Глава десятая
Предложение, от которого невозможно отказаться
Сладкоречивые посланцы страховых компаний приходили часто, бывало, что и по несколько в день. Напустив на себя умный вид, они объясняли Константину, как ему повезло и красочно расписывали преимущества сотрудничества с их самой замечательной страховой компанией, занимающейся таким выгодным бизнесом, как добровольное страхование населения. Медсанчасть у вас, конечно, неплохая, иначе бы мы к вам и не пришли, но один, как известно, в поле не воин. Много ли бабла нарубите вы в одиночку? С гулькин фиг! Но если вы начнете сотрудничать с нашей стремительно растущей страховой компанией и сделаетесь частью нашего коммерческого предложения, то золотые горы станут для вас будничным явлением. Мы обеспечим вам такой приток клиентов, о котором вы даже мечтать не могли! А в случае чего — поддержим, ведь мы своих не бросаем! Короче говоря, вот вам образец договора. Чем раньше его подпишете, тем раньше озолотитесь!
Константин вежливо дослушивал до конца — надо же уважение проявить, если человек к тебе пришел с благими вестями! — и отвечал, что лично он не имеет ничего против, но высшее руководство запретило работать по системе добровольного медицинского страхования. Почему? А кто их знает, больших начальников! Запретили — и все тут!
На самом деле никакого запрета не было, его Константин выдумал для того, чтобы быстро сворачивать разговор. Скажешь «я не хочу» или «я сомневаюсь» — начнут агитировать-уговаривать, повторными визитами утомлять. Ну а если запрет свыше спущен, то тут и рассусоливать нечего — адью-мармадью!
Да, страховые компании могут дать приток клиентов, но может запросто выйти так, как у того мужика из анекдота, который продавал вареные яйца по той же цене, что и покупал сырые, а себе в качестве прибыли оставлял «бульон» — воду, в которой варились яйца. Страховой бизнес работает по принципу: «взял побольше — дал поменьше». Собственно, любой бизнес основан на преобладании доходов над расходами, однако у страховщиков это преобладание возведено в абсолют. Деньги гребут лопатой, а выдают по копеечке. Со страхового пациента никогда не получишь столько, сколько с обычного коммерческого, потому что страховщики за свои великие объемы потребуют снизить стоимость услуг до беспредельных пределов. Работы будет много, а выгоды — ноль целых, ноль десятых. Но, как говорят в Самарканде: «ишак работает, а человек — зарабатывает», оцените разницу.
Опять же — как набирают клиентов эти гаврики-страховщики? Они же не устраивают каждому полного медосмотра. На медосмотр, да и то не всегда, может нарваться только тот, кто лично пожелал застраховаться. Но таких энтузиастов мало. В основном страхуют «стадами» — приходят к руководителю компании и предлагают застраховать всех сотрудников скопом-разом. А среди сотрудников обязательно будет определенный процент хроников, то есть — людей, имеющих хронические заболевания. Поставьте себя на место хроника, которому дали полис добровольного медицинского страхования. Люди же воспринимают его как медицинский абонемент, дающий право на бесконечное количество обращений в течение срока действия. Они станут ходить в клинику через два дня на третий, а то и каждый день. А что такого? Имею право — и хожу! Вчера у меня в левом боку кололо, а сегодня в правый вступило, хотелось бы снова анализы сдать и ультразвуком просветиться… Если кто не в курсе, то в моем договоре нет лимита на обращения.
Да, лимитов на обращения за медицинской помощью страховые договоры часто не оговаривают. Клиентов подманивают «выгодным» предложением: «заплати один раз — и лечись целый год!» Но на какие деньги будет проводиться это «безразмерное» лечение, скажите пожалуйста? Страховая компания — не благотворительная организация, а коммерческое предприятие. Допустим, что коллектив в сто человек был застрахован на год за страховую премию в пятьдесят тысяч долларов. В идеале страховые компании стремятся к тому, чтобы оставить себе все полученные деньги. А если не все, то, хотя бы, весомую часть. Получили пятьдесят тысяч? Двадцать оставляем себе, а тридцать, так уж и быть, пустим на оплату медицинских услуг, примерно так. Лечебное учреждение официально или неофициально предупреждается о том, что сотрудникам ООО «Дятлосервис» можно оказывать услуг на тридцать тысяч долларов в год. Нет, разумеется, вы можете оказать и больше, но сверх оговоренного лимита мы вам ни копейки не заплатим.
