В РАЗГАР Холодной войны между Соединенными Штатами и Советским Союзом американский военно-морской флот использовал акустическую технологию для вычисления советских подводных лодок. Эти мощные подводные микрофоны могли распознавать посторонние звуки на расстоянии сотен и даже тысяч миль, позволяя военным проникать в глубины океана.

После окончания Холодной войны Национальное управление океанических и атмосферных исследований (НУОАИ) усовершенствовало старую систему, чтобы получить новые данные об огромном подводном мире. Они исследовали вокруг геофизические шумы и звуковые сигналы живых организмов – звуки, издаваемые обитателями океана.

Но в 1997 году ими было зафиксировано акустическое колебание, которому не было объяснения: очень низкочастотный, мощнейший звук. Настолько мощный, что был перехвачен их акустической системой на расстоянии более трех тысяч миль. Да, в этом месте поклонники Г. Ф. Лавкрафта, возможно, получат удовольствие: это приблизительно в девяти тысячах миль от того мифического островного города Р’льех, где, ожидая и размышляя, находился в заточении Ктулху.

Все усложнилось, когда НУОАИ признало этот звук не результатом человеческой деятельности и не следствием геологических процессов. Он оказался органическим, выдающим сильно отличающийся от механического сигнал. Сегодня ученые склоняются к теории, объясняющей, что этот звук появляется, когда айсберги скребут по дну океана. Возможно. Однако многим людям интересно, чем на самом деле был этот звук.

Нам интересно, потому что в океане существует нечто темное и таинственное. Даже после нескольких столетий исследований на карту нанесено лишь пять процентов океанического дна. Невероятно, но мы знаем о поверхности Марса больше, чем о почти 70 процентах нашей планеты. Так много тайного и неизвестного, что даже неловко.

Нас пугает неизведанное из-за множества загадок в нем. Вопросы рискованны, опасны, они мешают комфортному существованию. А океан полон их.

Некоторые считают, что есть все основания его бояться.

На многих старых европейских картах привлекают внимание маленькие рисунки, рассеянные по всему океану. Это зарисовки зеленых звериных голов, торчащих из волн, или длинных хлестких хвостов, тянущихся к ближайшему судну. Со временем они исчезли с навигационных карт, но остались как характерная черта декоративных карт, служившая главным образом украшением.

Историй, рассказанных людьми, было достаточ– но, чтобы придать этим декоративным зарисовкам немного правдоподобия. Например, карта, созданная Олафом Магнусом примерно в 1530 году. Он был католическим архиепископом Швеции, вместе с тем являясь авторитетным историком. И когда он изобразил норвежские прибрежные воды заполоненными морскими чудищами, люди поверили ему.

Конрад Геснер, опубликовавший в 1558 году четвертый том своей «Истории животных» (своего рода справочник всех известных морских обитателей), включил туда ряд зарисовок с карты Магнуса. Он и многие другие считали их настоящими.

Это не только их ошибка. С давних времен люди рассказывают истории о неведомых существах, обитающих в океане. Почти двадцать четыре столетия назад Аристотель писал о гигантском чудовищном кальмаре, которого он назвал teuthos. Несколькими веками позже, при дворе Магнуса, о кракене говорили норвежцы, которые жили поблизости и ходили по водам Норвегии и Гренландии. Слово «кракен» образовано от норвежского krake, которое обозначает «больное животное» или «существо, имеющее неестественно скрученную форму тела». Это понятие отлично подходит к обозначению таинственных морских тварей. Этим именем стали называть всех неведомых и опасных морских обитателей.

Все эти старинные предания можно объяснить тем, что люди в XIV веке действительно мало знали об океане. Когда моряк, причалив к острову, находил на песке разлагавшийся труп громадной ремень-рыбы, он не говорил: «Эгей! Да это же сельдяной король». Нет, он объяснял странное зрелище через призму народных преданий. Рыба была длинной и змееобразной – само собой, это морской змей, или гидра, или кракен. Ну, вы поняли.

Безусловно, современная наука дала нам более ясное представление об океане. Мы знаем больше, чем было известно Олафу Магнусу. И понимаем, что гигантский кальмар существует на самом деле, хотя доказывать это пришлось долго. Кстати, его реальных фотоснимков до 2004 года не было, и понадобилось еще два года, чтобы их сделать.

Кракен – не единственное древнее морское существо, миф о котором развеян наукой. 9 января 1493 года Колумб сообщил, что в прибрежных водах Гаити увидел нечто необычное. Это были три русалки. «Они не такие, какими их изображают, потому что у них несколько мужеподобные лица», – писал он.

