Предположения о появлении в конце древнерусской эпохи надсвятилищных храмовых сооружений являются лишь гипотетическими, они позволяют отчасти прояснить истоки деревянного зодчества последующей поры. Несомненно, в Древней Руси возводили «сравнительно сложные дохристианские погребальные сооружения – деревянные камеры /…/», а также надмогильные «срубцы» (или «дома мертвых»), столбообразные «надмогильнички», покрытые «голбцами», а впоследствии – столбы на распутиях, называемые «пятницами». Они посвящались Мокоши, затем св. Параскеве-Пятнице и кое-где сохранили свой древний вид до XX столетия. Бревенчатая изба, появившаяся у восточных славян за несколько веков до Владимирова крещения, скорее всего, никак не повлияла на возникновение предхристианских святилищных сооружений, но впоследствии стала прообразом предельно простых «закрытых храмов, имевших в своей основе клеть с двускатной, ступенчатой кровлей, иногда башнеподобной. Развитие последних форм шло, видимо, в сторону наращивания ярусов либо прирубки к основной клети дополнительных, что издавна имело место в церковном народном зодчестве России и Украины».

Клетскому храму соответствовала прямоугольная римская дворцовая базилика, предопределившая начальный облик западноевропейской церковной архитектуры – образ «Божьего дома». Со временем в Византии возникли крестово-купольные храмы, и самые ранние из них были почти квадратными в плане. Иной явилась основа наиболее совершенных и ярких памятников древнерусской протоархитектуры – круговое святилище, средоточие всех обрядов и верований. Ж. Дюме-зиль объяснял различие между круглым очагом-алтарем (у древних славян и эллинов) и прямоугольным (у хеттов, древних индийцев, римлян) символикой небесного и земного огня.

У прарусов священный костёр являлся «иконой» небесного света, а солнечное святилище – символом неба. Предположительно, в его сердцевине, на святилищном столбе укрепляли колесо с четырьмя или восемью спицами, которое уподобляли солнечному коло и называли коловрат. В соответствии с обрядовым счётом, девятой частью святилища считалась ось, направленная в «темень неба», к обители Сварога. Ограда из одного или двух кругов камней, либо земляного валика с крестообразно воткнутыми в него жердями и рвом снаружи, символически воспроизводила обережный кремль.

Внешний вид предхристианских храмов неизвестен. Возможно, им предшествовали временные покрытия над святилищами, которые возводили по праздникам, для совершения обрядов в непогоду и в холода. Срединный столб и восемь столбов меньшей высоты, врытых по окружности между кострами, служили опорой для покатой кровли из тёса. Она защищала от дождей и снегопадов, но не ограждала от ветров и легко воспламенялась.

Не позже IX–X веков русы под влиянием христианского монотеизма перешли от восьмичастного святилища-календаря к круглому храму – хорому. Его внешний вид значительно больше соответствовал строгому единобожию: место срединного столба занял костёр, над ним высился бревенчатый шатёр-восьмерик, поставленный на сруб, восьмиугольное основание храма воспроизводило святилищный круг и солнечное коло. На появление такого надсвятилищного храма могли в равной мере повлиять и защитный шатёр внутри погребального костра над умершим, и кровля древнерусского дома-полуземлянки.

Земляной пол внутри и площадка снаружи храма посыпались плотно утоптанным песком. В середине на алтарном камне горел неугасимый костёр-жертвенник. Дымовое отверстие на вершине шатра, предположительно, представляло собой колесо-коловрат, сквозь ступицы которого поднимался дым от приносимых жертв и благовоний: смолы, берёзовых и дубовых листьев, материнки «душицы», божьей травы «полыни», еловца «можжевельника» и пр. Из-за опасности возгораний пламя костра уменьшали, кострище обкладывали камнями. Через коловрат и волоковые оконца нижнего сруба в храм проникал дневной свет. Возможно, на его внутренних стенах подвешивали полотна со священными знаками, оборонявшими святыню от злых сил, подобно тому, как вышитыми оборами ограждали по краям браные скатерти и полотенца. Простейший обережный узор выполняли в виде каймы из косых крестов. Украшения храма и праздничной одежды русов взаимно уподоблялись.

