Пещерный человек

Несколько людей сидят вокруг костра у входа в пещеру над небольшой речкой. Сегодня эта река называется Сурдуар и является, как и тогда, притоком реки Дордонь на территории современной Франции. Вниз по течению лежат плоские камни с вкраплениями кустарника и горной березы. Над пещерой расстилается травянистая степь. Довольно холодно, хотя только начало сентября. Не так далеко отсюда земля покрыта льдом, и люди кутаются в шкуры, чтобы согреться.

Они светлокожие. Многие светловолосые, попадаются и рыжие. Четверо мужчин в группе похожи друг на друга, как близкие родственники. Пятеро маленьких детей, красные в свете огня, бегают друг за дружкой, пока взрослые разговаривают. У всех широкие носы, выступающие надбровные дуги и почти нет подбородка. Но в остальном их не отличить от обычных шведских детей.

Тема разговора – стадо мамонтов, которое обнаружил на днях один из молодых охотников. Какая-нибудь пара миль от пещеры – и вся группа обеспечена мясом и жиром. Скоро зима, а значит, и шкура мамонта пригодится для защиты от пронизывающего ледяного ветра, даже если группа уйдет на зимнюю стоянку поближе к Средиземному морю. Но охота на мамонта трудна и опасна. Не у одного человека в группе остались памятные отметины в виде шрамов и залеченных переломов. Так как лучше выстроить охоту?

Самый старший мужчина в группе поднимается с места и встает, чтобы все его видели. Он опирается на деревянную палку и с трудом распрямляет спину, насколько это возможно. Видно, что малейшее движение причиняет ему боль.

Этот человек больше не охотится на мамонта, но имеет в этом деле больше опыта, чем кто-либо другой, поэтому группа разом замолкает. Старик напоминает об узкой расщелине в скалах. Мамонты всегда ходили той дорогой, и в годы его молодости охота там часто сулила удачу.

Спустя месяц группа отправляется на зимнюю стоянку. Мамонт к тому времени почти съеден, не считая запасов мяса, которое насушили в долгое путешествие. Но старик не ушел с сородичами. Он умер неделей раньше и был похоронен в пещере в позе эмбриона, в яме в земляном полу, присыпанной высушенными последними цветами осени. Поверх его могилы насыпали горку камней.

* * *

Спустя 60 тысяч лет, в 1908 году, скелет этого человека был найден пастором общины маленького городка в долине другой реки неподалеку. Почти рядом с расщелиной, где обычно удавалась охота на мамонтов. И эти останки долгое время служили основой наших представлений о неандертальце. Внешность старика реконструировал французский ученый Марселен Буль. Исследователь сделал правильный вывод о том, что этот человек был сутулым и горбатым, но совершенно некорректный – что такими были все неандертальцы. Воссозданный Булем персонаж слишком похож на обезьяну, с большим волосяным покровом и слишком цепкими пальцами на ногах, которыми можно ухватиться на ветку. Эта реконструкция приобрела больший, чем того заслуживала, авторитет, особенно в популярной науке того времени, и сделала из неандертальца архетип пещерного человека, едва умеющего держаться в вертикальном положении, не знающего более совершенного инструмента, чем дубинка, и никаких других слов, кроме невнятного мычания. По сей день «неандерталец» – расхожее оскорбление, подразумевающее человека с примитивными взглядами на жизнь и недостойного статуса Homo sapiens.

Реконструкция неандертальца в современном костюме. Неандертальский музей, Меттман, Германия

Печально наблюдать, когда так предвзято судят о человеке только потому, что он в чем-то не похож на нас. В своей реконструкции Буль исходил скорее из собственных предрассудков, нежели из характеристик скелета. Но его работа не имела бы такой популярности, если бы не задевала соответствующие струны в душах других людей. Те самые струны, на которых по сей день играет ксенофобская риторика, для которой «другой» – значит опасный и не заслуживающий доверия.

Неандертальцы были людьми – вот то, что можно утверждать наверняка, исходя из найденных окаменелостей. При этом они действительно кое в чем от нас отличались, прежде всего особенностями лица и характерным строение черепа.

Если у современных людей все части лица – от лба до подбородка – располагаются в примерно одной, вертикальной плоскости, то у неандертальцев они были более выпуклые. Выступающая часть приходилась на середину, между носом и ртом, в то время как подбородок и лоб были отведены назад. Несколько другой была форма черепа, следовательно, и мозга – более вытянутой. При этом объем мозга в принципе не отличался от нашего.

Получается, что даже в отношении лица говорить о каких-то разительных отличиях не приходится. Часть тела ниже шеи и вовсе была как у нас. Семья неандертальцев в современной одежде и после посещения парикмахерской могла бы прогуливаться по улицам, не привлекая особого внимания.

Неандертальцы были аборигенами Европы, единственными настоящими европейцами. Наши с ними пути разошлись около полумиллиона лет назад. Они развились на месте из более ранних форм человека, между тем как Homo sapiens – переселенец из Африки, причем довольно поздний. Долгое время неандертальцы оставались единственными представителями человеческого рода в Европе и на прилагающих к ней территориях. И они раньше, чем европейские Homo sapiens, стали белокожими.

Искусство изготовления каменных топоров у Homo erectus долгое время оставалось статичным – одни и те же модели повторялись на протяжении более чем миллиона лет. Но с разделением человечества на несколько ветвей около полумиллиона лет назад технический прогресс пошел быстрее. Не в последнюю очередь благодаря неандертальцам, разработавшим новые методы изготовления орудий труда и охоты. Здесь я имею в виду и так называемую леваллуазскую технику получения сразу нескольких ножей или наконечников копий очень высокого качества из одного куска кремня. Тогда же неандертальцы научились крепить наконечник к древку копья, что совсем не просто. В зависимости от имеющегося под рукой сырья в качестве клея использовался асфальт, или же варили клей на основе дегтя из березовой коры. Процедура изготовления последнего довольно сложна и требует тщательного контроля температуры в очаге.

Эти факты многое говорят нам не только об умении неандертальцев обращаться с огнем, но и об их возможностях в сфере технических инноваций. Даже если неандертальцы не выглядят особенно изобретательными на фоне современного индустриального общества, они добились поразительных успехов в сравнении со своими предшественниками и долгое время шли в ногу с будущими Homo sapiens.

Какой же язык должны были иметь неандертальцы, чтобы развивать и передавать потомкам свои пещерные технологии?