак раздулся и лопнул, забрызгав напуганных пассажиров несуществующими кишками, исчезнувшими секунду спустя. Как я и предполагал: такие мороки – полуразумные проекции. А значит, я имею над ними особую власть. Робот гудел, кружась вокруг. Задумавшись, сканирует он меня или записывает на камеру, я проворонил следующую атаку.
С потолка свешивались длинные синюшные руки утопленников, и их становилось всё больше. Я ощутил стекающие за шиворот холодные капли и опустил взгляд. Этого просто не могло быть, силу иллюзиям давало моё внимание.
– Павел, не смотри наверх.
В ответ раздалось бульканье. Развернувшись к телохранителю, я понял, что уже видел происходящее. Владельцы галереи смазали окружение, но шар воды вокруг головы мужчины передали чётко. Скрюченные пальцы, бессильно пытающиеся разорвать плёнку, отчаянье в глазах. Павел пытался сберечь последние крохи воздуха, но проигрывал иллюзиям вчистую. Слишком долго он ждал этого момента, верил и боялся, а призракам достаточно почуять чужой страх, чтобы войти в полную силу.
Не смотреть на утопленников уже не было смысла. По всему салону булькали впечатлительные люди. Вода с потолка уже не капала, а стекала потоком, хлюпая под ногами. Робот пищал, вращаясь на месте, явно не понимая, что происходит. Даже у технологий будущего есть свой предел. Интересно, фиксирует ли он жидкость, или для сенсоров железки пассажиры просто задыхаются.
В конце салона отец семейства непрерывно орал над трупом жены, переходя на хрип. Шум привлёк внимание призрака и прозрачные руки придушили мужчину. Семейные узы не всегда помогают. Меч, выпавший из ладоней Павла, давно скрылся под водой. Впрочем, искать тяжёлую железяку нет смысла, я сам — оружие. Руки свешивались с потолка так низко, что задевали головы людей, не попавших под их влияние. Без изгибов локтей, они напоминали лианы с цветами-ладонями на конце. Вскочив на свободное сидение, я зарылся лицом в призрачные конечности.
Журчание ручья, капли дождя. Вода с небес, много воды. Она не злая, она часть всего живого, мы тоже состоим из неё. Я раскрываю рот, жадно хватая дар небес. Холодная жидкость приятно щекочет глотку, утоляя жажду. Кайф. Но её становится больше, и я едва успеваю глотать, захлебываясь. Поток жидкости увеличивается ещё, и она затекает в ноздри, скрывает меня с головой. Легкие горят и всё поглощает тьма. Парю в невесомости, подчиняясь течению. Приятно быть частью чего-то, раствориться без остатка. Меня несёт с бурным потоком дождя. Теперь я сам — вода. Принимаю любую форму, становлюсь чем-угодно. Дарю людям ощущение чистоты и сопричастности. Быть частью чего-то большего — истинное блаженство.
– Прими форму браслета. Войди в спокойное русло. Смири желания.
Дух оказался своенравен, я не смог удержать своё сознание и уплыл за обрывками его воспоминаний. Хорошо хоть личность аномалии стерлась после многочисленных циклов испарения и превращения в лёд. Существо давно утратило имя, считая себя просто водой.
Жидкость со всего салона потянулась ко мне, скручиваясь в плотную субстанцию. Затянув мою правую руку, вода ускорила течение, превратившись в изысканное украшение в форме змеи, но так и не застыв до конца. Браслет обвивал плечо, широкими кольцами спускаясь на запястье. Я специально не задал жёсткие рамки, чтобы не оскорбить свободолюбивого призрака. Пусть течёт как хочет.
– Живой? Говорил же — вытащу тебя. Ничего не бойся, пока служишь мне.
Павел тяжело дышал, пытаясь вытолкнуть из лёгких воду, которой не было. Однако меч уже схватил, значит все впорядке. Робот вернулся за руль, пассажиры приходили в себя. Теперь они были не столь самонадеяны. Практически все пристегнулись, нервно смотрели в окна. Некоторые бросали в мою сторону испуганные взгляды, особенно внимательно рассматривая голубую змейку на руке, но заговорить не решались.
На подъезде к Лахта-центру пейзаж за окном изменился. Преодолев тройную линию охраны с водоналивными барьерами, мы попали во вчерашний день: живые деревья, трава, земля не отравленная кислотой. Всё дышало жизнью, а с небес светило самое настоящее солнце. На парковке нас встречала помощница наместника, в неизменном брючном костюме с брошкой в виде лотоса на лацкане. Основная группа направилась за роботом-водителем в башню, размещаться. Человек шесть поспешили к женщине за улучшениями тела. В салоне остались только мы с Павлом.
– Босс?
– Сиди. И вообще помалкивай.
За пять минут, что мы ждали, прибыли ещё два автобуса с людьми. Судя по всему, от агентов, засевших в Эрмитаже. В отличие от моих счастливчиков, у каждого нового пассажира недоставало конечностей. Иные напоминали обрубленные половинки. Выживание давалось тяжело, не у всех дома отплясывал настоящий гаитянский колдун. Почти в полном составе прибывшие отправились улучшать себя. Такими темпами у Лотоса скоро будет целый небоскрёб киборгов.
