Звучит относительно молодой женский голос, его хозяйке около 30–35 лет. Женщина кричит из толпы, собравшейся в Санта-Монике, Калифорния. Несмотря на громкость, голос мягкий, будто материнский: «Мы любим тебя!»

Поднявшись по четырем каменным ступеням ко входу в мэрию, Уэйкфилд отвечает: «Я тоже вас люблю».

Еще одна женщина кричит: «Мы заступаемся за наших детей». Я слышу еще один возглас: «Да!»

Вечер пятницы, июль 2015 года. Около двухсот человек, в основном женщины, собрались к западу от Лос-Анджелеса, чтобы выразить свой гнев по поводу изменения в законе. После вспышки кори в парке развлечений Диснейленд (в 40 минутах к юго-востоку по межштатной автомагистрали 5) правительство Калифорнии прибегло к принуждению: если дети не будут прививаться по графику, их могут исключить из школы.

Несколько часов назад толпа начала собираться на Ocean Avenue, возле четырехметровой пушки времен Гражданской войны. Затем они прошли два квартала к зданию муниципалитета, построенному в 1930-х годах, своими четкими линиями напоминающему пароход. Толпа скандировала: «Родители против, родители против». Люди размахивали плакатами:

Было заявлено пять выступающих, но любила толпа именно Уэйкфилда. Без него день прошел бы впустую. Он встретил аудиторию потрясающей ухмылкой, как непослушный (58-летний) мальчик. На нем была мешковатая белая рубашка с двумя расстегнутыми пуговицами и жесткими складками на ткани, которые наводят на мысль, по крайней мере, меня, что он мог купить ее прямо сегодня утром. Такие вещи Men’s Wearhouse продает под маркировкой «стандартная фигура», их можно было бы подправить в том месте, где живот встречается с узким поясом брюк.

– Я считаю, что в настоящий момент мы пишем историю этой страны, – начинает он, то и дело поглядывая влево и вправо сквозь полуприкрытые серые глаза. Ветерок ласкает его волосы, как листья соседних пальм. Он держит микрофонную стойку.

Раздаются аплодисменты, возгласы «Да» и пронзительные крики «Ууууууу!».

– И я думаю, наши потомки будут помнить, что именно это было началом конца первой республики Соединенных Штатов Америки.

Законопроект сената штата – начало конца республики? Но Уэйкфилд сразу переключается. Его тема на сегодня не последний закон (который запрещает отказ от вакцинации по любым причинам, кроме медицинских), а более непосредственная проблема – он сам. Теперь, лишенный какого-либо медицинского или научного статуса, Уэйкфилд вынужден обратиться к этим женщинам как к источнику силы, которую он черпал у них последние 20 лет.

– У вас пытаются отнять человеческое право, – продолжает он, глядя сверху вниз на улыбающийся контигент в футболках и солнечных очках. – Я сейчас говорю не о ваших правах и не о SB-277.1, а о вашем врожденном инстинкте, о благополучии ваших детей. Он был узурпирован педиатрами и врачами, которые думают, что все знают лучше вас, хотя это не так.

Еще больше приветствий и возгласов «У-у-у-у! У-у-у-у!».

– Нет никого, кто знает ребенка лучше, чем его мать.

Пока все идет недурно. Он создает настроение. Многие из лиц, к котором он обращается, принадлежат активистам «свободы здоровья», «альтернативным практикующим» и родителям, недовольным отсутствием «выбора». Тем не менее, его главной целью остаются матери детей с проблемами развития.

– На днях я прочитал рассказ о пациенте, который умер от кори, – продолжает он, поднимая в воздух левую руку без кольца. – Историю. И эта история попала в новости. Но ваши истории, видимо, не имеют отношения к делу. Ваши сотни, тысячи, десятки тысяч, миллионы историй о том, что случилось с вашими детьми.

Рассказы родителей о вреде вакцины: они долгое время были его верными помощниками. Проводилось исследование за исследованием, и нигде не сообщалось о связи между вакцинацией и аутизмом. Массовые акции начинались и заканчивались. И все же подозрения оставались – воспоминания, предположения и даже некоторые обманы, – почти как «сигнальный случай», который отправила к Уэйкфилду женщина в алом из Newsnight.

