Книга: Вокруг света за 80 бутылок вина
Назад: Глава 11 Тасмания Прохлада – это замечательно
Дальше: Часть IV Кислый виноград?
Глава 12
Южный крест
«Южный Крест» – это название мелодии, ставшей популярной после выхода в 1982 г. альбома Daylight Again группы «Кросби, Стилз и Нэш». Сначала кажется, что это песня о плавании моряка по южной части Тихого океана, где он видит Южный Крест, яркое созвездие Южного полушария. Но послушав эту невероятно красивую песню внимательно, вы поймете, что это история о любви, о жизни, о потерях и глубоких человеческих переживаниях.
Если к каждой главе этой книги я стал бы подбирать песни, чего я, конечно, делать не стану, песней для этой главы стал бы «Южный Крест», и не только потому, что мы отправимся в Новую Зеландию, а затем в Южную Америку в компании тех ярких звезд. Каждая остановка на этом пути поведает нам историю потерь и спасений и, возможно, о том, насколько это важно. Итак, вы готовы отправиться в наше вдохновленное вином путешествие, ориентируясь по звездам?
Ромео в Новой Зеландии
Сейчас 1895 г., и мы плывем из Австралии в Новую Зеландию в компании далматинского винного эксперта с экстравагантным именем Ромео Алессандро Брагато, одного из первооткрывателей новозеландского вина. Пройдя обучение в знаменитой итальянской винодельческой школе в Конельяно, недалеко от Венеции, Брагато в 1889 г. отправился развивать винную индустрию в штате Виктория, в Австралии. Его усилия дали столь успешные плоды, что в 1895 г. премьер-министр Новой Зеландии Ричард Седдон попросил правительство Виктории направить к ним Брагато, чтобы он помог оценить потенциал винной индустрии Киви.
Брагато проехал по островам с севера на юг и обнаружил, что эта местность обладает огромным винодельческим потенциалом. И в этом нет ничего удивительного, когда понимаешь, что два парных острова, из которых состоит Новая Зеландия, берут свое начало в самой прохладной из пригодных для виноделия климатических зон на самой южной оконечности и закачиваются самой теплой винной зоной на севере, рядом с экватором. Между южной и северной частью Новой Зеландии расположены две климатические зоны, подходящие для выращивания разных сортов винограда. Анализ Брагато, опубликованный под названием «Перспективы виноделия в Новой Зеландии», указывал путь к созданию вин Киви. Брагато не привозил винные сорта винограда в Новую Зеландию (многие источники утверждают, что первый виноград был посажен Реверендом Сэмюэлем Марсденом в Керикери в Бухте Островов на Северном острове в 1816 г.), но Брагато дал профессиональную оценку перспективам развития винной индустрии.
Брагато несколько раз возвращался в Новую Зеландию, тщательно проверяя состояние виноградников после нашествия виноградной тли и поощряя использование устойчивых к этому заболеванию корневых побегов, а в 1902 г. получил пост ведущего винодела в ново-зеландском департаменте сельского хозяйства. Период его пребывания в должности стал особенным в научном и индустриальном плане, он опубликовал довольно влиятельный труд «Виноделие в Новой Зеландии», однако, к сожалению, это продолжалось недолго. По островам прокатилось мощное движение за трезвость, и Департамент сельского хозяйства свернул винодельческую программу. Расстроенный Брагато вместе с семьей перебрался в Британскую Колумбию, в Канаде, в 1909 г. В 1913 г. он умер там в возрасте 55 лет.
Сегодня Новая Зеландия так же славится своими винами, как и хоббитами.
Сложно не вспоминать сейчас о Ромео Брагато, поскольку полная жизни и энергии винодельческая индустрия, какой он себе ее представлял, воплотилась в действительность, возможно превзойдя самые его смелые ожидания. Сегодня Новая Зеландия так же славится своими винами, как и хоббитами (именно здесь был снят фильм «Властелин Колец»). Вы можете отыскать предпочитающий прохладный климат сорт Пино Нуар в Центральном Отаго, пикантный Совиньон Блан в Мальборо и теплолюбивые сорта, из которых производят красные вина, в Хокс Бэй. Это три ярких винных региона из множества других винодельческих областей Новой Зеландии. Хотя общий объем винного производства Новой Зеландии невелик (эта 17-я самая крупная винодельческая страна в мире находится в списке между Венгрией и Австрией), у нее достаточно широкий рынок сбыта. И новозеландские вина продаются по достаточно высоким ценам. Средняя экспортная цена обычно возглавляет глобальный список цен на столовые тихие вина. Поразительно, но именно белое вино Совиньон Блан играет ведущую роль, а ведь обычно красные вина обладают более высоким статусом и ценой.
