Глава 26
Айла

Каидан больше не угроза, я и Рушан наладили отношения с Ойро. Зима медленно отступает, сменяясь ароматной весной, а звёзды по ночам становятся ярче. Однако, несмотря на всё, у нас остаётся последняя проблема.

Среди нас присутствует живое решение для этой угрозы, но мы не уверены, что имеем право просить Шиуна поставить на кон свою жизнь. Никто из нас не хочет, чтобы он рисковал, особенно после того, как его отец отдал свою жизнь в противостоянии между Калануа и Квинтилиями.

Все потомки, как и договаривались, собрались на переговоры в Астаре. Когда-то в этом же дворце умерла Теяла, дав начало трагическому разделению семьи Первых, но сейчас спустя более тысячи лет мы – их потомки – собрались, чтобы завершить эту печальную главу и если не объединиться, то стать хоть немного ближе и ради общего будущего помириться, придя к соглашению.

Мы расположились в павильоне в саду с камелиями. У теялийцев особая тяга к прекрасному, созданному природой. Сквозь распахнутое окно я наблюдаю за покачивающимися на тёплом ветру ветками с красными и розовыми цветами. Сверкая под солнечными лучами, вода бежит по узкому рукотворному каналу, обрамлённому в каменные блоки. Канал причудливо извивается, огибая деревья.

– За последние полгода мы собираемся чаще, чем за все прошлые десять лет. Так и одной семьёй стать недолго, – насмешливо замечает Даян, когда все расселись по местам и замерли в неловком молчании.

Каждый сидит немного поодаль от другого на деревянном полу, на своей мягкой подушке, и перед каждым стоит отдельный невысокий столик с одинаковым набором блюд и угощений. От Каидана прибыли Демьян и Эол.

Неделю назад, перед уходом мы дали Эолу пузырёк с кровью Ойро и теперь на его лице нет ни единого синяка, оставленного моей сестрой. Демьян наконец прекратил выглядеть как безвольный солдат, он не стал опять стричь волосы в привычную короткую стрижку, и теперь его сходство с младшим братом стало заметнее.

От Исара прибыли Алисия и её муж Оливер. Они и Хёрин последние представители прошлого поколения. Мы и Квинтилии остались сиротами, лишившись обоих родителей. Отношения между Даяном и королевой Исара по-прежнему напряжённые, хотя Алисия всеми силами старается смягчить настроение брата. Если она будет стараться несколько лет, то, возможно, наш король оттает.

От Теялы с нами сидят Шиун и Суа. Хёрин могла бы стать королевой, править Теялой от имени семьи Юн, но она сразу отказалась, передавая корону Шиуну. Он всё ещё принц, но до его коронации осталось недолго. Мы все поняли, что в Суа намного больше секретов, хотя в своём поведении она изменилась мало. Девушка всё так же демонстрирует скромность и робость, соблюдая все правила этикета. Хотя румянец моментально выдаёт её, стоит сказать Суа что-нибудь о Дарене.

От Илоса прибыли я, Даян и Ойро. С нами увязались Рушан и Дарен. Хотя они пожелали избавить себя от «утомительных разговоров о политике» и наверняка сейчас либо соревнуются на тренировочном поле, либо слоняются по дворцу. У бедной Самии перед приближающейся свадьбой дел невпроворот, а Аниса мы оставили ей в качестве помощника, хотя тот явно был не рад.

Собравшись вместе, мы раскрываем все старые тайны. Шиун и Даян ещё раз теперь уже всем рассказывают историю Первых: кто на самом деле убил Теялу и у кого нынче огонь. Рассказывают о случайности трагедии. Заручившись одобрением Рушана, Даян рассказывает всем правду о его родословной, но брат категорически отрезает любые лишние вопросы и предположения, говоря, что Рушан отказался от жизни наследника добровольно. Даян подчёркивает, что Рушан – Назари и принадлежит нам, а значит, любой, кто захочет ему навредить, станет врагом для Калануа. Никто не пытается перечить, потому что это в любом случае бесполезно.

Даян рассказывает об испорченных тенях и о том, что потомки Илоса всегда сдерживали легион и почему это больше мало работает. Брат делает особое ударение на рассказе о крови, пролитой по вине «родственников». Даже рассказывает правду об убийстве нашей матери и отца.