Тогда был Ребенок номер Два и мать, Мисс номер Два. Но теперь, за годы жизни в США, количество последователей Уэйкфилда выросло до многих тысяч. И если они, не моргнув, продолжали рассказывать свои истории, какой врач, ученый, судья или журналист был достаточно вооружен, чтобы доказать, что они или он неправы?

– Поскольку все, что я узнал о безопасности вакцин и, в частности об аутизме, исходит от вас, – говорит он толпе, – можно считать, что мои знания не связаны с моей профессией. Все, чему меня научила медицина, – мы ничего не знаем. То, что мы знаем, должны знать, и то, к чему мы должны стремиться, я узнал от вас.

Вот его кредо с самого начала «крестового похода» – родители всегда правы. Тех, кто обвинял его в мошенничестве и фальсификации, можно проигнорировать. Еще в сентябре 1997 года на конференции против вакцинации в Александрии, штат Вирджиния, он заявил, что «первый урок» медицины – «слушать пациента или его родителей», потому что они подскажут ответ.

Мне пришло в голову, что это, вероятно, было цитатой его отца. Возможно, невролог, получивший образование еще до появления методов визуализации, в шутку сказал это сыну, студенту-медику. Если вы не знаете, что случилось, попросите пациента рассказать вам (а затем выставьте счет за диагноз, если сможете). Конечно, когда я озвучиваю этот тезис на лекции у педиатров, то мало кто не смеется.

Но прошли годы, и наука подвела Уэйкфилда. Теперь он обратился к непогрешимому материнству. «Сохраняйте верность своим инстинктам», – призывал он на митинге в Вашингтоне, округ Колумбия. «Доверяйте своим инстинктам», – сказал он группе, которой хвалил итальянскую оперу. Это, по его мнению, «самая могущественная сила в мире». И в своем блоге он пошел еще дальше: отправил эти знания в плоскость, не требующую доказательств.

Родители против науки. Вера против фактов. Религия, в которой он выступает в роли священника.

– Итак, мое послание вам, – проповедует он со ступенек, – пожалуйста, доверьтесь своим инстинктам. Вы должны верить в себя, как никогда раньше, и не позволять у вас это отнять.

Он, должно быть, использовал этот аргумент много сотен раз, посещая конференции по аутизму. Но в тот пятничный полдень в его речи появилось нечто новое. По-прежнему неизвестный большинству присутствующих, его сценарий скоро изменится, так как к анекдотам присоединится история разоблачителя.

К настоящему времени Уильям Томпсон выступил со вторым заявлением, оспаривая выводы Уэйкфилда. Психолог действительно считал, что его коллеги из CDC «намеренно скрывали противоречивые выводы», но он не согласился с видео. «Тот факт, что мы обнаружили статистически значимые данные среди одной подгруппы, еще не означает, что между вакциной MMR и схожими с аутизмом отклонениями существует какая-то связь, – сказал он, ударив по последнему аргументу Уэйкфилда. – Эта находка, вероятно, могла бы привести к разработке дополнительных, более качественных исследований».

Он был прав. Де Стефано вместе с соавторами разработал неполноценное исследование. Сравнивая время вакцинации в когортах детей с аутизмом и без него, они не смогли учесть, каким образом появление симптомов может повлиять на первую группу. Проще говоря, некоторые дети (особенно афроамериканцы, с более низким уровнем вакцинации) могли получить свои первые прививки уже после того, как их родители присоединились к отчаянному поиску, что ввело в заблуждение статистику.

Как объяснялось в статье в Pediatrics от 2004 года (в разделе «Методы»), в рамках проекта сравнивались возрастные группы детей. И это вместо того, чтобы пытаться сопоставить симптомы с датами, в которые были сделаны прививки. Фатальная ошибка.

У нас была неполная информация об этих событиях, поэтому мы сравнили распределение возрастов при первой вакцинации MMR у больных детей и в контрольной группе».