Виноделие в Новой Зеландии прошло несколько циклов в своем развитии с тех пор, как Ромео Брагато уехал в Канаду. Приезжавшие сюда иммигранты привозили с собой вино, сбегая из взбудораженной Центральной Европы в период перед Первой мировой войной, в поисках мира и благоденствия. Но война, застой и другие проблемы всегда тормозили процветание индустрии. Тогда в 1970–х гг. правительство приняло на вооружение закрытую экономику – стратегию развития, призванную стимулировать развитие отечественной индустрии, не привлекая в страну иностранные продукты и инвестиции. Это был самый настоящий крах, по крайней мере для винной индустрии. Без внешней конкуренции спрос на качественные новозеландские вина начал свое стремительное падение, поскольку продукты более низкого качества удовлетворяли потребительский рынок. Рынок рухнул, и профинансированная правительством программа вырубки была призвана в буквальном смысле уничтожить несостоятельные в экономическом плане виноградники. Новозеландское виноделие достигло своего дна.
Не сумев развить индустрию при помощи протекционистских тепличных тактик, правительство полностью изменило курс и в том числе свое отношение к виноделию. Барьеры, препятствующие импорту продукции и инвестиций, были сняты. В страну хлынули дешевые иностранные вина, захватив рынок, на котором прежде монополия принадлежала исключительно винам Киви. Единственным способом сохранить позиции отечественного вина было переориентироваться на верхние сегменты рынка и сосредоточиться на экспорте. Это движение обязано своим успехом дальновидности Ромео Брагато, а также упорству и решимости виноделов и бизнесменов, которые приняли вызов нового смелого винного мира.
Два вина, представляющие Новую Зеландию, отправятся в коллекцию наших 80 бутылок. Первое – это Пино Нуар, производимое на винодельне «Кварцевый риф» в Центральном Отаго. Ромео Братаго посетил этот прохладный регион в южной части Южного острова и объявил, что это идеальное место для производства вина. Особенно для сорта Пино Нуар, подчеркнул он. И именно с Пино Нуар это место сейчас и ассоциируется.
Без внешней конкуренции спрос на качественные новозеландские вина начал свое стремительное падение. Рынок рухнул, и профинансированная правительством программа вырубки была призвана в буквальном смысле уничтожить несостоятельные в экономическом плане виноградники. Новозеландское виноделие достигло своего дна.
«Кварцевый риф» – это вино одного виноградника, производимое на небольшой винодельне, основанной в 1990-х гг. австрийским виноделом, который приехал на юг, когда винный рынок снова стал открытым. Пино «Кварцевый риф» и игристые вина получают высокую оценку, среди которых особняком стоит Пино Гри. «Кварцевый риф» – это несомненное произведение искусства в винной индустрии, о котором когда-то мечтал Ромео Брагато.
Поместье Бранкотт, второе из новозеландских вин, которое я выбрал, превосходит все самые смелые мечты Брагато. Оно получило свое название в честь Поместья Бранкотт, которое стало первым виноградником, где выращивали Совиньон Блан в регионе Мальборо на самой высокой точке Южного острова. Мальборо было последним местом, где Брагато ожидал увидеть виноградники. В его отчете о наиболее перспективных для виноделия регионах эта область попросту отсутствовала. И в самом деле, винный виноград не был важен для Мальборо до тех пор, пока не были сняты инвестиционные и тарифные барьеры и интернационализация виноделия Южной Зеландии не начала набирать обороты.
Получив финансовую поддержку от канадской компании Сиграм, Иван Юкич и его сын Франки разбили виноградник Brancott Estate, и вскоре Мальборо Совиньон Блан обрело невероятный успех на британском рынке и по всему миру. И хотя у Новой Зеландии много других вин, кроме Пино Нуар и Совиньон Блан, их серьезная репутация в настоящее время выделяет вино Киви на международных рынках.
