Глава 7

Первое, о чем она узнала, явившись на работу, так это о смерти своего предшественника. О ней ей сообщила сиделка Василия Ивановича. Она открыла дверь, проводила Лану в бытовку, показав, где можно оставить вещи. Когда переодетая Руслана зашла в кухню, Гуля сидела на высоком стуле и попивала из пиалы зеленый чай. Он был горячим, и женщина дула на него, потешно складывая губы дудочкой.

– Твой предшественник умер, – сказала она и шумно втянула чай. – Убит ударом по голове.

– Кем?

– Расследование только началось. Менты вчера приходили, они и сообщили об убийстве.

Лана кивнула. Она не знала, как реагировать на новость о гибели чужого человека. Если б он был родственником или другом Гули, она выразила бы соболезнования, но та, похоже, никаких теплых чувств к повару не испытывала, просто хотела посплетничать.

– А где Мария? – перевела тему Лана. – Мне нужно с ней переговорить.

– Выходной взяла. В кои-то веки. Для нее дел тут не особо много, но она их находит, потому что дома ей, одинокой бабенке, заняться нечем, а тут, как минимум, можно докопаться до меня или Санти.

– Будто ты не одинокая, – немного раздраженно проговорила Руслана.

– Я – нет. У меня дочка, внучка. Они живут в Ялте (мы крымские татары), я работаю, чтобы им помогать. Мария же просто потому, что ей делать нечего.

– Одиноким бабенкам тоже деньги нужны.

– Она богатая. Отец Марии, как и Чапай, дипломатом был. А мать – актриса. В молодости мало снималась, зато сейчас нарасхват. Ты ее могла видеть в сериалах на канале «Россия».

– Я только турецкие смотрю.

– Мне они тоже нравятся. Особенно мужчины в них. Такие красавцы! Кстати, личный помощник нашего Антона турок. И он приедет скоро, чтобы забрать твои документы. Зовут Баттал.

– Симпатичный? – не смогла сдержать любопытства Лана. Разговаривая с Гулей, она прохаживалась по кухне и обнаружила на холодильнике послание от Марии. В нем четкие инструкции, где и что взять для приготовления обеда и ужина. С завтраком домочадцы справились сами.

– Очень. Но ростом не вышел. А на фоне нашего Герасима смотрится гномиком.

– Кто такой Герасим?

– Садовник. Он под два метра. Тебе, кстати, какие мужчины больше нравятся, низенькие или высокие?

– Рост не важен.

– Главное, чтобы человек был хороший?

– Да.

– Совсем отчаялась? – насмешливо проговорила Гуля. – На любого согласна?

«Противная ты баба, – подумала о ней Лана. – Не лучше Санти. А я-то сначала подумала, что Мария к вам цепляется. Она показалась мне высокомерной и придирчивой. А по итогу, она самая приятная тут!»

– Могла бы ты допить чай в другом месте? Мне работать надо.

– Я разве мешаю?

– Очень. – И специально начала выставлять посуду именно на стойку.

– Да не обижайся ты на меня. Не со зла всех подкалываю. Работа с инвалидами тяжелая, на них раздражение не выместишь, поэтому коплю его и становлюсь вредной.

– Ладно, забыли, – Лана не хотела ссориться в самый первый рабочий день. Да и послушать об обитателях квартиры интересно. Особенно о хозяевах. – Как жену Антона зовут? А то всех по именам знаю, а ее нет.

– Аша. Надежда в переводе.

– Значит Ннна-дю-ха, – пропела имя Лана, как делала это героиня Гурченко Раиса Захаровна в фильме «Любовь и голуби».

– Лучше так ее не называй, Санти в глотку вцепится. У нее детей нет, вот и прикипела к хозяйке.

– Она юная?

– Не очень. Двадцать четыре ей.

– А Антону?

– Сорок будет в этом году. – Лана столько ему и дала. – Что ты для Аши сегодня готовить будешь?