Задай неправильный вопрос – получишь неправильный ответ. Именно это Томпсон и имел ввиду в телефонном разговоре с отцом, Брайаном Хукером, под фразой «они не могли понять». Неправильно спроектированное исследование (что, по словам одного старшего педиатра, было «схемой создания рабочих мест для эпидемиологов») могло бы спровоцировать общественную панику, если бы от него отказались. Но два десятилетия спустя, благодаря психологу и Уэйкфилду, оно всплыло на поверхность и разожгло самые разрушительные споры по иммунизации со времен выпуска «Рулетки с вакцинами» на канале NBC.

Вы говорите «мошенничество», и я говорю «мошенничество». Уэйкфилд отплатил своим критикам той же монетой. И среди матерей у ступенек в Санта-Монике стоял тот человек, который собирал материал, чтобы провести ребрендинг крестового похода и закончить то, что Уэйкфилд начал своим видео. Его звали Дель Бигтри, 45-летний мужчина, одетый в пурпурную футболку, обладатель гривы волнистых седых волос. Он держал 35-миллиметровую камеру на высоте своего носа.

Во время публикации в Facebook того самого поста «Прекратите это!!!!!» Бигтри работал телепродюсером в дневном шоу The Doctors. Среди его работ можно выделить «Ошибки с вечерними перекусами» и «Проверенный крем от морщин на груди». Наглый, разговорчивый и склонный к полету фантазии, он представился как «удостоенный премии «Эмми продюсер». В этом амплуа он пошел работать на Уэйкфилда. Фактически канал поставил его на 28 позицию в команде из 36 человек, которая выиграла приз для CBS. Инстинкт Бигтри заключался в том, чтобы максимально использовать то, что у него было. И в истории с разоблачителем у него было многое. За месяцы, последовавшие за событием в Санта-Монике, он снял для бывшего доктора видео, впихнул в него Сталина, Пол Пота и Гитлера, сделал Уэйкфилда звездой, внушил людям интерес, дал ему имя, Vaxxed, снял полнометражный фильм и запустил его как часть атаки на вакцинацию, подобной которой раньше никогда не было.

Как всегда, он опирался на мрачные истории родителей. «Она потеряла всю приобретенную речь», «Через несколько дней он перестал говорить», «У нее были припадки каждый день всю оставшуюся жизнь, пока она не умерла у меня на руках». Но теперь эту боль вплели в рассказ осведомителя. Не считая заявлений Томпсона, противоречащих их утверждениям (информацию, которую должен был бы включить любой кинорежиссер), в центре полнометражного фильма находился Уэйкфилд, изображающий себя как оправданную жертву несправедливости.

В своих 24 появлениях – от семи секунд до почти трех минут – он был представлен, как бывший исследователь болезней кишечника, к которому неожиданно обратилась какая-то мать. Ее проблеме он самоотверженно посвятил свою жизнь. Спустя годы к нему случайно подошел Брайан Хукер, и известие о Томпсоне наконец-то подтвердило его правоту.

– Вау, действительно? – Уэйкфилд передает на экране свою реакцию на информацию психолога об исследовании. – После всего, что произошло. Все, через что мы прошли. Все, что пережили семьи за последние 15 лет. И CDC с самого начала знал, что существует риск связи MMR с аутизмом.

Также на экране появлялись Бигтри и Полли Томми. Первый – продюсер фильма – появлялся шестнадцать раз, иногда выступая как медицинский эксперт. А вторая – совладелец продюсерской компании – рассказывала очередную историю. В семи выступлениях, общей продолжительностью восемь минут, она и ее муж Джонатан заявили, что их сын никогда больше не проснулся тем самым ребенком, которым он был до укола.

Здесь было и видео встречи «Триумф воли».

– У нас есть фрагмент фильма, который был вырезан, – говорил Уэйкфилд своей аудитории, большей частью, афроамериканской, например, в районе Комптон в Лос-Анджелесе. – И это изображение Красной площади в разгар советского периода. Тысячи людей идут строевым шагом. Едут танки. И мощь этой конструкции огромна, и ее невозможно перевернуть. Однако империя исчезла в мгновение ока.

