Что означает «му», знает только сама корова.
Мейсон Кули
– Ты не сможешь ошибиться, это и вправду очень легко найти, – сказала Эмбер.
Ее слова еще звучали в моих ушах, когда я отъезжал от хостела для туристов-рюкзачников, в котором остановился в Греймауте на Южном острове Новой Зеландии. Было три часа утра. Моя работа заключалась в вакцинации 700 коров на ферме, находившейся всего в часе езды.
– Из Греймаута поезжай на север по седьмой трассе, далее нужно проехать примерно 45 минут, пока не доберешься до Могераити. Поверни в город на единственном повороте налево, а потом еще раз налево, а дальше езжай все время прямо. Дорога приведет тебя к ферме.
– Звучит совсем просто, – сказал я. – Седьмая, север, Могераити, налево, еще раз налево и прямо по дороге до конца. Да, по идее, не должно быть никаких проблем, и мне нужно быть там к четырем утра, когда они начнут дойку, верно?
– Да. У них большой доильный зал с кольцевым конвейером, они поставят тебя там на платформе, и ты будешь работать. Они начинают дойку в 4.00 утра и хотят, чтобы ты сделал коровам инъекции прямо во время дойки. Все вакцины – в охладительном контейнере, там же лежат шприцы-пистолеты. У них есть лямка, которую можно перекинуть через плечо. Я обычно ношу сразу два, по одному в каждой руке. Но ты поступай так, как тебе удобно.
– Без проблем. Я справлюсь.
– Это очень монотонное занятие, оно, вероятно, займет четыре-пять часов нон-стоп, так что возьми свой айпод и послушай что-нибудь интересное!
– Ок, спасибо.
На этом мы распрощались, и я отправился в свой хостел, чтобы пораньше лечь спать.
Мне снова предстояло заняться ветеринарной работой, и это было приятно. Прошло уже около пяти месяцев с тех пор, как я последний раз профессионально осматривал животное. Конечно, это будет скучная, рутинная работа, но она поможет мне плавно войти в прежнее русло, выматывая физически, но не умственно. Здесь не нужно было запоминать дозы препаратов или выполнять сложные хирургические манипуляции – всего лишь простое вакцинирование одной коровы за другой в течение пяти часов. А потом я смогу отправиться домой и прохлаждаться весь остаток дня. Кроме того, мне нужны были деньги. Пять месяцев путешествия по Южной Африке и Австралии выжали из меня все до последнего фунта. А я еще собирался проехать по Новой Зеландии, Калифорнии, Канаде и затем вернуться домой. Изначально не планировал работать ни в одной из этих стран, но мои финансы стремительно сокращались. Когда я прилетел в Новую Зеландию, у меня был выбор: либо три недели путешествовать туристом, а потом вернуться в Англию, либо попытаться найти работу.
Преимущество быть членом Королевской коллегии ветеринарных хирургов заключалось в том, что ее аттестацию признают во многих странах мира, включая Новую Зеландию. Мне еще не было тридцати, поэтому я мог без особых проблем получить краткосрочную рабочую визу. И имея на руках справку об отсутствии академической задолженности из Королевского колледжа ветеринарных хирургов, я мог зарегистрироваться в Новозеландской ассоциации ветеринаров и начать работать.
Оставалось только найти работу. Оказалось, что есть много агентств по трудоустройству, куда можно было обратиться безработному ветеринару. А учитывая, что я больше трех лет занимался смешанной практикой, у меня были очень неплохие шансы получить работу.
Но первый звонок я сделал моей хорошей университетской знакомой, которая три года назад уехала в Новую Зеландию на девять месяцев, но так и не вернулась. Сейчас она руководила маленькой ветлечебницей со смешанной практикой в Греймауте.
– Привет, Эмбер, это Маленький Джон. Я только что прибыл в Крайстчерч и планирую навестить тебя в ближайшее время. Но, думаю, в обозримом будущем тебе вряд ли понадобятся услуги еще одного ветеринара, а?
– Ну наконец-то ты сделал это! Классно! Будет здорово пообщаться. Что касается работы, знаешь, сейчас у нас подходит время вакцинации против лептоспироза. В ближайшие шесть недель нам предстоит сделать двадцать тысяч инъекций, так что лишняя пара рук будет весьма кстати.