Семейную винодельню Юкичей – Montana Winery – в конце концов приобрела французская многонациональная винная компания Перно Рикард, которая сейчас продает вина по всему миру. Для британского рынка бренд Montana был изменен на Brancott Estate (чтобы не вводить в заблуждение покупателей, будто эти вина были произведены в американском штате Монтана!), и в конце концов вся компания была переименована в Brancott Estate в честь знаменитого виноградника. Сейчас большая часть новозеландской винной индустрии находится в руках международных компаний. Cloudy Bay, например, входит в группу компаний по производству предметов роскоши Моет Хеннесси и Луи Виттон, а Ким Кроуфорд принадлежит Constellation, крупному британскому производителю вина и мяса. Если бы Ромео Брагато дожил до наших дней, он бы удивленно покачал головой. Я предполагал, что это будут отличные вина, но такого никак не ожидал!
Чили и все, что продолжается
От Новой Зеландии до Чили – долгий путь, более 9 тыс. километров пролетает ворон между этими землями. Это гораздо более долгое путешествие, чем из Тасмании в Мальборо. Чили и Новая Зеландия расположены далеко друг от друга и по расстоянию, и по масштабам виноделия. Чили – шестой в мире крупнейший винный производитель после Большой Тройки (Италии, Франции и Испании), США и Аргентины. Общий объем годового производства Чили в пять раз больше объемов вина, производимого в Новой Зеландии.
Чили – шестой в мире крупнейший винный производитель после Большой Тройки (Италии, Франции и Испании), США и Аргентины.
Но у этих двух стран есть то, что их объединяет. Обе представляют собой тонкую полоску земли, растянутую с юга на север, в которой представлены винные регионы разных широт. И обе страны сильно изолированы. Новая Зеландия находится на островах, удаленных от материков. А Чили, с функциональной точки зрения, изолированный Тихим океаном с запада, а с востока – горной грядой Анд. Эта изоляция представляет вызов для чилийской винной индустрии (как и в случае с Киви), но одновременно она стала настоящим благословением в эру распространения виноградной тли, косившей винный мир.
Вино привезли в Чили испанские миссионеры и священники еще в 1554 г., значительно раньше прибывших в Новую Зеландию английских и французских миссионеров, познакомивших страну с винным виноградом.
Вино привезли в Чили испанские миссионеры и священники еще в 1554 г., значительно раньше прибывших в Новую Зеландию английских и французских миссионеров, познакомивших страну с винным виноградом. Местная винная индустрия довольно бурно развивалась в Чили, и вино использовалось не только для религиозных нужд, что стало серьезной проблемой к XVII в. Испанские производители увидели в колониях Нового Света отличный экспортный рынок, расширению которого, однако, мешало местное винодельческое производство, и убедили короля запретить новые виноградники в Мексике, Чили и на других территориях, чтобы расширить экспорт вина из Испании.
Современная чилийская винная индустрия по-настоящему укоренилась после обретения страной независимости от Испании, и в 1850-х гг. большая партия различных сортов винограда из еще не охваченной виноградной тлей Франции была посажена в местных виноградниках. Это стало важным дополнением к сортам, которые завезли в страну миссионеры три столетия назад. Выбор времени оказался как нельзя удачным, поскольку через пару лет виноградная тля распространилась по всему миру (Брагато обнаружил ее недалеко от Окленда, во время своего исследования земель Новой Зеландии). Но она пока еще не вторглась в чилийские виноградники даже после стольких лет, и поэтому здесь можно обнаружить совершенно уникальную вещь: Vitis vinifera, растущий на собственных корнях.
Чилийские вина обрели свои рынки в Европе и других частях света в темные времена, когда нашествие виноградной тли снизило винное производство в других регионах, и были очень хорошо приняты, тем самым создав ориентированную на экспорт модель для чилийской винной индустрии. У чилийского виноделия было много взлетов и падений, особенно сильно оно пострадало во время процветания режима Пиночета, когда репутация Чили сильно снизилась во всем мире. Но все изменилось с возрождением демократии и, как и в Новой Зеландии, с внедрением политики свободного рынка, поощрявшего внутренние инвестиции и рост экспорта.
У чилийского виноделия было много взлетов и падений, особенно сильно оно пострадало во время процветания режима Пиночета, когда репутация Чили сильно снизилась во всем мире.