– Лепешки с зеленью, чечевичный суп и все тот же рис. Велено каждый день его варить. Есть даже агрегат для этого, – и хлопнула по крышке рисоварки.

– А ты знаешь, что в нашем саду полно зелени?

– В зимнем?

– Да. Там не только экзотические растения, но и наши, родненькие. Редис, огурчики, щавель (Антон любит суп с ним, и Аша его ест). А уж зелени видимо-невидимо. Она и красивая, и полезная в хозяйстве. Сходи, нарви.

– В холодильнике есть зелень, в другой раз.

– Там не такая ароматная, как с грядки. Но тебе лучше знать, с какой готовить.

Лана призадумалась. Пожалуй, Гуля права, лучше свежую зелень добавить. Не в лепешки, так в овощной салат и похлебку.

– Схожу, – решила Лана. Ко всему ей хотелось посмотреть на сад. – В какой части сада мне искать грядки?

– Тебе садовник подскажет, он там.

– Герасим?

– Это прозвищу. Зовут Ильджас.

– Он что, глухонемой?

– Нет, только не говорит. Что-то с ним случилось в молодости такое, что он дар речи потерял. Мычит только.

– Поэтому Герасим, понятно.

Она взяла пластиковый тазик и вышла из кухни.

– Можешь воспользоваться лифтом, – крикнула вслед Гуля.

Лана подивилась тому, что в квартире он есть. В доме нет, а тут, пожалуйста. Потом вспомнила о том, что отец Антона инвалид, и решила, что все ради него. Спальни на втором этаже, столовая на первом, а зимний сад, где старик наверняка бывает, на третьем. Опять же землю для сада, растения, инвентарь легче поднимать, чем тащить по винтовой лестнице.

За три секунды доехав до верха, Лана вышла из лифта и сразу очутилась в зеленом саду. Стены и потолок были укрыты растениями. Они как будто росли из них. Но Лана уже видела такое в Турции и знала, что лианы натянуты на проволочные каркасы, а горшки умело замаскированы. Пройдя по живому коридору из растений, она вышла на более или менее открытое пространство, осмотрелась. Красиво! Тут не только деревья, кустарники и цветы, имеются плетеные кресла, статуи, фонари. Есть прудик и горбатый мостик через него. И клетки с птичками. Они чирикают и поют, погружая в атмосферу живой природы.

Лана не стала звать садовника, решила прогуляться по саду и найти его. Пока шла в глубь, срывала цитрусовые: лайм, лимончик, мандарин. Она не думала, что они вызрели, но можно попробовать использовать хотя бы цедру. Например, в кексы. Или в компот. Был у нее отличный рецепт ягодного, кислинку и особый аромат ему придавали корочки.

Нюхая лайм, Руслана повернула к финиковым пальмам, увидела садовника и замерла. Он стоял спиной к ней и лицом к Санти. Горничную Герасим легко держал на руках. Она подпрыгивала. Ее руки обвивали шею мужчины. Было ясно, эти двое занимаются сексом. Но в полной тишине. Ни стонов, ни возгласов. Не слышно даже порывистого дыхания. И это не удивило бы (занимаясь сексом на работе, не поорешь), если бы не глаза Санти. Они были пустыми. Она покусывала партнера за мочку уха, впивалась ногтями в его кожу, сжимала ногами талию, то есть показывала страсть. Лицо же ее походило на маску.

Лана попятилась. Она была в поле зрения Санти и не хотела попасть ей на глаза. Неудобно как-то!

Но зря Руслана переживала. Даже когда Санти повернулась в ее сторону, не увидела постороннюю. Смотрела сквозь нее. А, скорее, внутрь себя. Лане стало не по себе. Воспользовавшись тем, что Герасим опрокинул партнершу на какой-то ящик, наверное, с новым инструментом, она выбежала вон.

В кухню вернулась ни с чем, даже цитрусовых не принесла, выронила миску, и они рассыпались.

– А где зеленушка? Не дали срезать? – спросила Гуля. Ее глаза хитро посверкивали.

– Ты специально отправила меня туда, чтобы я застукала Санти с Герасимом?