– Вакцинация против лептоспироза? А что это вообще такое?
– Правительственная политика. Все молочные породы рогатого скота должны быть вакцинированы против лептоспироза, чтобы минимизировать передачу его от животного к человеку. И ветеринары должны в документальной форме подтвердить, что это сделано, а это означает, что нам нужно провести вакцинацию.
– Серьезно? По-моему, хорошая инициатива, только для вас много работы.
– Ну, учитывая, что 40 процентов ВВП Новой Зеландии приходится на долю фермерства, а большая его часть – это экспорт молока, мы не можем допустить рисков его заражения. К тому же правительство платит нам, так что для каждой ветлечебницы это хороший внутренний доход. Примерно, как противотуберкулезная проба в Соединенном Королевстве.
– Конечно, я понимаю, а разве вам не приходится делать и противотуберкулезную пробу тоже?
– Да, мы делаем. Но в основном этим занимаются специалисты по противотуберкулезным пробам.
– Отлично, я принимаю твое предложение. Спасибо, Эмбер. Я действительно ценю твою помощь. Не могу дождаться встречи с тобой.
– Эй, а для чего тогда друзья?
Две недели спустя я прибыл в Греймаут, находясь в нетерпении как можно скорее приступить к работе. Я приобрел себе белый Subaru Legacy автомат со сломанной коробкой передач, что означало: верхняя передача – третья. Учитывая среднюю скорость 30 миль в час и оборот двигателя 4000, это было не самое экономичное транспортное средство из тех, какими мне приходилось владеть. Я, конечно, прошел тест-драйв, но только по своему кварталу, так что проблема с коробкой передач стала очевидной лишь на пути к дому моей подруги. К этому времени я уже расстался наличными, а продавец смылся. Это была не лучшая моя покупка. И все же я был на колесах, и они помогли мне перебраться через перевал Артура. Важно, что у меня был сертификат на право занятия ветеринарной практикой, так что все было официально. Более того, я зашел в магазин распродаж и приобрел себе там стандартную форму ветеринара: брюки из хлопчатобумажной ткани цвета хаки, клетчатую рубашку и безрукавку – я на все 100 процентов выглядел профессионалом.
Будильник прозвенел в 2.30 ночи. Я поспал всего пять часов, и после нескольких месяцев свободного графика для меня было настоящим шоком оказаться вновь в системе. Но, испытывая понятное волнение и панику первого дня работы, быстро проснулся, выпрыгнул из постели, оделся и пошел на кухню, чтобы приготовить себе кофе в дорогу. Душ мог подождать. В 2.45 я уже сидел в машине и отъезжал от хостела. Эмбер прикинула, что на дорогу до фермы у меня уйдет не больше часа, и ее указания казались достаточно четкими. Но по предыдущим кошмарам, преследовавшим меня сразу по окончании университета, я испытывал естественный страх заблудиться, а потому всегда старался прибавить времени на дорогу, когда ехал в новое место. Прямо как сейчас, когда выполнял первое задание Эмбер.
Дороги были пусты, не считая редких грузовиков. К тому же Эмбер, сжалившись надо мной в связи с неудачной покупкой машины, одолжила мне свою. Я приятно провел время и добрался до Могераити за сорок минут. На улице все еще стояла кромешная тьма, поэтому, когда я увидел знак въезда в город, снизил скорость до максимума, чтобы не пропустить поворот. Мне не стоило волноваться, так как единственный одинокий городской фонарь освещал его.
В этот момент бетонная дорога перешла в гравийную. Фары отражали фонтаны пыли, которую поднимала машина. Я продолжал ползти со скоростью улитки, чтобы не пропустить поворот – второй налево, вспомнил инструкции Эмбер. Первый левый поворот возник неожиданно, после поворота с главной дороги, но до второго была еще примерно миля. Я уже начал сомневаться. Может быть, я пропустил поворот? Или неправильно понял указания? Но потом я увидел его и выдохнул с облегчением, сворачивая туда. «Езжай прямо до конца дороги, и ты окажешься на месте», – думал я. Было 3.40 утра. Наверняка по этой дороге ехать недолго, так что буду ровно к 4.00. Я всегда стараюсь воспользоваться любой возможностью, чтобы произвести хорошее первое впечатление. Опоздание на первую встречу с клиентом может стать катастрофой. Это не только непрофессионально, но и означает, что тебе придется изрядно потрудиться, чтобы клиент остался довольным и уверенным в твоих способностях.
