Глава двадцать пятая
Верити Уорд считала себя очень практичной девушкой. Нет, даже не так — очень практичной женщиной. Ей было девятнадцать, и она оканчивала первый курс университета. Она поставила перед собой цель потерять девственность к концу первого курса, и намеченный срок уже подходил. Конечно, это была не единственная ее цель на текущий год, иначе это было бы скучно и где-то даже трагично. На самом деле целей было шесть. Она уже одержала победу на дебатах первокурсников, прочитала книгу о буддизме, попробовала крепкий алкоголь, научилась играть на басу в той степени, чтобы можно было присоединиться к рок-группе (честно говоря, наличие бас-гитары и желания играть оказалось вполне достаточной для этого дела квалификацией), и, наконец, завела трех настоящих друзей. Оставалось только вычеркнуть пункт четыре из списка, и план будет исполнен. Правда, она уже немного пересмотрела свой график, решив, что крайним сроком станет не время экзаменов, а начало второго курса. И все же часики тикали.
У многих девушек рождаются бредовые романтические идеи на сей счет, но Верити была не такой. Она не ожидала, что земля уйдет у нее из-под ног, а в душе воспоет хор ангелов. И меньше всего ей хотелось найти кого-то особенного. Она хотела точно знать, что ей предстоит, когда этот кто-то появится на горизонте. Она твердо верила в правильную подготовку.
Тем не менее ей, конечно, не хотелось, чтобы девственности ее лишил кто попало. Она категорически отвергала идею, что какой-то мужчина ее «возьмет», поскольку хотела сама контролировать ситуацию. Если на то пошло, она не теряет ее, а тщательно от нее избавляется. Потеря подразумевает легкомысленность.
Таким образом, следуя схеме из трех свиданий, она позволила исполнить намеченную цель Мэтту Уиллису. Он был вполне милым. Кроме того, она была уверена, что он еще девственник. Судя по последним пятнадцати минутам, он был не из тех, кого можно назвать опытным. Куча времени у него ушла на то, чтобы найти все необходимые для этого дела вещи: рычаг для откидывания спинки сиденья, подходящую радиостанцию, ее влагалище…
…А потом случилась долгая возня с презервативом. Честно говоря, этому не могло быть никаких оправданий. Мэтт мог бы попрактиковаться заранее, для этого не требовалось ее присутствия. Провалил подготовку — готовься к провалу. Таков был жизненный девиз Верити, о котором она, разумеется, умолчала. К тому же студенческая жизнь внесла в него серьезные коррективы. Если бы ее спросили сейчас, то она бы скорее ответила: «Идешь на пьянку — поешь заранее». Правда, в такой ситуации это прозвучало бы довольно странно.
И вот уже несколько минут Мэтт энергично трудился над решением поставленной перед ним задачи, донимая ее своей заботливостью и непрерывными расспросами: «Все нормально? Тебе нравится? Что чувствуешь?» и так далее. Он был славным пареньком, хорошо воспитанным своей мамой. Для Верити это не стало сюрпризом. То, что машиной матери Мэтта оказался «Смарт», многое говорило о ее характере. Однако такое транспортное средство, возможно, стало не самым подходящим местом для их текущей деятельности.
Если бы она могла запланировать это еще раз — чего по определению уже не могло случиться, — то она бы внимательнее отнеслась к географии. Для начала она бы выбрала партнера по избавлению от девственности из какого-нибудь другого района. А еще лучше из-за границы. У него наверняка бы нашлась своя студенческая «берлога». Мэтт, как и она сама, был родом из Дублина и оттого жил в родительском доме. Это означало, что единственным помещением для запланированного мероприятия могла стать машина его матери. Но даже так им пришлось долго искать укромный уголок. Это было уже третье место. Два прежних им пришлось покинуть, поскольку вездесущие собачники оказались теми еще обломщиками. Вопреки ожиданию, ночь вышла не столько романтичной, сколько насыщенной логистикой.
Верити понимала, что подходит момент, когда ей придется выразить голосом некоторый энтузиазм. Мэтт честно старался, а значит, заслужил награду. Она должна создать у него впечатление, что женский оргазм был достигнут. Предварительно она изучила этот вопрос. Как выразились в каком-то блоге, «один тот факт, что он настолько озабочен тем, чтобы это произошло, уже стоит того, чтобы ему действительно так показалось». Верити застонала. Это в самом деле воодушевило Мэтта и соответственно увеличило темп. Верити обняла его чуть крепче, одновременно осторожно убрав свои длинные черные волосы, чтобы они опять не застряли у него под локтем.
Затем она взглянула в окно. Место, которое они нашли, казалось идеальным, поскольку находилось в стороне от чего угодно и с двух сторон было прикрыто большими рекламными щитами. Неподалеку располагался большой жилой комплекс, но, как хорошо знал любой, кто читал газеты, он был не заселен. Еще раз постонав, она посмотрела на громадные очертания «Жаворонка». Некоторые из зданий до сих пор стояли в лесах. Какая бессмысленная трата ресурсов!
Выкрикнув «о да!», чтобы показать Мэтту, что по-прежнему одобряет происходящее, она позволила взгляду бесцельно блуждать. В этот момент облака разошлись, и полная луна осветила ранее темный пейзаж.
Верити взглянула на заднюю сторону рекламного щита, и ее разум оцепенел. Мозг пытался отрицать то, что видел, искал доводы, что такого не может быть. За ними кто-то наблюдал.
Верити посмотрела еще раз, затем перевела взгляд ниже, мимо широко раскрытых глаз — туда, где находилось тело, привязанное к опорным стойкам. С него свисали толстые, блестевшие в лунном свете кабели. Ее глаза проследили их путь до земли, затем вернулись обратно к источнику. Кабели выходили из нижней части туловища наблюдателя. Наконец тоненький внутренний голосок, который уже знал, что это такое на самом деле, обрел слышимость.
Верити Уорд закричала. Впервые в жизни она по-настоящему закричала от ужаса.
Из-за неопытности Мэтт абсолютно неверно истолковал крик как вопль удовольствия. Безусловно, это приведет к проблемам в его дальнейшей жизни.