– Нет, что ты, – неубедительно возразила она. – А что они такого делали? Неужто срывали запретный плод?

– Трахались, ты хотела сказать?

– Нет, я о яблочках. В саду есть карликовые деревца.

Лана глянула на часы и поняла, что нужно ускориться. Уже полчаса прошло, а еще, как говорится, конь не валялся. Она хотела еще раз попросить Гулю покинуть кухню, но делать этого не пришлось.

– Тебя дед зовет, – донеслось из столовой. Ярик пересекал ее, устремляясь к холодильнику.

– Чего хочет?

– Не понимаю я его. Сама спроси.

Гуля ушла. Ярослав следом. Он взял сыр-косичку, банку пепси и отправился к себе в комнату играть в приставку. Как она это поняла? На голове подростка оставались наушники, а на руках перчатки для геймеров. Ее двоюродный племянник мечтал об этих дивайсах, показывал их фото в журналах родственникам, надеясь, что ему их подарят.

Оставшись, наконец, одна, Лана взялась за готовку. Пока резала, мешала, накладывала и переворачивала, думала о том, как изменится ее жизнь. Не профессиональная, тут была уверенна на все сто, все пойдет, как надо. Личная! В своем кафе Лана часто с мужчинами знакомилась. И на банкетах, и на раздаче. Ее бойкий язык, широкая улыбка и, конечно же, декольте привлекали внимание мужчин. Бывало, она уезжала с работы с одним из поклонников. Как правило, после юбилеев, поскольку пьяненькие мужчины хотят продолжения банкета. Все они были обычными, не хватающими звезд с неба людьми. С финансовыми проблемами разной степени серьезности, с похожими на ее укладом жизни, интересами, пристрастиями. Даже те, кого она считала обеспеченными, того же начальника гаража или Армена, хозяина кафе, нельзя было сравнить с теми, кого Лане теперь придется кормить. Султан ее сердца Антон, его друзья-миллионеры из сквош-клуба, гольф-клуба, яхт-клуба (Рыжов каким спортом только не увлекался), бизнес-партнёры из-за границы! Когда Мария сообщила ей об этом, у Ланы коленки задрожали. Ладно семью Рыжовых кормить, они хоть и богатые, но не особо привередливые, и если им хорошо, то их ближайшим помощникам тем более. Но гольфисты и иностранцы, это уже слишком. Чем она им будет угождать на банкетах? Тарталетками с грибами? Канапе с ветчиной и черри? Порционным заливным?

Но паниковать по этому поводу Лана быстро перестала. Ничего, научится готовить по-новому. На курсы запишется. Ей сейчас начнут хорошо платить, и можно будет потратиться на обучение. Это в любом случае пригодится. Теперь Руслане другое покоя не давало: что станет с ее личной жизнью? Султан ее сердца женат и в целом недосягаем, его отец слишком стар, сын молод, гольфисты да яхтсмены на нее не клюнут, пакистанцы обратят внимание, но из уважения к хозяину дома не станут приставать, а единственного более-менее подходящего мужика в доме, садовника, застолбила Санти…

Как только Лана о ней вспомнила, горничная появилась. Влетела в кухню, накидывая на бегу кардиган.

– Обед готов? – выпалила она, схватив брусок моркови и сунув его в рот. Проголодалась после секса, бедняжка.

– Конечно, нет.

– Почему конечно? – Санти потянулась еще к одному бруску, но Лана отставила разделочную доску.

– Ты не помогаешь, остальные мешают.

– Я не твой су-шеф. – Она туго затянула пояс кардигана, обозначив талию. Та была в обхвате такой же, как голова.

– Да, ты горничная. И в твои обязанности входит мытье посуды.

– Ее тут полно, бери любую, я потом все сделаю. Мне сейчас некогда.

– Я думала, ты как раз освободилась, – ляпнула Лана. Но Санти не поняла ее подкола.

– Да, но позвонила Мария, попросила сходить на почту и в химчистку. Я могу задержаться, так что обед накладывать тебе придется.

