18
Вторник, 10.11
На следующее утро я по привычке ищу телефон на столе, хотя будильник можно отключить и на смарт-часах. Широко зевнув и потянувшись, я возвращаюсь в реальность. На экране блокировки торчат бесчисленные сообщения от Тайлера, которые были причиной постоянной вибрации моих часов вчера вечером. Я их игнорирую, как и мое предательское сердцебиение.
Увидев неожиданное имя под одним из сообщений, тут же просыпаюсь и сажусь в кровати. Оно от Ханны. Я открываю чат. При виде фотографии чувствую себя так, словно меня окатили ведром холодной воды.
Это очень хорошая фотография для папарацци. На заднем фоне виднеются контуры старых зданий и шпиль часовни, скрытый туманом. Впереди четко видны два человека. Фото сделали в идеальный момент. Палец Джоша лежит на моей щеке, а я смотрю на него так, словно он – мое солнце. Создавалось впечатление, что нас застали в интимный момент. Если бы я сама там не была, то поверила бы этому.
Тут взгляд падает на сообщение от Ханны. Вся ложь рушится, словно карточный домик.
Поздравляю, что ты избавилась от Тайлера Уолша.;-)
Я тут же бросаюсь набирать сообщение и смотрю на текст.
Это неправда. Все не так, как кажется.
Он просто стер томатный соус со щеки.
Нельзя отправлять подобное сообщение. Вдруг кто-то спросит именно Ханну о моих отношениях с Джошем, а не только с Тайлером.
У меня душа болит, когда я стираю букву за буквой. Кажется, что с каждым удаленным знаком часть доверия между мной и Ханной исчезает.
Я не могу врать ей.
Но и правду сказать тоже не могу. Придется на время, пока я кандидатка, держаться от нее подальше. Какой бы горькой ни была эта мысль. Как только стану Вороном, просто расскажу обо всем и понадеюсь на ее понимание, которое уже помогало мне по жизни.
В обеденном зале мне машет Диона. Судя по консилеру, который она редко использует, ночь была длинная. После приветствия я тут же обо всем спрашиваю.
– Мы вечность болтали, смеялись и пошли на поздний сеанс в кинотеатр Уайтфилда. Боюсь, я там задремала. – Подруга прикрывает рукой зевок. Меня тоже тянет зевнуть. Она этим пользуется и подталкивает ко мне телефон. Двойным щелчком Диона приближает нашу с Джошем фотографию.
– Очевидно, мой день был не таким интересным, как твой. Рассказывай! – Она откусывает кусочек тоста и взволнованно смотрит на меня. По крайней мере с Дионой я могу поделиться правдой. А еще ей можно рассказать о причине моего раннего возвращения в Дом Воронов. Естественно, шепотом.
– Черт, Кара. Тебе нужно быть осторожнее! – Диона осматривается, словно в любой момент откуда-то может выскочить шпион. – Это не игра. Мама предупреждала меня о фазе кандидатов. Второго шанса не будет. Правила очень строгие. Пожалуйста, будь осторожнее. – Она протягивает над столом руку, на которой звенит целый набор тоненьких металлических браслетов, и сжимает мою ладонь. – Я хочу, чтобы ты стала моей сестрой-Вороном, – серьезным голосом говорит подруга. – Не глупи, не рискуй членством и своим будущим ради одного парня. – Она долго смотрит на меня, не мигая. В итоге я киваю.
Она откидывается назад с облегчением.
– Ты сможешь сама разобраться с Тайлером или нужна помощь?
– Смогу. Спасибо. – Не знаю как, но после того, как Диона еще раз напомнила, что на кону, я должна попробовать. Важны только эти две недели. Все получится.