Я уже решил, что про нас забыли, когда в автобус запрыгнул улыбчивый Бао в сопровождении переводчицы. Какое-то время он изучал нас, особенно внимательно осматривая меня, а после кивнул подчиненной.
– Мы рады видеть куратора из Фонда и просим воспользоваться нашим гостеприимством.
Отлично, они ничего не знают о моём перевоплощении. Верно разыграв карты, я узнаю что-нибудь новое.
– Любезничать будете с друзьями, Бао, а у меня была тяжёлая поездка. Ближе к делу. Что вы затеяли?
Кореец помахал рукой в воздухе. Завидую его отношениям с переводчицей, это же эмпатия в чистом виде. Или долгая дрессировка с заучиванием текста на каждый жест.
– Новый мировой порядок, согласно договоренностям. К сожалению, агрессия — единственный выход для этой страны. Взгляните.
Она протянула мне сотовый с широким экраном.
– Во всем мире началось одновременное внедрение с учётом специфики стран. Жаль, что в России пришлось прибегнуть к варварским методам, надеюсь, вы поймёте и поддержите нас.
На мобильнике сменялась нарезка из программ новостей. Генеральный секретарь компартии Китая машет с трибуны кибернетическим протезом, заменяющим руку; американский парламент экстренно принимает биль о правах роботов, татуированные негры в Венесуэле вставляют себе в голову чипы в условиях жуткой антисанитарии; в Индии открывается цифровая церковь, проповедующая улучшения себя, как единственный путь к богу. Я равнодушно вернул телефон, мир действительно скакнул вперёд, пока я тут копался в инфернальных нечистотах.
– Почему не Церковь Разбитого Бога?
– Всему своё время, люди ещё не готовы.
И никогда не будут готовы. Добровольное жертвоприношение — не самый популярный религиозный опыт.
– Какой у вас прекрасный браслет, не могу налюбоваться. Бюро Подавления позволяет такие штуки?
Я не сразу сообразил, что тихий баритон принадлежит Бао. Хитрый кореец умел говорить на чистом русском! Ну и выдержка у него.
– Подарок поклонника, – соврал я не моргнув. – Как вы планируете гасить последствия в городе?
– Об этом лучше узнать у начальства, я недостаточно посвящён в детали. Восьмидесятый этаж башни, о вас сообщат.
Кореец всегда позиционировал себя главным и единственным рупором воли клана. Что изменилось?
– Проводите?
– О, нет, – Бао странно посмотрел на меня. – Этот путь нужно пройти в одиночку. Мы позаботимся о вашем телохранителе. Ступайте легко.
Азиат до мозга костей. В идеально выверенной речи проскальзывают национальные поговорки и устойчивые фразы. Спорить я не стал: чужой клан, чужие правила. Только забрал у Павла саквояж, на случай, если беседа пройдёт слишком жарко.
По дороге, ведущей в холл Лахта-центра, я шел, глазея по сторонам. Робо-шары, стайками катающиеся по округе, оказались незначительной деталью. Главным пиршеством для глаз являлись люди. Кибернетические импланты пока не контролировались законодательно, и народ впихивал в себя всё, что предлагала корпорация. Учитывая происходящее в городе, предпочтение отдавали оружию: огнестрел в ножных протезах и выкидные лезвия из кибер-рук встречались повсеместно. Любители экзотики пошли ещё дальше: заковав себя в подобие экзоскелета, они крепили на плечи и локти целые ракетные установки. Ума не приложу, как эту конструкцию можно использовать в мирной жизни, но люди упорно превращали свои тела в ходячие машины смерти. Кредиты выдавали щедро: половина встречных сделала более пяти аугментаций. Личная армия Золотого Лотоса ширилась.
Единицы решились на крайне радикальные изменения. Они кучковались в холле, хвастаясь причудливыми обновками. Громко смеялся человек, заменивший половину черепной коробки колбой с зелёным желе. Внутри импланта пробегали искорки тока и небольшие пучки молний. Засмотревшись на него, я не заметил следующего за мной по пятам мужчину. Раздался громкий шлепок, и правую ягодицу обожгло болью.
– Какого?
– Тише, красотка, – Алекс похабно ухмылялся. – Раз уж мы каждый раз мстим друг другу при встрече, пусть наша месть примет горизонтальное положение.
– Размечтался. Меч не верну, хотя он хуже, чем я думал.
Злость быстро прошла. Сделай он это в моём кабинете, уже собирал бы кишки по стенам. Но в сложившихся обстоятельствах лучше перевести всё в шутку, чем разбираться с охраной.
– Да, железку сильно переоценили. Может в нас недостаёт веры? Пофиг, владей сама, – подколы насчет моего пола начинали раздражать. – Что думаешь по поводу этого кружка косплея? Разбитый Бог?