Фольклор всегда рисовал русалку наполовину женщиной, наполовину рыбой. Тысячелетиями люди были одержимы идеей о гибриде человека и рыбы. Вавилоняне, ассирийцы и древние греки – все рассказывали о них, так же как и народы Афри– ки, Китая, Индии и Европы. История, извините за каламбур, кишит русалками. Мореплаватели, чрезвычайно суеверные люди, старались избегать морских красавиц. Их считали плохим предзнаменованием, знаком грядущей беды.

Но русалки, которых в 1493 году видел Христофор Колумб, были, скорее всего, стаей ламантинов. Ламантин – большое водное млекопитающее, весьма распространенное у береговой линии Карибского моря и Мексиканского залива. Хвост у него как у рыб, ласты похожи на руки, а на груди, как у всех млекопитающих, располагаются молочные железы. Если наблюдать их в нескольких футах от воды, издалека, они один в один похожи на русалок.

Не все можно так легко объяснить. Иногда рассказов много, они весьма подробны и записаны в документах. Некоторые истории долго передаются из уст в уста, другие тщательно исследуют ученые. Ни одно предание о море, по крайней мере в Америке, не продержалось дольше, чем то, что началось в Новой Англии почти четыреста лет назад.

Если это правда, то она не просто захватывает, но и пугает.

Когда британцы начали заселять Новый Свет, колонии часто рассматривались как возможность капиталовложений. Английские финансисты вкладывали деньги в прием на работу поселенцев, покупку оборудования и запуск новых проектов. Это примерно как сегодня финансировать полет человека на Марс. Но для первых поселенцев это было выгодно.

В 1623 году в Англии, в городе Дорчестере, была образована частная компания, чтобы устроить прибыльную колонию в Северной Америке. Позднее в том же году к северу от Бостона, на мысе Энн, высадилась экспедиция, и колонисты приступили к работе. Но жизнь на этой новой земле была суровой, и через два года их финансирование прекратилось.

Через пять лет, в 1628 году, поступили новые деньги и прибыли новые поселенцы. Дела пошли на лад. За два года работа продвинулась, и можно было заселять новых колонистов. В период между 1630 и 1640 годами более десяти тысяч смельчаков прошли через шторма Атлантического океана, чтобы начать новую жизнь на северном побережье нынешнего штата Массачусетс.

А больше людей – значит, больше свидетелей, больше глаз на этой чуждой новой земле, полной туземцев, странных животных и неизвестных опасностей. Страх в толпе вспыхивает как пламя, и при правильной постановке сценария он может уничтожить культуру. Как раз то, что произошло в Глостере.

Первая вспышка была зафиксирована Джоном Джосселином, путешественником из Англии. Он увлеченно исследовал окружающий мир и в конце 1600-х годов приступил к выпуску двух книг о своих странствиях. Через несколько дней после того, как летом 1648 года его корабль зашел в порт, один из колонистов рассказал ему очень необычную историю. «Морского змея, – говорил он, – видели на скалах самой северной части мыса Энн». Этот мужчина описал пресмыкающееся как огромную змею, заявив, что она выползала из вод Атлантики, чтобы полежать на камнях, свернувшись кольцом.

Другие поселенцы также видели ее. «Однажды, – сказал он, – в том районе плыла лодка, на борту которой было четыре человека: двое переселенцев из Англии и коренные американцы. Когда англичане увидели в воде рептилию, один из них поднял ружье и приготовился выстрелить в существо. Но один из индейцев ненавязчиво остановил его, положив руку на ствол. Он предупредил, что это очень рискованно. Если бы выстрел не убил змея сразу, то люди оказались бы в опасности.

В 1641 году другой человек, Обадайя Тернер, заметил зверя в окрестностях Глостера. По его описанию, это было существо длиной более двадцати семи метров, с лошадиной головой и черными глазами. Его слова подтвердили и другие люди, видевшие чудовище. Он был не последним. За десятки лет слухи, подобно резкому океаническому ветру, разошлись по всему холодному, суровому побережью.

Вот так рождаются легенды. Есть несколько случаев, давших начало широко известному событию. История, как мы знаем, распространяется как вода. Она течет, и впитывается, и умеет просачиваться сквозь преграды. При наличии достаточного времени она оставляет свой след и изменяет местность. Глостер определенно менялся.

Полтора века спустя, 6 августа 1817 года, две женщины, прогуливаясь возле гавани Глостера, увидели что-то, двигавшееся в воде, как будто следовавшее за приливом. Они остановились, чтобы понаблюдать, пока не поняли, что это было. Это была змея. Чудовищно огромная змея, слишком большая по сравнению с тем, что они могли обычно видеть в этих водах. Естественно, женщины испугались и поделились своим наблюдением с другими.