* * *
Я пунктуально выхожу из Дома Воронов, потом направляюсь прямо к Джошу. Он опять стоит, опершись на стену, в кожаной куртке и засунув большие пальцы под ремень. Сегодня его плечи поднимаются. На лице читается «прости», как только он меня видит. Я раздумываю, что ему сказать. Все-таки публикация фото – не его вина. Вдруг позади вижу Тайлера с бумажным пакетом, на котором красуется логотип «Пекарня Евы», в одной руке и чашкой кофе в другой. Черт.
Я чуть ли не бросаюсь к Джошу и крепко обнимаю его. Сегодня это гораздо сложнее. Чувствую, что раню Тайлера. Поверх плеча Джоша вижу, как он в шоке останавливается. Бумажный пакетик чуть не выпадает из его руки. Хочется побежать к другу и обменяться какими-нибудь глупыми фразами. Мечтаю повернуть время вспять к тому моменту, когда все между нами было отлично.
Я собираюсь помахать Тайлеру. Внезапно Джош хватает меня за руку и тащит к нему.
– Доброе утро, – уже издалека говорю я, натянув улыбку на лицо, хотя возникает огромное желание крикнуть: «Это все ложь! Спаси меня!»
Тайлер переводит взгляд с меня на Джоша, пока мы шаг за шагом приближаемся. Он смотрит на наши сцепленные руки. Джош проводит большим пальцем по тыльной стороне моей ладони, и чем более расстроенным становится Тайлер, тем сильнее мое желание вырвать руку из хватки Джоша и покончить с этим спектаклем.
– Подумай о своей комнате в Доме Воронов и стипендии, – шепчет мне Джош. Мы подходим к Тайлеру, который все еще оценивающе смотрит на нас. Джош прав. В голове эхом отдаются слова Дионы. Если я смогу убедить Тайлера в реальности отношений с Джошем, то и любого другого тоже смогу.
– Доброе утро, – бормочет Тайлер и бросает быстрый взгляд на Джоша. – Откуда это взялось? – Он кивает на наши руки. Джош притягивает меня к себе, отпускает мою руку и приобнимает за плечи.
– В выходные мы были на вечеринке, и чувства просто вспыхнули, – говорит Джош, потирая мне руку. Кажется, ему нравится, как сужаются глаза Тайлера, потому что его ладонь спускается по моему предплечью и ложится на талию. Я держу себя в руках, изо всех сил пытаюсь не отпрыгнуть в сторону. Если я и ненавижу что-то больше заносчивости, то это собственничество в отношениях. А Джош ведет себя эгоистично. Приходится притворяться, что мне нравится. Завтрак так и просится наружу.
– Привет, я Джошуа Прентисс, – представляется сын президента, отпускает меня и протягивает Тайлеру руку. У того обе руки заняты. Джош забирает пакет.
– Тайлер Уолш, – ошарашенно отвечает друг. – С тобой все хорошо, Кара? – Его темные глаза прожигают мои, он видит – что-то не так. – Я хотел поговорить с тобой. Срочно.
– Конечно, все хорошо, – отвечает за меня Джош. Это я тоже в отношениях ненавижу. Вся ситуация ужасно напоминает мои отношения с Мейсоном. Ханна постоянно заверяла, что рядом с ним я меняюсь. Пусть и меньше, чем сейчас.
– Большое спасибо за доставку, – говорит Джош и поднимает пакет. – Теперь нам нужно на занятия. – Он снова хватает меня за руку и тянет за собой, мимо Тайлера, который превратился в соляной столп.
– Поговорим позже, – кричу я через плечо.
– Это было так необходимо? – шипит Джош по пути, а я впиваюсь ногтями в его ладонь. Он терпит это с героически спокойным лицом и одаряет меня сияющей улыбкой, которая Тайлеру, наверное, кажется обманчиво настоящей. А потом наклоняется ко мне и целует в макушку. Запястье вибрирует, и я вижу сообщение от Тайлера:
Ты с Джошуа Прентиссом? Серьезно?
– Не отвечай, – говорит Джош, прежде чем я успеваю что-то сделать.
Я не знала, что ответить.
