Терпимость и государственное признание – официальное утверждение имело место только в 375 г., – конечно, были важны для христианства в целом. Ситуация осложнилась, когда Константин объявил войну Персии и выказал себя поборником христианства. До этого времени отношение к церкви в Персии было терпимым, но эти события вызвали подозрения в отношении христиан, которые вполне могли оказаться союзниками врагов. «Они живут на нашей земле, – говорил персидский царь, – но разделяют взгляды цезаря, нашего врага». Отсюда гонения, в основном затрагивавшие окружение армии, двор и территории, граничившие с Римской империей. Отметим, что гонения были направлены не против христиан из-за их религиозных учений, а против тех, кто мог действовать в интересах врага. Константин не дожил до организации планируемой экспедиции. Ирония судьбы: когда экспедиция наконец двинулась к Евфрату, ее вел император Юлиан, открытый противник христианства.

Мы не станем рассказывать об этой катастрофической экспедиции и о смерти Юлиана. Его преемник Иовиан был рад купить унизительный мир и удалиться с остатками армии. Это было в 363 г. На территории, сданной Персии по условиям этого мира, находился Нисибис, и христианская школа, чтобы не оставаться под властью монарха, выказавшего плохое расположение к христианам, перебралась в Эдессу.

Валент, ставший преемником Юлиана, запланировал другое выступление против Персии и в 373 г. нанес персам сокрушительное поражение. В 379 г. Шапур II, царь Персии с 309 г., ответственный за преследования христиан, умер, но его брат Арташир II (379–383) продолжил его политику. Однако следующие цари, Шапур III (383–388) и Бахрам IV (388–399), заключили союз с византийским императором и относились к христианам благосклонно. Йездегерд I, ставший монархом в 399 г., проявил еще больше дружелюбия к византийцам и христианам и принял посольство от Византии, в котором обязанности переводчика выполнял епископ по имени Маруфа. Тот убедил Исаака, епископа Селевкии, созвать в 410 г. собор под патронажем Йездегерда, на котором полностью развитая организация католической церкви была принята для христианского сообщества, живущего в границах персидских владений. Епископы получали строго определенные диоцезы, и все они были помещены под юрисдикцию епископа Селевкии, который получал титул «католикос» и должен был выполнять функции патриарха. Все это было в соответствии с никейскими канонами. Помимо принятия никейских положений, собор выработал некоторые собственные правила, и его положения известны как «арабские никейские каноны», поскольку они сохранились только в арабской редакции. Таким образом, они не являются аутентичными продуктами Никейского собора. Персидский царь был официально представлен на соборе в Селевкии, документы собора были им ратифицированы. Христианская церковь признавалась самоуправляемой корпоративной организацией, осуществляющей отношения с сувереном через своего официального главу – феодальный статус, аналогичный тому, что уже получили иудеи в Нижней Месопотамии.

Часть церкви, в которой говорили по-сирийски, находилась в Персии, еще часть – в Византийской империи, где ее метрополией была Эдесса. Но языковый барьер был препятствием, мешавшим ее полному соответствию греческой церкви. Христиане, говорившие по-сирийски, имели собственные местные традиции, свои версии священных книг, местных авторов и теологов и не участвовали в жизни греческой церкви, которая стала более централизованной. Последняя попытка обеспечить полную эллинизацию сирийской церкви связана с Раббулой (Раввулой), который был епископом Эдессы в 412–435 гг. Он, насколько мог, преуспел в вовлечении сирийской церкви в жизнь грекоговорящей церкви в то время, когда последняя была измучена противоречиями, которые в конце концов привели к расколу.