В результате лечебному учреждению приходится лавировать-комбинировать, ограничивать количество назначаемых исследований и консультаций, чтобы ненароком не выйти за рамки, установленные страховщиками. Разумеется, лечиться придут не все сто сотрудников «Дятлосервиса», а какая-то часть, но эта часть будет обращаться постоянно. В результате в лечебном учреждении то и дело будут вспыхивать скандалы с застрахованными пациентами. Получаешь мало, работаешь много, да еще и нервотрепка постоянная — кому нужно такое счастье? Если у кого-то при таком раскладе и будут горы золота, то только у страховщиков.
Но это еще не все «прелести» добровольного страхования. Страховщики бдительно контролируют качество услуг, оказываемых их клиентам. Формально — проявляют заботу, но на самом деле ищут пути получения дополнительных доходов, поскольку за все огрехи лечебному учреждению выставляются штрафы, и немаленькие. С одной стороны — лимиты, вынуждающие клинику ограничивать объемы медицинской помощи, а с другой — штрафы за некачественные услуги. Как можно существовать в такой абсурдной реальности? Если, конечно, другого выхода нет, то приходится выкручиваться-изворачиваться, лавировать между Сциллой и Харибдой. Однако, если завод обеспечивает тебе финансовую «подушку безопасности», а коммерческий клиент прет косяком (тьфу, тьфу, тьфу, чтобы не сглазить!), то интерес к сотрудничеству со страховыми компаниями сужается. Обратите внимание — не исчезает, а всего лишь сужается до отдельных выгодных вариантов. Именно потому Константин принимал и выслушивал каждого посланца страховщиков. Никто же не придет к незнакомому человеку и не предложит так вот сразу, после обмена визитными карточками, делать деньги из воздуха. Но намекнуть намекнут, обозначат, так сказать, интересы. Намек — это всего лишь намек, его к делу не пришьешь, а умный человек сразу все поймет.
Константин и сам бы обратился с предложением о взаимовыгодном сотрудничестве, если бы знал, к кому можно подкатиться. Но в страховой сфере у него было мало знакомых и все какие-то бесперспективные — по душам не поговорить, совета не спросить, великого дела не сладить. Вот и приходилось ждать, пока нужная рыбка сама приплывет в расставленные сети.
Рыбка приплыла в ненастный осенний день, очень похожий на тот, в который Константин когда-то посещал поликлинику Литфонда (почему-то запала в память навсегда эта неудачная попытка трудоустройства). Работать не хотелось, отдыхать тоже не тянуло. Хотелось смотреть на мокрую серость за окном и декламировать самое мрачное из собственного творческого наследия.
— Мне не успеть до сумерек в Верону, — признался своему отражению в оконном стекле Константин, — жжет смоляные факелы дозор. В предместьях запустенье и разор, засовы на окованных воротах…
Запустенье — это в самую точку. Справа — бесконечный заводской забор, давно нуждающийся в покраске. Слева — ржавые гаражи и чахлая неухоженная растительность. Засов на воротах медсанчасти тоже имеется, только ворота не окованные, а просто железные.
— И эта ночь, и прочих череда мазнут твои подглазья чернотою. Шальной не залюбуется четою окна подслеповатая слюда…
Тени под глазами такие, будто их тушью навели. По средам иначе и не бывает. Надо признать, что эта была крайне удачная идея — встречаться с Женечкой один раз в неделю. Редкие встречи не дают страсти угаснуть, можно даже сказать, что былые чувства в какой-то мере снова раскочегарились. Опять же — обязательств никаких, что тоже радует. Но надо взять за правило хорошо высыпаться накануне, а то сегодня утром еле ноги волочил. За руль садиться поостерегся, так что приехал на работу на такси. От водителя воняло как от вокзального бомжа… Брр-р! Вспомнить страшно и до сих пор какие-то неприятные ароматы в собственном кабинете мерещатся.