Дорога вилась по невидимой местности, а я все ехал и ехал в кромешной темноте. Это было странно. Ни души в пределах видимости, ни намека на жизнедеятельность. Фары моего автомобиля выхватывали только пыльную гравийную дорогу и ряды кустов по обеим сторонам. Когда я уже начал в очередной раз сомневаться в правильности направления, неожиданно заметил свет в отдалении: это была ферма. Дорога привела меня ближе к свету, и я наконец подъехал к оцинкованным металлическим воротам, расположенным справа от дороги. Ворота были открыты и вели в просторный двор, освещенный прожектором, укрепленным на крыше большого сарая. Это и был, предположительно, доильный зал.
Когда я въехал, меня заметил один из рабочих и подошел поздороваться.
– Я приехал, чтобы вакцинировать вашу скотину, – сказал я, опуская стекло. – Где мне припарковаться?
– Управляющий ничего не сказал нам на этот счет. – Он секунду в смущении чесал голову, смотря вниз. – Да, животным нужно сделать прививки. Вот только я не помню, чтобы он говорил нам об этом. Но иногда он забывает. В любом случае кто вы? Не думаю, что мы встречались прежде.
– Меня зовут Джон, я ветеринар из Англии, и я здесь пока временно замещаю.
– Рад познакомиться, брат, я Натан. Давай-ка бери все свои вещички, и мы тебе все покажем. Майк и Даррен как раз заводят коров, так что ты вовремя прибыл, мы еще не начинали.
Я ухватил охладительный контейнер, а Натан взял остальное оборудование, и мы направились к доильному залу, большому квадратному помещению с кольцевым конвейером на пятьдесят коров в центре. По краям вокруг оставалось свободное пространство всего в 2 метра.
Кольцевой конвейер отличает умный, но простой дизайн. Приподнятая центральная платформа постоянно вращается на одинаковой медленной скорости. Коровы заходят на нее, становясь головой к центру. Дояр, стоящий ниже платформы в углублении, протирает вымя и помещает доильный аппарат на движущуюся мимо него корову. Вне зависимости от того, сколько времени уходит на дойку коровы, она остается на платформе до тех пор, пока не закончится полное вращение. После чего она сходит с платформы, выходит во двор и затем в поле.
– Думаю, лучше всего поместить тебя здесь, – сказал Натан. – Ты не будешь мешать Даррену, а коровы будут всего в полукруге от тебя. Так что если возникнут какие-то проблемы или ты пропустишь одну корову, пока набираешь лекарство, у тебя будет масса времени доделать процедуру.
– Просто идеально, спасибо.
В одном углу зала Натан нашел большую металлическую тележку на колесах и подвез ее ко мне, надежно закрепив подпоркой.
– Так пойдет, брат? У тебя достаточно места? Она будет как раз нужной высоты, обычно мы используем ее, когда нам нужно провести какие-то манипуляции с коровами, пока те на платформе.
– Просто отлично, спасибо, – сказал я, выгружая свои вещи на тележку.
– Ну и как тебе Новая Зеландия? Много уже успел посмотреть?
– Я приехал всего две недели назад и пока занимался своей ветеринарной лицензией. Но я уже был здесь в 2005 году, мы приезжали болеть за британских «Львов».
– Ха! Тогда все закончилось не слишком хорошо для вас, парни! И все же вы были крепкими орешками, и мы с большим удовольствием сделали вас! Страна кишела фанатами «Львов», но это было улетно.
– Да, тогда я проехал почти по всему Южному острову и знал, что когда-нибудь вернусь сюда.
– Ну что ж, наслаждайся этим краем, брат. Не зря эту страну называют Божьим местом!
И он пошел туда, откуда доносился пронзительный звук клаксона квадроцикла и мычание, провозглашавшее прибытие стада.