– Ты влюблена в меня и не обращаешь внимания на сообщения других парней, – уверенно говорит он.
– Если я внезапно начну вести себя как влюбленный подросток и затопчу все важное для меня, Тайлер обо всем догадается. Он знает меня. Я никогда не позволила бы парню командовать собой. – По крайней мере, вчерашнюю сдержанность попробую списать на ложные отношения, а не на непроизносимые правила Воронов в отношении не-Львов. Надеюсь, мы сможем дальше встречаться как друзья, пока я не освобожусь от Джоша.
Забираю руку и чувствую, что вернула себе хотя бы часть самоуважения.
Джош на это ничего не отвечает, а протягивает бумажный пакетик из «Пекарни Евы».
– Он тебе завтрак приносит? – спрашивает мой спутник, старательно подчеркивая нейтральность в голосе. Смотрю на Джоша – любопытство так и прет из него. Пусть гадает, а я возвращаю себе контроль над ситуацией, когда мы проходим мимо корпуса преподавателей и квартиры Тайлера и направляемся в сторону учебного здания. Чувствую на себе взгляды, словно у старых домов есть глаза.
Моя тактика срабатывает.
– Между вами что-то есть? – продолжает расспрашивать Джош. – Ты же знаешь, что во время фазы кандидатов все отношения, помимо отношений Воронов со Львами, под запретом?
– Да, черт подери, – раздраженно отвечаю я. – Это указано в приложении. Я не тупая. И нет, между мной и Тайлером ничего нет. Мы друзья. – С трудом выдавливаю из себя последние слова.
– Ты уверена? – Его взгляд красноречивее, чем слова.
– Да, черт возьми, – ворчу я, беру пакетик и, открыв, вдыхаю запах. Мое настроение тут же немного улучшается.
– Тогда я надеюсь, что Тайлер Уолш считает так же. Иначе он доставит нам неприятности.
* * *
Во время занятий мне приходит сообщение от Тайлера с нашей с Джошем фотографией. Очевидно, прежде чем увидеть меня с Джошем сегодня утром, он хотел поговорить о наших с ним отношениях. Горло сжимается. Далее следуют новые фото Джоша. Размытые фотографии папарацци или слишком засвеченные снимки с каких-то вечеринок, на которых зрачки сына президента светятся красным или он прикрывает лицо рукой.
– Он все еще пишет тебе? – за обедом спрашивает Джош. Мы купили себе большую порцию картошки фри в ларьке и теперь делимся ею, словно влюбленная парочка. Это он придумал, не я. Мы ищем незанятую лавочку. Чувствую, как урчит в животе, и беру горсть из пакетика. Сегодня осенняя погода наконец решила сделать перерыв. Практически все студенты Уайтфилда решили насладиться солнечным светом на природе.
– Не пишет, а посылает много не очень удачных твоих фотографий, – засовываю в рот еще одну картофелину.
– Таких нет, – отвечает Джош, словно стреляет.
– Готов поспорить? – Достаю из сумочки телефон и открываю чат с Тайлером.
– Эти уже устаревшие. – Джош проводит рукой по волосам и прикусывает внутреннюю сторону щеки. Неужели он покраснел?
– Но они существуют, – настаиваю я. Естественно, он такой тщеславный, что фотографии его беспокоят. – Интернет ничего не забывает. Хочешь что-то сказать о той темноволосой, которую ты закрываешь на этой фотографии? – Я листаю дальше и показываю ему фотографию, где у него глаза словно из фильма ужасов и поднята рука.
– Нет.
Не произнося больше ни слова, он идет прочь с едой. Я догоняю его, размышляя, стоит ли продолжать. Решаю не сыпать соль на рану. Мы почти доедаем порцию картошки, когда наконец находим свободную скамью. Джош снимает кожаную куртку, вешает на спинку и садится. Короткое мгновение он кажется другим. Парень закрывает глаза и откидывает голову назад, наслаждаясь солнцем. Этот жест полон доверия, я не могу не улыбнуться.