– Полагаю, мы все согласны, что в загадке Первых мы можем поставить точку и закрыть книгу этой печальной истории. Прошло много столетий. Пора начать новую главу, – размеренно завершает речь брат, оглядывая присутствующих. – Пора перестать жить под воздействием тех далёких событий.

Все согласно кивают, хоть кто-то и менее уверенно, чем другие. Если мир предлагаем мы, те, кто сильнее всего пострадал от лживых обвинений, то никто не может возразить.

– Я предлагаю подписать мирный договор, – говорит Эол, и мы все рады, что он первым говорит об этом.

Именно Квинтилии были проблемой в последние годы, но и они желают как можно скорее забыть произошедшие события.

– Мы подпишем, но, Эол, Каидану стоит подумать о ваших диких законах, основанных на обвинениях в убийстве Теялы, – отвечает Даян.

– Прекратите рабство, – поддерживает Шиун, и его предложение звучит как условие.

– Я уже подумал над этим. Все, кто захочет уйти и вернуться домой, – будут вольны это сделать. Те, кто пожелает остаться, потому что им некуда идти, – перестанут быть рабами. Мы будем им платить, они смогут продолжить работать как слуги.

– Замечательно, Эол! – улыбается Алисия, но каиданский принц всё равно поджимает губы, недовольный позором, который ему предстоит оттирать от репутации своей страны.

В Каидане имеется Сенат, и Эолу ещё долго придётся спорить с людьми, привыкшими к удобству и бесплатной рабочей силе.

– Варайя? – вопросом намекает на следующую неприятную тему Даян.

Вероятно, брат пришёл сюда подготовленным, надеясь пройтись по всем больным местам Каидана. Демьян качает головой:

– Эту традицию мы не отменим. У нас рождается слишком много детей с Даром Света, и нужно это контролировать.

– Хорошо, решайте сами, главное – не навязывайте остальным. Может, подумаешь о коррекции этого закона и ты, Алисия?

– У нас тоже Варайя пока останется.

Мы киваем, не решаясь лезть в глубь их политики. Главное, чтобы они не думали, что все должны придерживаться подобной традиции.

– И, Алисия, прекратите делать жгуты в таких количествах. Изначально они были созданы для поимки преступников, теперь же их цепляют на всех, – холодно продолжает Шиун, – контролируйте производство. И уничтожьте любые наработки вроде той, что разнесла мне дворец!

Последней фразой он специально подчёркивает, что вряд ли забудет об этом. Оливер и Алисия соглашаются, что процесс вышел из-под контроля. Разговор принимает опасный оборот, когда дело касается Островов и законов о запрете брака между носителями разных Даров.

– Этот запрет нужен был, чтобы найти наследников, убивших Теялу! Нам уже это известно, а значит, впредь закон бесполезен! – возражает Даян, повышая голос, когда Алисия и Эол не демонстрируют особого желания.

– Но Дар отбирать силу может проявиться у других теялийцев, и так передаться дальше! – парирует Оливер.

– И что теперь? Запретить брак с теялийцами?! – впервые вмешивается Ойро.

– Ойро права, это не решение проблемы, – заступается за неё Эол, и сестра фыркает. Отношения между ними по-прежнему натянутые после событий в Астаре. Но Эол держится и продолжает, не обращая внимания. – Нужно придумать другой вариант.

– Уже рождаются кахари с Дарами, – упорствует Оливер. – Да и как мы заметили, бывают те, кто берёт два Дара! Кто знает, сколько таких ещё?!

– Будут ли наши дети и наследие Первых под защитой, если однажды восстание организует кахари с двумя Дарами, – с тревогой напоминает Алисия. – Смогут ли потомки Первых противостоять двойной силе. Их нужно найти и проверить, узнать, насколько обширны их возможности. Только протестировав…

Алисия умолкает, потому что в комнате становится темнее.

– Полно, сестра, – усмехается Даян. – Они ещё не успели толком оскорбить Рушана.

– То есть мне стоит немного подождать, пока они предложат нам сделать из него подопытного кролика? – наигранно удивляется сестра и разгоняет тени взмахом руки.

– До нас дошли слухи, Ойро, – мягко начинает Алисия, наивно полагая, что сможет убедить мою сестру, – что ты отдала Рушану Кольцо Пустыни. Мы знаем, что эта традиция означает в вашей стране. Но ты принцесса, и ты не можешь…

– Она может, – холодно обрываю я. – И она сделает так, как пожелает.