Я занялся подготовкой к работе, прикрепляя бутылочки с вакцинами к трубке, которая соединялась со шприцем-пистолетом. Шприцы-пистолеты можно было настроить так, чтобы они повторно вводили тот же самый объем: сжатие ручки обеспечивало введение вакцины, а разжимая, ты доливал раствор в шприц из бутылочки. Каждой корове вводилось 2 мл вакцины внутримышечно. Так что я приноровился к этому уровню, протестировав оба шприца. И тот и другой работали отлично. Закинув их себе за плечи, как Рэмбо-ветеринар, я взобрался на тележку, чтобы посмотреть, как обстоят дела с коровами. Первые животные уже поднимались по наклонному трапу на платформу. Я еще раз перепроверил, все ли у меня есть, что может понадобиться в ближайшие четыре часа, а потом откопал свой айпод, нашел любимый плейлист и был готов приступить к работе.
Мне понадобилось некоторое время, чтобы войти в ритм, но вскоре я отключился. Пум, пум, пум, пум, пум – это действительно была легкая и монотонная работа. Но мне доставляло удовольствие вновь оказаться рядом с животными и заниматься ветеринарной работой, пусть даже эта конкретная работа и не требовала пяти лет профессионального обучения. Время тянулось мучительно долго. Была, правда, стремительная замена бутылок с вакцинами, после чего мне приходилось двигать тележку и догонять тех коров, которых я пропустил из-за этой короткой задержки. Но во всем остальном это была абсолютно бездумная работа.
Я развлекался, играя в игры сам с собой: выставлял коровам оценки за их красоту. Каких бы выбрать для своего воображаемого стада? Все они были голштинской породы, высокие, стройные, черно-белые, часто скрещенные с фризской породой – меньшего размера и более плотной, но того же окраса. В целом я отдавал предпочтение фризской породе, так как коровы-голштинки часто выглядят костлявыми. Но зато они настоящие автоматы по производству молока. И зачастую всю свою энергию они тратят на его выработку. Необходимо строго следить за их рационом, чтобы предотвратить метаболический кризис в период лактации. Некоторые из представительниц голштинской породы были потрясающими экземплярами: хорошо сформированные ноги, красивое, ровное вымя, не слишком костистая… «Она была бы удачным приобретением, – рассуждал я, изучая внимательно еще несколько коров. – Эта косолапит, ничего хорошего. Ужасные костлявые бедра, нет. У этой явно мастит в левой задней четверти, нет…» Я осадил себя: если бы кто-то услышал, как я разговариваю сам с собой подобным образом, то решил бы, что у меня серьезные проблемы с головой. Подумав об этом, заставил себя обернуться, чтобы проверить, не подкрались ли ко мне сзади Натан или Майк, потешаясь над моим профессиональным восхищением характеристиками коровьих пород.
А работа все продолжалась и продолжалась. Примерно в 6.30 начало всходить солнце, и я впервые смог рассмотреть окрестности. Зрелище захватывало дух. Когда туман повис над мокрой от росы травой, нашим глазам медленно начал открываться горный хребет западного побережья. Это была поистине волшебная картина, и монотонность выполняемой работы мгновенно испарилась, как роса. Я наслаждался зрелищем, жадно впитывая его, наблюдая за тем, как едва заметно менялась сцена по мере того, как отступала завеса тумана, и красота природы представала во всем своем великолепии.
Солнечный свет сделал и мне своего рода инъекцию – прилив энергии от мысли о том, что работа уже подходит к концу, и скоро я отправлюсь домой. Осталось, пожалуй, не больше часа. Но тут я с удивлением увидел, как последняя корова взошла на платформу. Больше никого не осталось.
Платформа медленно вращалась, и корова ползла все ближе и ближе, и потом – пум, и все закончилось: 700 коров были вакцинированы. Я посмотрел на часы: только 8 утра. Отличная работа, парень! А теперь надо найти хорошее кафе по дороге домой и съесть честно заработанный завтрак. А потом узнаю, есть ли у Эмбер для меня что-то еще. Однако я надеялся, что остаток дня буду предоставлен сам себе.
Упаковав обратно весь свой инструмент, я отнес его в машину двумя ходками. Натан и Даррен уже начали поливать из шланга кольцевой конвейер, и я услышал звук включенного двигателя квадроцикла. Наверно, Майк собирался отогнать отбившихся от стада коров обратно в поле и закрыть ворота. Я немного обмылся, попрощался с Дарреном и Натаном и пошел к машине.