Сегодня в чилийской винной индустрии лидируют четыре крупных компании, самая крупная из которых была основана оном Мельчором «Конча и Торо» в 1883 г. (в разгар эпидемии виноградной тли в Европе). Конча и Торо сегодня является крупнейшим винным производителем Латинской Америки и одной из крупнейших винодельческих компаний в мире. В 2014 и в 2015 гг. «Конча и Торо» была названа «самым влиятельным винным брендом». Большинство потребителей, возможно, знакомы с брендом Касилльеро дель Дьябло, но Конча и Торо производит невероятно широкий диапазон вин, от традиционного Фронтера, также известного как Паис (сорт Мишн), до культового Дон Мельчор Каберне Совиньон.
Многие потребители, кто пробовал Касилльеро дель Дьябло, возможно, не знают, что производитель «Конча и Торо» предпочитает устойчивость и стабильность, выпуская органическую и даже биодинамическую продукцию. Именно с этой целью была задумана винодельня Коно Сур в 1993 г., и за несколько лет этот проект набрал невероятные обороты. Вина с этикеткой, на которой изображен велосипед, пользуются широким спросом, и эта компания стала также выпускать ограниченное количество вин линии «20 Barrels» и Осио – культовое Пино Нуар. «Конча и Торо» продолжает расти, компания инвестирует в Аргентину, сотрудничает с винодельческой компанией Ротшльдов во Франции и в 2011 г. приобрела Фетцер и Бонферра, американские винодельни, славящиеся своей устойчивой практикой в виноделии.
Чили добавляет интересные ноты к нашей музыкальной теме «Южный Крест», в которой уже присутствует новозеландская сага о любви, потерях и возрождении, а теперь еще появляется и история терпения. Чилийскому вину многое пришлось вытерпеть, особенно изготовленному из сортов, завезенных в страну до эпидемии виноградной тли, которые в настоящее время представляют собой особенный генетический источник. Тот факт, что сорт Карменер смог прижиться здесь, важен вдвойне, поскольку виноград из Бордо был мало где посажен во Франции после нашествия виноградной тли из-за низкой урожайности. И, конечно же, винная культура пережила политический хаос и диктаторство и смогла еще больше расцвести в эру демократии.
Но не все из того, что пришлось пережить чилийскому виноделию, стало ценным даром. И хотя любители вина по всему миру счастливы, что чилийские вина представляют собой высокое качество и хорошее соотношение с ним цены, я знаю многих виноделов, которые считают, что их лучшим винам уделяется мало внимания и их недооценивают, поскольку потребители по-прежнему видят в чилийских винах лишь приемлемую цену, но не относят их к категории великих вин. Вино, похоже, становится лучше с каждым годом, но стереотипы меняются гораздо медленнее. Подъем репутации чилийских вин пока еще находится в процессе.
Я знаю многих виноделов, которые считают, что их лучшим винам уделяется мало внимания и их недооценивают, поскольку потребители по-прежнему видят в чилийских винах лишь приемлемую цену.
Наше пребывание в Чили оказалось довольно недолгим, но нам необходимо найти самолет, который перенесет нас через Анды. Добираться на машине от Сантьяго до Мендосы не так уж и долго, но меня пугают переполненные машинами горные дороги. А нас ждет Аргентина, которая добавит заключительные ноты к нашей мелодии «Южный Крест».
Подъемы и спады
Мальбек – это самая настоящая звезда аргентинского виноградарства, самый популярный и довольно своеобразный сорт красного винного винограда. Возможно, из него производят не самое лучшее вино, у меня есть знакомые, которые утверждают, что предпочитают Каберне Совиньон или другие сорта, но случались периоды, когда сорт Мальбек побивал рекорды популярности среди других сортов. Когда десять лет назад я впервые начал изучать Аргентину, у всех на слуху был удивительный рост популярности Мальбека. Например, некоторое время Аргентина была всего лишь на втором месте после Новой Зеландии по темпам роста винного экспорта в США. Десять лет спустя Аргентина по-прежнему остается успешной, но уже не представляет собой прежний феномен «золотой жилы». Что же случилось с аргентинским винным бумом и может ли винная индустрия страны вернуть упущенный благоприятный момент?