Повисает тишина, которую, к нашему изумлению, прерывает Шиун:

– И мы её поддержим. А вам лучше подумать над своими закостенелыми правилами, от которых, как мы заметили, пока намного больше проблем, чем от кахари с двумя Дарами, – ворчит Шиун, отпивая чай из своей пиалы, но внезапно морщится то ли от горечи напитка, то ли от того, что он уже остыл.

Ойро глядит на принца едва не с отвисшей челюстью. Щеки Шиуна слегка розовеют, он тут же недовольно поджимает губы, пытаясь скрыть смущение и очевидное недовольство этим чувством. Впервые он встал на защиту Рушана.

– Хочешь сказать, что не переживаешь о возможности захвата власти кем-то особенным? – тонко интересуется Алисия.

Зная её, я понимаю, что она нечаянно вновь привнесла намёк о Рушане в этот вопрос. Скажи это кто другой, походило бы на издёвку, но это наивная Алисия, поэтому Шиун спокойно ставит пиалу на свой столик и поправляет длинный рукав, прежде чем ответить.

– Должен напомнить, что Рушан является частью моей родословной и сыном моего покойного дяди, – сухо перечисляет принц, а Ойро с трудом прячет улыбку, видя, насколько тяжело Шиуну говорить выдержанным нейтральным тоном. – Если однажды твои дети, Алисия, произведут на свет кахари, то вот над ним и поэкспериментируете, а члена моей семьи вы не получите.

Алисия недовольно вздёргивает подбородок, но больше ничего не говорит. Мы не вмешиваемся в их желание оставить Варайю, а они же пусть не лезут к нашему решению поддерживать кахари. Мы так увлеклись, что почти никто не притронулся к еде. Я принимаюсь за трапезу, и большинство следуют моему примеру, обдумывая новые необходимые меры и возникшие в связи с этим вопросы.

Краем глаза замечаю, что Эол задумчиво наблюдает за мной. Он ловит мой взгляд, едва заметно улыбается и возвращается к еде. Тот разговор между нами в коридоре был последним. После него Клетус лишь раз вызвал меня, чтобы я отдала кровь. Уже потом в мою спальню пришёл Рой, и тогда я понимала, куда мы пойдём, чувствовала приближение брата и сестры.

Позже я осознала, что Эол все те дни собирался с силами сделать то, о чём я его попросила. Помочь нам, избавить от проблем и закончить круг бессмысленной мести. Видела, что он решился покончить с тиранией, сжав руками меч и направляясь к своему собственному отцу. Но я благодарна Демьяну за то, что он взял грех на себя. Не позволил Эолу сделать то, что могло ожесточить его сердце. Каидану необходим чуткий правитель с новым взглядом на устаревший уклад.

Когда большинство собравшихся завершают трапезу, Ойро начинает говорить, решая перейти от споров к самой последней проблеме.

– Пришло время разобраться с легионом, – твёрдо объявляет сестра.

Все замолкают, потому что, кроме неё и Шиуна, нет никого, способного оказать хоть какую-то помощь в этом.

– В начале встречи Даян обрисовал сложившуюся ситуацию. Мы можем закрыть на проблему глаза, оставить всё как есть. Но я не могу быть везде, не могу их контролировать по всему Континенту. Демоны могут стать сильнее, и избежать жертв нам в любом случае не удастся, – она делает паузу, наблюдая, насколько все понимают серьёзность её слов.

Отмечаю, насколько улучшилась способность Ойро произносить речи и удерживать чужое внимание. Занятия с Серошем пошли ей на пользу.

– И даже если у меня получится… я не вечна. И я умру, как каждый из вас. Что тогда будет с вашими и нашими детьми? Как они будут справляться с этой задачей? Единственный Дар, способный освободить легион, – Дар Огня. Но он проявляется не в каждом поколении. Верно, Шиун?

– Да, он может не проявиться у моих детей.

– Тогда что нам делать? – спрашивает Демьян.

– Всё, что мы можем, – это благодарить Шиуна и простить всем потомкам Шейна убийство Теялы. Забыть об этом, потому что Шиун решил попытаться избавиться от легиона, – серьёзно отвечает Ойро.

– Нет! – возражаем я и Суа одновременно.