— Мне не успеть. Догладывает мгла угрюмые мослы веронских башен. Подъемный поднят мост. В Вероне спящей на площадях не убрана зола…
Двор нужно мести лучше, это факт. Чуть ослабишь контроль — сразу же начинают халтурить. В центре более-менее чисто, а по углам окурки вперемешку с листьями. Да и к уборке кабинета есть претензии. Подоконника несколько дней тряпка не касалась, пыли столько, что хоть пиши на ней… Константин написал пальцем на подоконнике слово «Верона» и посмотрел вдаль, в сторону Рязанского проспекта. После недавних раскопок — то ли трубы меняли, то ли кабель, остался вытянутый холм, похожий на могилу великана.
— И будет эпитафией: гниёт здесь тот, в могилу тесную вмурован, кто мчался весь свой век в свою Верону, но так и не домчался до нее, — закончил Константин.
— Это На́дсон? — спросил за спиной тихий вкрадчивый баритон.
— Нет, это Стру́лос, — ответил Константин, оборачиваясь к посетителю.
Мысленно поставил в уме две галочки — сказать про уборку на сегодняшнем собрании и сделать после него внушение кадровичке Зине Глотченко, совмещавшей свои обязанности с секретарскими, чтобы не пускала никого без доклада. Зина как почувствовала — заглянула в кабинет и скорчила за спиной посетителя сконфуженную мину: «Не виноватая я, он сам зашел».
— Стру́лос? — переспросил посетитель. — Не слыхал.
«О нем многие не слыхали, — подумал Константин. — Пока еще…». Псевдоним, родившийся еще в юности, происходил от маленького островка в Эгейском море. Неподалеку от Струлоса находится остров Пса́ра, упоминавшийся еще в гомеровской «Одиссее». Согласно семейному преданию, далекие предки дедушки Константина бежали с Псары летом 1824 года, когда османы устроили там резню. Сначала беглецы несколько дней прятались на Струлосе, а затем уплыли оттуда на крупный остров Скирос, охваченный в ту пору антиосманским восстанием. В семейной истории было намешано много интересного — прямо хоть сагу пиши. Впрочем, Константин не исключал того, что займется этим приятным делом на пенсии.
— Вы пришли для того, чтобы поговорить о поэзии? — немного резковато спросил он, усаживаясь в кресло.
Посетителю, однако, сесть не предложил. Пусть сначала представится, назовет цель визита, а там посмотрим. Да и вообще, нахалов, вламывающихся в кабинет без приглашения и даже без стука, надо ставить на место.
Нахал, подтверждая сложившееся о нем мнение, уселся на стул, не дожидаясь приглашения, и положил на полированную столешницу толстый портфель, усеянный каплями воды, и запустил руку во внутренний карман дорогого, но сильно помятого пиджака. «Ты еще пепельницу попроси», подумал Константин, начавший курить на втором курсе и бросивший на четвертом. Однако, вместо пачки сигарет, посетитель извлек из кармана кожаную визитницу-портмоне.
— Давайте, для начала, поздороваемся, — с ехидцей предложил Константин.
— Да-да, — спохватился посетитель. — Простите, я совсем забыл поздороваться. Поэзия отвлекла, люблю хорошие стихи. Здравствуйте, Константин Петрович! Меня зовут Остапом Радиевичем, впрочем, можно и просто по имени. Я — генеральный директор страхового общества «ОРА-плюс»…
Похвала творчеству — кратчайший путь к сердцу человека. «И что я на него взъелся? — подумал Константин, разглядывая полученную визитку. — Подумаешь — без спросу зашел! А у кого спрашивать, если в приемной никого нет? Да и стучаться в рабочие кабинеты не очень-то принято…».