Затем выехал с фермы на дорогу, планируя выпить кофе и заскочить к Эмбер, как только доберусь до Могераити. Я был доволен собой. Солнечные лучи пробивались сквозь туман, и теперь вся картина, что была скрыта во тьме, явилась во всей своей красе. Опустив стекло, я включил радио и покатил обратно. Какое чудесное утро!
Оказалось, что мне негде было купить кофе в Могераити в это время, поэтому я заехал на стоянку и нашел телефон. Странно: у меня было пять пропущенных звонков от Эмбер. Я просмотрел их: первый в 5 утра, потом в 5.10, 5.30, в 7.00 и 7.30. Наверно, она проверяла, нормально ли я добрался. Я перезвонил. Эмбер взяла трубку.
– Ну как ты? И где ты был? – поинтересовалась она. Странный вопрос, подумал я.
– Отлично, отлично, работа сделана, все семьсот коров вакцинированы и именно в М-О-Г-Е-Р-А-И-Т-И, или как вы там произносите его.
– Могераити! Что… ты был на ферме и вакцинировал всех коров? – спросила она изумленно.
Да, всех. Все прошло гладко. Они не ждали меня, но в конечном итоге все сложилось хорошо, – сказал я, чувствуя прилив гордости.
– Интересно, – ответила Эмбер, и добавила после паузы. – Как странно. Мартин, управляющий фермы, звонил мне в 5 утра и спрашивал, где ты.
– Действительно странно. Ну, я не видел Мартина, но я был там, все правильно, у меня есть семь пустых бутылочек из-под вакцины в качестве доказательства!
– А, то есть ты нашел их?
– Да, без проблем. Левый поворот на Могераити, потом второй поворот налево и прямо до конца дороги.
– Да, все правильно. Как странно. Мартин упорно настаивает, что тебя там не было. Может быть, вы просто разминулись, только я не понимаю как. Дай-ка я сейчас позвоню ему. А потом сразу перезвоню тебе.
– Ок, – сказал я и повесил трубку. Что за шутки?
Пять минут спустя Эмбер перезвонила. Она смеялась.
– Джонни, я только что говорила с Мартином. Не знаю, где ты был, но на его ферме тебя точно не было.
– Что? – сказал я изумленно. Это явно какой-то розыгрыш.
– Ты только что вакцинировал 700 голов не того стада.
– Как это я умудрился? – спросил я, ошарашенный этим откровением.
– Если ты следовал моим указаниям, то, как сказал Мартин, это, должно быть, была ферма его соседа.
– Но как? Я ехал прямо до конца дороги.
– А ты, наверно, свернул во двор, проехав какие-то новые оцинкованные металлические ворота?
– Да… – ответил я, теперь уже понимая, что это не розыгрыш.
– Ну да, это сосед Мартина. Его ферма стоит на повороте, идущем под углом 90 градусов. А дорога тянется дальше, еще на 2 км, и заканчивается двором Мартина.
– Ты шутишь! Но я не видел никаких огней с соседнего двора, когда ехал по этой дороге в 4.00 утра. Стояла непроглядная тьма, никакого света, и я бы точно заметил огни с фермы Мартина! – тараторил я.
– Ферма Мартина находится в долине за холмом, так что ты не увидел бы огней, – она пыталась выразить сочувствие, но у нее все еще продолжалась смеховая истерика. – Джонни, ты просто уморителен. Я сказала своему боссу в Инверкаргилле, что один мой очень хороший друг и опытный специалист из Англии планирует поработать с нами какое-то время, и он был очень доволен. Первый день – и ты вакцинировал 700 – не одну, не две, а СЕМЬ СОТЕН коров не того стада… Ну, не забавно ли это?
– Да, пожалуй! – ответил я, уже начиная улыбаться.
– А разве тебе не показалось странным, что они не ждали тебя?
– Да нет, потому что один из парней сказал мне, что управляющий часто забывает сообщить им о подобных вещах.
– Хорошая новость в том, что ты только что заработал нашей фирме дополнительные пару тысяч долларов! Хотя Саймон не сильно обрадуется, когда я расскажу ему, что мы щипанули у них часть работы по правительственной программе! Буду все валить на моего английского заместителя… Пожалуй, не буду говорить ему, что мы с тобой учились вместе в колледже!