– И подавать?

– Чапая покормит Гуля. Ярик сам поест, не выходя из комнаты. Я хотела бы попросить тебя отнести еду госпоже.

– Как ты ее!

Санти сердито воззрилась на Руслану:

– Отнесешь?

– Ладно. А госпожа что, болеет?

– Называй ее Ашей! – рявкнула горничная. – И не ходи в спальню более одного раза. Она не любит посторонних на своей территории. Ты же для нее вообще чужак.

Ответа на вопрос Лана так и не получила, но не расстроилась. Сама скоро все узнает, когда обед понесет… Госпоже! Лана такое обращение к хозяевам слышала только в индийских и турецких фильмах. И то исторических.

Санти удалилась. Руслана вернулась к своим обязанностям. Когда обед приготовился, разложила его по тарелкам. Нарезала хлеб. И даже вымыла часть посуды. После того как Ярик и Гуля разобрали еду, взялась за ту, что предназначалась Аше. Под нее выбрала этническую керамику, и водрузила на поднос плошки с рисом и овощами и блюдо с лепешками. Подумав, добавила пиалу с охлажденным зеленым чаем.

Пошла. Комната Аши находилась в самом конце коридора. Возле двери стоял столик, на котором обнаружилось блюдо с абрикосовыми и виноградными косточками. То есть госпожа поела фруктов и убрала объедки с глаз долой. Любит порядок в своей спальне, это хорошо, плохо, что считает не царским делом доносить грязную посуду до кухни.

Или на самом деле болеет? Сил ходить нет? А, может, вообще не имеет такой возможности? На кресле передвигается, и ей без сопровождения трудно делать это.

Перебирав в уме все варианты, Лана постучала.

Из-за двери послышался возглас. Какое-то междометие на непонятном языке. Лана решила, что это «войдите».

Переступив порог, она первым делом осмотрелась. Комната большая, с двумя окнами, на них тяжелые портьеры, расшитые золотом. Мебель деревянная, массивная. Кровать с балдахином огромная и стоит на подиуме. На полу ковер. Кругом светильники, и все они горят, потому что окна зашторены. Пахнет живыми цветами, их тут много, и немного сандалом.

«Как будто в декорацию к индийскому фильму попала, – подумала Лана. – А вот и главная звезда…»

Та сидела у туалетного столика, расчесывала волосы. Одета жена Антона была не в сари, а в халат-кимоно до пят. На шее и руках обилие украшений, в носу тоже несколько сережек. Лана не могла понять, какой она национальности. В лице девушки смешался и Восток, и Азия.

– Добрый день, – поздоровалась с Ашей Руслана.

Та, увидев незнакомого человека, вскочила, начала что-то лепетать.

Ходячая. И на вид здоровая. Крепко сбитая, даже чуть полноватая, румяная.

– Я еду вам принесла. Вот! – выпалила Лана и торопливо поставила поднос на прикроватную тумбочку.

Опять поток слов, среди которых Лана разобрала одно – Санти.

– Она ушла по делам. Нет ее сейчас. А меня зовут Лана. Ла-на, – по слогам повторила она. – Я повар. Готовлю мням-мням. Как Глеб.

Аша замахала на Руслану руками, прогоняя ее.

– Ухожу, ухожу, – буркнула она и покинула спальню.

«Нет, все же больная, – подумала Лана. – На всю голову!»

Другой она себе жену Антона представляла. Более адекватной, что естественно, и красивой. В Аше же не было ничего особенного. Да, волосы шикарные, но у таких жгучих брюнеток с ними проблем и не бывает. Глаза выразительные, что также не редкость. Но нос крупноват, и фигура так себе. Однако полнота в ее случае не удивительна, девушка почти не двигается, зато постоянно что-то уплетает, то рис, то фрукты, то сладости – видела Лана на туалетном столике вазу с шоколадными трюфелями.

«В постели, наверное, хороша до невозможности, – сделала вывод она. – Иначе как могла к себе Антона привязать?»