Нетрудно было догадаться, что название фирмы происходит от инициалов генерального директора (а, скорее всего, и учредителя) Остапа Радиевича Аниканова. Константин сразу же прилепил ему прозвище «Аника-воин». Все ясно — молодой человек (на вид Остапу Радиевичу было не больше двадцати трех лет) организовал страховую компанию и теперь лично окучивает потенциальных партнеров. Почему лично? Да потому что он в своем страховом обществе един в семи лицах — и директор, и секретарь, и менеджер, и бухгалтер, и кадровик, и страховой агент, и водитель… Впрочем, нет — не водитель, он явно шел от остановки, потому и портфель такой мокрый… Ладно, так и быть — напою его чайком, раз уж ему мои стихи понравились. Вместо того, чтобы вызывать Зину звонком, Константин выглянул в приемную. На напольной вешалке висел кожаный плащ, с которого на пол натекла изрядная лужа — точно шел пешком под дождем!
— Наше общество работает по разным направлениям, но в основном мы занимаемся добровольным медицинским страхованием! — бодро начал Остап Радиевич.
— Большая у вас компания? — поинтересовался Константин. — Много сотрудников?
— Нет, не очень, — ушел от прямого ответа собеседник. — Мы вообще не из тех, кто кричит о себе на каждом шагу и берет количеством. Мы берем умением и работаем только с избранными.
— Признаюсь, что мне невероятно приятно ощущать себя причисленным к избранным, — церемонно сказал Константин. — Но хотелось бы знать, чем я заслужил такую честь?
— Тем, что до сих пор не начали работать ни с одной страховой компанией, — Остап Радиевич широко и приветливо улыбнулся. — Для нас это большой плюс.
— Любите разгрызать крепкие орешки? — поддел Константин. — Не ищете легких путей?
— Да нет, — улыбка Остапа Радиевича стала еще шире. — Просто понимаю, что к чему. Если вы не сотрудничаете со страховыми компаниями, хоть и имеете возможность, значит обычные предложения вас не устраивают. Вам нужно нечто особенное, верно?
Константин поощрительно улыбнулся — продолжай!
— Я вам сейчас все объясню…
Остап Радиевич раскрыл свой портфель и достал из него две пластиковые папки с бумагами.
Дальше разговор принял настолько интересный оборот, что про принесенный Зиной чай вместе со всем к нему полагающимся, оба забыли.
Суть предложения сводилась к следующему. Мы — особенная страховая компания. Мы не платим за оказанную услугу, а авансом перечисляем лечебным учреждениям определенную сумму за каждого застрахованного клиента. Что потратили, то потратили, а что осталось — то ваше.
— А если перерасход, то я ухожу в минус, — подытожил Константин. — Как-то все это на игру в рулетку похоже.
— В минус вы уйти не сможете при всем желании, — обнадежил Остап Радиевич. — Во-первых, в договоре прописан гарантированный объем услуг. Четыре посещения терапевта в год, четыре посещения специалистов, два клинических и два биохимических анализа крови… Можете ознакомиться, — гость отчеркнул ручкой нужное место в образце договора и протянул его Константину. — Объем услуг не идет ни в какое сравнение с суммой, перечисляемой вам за одного клиента. Но главное не в этом, а в том, что застрахованные граждане к вам обращаться не будут…
— Все так говорят поначалу, — усмехнулся Константин. — А на деле выходит иначе.
— Не будут, — повторил Остап Радиевич очень веско. — При всем желании не смогут, потому что они не будут знать о том, что они застрахованы. Как говорится, меньше знаешь — крепче спишь. Вы улавливаете идею?
— Улавливаю, — кивнул Константин, быстро оценивая в уме возможные риски.
А чем он, собственно, рискует? Страховые договоры заключает Аника, ему и отдуваться в случае чего. У него самого все в ажуре — заключил договор со страховым обществом, готов исполнять свои обязательства, а за то, что никто не обращается, отвечать не могу.
— Шестьдесят процентов от полученных сумм вы возвращаете мне, — продолжал Остап Радиевич. — Наличными.
Константин поморщился и отрицательно покачал головой.