Эти вопросы о винной индустрии Аргентины отражают беспокойство, которое долгое время выражалось по поводу самой страны. Стоит вернуться на сто лет назад в прошлое, и вы обнаружите процветающую страну, которая бурно развивается, используя собственные природные ресурсы. Невероятно, но в одном исследовании говорится, что Аргентина обладала самым высоким уровнем благосостояния на душу населения и часто можно было услышать выражение «богат, как аргентинец». Буэнос-Айрес был «Парижем Юга», и мы видели одно здание, которое и в самом деле было истинно парижским: оно было разобрано в Париже, а затем заново восстановлено здесь. Но подъем пошел на спад, повторив цикл, и Аргентина не смогла использовать весь свой потенциал.
У недавнего винного бума было много причин. Возможно, одной из самых важных причин стал кризис аргентинского песо в начале 2000-х гг. Обвал песо и открытие экономики для иностранных инвестиций стали весьма болезненным периодом для жителей Аргентины, но она сумела восстановить международную конкурентоспособность и поощряла иностранные инвестиции, что стало важным фактором для подъема винной индустрии.
Что же случилось с аргентинским винным бумом и может ли винная индустрия страны вернуть упущенный благоприятный момент?
Как и во многих европейских странах, потребление качественных вин в Аргентине резко сократилось, а падение песо еще больше обострило ситуацию на отечественном рынке, где преобладали недорогие вина. В книгах Лауры Катена «Вино Аргентины» и Яна Маунта «Виноградники на краю мира» подробно описано, что у аргентинских производителей не было другого выбора, как сосредоточить внимание на экспортных рынках, а улучшение качества вина требовало серьезных вложений. Прямой целью стал рынок США, и здесь аргентинская стратегия отличалась от Чили, которая развивала различные экспортные направления.
Экспортная нацеленность на США была эффективной по нескольким причинам. Во-первых, эти вина были вполне приемлемы по цене и их качество с каждым годом лишь улучшалось. Винный рынок США разрастался, и потребители отворачивались от Мерло и появившегося позднее Шираза, распахивая двери навстречу легким и понятным винам Мальбек. Некоторые серьезные бренды вступали в эффективное экспортное сотрудничество, что дало им возможность вывести Аргентину на рынок и твердо обозначить свою позицию. Например, Катена и Галло стали партнерами, чтобы сделать Аламос лидером на экспортном рынке вина. Неудивительно, что с каждым годом аргентинский винный экспорт рос и укреплялся. Единственным вопросом, который стоял в то время, был: «Продолжит ли спрос расти и дальше и если да, то сможет ли Аргентина производить достаточно Мальбека, чтобы утолить жажду потребителей?».
Аргентина обладала самым высоким уровнем благосостояния на душу населения, и часто можно было услышать выражение «богат, как аргентинец».
И что дальше? Что ж, винный бум не обернулся очередным падением, чего многие опасались, но рост аргентинского винного экспорта остановился. Мне кажется, что самым серьезным ограничивающим фактором для аргентинского экспорта стало именно предложение, а не спрос. Экономическая политика правительства президента Кристины Фернандес де Киршнер привела к повышению уровня инфляции, что, в свою очередь, подтолкнуло к увеличению тарифных ставок и повышению стоимости производимого вина. В то же время валютный курс был заморожен на искусственно созданном высоком уровне, что привело к сокращению прибылей компаний. К этой проблеме добавился и контроль за движением капитала, затруднив для Аргентины импорт технологий и оборудования для виноделия из-за границы. Снижение инфляции и курса валюты тяжело отразилось на цене вин, идущих на экспорт, которые когда-то были первоначальным источником успеха Аргентины. Оказалось почти невозможным извлечь выгоду из экспорта аргентинского Мальбека с розничной ценой ниже десяти долларов, поэтому многие из этих вин просто исчезли с рынка (лишь несколько отважных компаний справились с краткосрочными потерями и сохранили свои рыночные позиции).
Страна изменила курс в декабре 2015 г., когда Маурисио Макри стал президентом Аргентины, положив конец политике, разрушавшей экономику, особенно такие экспортные индустрии, как виноделие. Но некоторые мои друзья в Аргентине признались, что не ждут чудес. Они просто хотят, чтобы Аргентина жила «как нормальная страна» с политической и экономической точки зрения, и, возможно, именно так и будет. Если «нормализация» произойдет, вернется ли аргентинский винный бум? Возможно, но времена изменились, и невозможно повернуть время вспять при помощи одной лишь стабилизации макроэкономических показателей. Аргентина вернется назад, это совершенно точно, хотя понадобится некоторое время для стабилизации валютного курса и решения многих других проблем, чтобы ощутить позитивные изменения.