Через четыре дня, 10 августа, другие люди увидели то же самое. Когда Сьюзан Стовер с отцом была на прогулке, они заметили какое-то существо в воде. Согласно их описанию, тело его было длинное, змееподобное, а голова – вытянутой, как у собаки или лошади.

В тот же день Лидия Вонсон собственными глазами видела, как этот змей свернулся клубком у кромки воды. Она говорила, что он распрямился и оказался почти семидесяти футов в длину.

Последовало больше свидетельств. Местный житель Амос Стори заявил, что наблюдал за рептилией как минимум полчаса. Он видел ее частично, она двигалась по волнам. Генри Роу со своими сыновьями на той же неделе видел существо много раз. 12 августа Соломон Аллен заявил, что чудовище несколько раз проплыло вокруг его лодки. Он описал его примерно так же: двадцать четыре метра длиной, голова как у лошади, черные глаза. Но мужчина наблюдал за зверем несколько часов и не испытывал страха. По словам Аллена, существо было чуть ли не забавным, чего он вообще не ожидал от такого сверхъестественного монстра.

Лето 1817 года в Глостере изобиловало наблюдениями за морским змеем. Всякий раз, как наступал прилив, что-нибудь сопровождало его: всякие слухи, страхи, различные свидетельства и факты из вторых рук. Для многих легенд этого было бы достаточно. Место в местном фольклоре было обеспечено.

Но не этому существу. История морского змея из Глостера была далека от завершения.

Вскоре поведение жителей Глостера изменилось. Почти два столетия люди этого округа шептались о монстре. Они учили своих детей остерегаться берега и держать ухо востро с темными водами Атлантики, что начинались буквально у порога.

Когда события стали происходить с пугающей частотой, люди задумались о других действиях, помимо пересудов и предупреждений. Им нужно было что-то делать. Возможно, кто-нибудь предложил выследить монстра.

Это очень человеческая реакция. Когда не удается что-то понять, мы, как правило, идем в атаку. Если это что-то неизвестное или угрожающее, то такова наша внутренняя реакция. Я не говорю, что это хорошо, это естественно. Поэтому нельзя обвинять людей, решивших действовать. В конце концов, они боялись за свою безопасность.

Переломный момент настал 14 августа. За один день было зафиксировано самое большое количество наблюдений не только в Глостере, но и вообще в истории. Семнадцать свидетельств, если точнее. Семнадцать конкретных описаний из независимых источников. И когда так много людей испытывают ужас… что ж, это доводит общество до крайности.

14 августа Мэтью Гаффни решил взять дело в свои руки. Он работал плотником на местном рыболовецком судне, но в тот день не вышел в море со своими товарищами. Напротив, он занялся своей лодкой, чтобы выйти в воды южной гавани Глостера в компании брата и одного из друзей. Незадолго до этого трое мужчин нашли то, что разыскивали. Вдали они увидели темную волнообразную фигуру морского монстра, который скользящими движениями то погружался в воду, то выходил из нее. Моряки подвели лодку поближе для лучшего обзора и, конечно, для удачного выстрела.

Приблизившись, мужчины смогли более подробно рассмотреть существо. Та же лошадиная голова, те же черные глаза. Внешне зверь выглядел так: темно-зеленого цвета с коричневыми пятнами сверху, но с белыми – на брюхе. Вот он, монстр, держащий округ в страхе… который не должен жить. Вот тот, за кем они пришли. Гаффни достал ружье и прицелился.

Последовал выстрел, и все трое клялись, что он попал в цель – прямо в голову. Но ничего не произошло. Они не видели крови. Змея даже не дернулась. Наоборот, ушла в темную глубину. И тут мужчины заметили, что существо направилось прямо к их лодке.

Возможно, тот коренной американец был прав в том, что если попытка убить монстра не удастся, а лишь потревожит его, то он станет смертельной угрозой людям. Гаффни с остальными приготовились к нападению, но этого не произошло.

Рептилия вынырнула с другой стороны их судна и начала скручиваться в кольца и выпрямляться, двигаясь хаотично и взбивая воду в пену. Но зверь все же не тронул моряков. В конце концов Гаффни вернулся домой ни с чем.

О чем он не знал, так это о том, насколько просто было подобраться близко к существу. И действительно, через два месяца двое мальчишек осуществили то, что не смог плотник: они стояли над трупом змеи.