Совет Бигтри был мудро принят. Но Уэйкфилд не просто поучаствовал в проекте. Подобно тому, как он привлек фармацевтические компании для финансирования своей деятельности в Хэмпстеде, Уэйкфилд начал сбор огромных сумм наличных, о чем сообщили репортеры Лена Сан и Эми Бриттен только в июне 2019 года в ходе расследования Washington Post. По сообщениям, миллионер из Нью-Йорка Бернард Селц, 79 лет, и его жена, Лиза Селц, 68 лет, дали Уэйкфилду Томми и Бигтри 3 миллиона долларов, включая 200 тысяч, чтобы подать в суд на британцев, British Medical Journal и меня.

А потом… а потом… Vaxxed стал хитом. Надежный козырь, харизма, опять окупился. Уэйкфилда поддержала Грейс Хайтауэр (говорили, что он проскользнул на съемочную площадку, где актриса работала), которая была не только матерью сына-подростка с аутизмом, но и женой 70-летнего отца двухлетнего мальчика – Роберта Де Ниро.

Де Ниро всем своим авторитетом помогал Vaxxed. Сначала фильм поучаствовал в фестивале, который актер продюсировал на Манхэттене. Картина была снята после потока осуждающих комментариев. Тем не менее Де Ниро принес фильму известность, которую нельзя было купить за деньги. Актер даже появился за завтраком на NBC, рекомендуя зрителям «обязательно посмотреть» Vaxxed.

– Многие люди выйдут и скажут: «Я видел, как мой ребенок изменился в одночасье», – заметил двукратный обладатель «Оскара» ведущему Today Уилли Гейсту через три дня после того, как Vaxxed был выпущен в Нью-Йорке, 1 апреля 2016 года.

– У тебя так и было, Роберт? – спросил Гейст. – Что-то поменялось в одночасье?

– Так говорит моя жена. Я не помню.

Уэйкфилду сделали рекламу. Он посмеялся вместе с Де Ниро. Не успело Today прерваться на очередную рекламную паузу, как бывший врач заключил сделку с дистрибьютором из Лос-Анджелеса, чтобы его крестовый поход перешел со ступенек мэрии прямо в кинотеатры.

Несомненно, происходило нечто замечательное – трансформация кампании против вакцинации. За следующие шесть месяцев Vaxxed собрал более 1,1 миллиона долларов. А с помощью приложения Gathr, в котором можно было заказать площадку кинотеатра, если соберется достаточное количество клиентов, в некоторых аудиториях собиралось по 600 человек.

Благодаря Де Ниро у родителей появился такой страх перед вакцинами, которого не было с начала 1980-х годов. Известность и деньги превзошли науку, добившись в США того, что не получилось в атриуме.

Чтобы команда Уэйкфилда могла ездить с места на место, они купили дом на колесах, окрашенный в черный цвет. На фургоне красовалась надпись – название фильма и лозунги в красном и белом цветах:

Они мчались по автострадам и распахивали двери на стоянках и заправочных станциях. Это напоминало турне какой-то группы. А благодаря предварительной рекламе в социальных сетях на стоянках автомобиль превращался в киностудию: в режиме реального времени из него в Facebook и Periscope транслировали рассказы посетителей о том, что случилось с их детьми.

«Когда внезапно нарушается закон и порядок, я хочу разделаться с этим непотребством», – говорит человек по имени Курт Линдерман, который забирается в автобус, рассуждает о «фашистском государстве» и показывает заряженный пистолет: «Я пойду искать. Я хочу возмездия, я хочу отомстить за своего сына». До тех пор, пока я не узнал об их финансировании инвестором из Нью-Йорка, я думал, что поведение трио остается пугающе оптимистичным, несмотря на мрачные истории, собранные во время тура. Томми, в частности, смеялась, хихикала и щебетала, явно замечательно проводя время. «Вы, ребята, потрясающие, – говорит она вооруженному преступнику и его жене. – Я думаю, что мы никогда не были так популярны на YouTube».

Вливались денежные потоки, что породило новое заявление: теперь Уэйкфилд постановил, что все прививки были подозрительными. В конце каждого просмотра появлялись «документальные» титры, он, Бигтри и Томми часто отвечали на вопросы. И там они вывели аудиторию за рамки сценария Vaxxed – в безумие новых обвинений.

