Однажды мне приснился сон, в котором я встретился лицом к лицу с настоящим драконом. Кстати, много лет спустя я узнал его образ в сериале «Игра престолов». Я видел не в точности такого, но очень похожего. Сон был настолько реалистичный и яркий, что даже сегодня я помню его, как и те переживания, которые происходили во мне во время этого сна.

Дракон был внушительных размеров и стоял почти спиной ко мне, немного боком. Его тело покрывала темная, почти черная чешуя. Уже не помню, были ли на голове рога, – тогда я просто не обратил на них внимания. Впечатляли четыре мощные лапы и довольно длинный хвост, который слегка извивался. Крылья были сложены и почти сливались с линией тела. В темноте я едва мог разглядеть все детали – да и не особо разглядывал, боясь, что дракон меня увидит.

Я потихоньку пятился назад, чтобы увеличить дистанцию между нами и исчезнуть в темноте или куда-нибудь спрятаться. Но дракон почувствовал мое присутствие и немедленно, не разворачиваясь целиком, повернул ко мне голову, слегка потянувшись ко мне шеей и вытягивая верхнюю часть туловища. Голова мне показалась размером с меня во весь рост, пасть была закрыта, а глаза – живые и осмысленные, не похожие по форме на человеческие – всматривались прямо в мои глаза.

Какое-то время мы молча смотрели друг на друга. Дракон не нападал, но и не отворачивался. Было похоже, что он хочет развернуться ко мне полностью, но медлит, как бы не желая испугать меня. Я никогда не видел драконов ни во сне, ни, разумеется, наяву, но в том сновидении он выглядел совершенно так же правдоподобно, как если бы это было в реальности. Поэтому у меня не было никакого желания выяснять, чего же он хочет от меня. Я запаниковал, развернулся и бросился бежать. Я не оглядывался, но слышал, что дракон последовал за мной. Сделав рывок, я забежал за угол высокого здания и увидел что-то похожее на въезд в подземный гараж.

Меня не покидало чувство, что все это происходит где-то рядом с моим реальным домом. Я забежал через широкий вход в гараж. Гараж был похож на бомбоубежище, которое располагалось рядом с домом, только намного больше. Так же, как в бомбоубежище, рядами стояли квадратные колонны. Я устремился насколько мог быстро на другой конец строения и оказался на площадке, в конце которой зияла глубокая пропасть. Я чуть не упал в нее по инерции. Отбежав от края площадки к стене, я затаился. Решил, что дракон, который, судя по звуку шагов, все быстрее бежал по гаражу, точно так же по инерции добежит до края площадки и свалится в пропасть. Я замер, затаив дыхание, надеясь на придуманный мной исход.

Я был прав: дракон на большой скорости выбежал из гаража и по инерции понесся к краю площадки. Но тут произошло непредвиденное: вместо того чтобы упасть, он резко, без торможения развернулся почти у края площадки, погасив скорость не лапами, а самим этим маневром. Повернув голову ко мне, он приблизился и вдруг сказал ясным человеческим голосом: «Кремнийорганические существа не подчиняются законам инерции». И снова пристально посмотрел на меня, как бы насквозь. На этом месте я проснулся со все еще колотящимся от страха вперемешку с удивлением сердцем.

В то время я зачитывался книгами Карлоса Кастанеды, и первой мыслью после пробуждения было: то ли кремнийорганические существа действительно существуют, то ли сон навеян впечатлениями от прочитанного у Кастанеды. Мое сознание пыталось до меня донести: есть другие реальности и другие формы жизни, о которых мы не знаем и потому не верим в их существование. Но главным последствием этого сна были не запомнившиеся слова дракона, а энергия его присутствия и его взгляд, которым он словно размыл для меня границы между обычной реальностью и чем-то запредельным. Или между моим сознанием и бессознательной областью моего сознания.

Вскоре после этого сна со мной начали происходить довольно странные вещи. Я мог средь бела дня просто сесть или лечь, закрыть глаза и переместиться в сновидение. При этом я осознавал, что это сон, так как не было потери сознания, как это происходит при засыпании. Я мог уйти в сон в любое время дня и ночи – и столь же быстро вернуться. Вскоре дни и ночи смешались, так же как сны и явь. Пожалуй, сны казались мне более реальными, чем явь, – она была заурядной и однообразной: я находился в своей квартире, которая ничем выдающимся не отличалась. А вот сны были куда интереснее. Поначалу я совершенно не управлял ими и попадал туда, куда меня заносило.

Я выпал из жизни и сидел в своей квартире посреди наступившего лета. Единственной связью с внешним миром оставалось окно, через которое была видна гора и деревья, росшие на ней. Я смутно помню, чем я тогда питался, так как вся память о том периоде заполнена видениями.