Шиун и Ойро переглядываются, будто способны переговариваться мысленно. Теялийский принц уверенно кивает, и Ойро продолжает, обращаясь ко всем:

– Но он не будет делать это в одиночку. С ним буду я.

– О чём ты говоришь, Ойро? – напрягается Даян, как и я, недовольный, что с нами она ничего не обсудила.

– Ни я, ни Шиун не желаем отдавать себя в жертву, а поодиночке именно так с нами и произойдёт. Поэтому мы сделаем всё вместе. Этот план мы продумали.

Даян открывает рот, чтобы возразить, но Ойро моментально перебивает его, заранее отвечая на все возможные вопросы:

– Я понимаю! Нельзя предусмотреть всё заранее! Поэтому рядом с нами будете ты и Рушан. Можем захватить ещё Аниса и Самию. Если что-то пойдёт не так и жизнь Шиуна будет в опасности, то можно будет вновь ударить его по голове.

Теялийский принц, судя по недовольной гримасе, явно не одобряет подобный бесхитростный план, но Ойро наигранно ласково улыбается ему в ответ.

– Как ты и просила, Ойро. Этих достаточно?

Алисия под наши удивлённые взгляды достаёт несколько глиняных кувшинов, они похожи на те, что использовал Клетус, чтобы сохранять мою кровь в нормальном состоянии. Только эти поменьше и с более тонким, аккуратным горлом.

– Да, спасибо, трёх хватит.

Даян и я теряем дар речи, понимая, что даже Алисия знала хоть и немного, но больше, чем мы.

– Мы сделаем это на территории высушенного озера. Там большая местность и нет никого, кто может пострадать. Да и земля ровная. Не знаю, сколько осталось от легиона, но я попробую призвать их всех туда, а Шиун всех подожжёт, – обыденным тоном вводит нас в курс дела сестра.

– Но брат…

– Не переживай, Суа, – вновь встревает Ойро, пытаясь пресечь все беспокойства сразу. – Эти кувшины как раз для него. Он будет пить мою кровь. Так же я буду рядом, чтобы дать больше при необходимости.

Суа не выглядит убеждённой, да и мы тоже. Идея, что сестра будет выкачивать свою кровь – не радует. Однако какой выбор у нас на самом деле есть?

– Я пойду с вами! – вдруг вызывается Эол. – Возможно, вам пригодится свет, если демонов будет слишком много.

Все остальные, кроме Суа, соглашаются с необходимостью хотя бы попробовать. Ойро и Шиун решают приступить через несколько дней. Но теялийская принцесса недовольна решением брата, как и мы недовольны секретом сестры.

За последующие несколько часов мы разрешаем старые невысказанные недовольства, Шиун приглашает всех на свою коронацию в середине весны, а в начале лета состоится коронация у Эола, на которую он также зовёт всех в качестве свидетелей.

Мы ещё не забываем указать друг другу на какие-то глупые законы и привычки, способные стать проблемами в будущем, и подписываем договор между четырьмя странами, который, как мы надеемся, принесёт мир на Континент хотя бы на несколько поколений. Шиун предлагает всем желающим остаться на ночь в его доме. Эгеланны и Квинтилии принимают приглашение, мы же решаем задержаться ещё на пару часов и вернуться домой.

Спустя час, опираясь плечом на дерево, я с улыбкой наблюдаю, как смиренно сестра принимает на себя весь гнев Рушана после того, как Даян сообщил ему план, придуманный ей с Шиуном на пару за нашими спинами. Хотя Шиун тоже попадает под раздачу от своего новоиспечённого брата, когда подходит к ним и неудачно шутит. Я не расслышала, что именно он сказал, но потемневшее лицо Назари не обещает принцу ничего хорошего, а последующие резкие слова разжигают перепалку между ними.

Я ухожу, чтобы найти Дарена и предупредить, что скоро мы отправляемся, и если он не хочет застрять здесь, то ему лучше собираться. Дарен может перемещаться, но его максимальный прыжок был от Паргады до границы Теялы, и на весь путь из Астары до дома ему сил не хватит. Поэтому кахари придётся пойти с нами, если он не желает полдня шагать по пустыне до Паргады так, как растратит весь Дар.

Решаю проверить главный дворец, потому что Суа и Дарен прогуливались именно в ту сторону. Пройдя главный тронный зал, брожу по узким коридорам. На пути я встречаю лишь Хёрин и приветствую вдовствующую королеву, а она интересуется, нормально ли прошла встреча, и отправляется дальше по своим делам. Несколько слуг торопливо семенят за ней.