Словно две лисы в чужом курятнике, мы быстро нашли общий язык. Привычная гордыня отошла на второй план, я признал американца равным себе.
– Он, без сомнений. Иду к главному. Полагаю, меня ждёт что-то вроде разумной свалки деталей. Может вставит мне новую руку?
– Не знаю, звонкая попка. Я бы поостерёгся принимать железные подарки. Это скверная секта. Не Мясной бог, конечно, но близко к тому. То, что она так быстро набирает влияние в мире, нам еще аукнется.
Этот похабный простачок начинает мне нравиться. По крайней мере, он перестал морочить голову своими братьями-близнецами. Передо мной тот же самый Алекс. Чуть ниже нос и родинка перескочила на шею, но это всё мелочи. И раз уж судьба столкнула меня с феноменом, я найду темы поважнее мировой политики:
– Как ты справляешься? С ментальной усталостью от бессмертия. Прогрессируешь, улучшаешь себя внутренне?
– Я? – американец звонко расхохотался. – Тратить вечность на самосовершенствование? Делать мне больше нечего. Спонтанность, хаос, жизнь – это важно. Ну, первые века.
– А дальше?
Мужчина наморщил лоб, показывая глубокую задумчивость, и погладил несуществующую бороду.
– Если не погибнешь от охотников и скуки, тебя догонят мерзости, которые ты натворил. Законы и правила унылы, но их придумали неспроста. Аккуратнее надо жить, сохраняя “человечность”, хотя бы в собственных глазах. Судя по ледяному взгляду, ты растерял её больше, чем необходимо. Не мои проблемы, конечно, но будет обидно потерять такую попку. Ммм, я тут подумал. Как тебе секс в смирительной рубашке? Если обещаешь не кусаться, я буду нежен.
– Иди к черту!
– Как прикажешь, моя прелесть. Но если что, телефончик ты знаешь.
Махнув в воздухе несуществующей шляпой, наглец пристал с расспросами к робо-шару, а я зашел в стеклянный лифт. “Человечность”, значит, не лучший расклад для моих талантов. Подавляя чужую волю, я уже действую далеко за рамками морали, не говоря о расширяющемся личном кладбище. Стоит ли мне притормозить?
Начальство Бао забралось почти на самый верх. Лифты делили здание на уровни, и мне пришлось трижды сменить кабину, чтобы добраться до нужного места. Ожидал увидеть коридор, но оказался в зале, размером с этаж. Стоило сделать шаг, и створки с шумом закрылись за моей спиной. Какая предсказуемая и типичная ловушка. Раскрыв кейс, я достал заряженный пистолет. Пора раздобыть игрушку посерьёзнее, но всё руки не доходят. Точнее, рука. Дьявол, протез бы мне не помешал.
Тихо играла музыка, совершенно не подходящая к ситуации. Что-то из французской новой романтики от юной подражательницы Эдит Пиаф. Выключился свет. Включился на миг, ослепив, и погас снова. Однако я успел заметить пустой стол в центре и силуэт за ним. Эту грудь сложно с чем-то спутать, особенно после того, как я видел ее со стольких ракурсов.
– Ну, здравствуй, Наташа, – пробормотал я под нос. – Научилась паре трюков у Чикаго Спирит?
Я ни секунды не сомневался, что это именно она. Не Чёрный человек или иная аномалия, а настоящий Куратор. Проведя в её теле достаточно времени, я считывал микромимику, ошибки быть не могло.
– Садитесь три тысячи первый. Убийство начальницы, не поднимает вас по карьерной лестнице, – как непривычно слышать свой голос со стороны.
Она затянулась сигаретой и выпустила дым колечками. Отлично знаю этот жест: женщина в ярости. Налёт гордыни, который я взращивал последние дни, дал трещину, и я послушно сел на стул, положив пистолет на колени. Как Наташа это провернула, и главное: зачем?
– Однако если будете продолжать в таком духе, подниму вас на два ранга сразу. Хорошая работа, агент. Так держать.
Выходит, она злится не на меня? Совершенно запутался. Кто теперь чей друг? Оригинал моего тела протянул выкуренную до половины сигарету, и на этот раз я не смог устоять. Глубоко вдохнув никотин, постарался повторить её трюк с колечками, но вышло лишь жалкое подобие. Не хватало практики.
Наташа не спешила объяснять происходящее, а я совсем размяк. Так много усилий, и ради чего? Чтобы оказаться там же, где был, признать свою несостоятельность? Очередной карточный домик планов обрушился быстрее, чем я успел его реализовать. Столбик пепла с тлеющей сигареты обжег пальцы, но я этого не почувствовал, погружаясь в пучину апатии. Всё зря.
Уловив мой настрой, Наташа уверенно подошла и, опустившись на одно колено, обняла за плечи. Женщина сделала это так осторожно, что мы не соприкоснулись кожей, несмотря на близость. Вдыхая запах собственных волос, я подумал, что мы забавно смотримся со стороны. Жаль только, на вершине небоскрёба этого никто не может увидеть.