Центральная часть диадемы. Золото, перегородчатая эмаль, жемчуг. Сахновка, Черкасская область. XII в.

Оградой святилища, как и в древности, служили камни, медвежьи черепа на кольях, высокие пни, называемые бдынами (от «бдящий», «стерегущий») или стоборие – забор из плотно составленных, заостренных брёвен. Входы в святилище и затем в храм располагались с востока. Резные вереи «столбы» ворот увенчивались шишаками – подобиями священного костра (и будущего церковного купола), на соединённых створках вырезали восьмилучевое солнце: справа серп месяца-новика, слева месяца-ветоха (поскольку растущая луна всегда находится «одесную» от солнца, а убывающая «ошуюю»), вокруг них изображали звёзды поля сиянского. Перечисленные изображения-символы до начала XX века нередко воспроизводились при украшении дворовых ворот. В навершии шатра всегда открытым оставался вход для незримого Сварога, для его воплощений («небесных сил») и для духов предков.

Снаружи храм, над которым поднимался столб дыма, напоминал искупительный костёр и соответствовал лишь алтарю христианской церкви: под шатром у пылающего жертвенника, вероятно, находились только вождь-жрец и ведогонь (древний огнищанин?), имевший при себе кресало. Остальные пребывали в ограде святилища, обряды совершались в хороводном движении, в череде молитвенного предстояния у костра.

Крест в круге. Церковь Нотр-Дам-дю-Френ. Нормандия. XI в.

В предхристианскую эпоху при зодческом осмыслении образа византийской церкви на неё легко могли быть перенесены главные черты деревянного надсвятилищного храма. Восьмигранный рубленый остов, увенчанный шатром, поначалу ставился прямо на земле («восьмерик от земли»), затем на квадратный (впоследствии прямоугольный) четверик: «небесная» часть храма словно отделялась от «земной», святилище будто приподнималось к небу. Образ «вознесённости» ярко выявлялся в средневековом многоярусном храме-башне и в церкви на подклете – с круговым гульбищем, будто висящем в воздухе. На Руси шатровый храм вовсе не случайно называли круглым, это плотницкое название некогда вполне могло относиться к надсвятилищному сооружению.

Принятие православия потребовало внести существенные изменения в устройство предхристианского храма. Священный костёр был заменён негасимым масляным светильником и свещником «подсвечником» с песком, в который ставили восковые свечки. Это позволило настелить пол и для тепла устроить под ним подклет. Трапезную и с нею весь храм увеличили в размерах, чтобы все молящиеся помещались внутри. Вход перенесли на запад и соединили с тёплым притвором, а на востоке устроили алтарный придел с престолом.

Предположительно, над закрытым дымоходом в навершии шатра начали ставить на ребро крестовидный коловрат и соединять под прямым углом с таким же кресчатым колесом. Вместе они образовывали шаровое «огнесолнце» – прообраз деревянного купола, обшитого гнутыми дщицами, покрытого лемехом и увенчанного крестом. Такой купол устанавливали на крепкой деревянной бочке, являвшейся завершением шатра – эта часть храма сохранила своё плотницкое название бочка. Его основание, вероятно, украшал пояс обережных зубчатых городков (от слова «ограда»), изображавших острые языки пламени. Над кровлей четверика укрепляли прорезной конёк, «красный тёс» окаймляли копьевидными застрехами и зубчатыми причелинами. Вход в храм украшали резными вереями под дугой, которая знаменовала небесный свод и неземную природу сооружения. Впоследствии к предхристианской храмовой основе добавили боковые прирубы, алтарную преграду, гульбище, высокое крыльцо, оконца с наличниками и многоглавие, означавшее святость храма и небесную защиту всех его частей (хотя, в первую очередь, купола воздвигались над церковными алтарями).