Какое-то время экс-врач оставался относительно спокойным. Вернувшись в Санта-Монику через две недели после выхода фильма, он начал читать лекции. По его словам, вакцина против гепатита В была «связана с рассеянным склерозом». Тимеросал был «основным игроком в нарушениях развития нервной системы». Алюминий в качестве добавки «мог нанести еще большой вред», и вводить его детям было «безумием».

Но по мере того, как тур продолжался, Уэйкфилд становился все смелее и безумнее, пока не сделал жертвами половину населения.

– Мы сами виноваты в отуплении нации, – заявил он четыре месяца спустя в Остине, штат Техас, размахивая руками в черной футболке с надписью Vaxxed. – А люди говорят, что это школы. Это не школьная система, а биологическое явление. Вы не видите этого у девушек. Девушки не проигрывают. Мальчики терпят поражение. Почему? Потому что мальчики с раннего возраста подвержены этим ядовитым нападкам.

Он утверждал, что людям наносят умышленные травмы.

– Они решили обманывать и лишать вас права на осознанное согласие в отношении ваших детей, – кричал он перед своей аудиторией, – они наносят ущерб мозгу миллионов людей.

Томми последовала сейчас за ним, точно так же как она отправилась за ним в Америку.

– Больше не нужно убивать наших детей, – говорила она. – Они делают нашим детям уколы, и мы возвращаемся, чтобы рассказать им, что после этого случилось с ребенком. И они это видят. Это не только ваш ребенок или мой. Это миллионы детей. Они точно знают, что делают.

Это было путешествие, после которого Дональд Трамп пересек Америку, как и они сами. В тот год, 2016-й, когда США были ошеломлены поражением Хиллари Клинтон, а Великобритания проголосовала за выход из Европейского союза, участники кампании уловили парадокс века: чем более невероятными и диковинными являются заявления, тем они проще распространяться среди людей. Показы были переполнении людьми, даже в больших кинотеатрах. И, в конце концов, команда добилась еще большей зрелищности. Когда на экране появлялись финальные титры и в помещении загорался свет, вперед выступал Бигтри: частично ведущий, частично деятель духовного возрождения, частично поставщик какого-то чудесного лекарства.

– Пожалуйста, встаньте каждый, у кого есть родственник, пострадавший от вакцины.

– Не могли бы все, у кого кто-то пострадал от вакцины, встать прямо сейчас?

Его слова немного варьировались от показа к показу – от Нэшвилла до Бойса, от Сан-Франциско до Питтсбурга, – но запрос и реакция оставались неизменными. Десятки зрителей, в подавляющем большинстве женщины, поднимались со своих мест в одиночку или группами. Один здесь, двое там, и семья сзади – примерно четверть присутствующих.

– Посмотрите, сколько людей только что встало, – продолжил Бигтри здесь, в маленьком городке Юта. – Официальное заявление нашего медицинского сообщества гласит, что из миллиона детей только один страдает от вакцины. Вы понимаете, каким должно быть население, если это правда?

Для любого родителя, не знающего причину проблем его ребенка, это, безусловно, было похоже на момент истины. Если так много из присутствующих давало такие очевидные показания, не пора ли было восстать? Почему нет? «Прошлой ночью меня схватила женщина, – сказал Бигтри в интервью одному из местных телеканалов. – Она просто схватила меня и рыдала».

Никто не мог сомневаться в зрелищности показов. Правильно это или нет, но они помогали матерям сложить два плюс два, точно так же, как и в Англии. И это был продукт такой же оптической иллюзии, как и статья с двенадцатью детьми. Еще до того, как черный автобус отправился через всю страну, почти шесть тысяч семей подали в суд с иском о компенсации за проблемы с развитием.

Кто бы мог подумать, как это было сделано? Он сказал, что они сказали, и так далее. Вместе они согласились: это правда.

У-у-у-у!

Пока собирались новые истории и планы на Vaxxed II, вопросы и ответы после титров теперь проходили онлайн, чтобы ограничить людям кругозор по всему миру. И пока матери (некоторые из них плакали) уходили в темноту, имена контактов в социальных сетях записывались, чтобы позднее упаковать и экспортировать их боль.