– Так ты знаешь, чьим клиентом является владелец той фермы?
– Да, они клиенты «Диксон Парк Ветс», лечебницы Саймона Харвуда. Он постоянно обвиняет нас в том, что мы воруем у них клиентов!
– Извини… – пробормотал я.
– Не переживай: я извлеку максимум из этой истории, так что она с лихвой окупит неприятный пятиминутный разговор. Кстати, а ты знаешь, что ждет тебя завтра утром?
И я тут же представил, что завтра мне придется проделать тот же самый путь, чтобы быть в 4.00 утра и вакцинировать «правильных» 700 коров.
– Да, – сказал я со стоном. – Боюсь, что знаю.
КОРОВА ГОЛШТИНСКОЙ ПОРОДЫ: КОРОТКИЕ ФАКТЫ
Bos taurus: крупный рогатый скот.
Ареал: в настоящее время существуют два вида современной домашней коровы – Bos taurus indicus, зебу, родом из Пакистана, и Bos taurus taurus, европейская корова, чья родина – юго-восток Турции. Но сейчас Bos taurus встречается практически в любом уголке мира.
Продолжительность жизни: примерно 18–22 года.
Среда обитания: открытые пастбища, но в дикой природе они также обитают в лесистой местности.
Питание: их основной рацион составляет трава, но в тех случаях, когда травы нет или нужно усилить выработку молока и мяса, в рацион вводится силос (заквашенные зеленые части растений – ботва, листья, стебли) или зерновые (смесь кукурузы, овса и ячменя).
Период беременности: 283 дня. Корова производит 1–2‑х телят.
Вес: варьируется в зависимости от принадлежности к молочной или мясной породе, к конкретной породе, и отличается у самок и самцов. При рождении теленок может весить от 25 до 75 кг, во взрослом возрасте коровы достигают 270–1200 кг.
Развитие: телята питаются молоком первые 5–6 недель. По мере того как у них развивается желудок, они начинают щипать траву и естественным образом перестают сосать мать примерно в 7–8 месяцев. И самцы и самки становятся фертильными примерно с 7 месяцев. Но взрослого возраста достигают только в 2 года. В молочной индустрии стремятся к тому, чтобы телка первый раз отелилась в 2 года. Это значит, что ей нужно спариваться в 15 месяцев. В мясной промышленности животных, как правило, забивают в возрасте от 18 до 24 месяцев.
Температура тела: 38–39,3 °С.
Факты: крупный рогатый скот можно разделить на две группы: молочный скот и мясной скот, хотя оба этих направления пересекаются. В молочной промышленности каждая корова должна ежегодно производить одного теленка, чтобы поддерживать определенный уровень вырабатываемого у нее молока. Но не все рожденные телята вольются в молочное стадо. Половина телят будет мужского пола, и их затем либо выращивают как мясную породу, либо пускают на убой. Из оставшихся самок примерно половина потребуется в качестве замены прежним коровам. Что касается мясного скота, то здесь хорошей производительницей мясной породы считается та корова, которая легко телится и производит много молока и в то же время передает своему потомству хорошую генетику в плане выработки мяса. Чаще всего это результат скрещения молочной и мясной породы. Фризско-герефордская порода наиболее распространенная в Соединенном Королевстве.
Охрана: во всем мире насчитывается 1,47 миллиарда голов крупного рогатого скота. И это говорит о том, что исчезновение данному виду не грозит. Но эти цифры вызывают тревогу относительно условий содержания животных, условий труда рабочих и уровня загрязнения окружающей среды. Считается, что отходы жизнедеятельности коров составляют 18 % от общего количества выброса углекислого газа в атмосферу: метан выделяется, когда они срыгивают в процессе пережевывания пищи. В развивающихся странах крупный рогатый скот – признак состоятельности.
За коровами бережно ухаживают, что подразумевает близкий контакт человека и животного. А это в свою очередь ведет к распространению зоонозных инфекций, в частности, туберкулеза. Ежедневно на планете от туберкулеза умирает свыше 4000 человек, и одной из причин возникновения этого заболевания становятся животные. Всемирная организация здравоохранения поставила цель – к 2035 году снизить количество смертей от туберкулеза на 95 % и уменьшить новые случаи заболевания на 90 %. См. .