Ну, вроде того. Видите ли, в конце 1700-х годов в Швеции жил естествоиспытатель Карл Линней. Он разработал научную систему классификации живых организмов, ту, которую мы используем и сегодня. В 1790-х годах линнеевские общества были основаны по всей Европе и Америке с целью открытия и классификации новых растений и животных.

Поэтому, когда в октябре 1817 года два мальчика наткнулись на мертвое тело морского змея на скалистом берегу возле гавани Глостера, их родители позвонили в Линнеевское общество Новой Англии для помощи в исследовании. Тварь, которую они нашли, была похожа на змею длиной три фута.

Она была намного меньше той, которую видели ранее, но членам Линнеевского общества было очевидно, что перед ними лежал детеныш. Взрослая особь вошла в гавань, чтобы отложить яйца, и это был один из детенышей, который не выжил. Ученые сообщества заявили о новом неисследованном представителе пресмыкающихся и назвали его Scoliophis atlanticus, что означает «атлантическая горбатая змея»… Ненадолго. Несколько дней спустя другой естествоиспытатель, Александр Лесюер, изучил труп и отметил, что это был всего лишь черный полоз. Сегодня, не имея никаких образцов для исследования, трудно сказать, кто был прав.

Постепенно подобные явления в Глостере стихали. На 1839 год выпало только двенадцать случаев наблюдения, а в 1875-м их число сократилось до девяти. Дело не в том, что город сам уменьшался, напротив, Глостер вырос с тех времен. Но случаи наблюдения сошли на нет.

В течение первых пяти десятилетий двадцатого века частота обнаружений змея снизилась почти до одного случая в год, что разительно отличалось от той золотой поры начала 1800-х годов. Разочаровались ли люди или нет – неясно, но никаких страха, тревоги или осторожных взглядов в сторону темных вод гавани больше не было.

Если морской змей Глостера был реальным неисследованным морским обитателем, то мы этого, скорее всего, никогда не узнаем. Что бы это ни было, оно, кажется, ускользнуло из пределов досягаемости, существуя ныне лишь на темных страницах истории.

И, возможно, в глубинах гавани Глостера.

Океан глубок, темен и полон загадок. Он вроде космоса, рождающего страх, истории и суеверия. Столетиями моряки считаются самыми суеверными людьми в мире. Их мир полон плохих предзнаменований, добрых примет, мистических существ и необычных обрядов. Это, скорее, негативная сторона их рискованной профессии. В открытом море твоя жизнь висит на волоске поминутно и ежедневно. Неожиданный шторм, незаметный риф, пелена тумана – все что угодно способно застать судно врасплох и затащить в самые глубины холодных темных вод.

Поэтому неудивительно, что моряки боятся чего-то более таинственного и беспощадного, чем просто волны. Будь то щупальца кракена, зов сирены или кольца морского змея, мифология океана – дом родной для опасных водных обитателей.

Благо наука приподняла завесу над энным количеством этих сказок. Иногда, как в случае с русалками, нет оснований бояться. В других случаях щупальца лишь настолько длинные, насколько мы можем вообразить, но далеко не так опасны. Но существует так много того, что мы до сих пор не знаем об океане. Во многих отношениях это последняя неизведанная страна.

Под водной толщей побережья Глостера на дне океана есть шельф. Он похож на плато, которое окаймляет материковую часть, где вода мельче, глубиной метров шестьдесят или около того. Дальше от берега глубина морской воды возрастает до девятисот четырнадцати метров, что создает некий отдельный водный мир.

Этот шельф простирается до самого восточного берега Северной Америки. И как раз на нем в водах Форчун Бэй, в южной части Ньюфаундленда, в мае 1997 года произошло нечто странное.

Два рыбака из города Литтл-Бэй-Иста находились в своей лодке, когда увидели в воде что-то огромное. Сначала они предположили, что это куча пакетов с мусором, выброшенных с другого судна, поэтому направили лодку поближе, чтобы забрать их.

Добравшись туда, мужчины мгновенно сообразили, что это не пакеты. Рыбаки увидели выступавшие из воды горбы длинношеего существа. Цвет кожи был светлее, чем у змея из Глостера, какой-то грязно-серый, но в остальном описание пугающе совпадало: в длину примерно метров двенадцать, большие темные глаза и, по словам обоих мужчин, голова как у лошади.

В этот момент зверь поднял голову над водой и посмотрел на рыбаков. Некоторое время никто не шевелился, не подавал голоса – ни мужчины, ни существо. А потом неведомый монстр спокойно ушел под воду, исчезнув в волнах.

Наш морской страх, кажется, всегда плавает у поверхности. И если истории правдивы, он не один.