Самое лучшее, на что стоит надеяться Аргентине, и это действительно хорошая новость, – жить «как нормальная страна» в том, что касается американского экспортного винного рынка. Я имею в виду, что на показатели ее экспорта станут влиять нормальные факторы, не подъемы и спады в экономике. Быть «нормальной страной» означает противостоять искушению сделать из Аргентины эдакий своеобразный Мальбеквилль. Я понимаю, что искушение превратить конкретный сорт винограда в «особенный» невероятно сильно, но не считаю это желание лучшим путем развития индустрии. У Аргентины есть Мальбек, и это замечательно. Но прежде чем рост экспорта замедлился, умные аргентинские производители уже пытались внести некоторые новые нюансы в существующие рамки рыночного пространства. Терруар, несомненно, очень важный аспект, который сейчас свидетельствует о качестве и аутентичности вина гораздо больше, чем пару лет назад. Думаю, многие потребители сейчас обращают внимание на регион производства вина – долина Уко? Сальта? – и особенно на высоту над уровнем моря (Мальбек растет по-разному на разной высоте в Аргентине) как на индикаторы качества.
Еще один способ добавить новые интересные нюансы – это продвигать на рынке другие сорта винограда, кроме Мальбека. В Аргентине полно других прекрасных вин, кроме Мальбека и Торронтес, двух «назначенных» особенными сортов винограда. Например, мне нравится Мендель Семильон (этим непривитым виноградным лозам уже 75 лет), а недавно мы удивили друга, обожающего Шираз, в местном аргентинском ресторане, заказав высокогорный Шираз из долины Уко. Вино ему нравилось, но ему не приходило в голову заказывать аргентинский Шираз. Это огромное раздолье для исследований, и у Аргентины найдется много интересного и в терруарах Мальбека и за его пределами. Это как раз та самая разновидность стратегии «нормальной страны», которая наблюдается на винном рынке в настоящее время.
У Аргентины мало опыта в качестве «нормальной страны», живущей без кризисов и драм. Пока нельзя с уверенностью сказать, что экономическая политика Макри обернется успехом, поскольку ее стратегии зависят от краткосрочных потерь ради долгосрочных прибылей в условиях шаткой и нестабильной международной экономической обстановки. Нелегко стать «нормальной страной», но это того стоит.
Иногда, как нам демонстрирует аргентинская национальная сборная по футболу, великие игроки и великие идеи приводят к большим разочарованиям. Однако я полон оптимизма и надеюсь, что винный сектор восстановит свою стабильность, пережив все трудности, стараясь избегать бесконечных циклов подъемов и спадов прошлого. И в честь этого я добавляю в нашу уже довольно объемную коллекцию еще три вина: Николас Катена Сапата Каберне Совиньон-Мальбек, Мендель Уайнс Олд Уайн Семильон и Коломе Аутентико Мальбек, из винограда, выращенного на высоте более 2 тысяч метров над уровнем моря в Сальте. Катена и его коллеги добивались высочайшего качества, команда Менделя стремилась к тому, чтобы всеми силами сохранить старые виноградники, которые стали бы залогом качества вин. А Коломе Аутенико Мальбек намеренно производили вино в старом стиле – никаких дубовых бочек, долгий период вымачивания, – отдавая дань прошлому и в то же время открывая для себя новые возможности на рынке.
Я надеюсь когда-нибудь посетить Сальту и поднять бокал за жизнь, потери и любовь, которые являются непременными составляющими истории вина (и еще одним ответом на вопрос «почему вино?») и тем, что продолжается и по сей день. И здесь, высоко в Андах, я особенно отчетливо увижу яркие звезды Южного Креста.
Вина
Кварцевый Риф Пино Нуар
Центральный Отаго, Новая Зеландия
Бранкотт Эстейт Совиньон Блан, Мальборо
Новая Зеландия
Конча и Торо Касильеро дель Дьябло Карменер
Чили
Николас Катена Сапата Каберне Совиньон-Мальбек
Мендоса, Аргентина
Мендель Уайнс Семильон
Мендоса, Аргентина
Коломе Аутентико Мальбек
Сальта, Аргентина