— Я не торгуюсь, — твердо сказал собеседник. — Вам с неба падают деньги, примерно треть которых плюс стоимость обналички моей доли, вы оставляете себе. Это очень хорошее предложение, особенно с учетом объемов. А объемы у нас замечательные…
— Но тем не менее, вы ездите на общественном транспорте, — снова поддел Константин. — Да еще в такую погоду…
— Вообще-то я приехал к вам на такси, потому что моя машина в ремонте, — ответил Остап Радиевич, нисколько не удивившись подобной проницательности. — Но идиот водитель высадил меня у института металлургического машиностроения, а я не сразу понял, что приехал не туда. Вот и пришлось топать оттуда пешком. Вы еще можете обратить внимание на то, что генеральный директор лично агитирует потенциальных партнеров. Но вопрос-то деликатный, лучше двум руководителям обсудить его с глазу на глаз, чем действовать через посредника. Опять же, мне нужно составить мнение о человеке, прежде чем принимать решение о сотрудничестве. Да и вам на меня посмотреть не мешает, не так ли?
Предложение было из числа тех, от которых умные люди не отказываются. Сотрудничество со страховым обществом «ОРА-плюс» позволило приблизить исполнение заветной мечты. В июле 1998 года Константин сказал самому себе, что довольно задирать планку и купил трехкомнатную квартиру на Рязанском проспекте недалеко от медсанчасти. Получил, что хотел — сталинский дом, построенный в тридцать пятом году (надо сказать, что до войны строили лучше, чем после), третий этаж, окна во двор… Но главное было не в том, что именно он купил, а в том, когда он это сделал. Ровно через месяц страну накрыл дефолт и сразу же накрылся медным тазом банк, в котором хранились «квартирные» деньги. Не держать же коробки с наличностью на съемной квартире или в рабочем кабинете, куда в его отсутствие могут заходить Зиночка или уборщица! Положить в сейф? Ай, не смешите! Умелые руки могут открыть любой замок. Однажды Константин забыл дома ключи от сейфа и собрался, было, быстро метнуться за ними, потому что срочно понадобилась учрежденческая печать, но прибежавший по вызову завхоза заводской умелец в полминуты открыл навороченный современный взломоустойчивый замок при помощи шила и разогнутой скрепки.
В своей (своей! своей! наконец-то — своей!) квартире Константин, вспомнив школьные уроки труда, соорудил замечательный тайник. Не где-нибудь под подоконником, под ванной или в вентиляционной шахте, куда обычно прячут ценное недалекие люди и куда сразу же заглядывают воры. Тайник находился за фальшивой электрической розеткой справа у входной двери, а сама розетка была закрыта тумбочкой для обуви. Вроде как ремонтники установили здесь розетку, а хозяину она не понадобилась. Пойди найди! Не уподобляться же Женечке, которая хранила заначку и немногочисленные драгоценные цацки в куриной тушке, положенной в морозилку. Воры вполне могли бы украсть курицу, ведь времена нынче такие, что любая прибыль к месту и в тему — хотя бы и курица. Далеко за примерами ходить не нужно — у массажиста Гилимзянова с дачи вывезли все подчистую. Подчистую — в прямом смысле этого слова, вплоть до тех электрических проводов, которые можно было выдрать, смесителей и унитаза. Удивительно, что кровлю не сняли. Не иначе как помешал кто-то…
Мелькнула мысль подтянуть к тайнику электрические провода и устроить так, чтобы злодейская рука замыкала цепь, но, подумав, Константин от этой идеи отказался. Всякое же в жизни бывает — когда-нибудь сам сунешь туда руку, забыв переключить тумблер, и словишь удар током. Под эти мысли вспомнилась история самаркандского соседа зубного техника Аркадия, квартиру которого за полгода обокрали четыре раза. Доведенный до отчаяния хозяин установил в прихожей медвежий капкан, прикрытый половиком — в полумраке и не сразу заметишь, что там что-то лежит. И что же? Через пару недель явился домой навеселе и сам попался в свою ловушку, хорошо еще, что ноги не лишился.