Тоже сажусь. Мы жуем, сидя бок о бок.
– То время было сложным, – внезапно нарушает он молчание.
– Почему? – Мне правда любопытно.
Джош смотрит на меня и, кажется, размышляет, что мне можно доверить. Я задерживаю дыхание.
– Тогда мама была еще сенатором в конгрессе, а я учился в последнем классе старшей школы. Чем больше предписаний придумывал мамин советник, тем хуже я себя вел. – Он громко выдыхает. – Президентская гонка – настоящее пиар-шоу, и ее противник… – Он не завершает предложение. Судя по всему, ему сказали не обсуждать в открытую оппонента мамы.
Я киваю. Могу понять, что нелегко оказаться в жизни, которую сам не искал. Я достаточно долго видела свое будущее в страховой компании папы. Если бы Ханна не убедила меня попробовать подать документы в Святой Иосиф, дальнейшая жизнь была бы уже запрограммирована. Сначала стала бы одной из сотрудников, а потом села бы за папин стол. Я вздрагиваю.
– Тебе холодно? – спрашивает Джош и берет свою куртку. Этот маленький жест снова заставляет меня улыбнуться.
– Нет, все в порядке.
Он оценивающе смотрит, потом кивает.
– В итоге меня отправили в военную академию, чтобы убедить в достоинствах мамы ту часть населения, которая еще сомневалась.
– И как получилось, что ты учишься в Европе? Разве не твоя священная обязанность пойти в Гарвард или Йель?
– Компромисс, о котором мы договорились с мамой. Я за это бился, – выражение его лица снова становится холодным. Он быстро встает и бросает бумажный пакет в ведро для переработки в паре шагов от нас. Мое запястье начинает легонько вибрировать. Оранжевый. – Давай двигаться дальше.
Редкая атмосфера доверия между нами исчезает, словно никогда не существовала. Я рада отвлечься на дурацкие попытки Тайлера обрабатывать фотографии Джоша. Он меня знает и понимает, что я могу упрекнуть его в клевете, поэтому сам ищет и отправляет мне фотографии, которые попадаются ему в сети. В сообщении сказано:
Если тебе нравятся плохие парни, я могу сойти за такого.:-Р
На фотографии Тайлер выглядит потрясающе. На маленьком столике перед ним куча пустых бокалов, вокруг пара парней с расстегнутыми, как у него, рубашками, окруженные красивыми девушками.
Это из твоей бурной молодости?:-)
Хочешь сказать, я больше не молод?
Не очень мило с твоей стороны, Ка!
Я отвечаю закатывающим глаза смайликом.
Сегодня вечером посмотрим телик у меня?
Мы могли бы забыть, что произошло вчера.
Но я по тебе скучаю, Кара.
Пока не знаю…
…набираю я, когда вдруг приходит следующее сообщение:
И не отказывайся только потому, что у тебя теперь парень. Это же подростковая драма.
Мы с тобой всегда смеялись над такими девушками в фильмах!
Он прав. Я вздыхаю.
Кроме того, моя самооценка сильно пострадает.
Хочется согласиться. Я чувствую теплое покалывание в животе, но тут же его подавляю. Представляю, как мы забываем тот вечер. Вижу себя в гостиной Тайлера на диване рядом с ним, как перед моим переездом в Дом Воронов, – вечер шуток и глупых высказываний. Но картинка расплывается, и перед глазами встает вчерашний вечер: наши лица приближаются друг к другу, я не отстраняюсь.
– Он достает, хотя знает, что у тебя парень. Как-то не по-английски. Стоит лучше выбирать себе окружение, Эмерсон. – Джош цыкает и качает головой, негодуя.
Это меня раздражает лишь сильнее.
– Я уже говорила тебе, как некрасиво читать письма других людей, Прентисс.
– Туше, – улыбается он, хотя в этой улыбке нет ничего искреннего.