За следующим поворотом в конце коридора нахожу Эола. Он над чем-то размышляет, продолжая невидящим взглядом рассматривать простое изображение бамбука. Художник использовал только тушь, и угадать, что это бамбук, можно разве что по форме линий на белой бумаге. Было бы правильнее развернуться и уйти, но я, наоборот, подхожу ближе, вставая рядом с Эолом.

– Рад, что твои порезы зажили, – говорит он мне.

– Благодаря сестре. Рада, что и твои раны прошли.

– Благодаря твоей сестре. Хотя большую часть она же и оставила.

Я оглядываю его привычный придворный мундир с белой рубашкой. Чёрный – это цвет принцев в Каидане. А вот красный…

– Ты сменишь цвет мундира?

Эол осматривает свой наряд. Он наклоняет голову, отчего одна светлая прядь волос падает ему на глаза.

– Наверное, хотя красный не мой цвет, – почти равнодушно отвечает он, вновь выпрямляясь.

Теперь он держит голову выше и меньше ведётся на провокации Ойро, пытается сдерживать себя, отвечать аккуратнее и действовать разумнее. Он часто взвешивает каждую свою фразу, а в его глазах появилось больше спокойствия.

– Когда вы отбываете? – спрашивает он, но по-прежнему смотрит на картину.

– Через полчаса.

– Тогда, вероятно, мы увидимся через несколько дней, при встрече с легионом.

– Я не пойду.

Я ничем не смогу помочь Ойро и Шиуну в борьбе с легионом, поэтому вряд ли Даян решит взять меня с ними. Длительное неловкое молчание выдаёт замешательство Эола, он поворачивается в мою сторону.

– Что ж. Тогда в другой раз, – мне хотелось бы услышать сожаление в его тоне, но он звучит слишком ровно.

Молодой человек берёт мою руку и, как принято в Каидане, целует кисть на прощание. Достаточно быстро отпускает, поправляет одежду и идёт по коридору к выходу. Я чувствую нарастающее недовольство его поведением. Все правильно, учтиво и как нужно, но что-то он или я делаем неправильно. Осталось что-то, что…

– Я прошу.

Эол замирает.

Меня бросает в жар от сомнения, когда он разворачивается и внимательно, даже хмуро смотрит на меня. Я не повторяю свою фразу, а принц и не просит. Просто медленно возвращается назад и встаёт буквально в полушаге от меня, задумчиво глядя сверху вниз.

– Ты не уточняешь, и я не могу быть уверенным, что понял правильно.

Эол выдерживает короткую паузу, дожидаясь моего ответа, но я молчу. Я не отстраняюсь, когда Эол наклоняется, не дёргаюсь, когда он накрывает мои губы своими, и мои глаза сами собой закрываются от знакомого запаха снега и сандала. Вначале аккуратный поцелуй довольно быстро перерастает во что-то голодное и непримиримое. Я приоткрываю для него губы, а он моментально пользуется приглашением и обхватывает моё лицо ладонями, не давая мне двинуться, пока не заберёт весь воздух. Я отвечаю Эолу с неменьшим напором, забывая о его колющей щетине, а он болезненно покусывает мои губы. Я не обнимаю его, лишь хватаюсь руками за края расстёгнутого мундира и настойчиво тяну к себе. Даже когда воздух заканчивается, принц отстраняется на миллиметры и вновь приникает к моим губам, затягивая в новый поцелуй.

В этих ласках больше злости, чем какой-то симпатии, и губы саднит, когда нам приходится разойтись. Эол хорошо контролирует своё дыхание, только расфокусированный взгляд и расширенные зрачки говорят мне, что он тоже не в порядке. Я отпускаю его одежду, и принц отходит на шаг назад, показывая, что продолжения не будет.

– Айла.

– Эол.

Я полагаю, что теперь он уйдёт, и Эол почти это делает, начиная отворачиваться, но в последний момент останавливается.

– Пожалуйста, впредь не проси меня, пока мы в чужом дворце. Я обещал тебе, что это будет на кровати, и не хочу ещё раз нарушать своё слово. Тебе придётся попросить снова, после моей коронации, – он говорит это со всей деловитой серьёзностью и уходит раньше, чем я успеваю понять, как много угрозы в этом откровенном обещании.