Древнерусская вера требовала почитания божества всем существом: разумом, душою и телом. Солнечное коло предполагало существование у древних русов девятидневных очищений, по меньшей мере, перед четырьмя главными годовыми празднествами. Эти обряды являлись жертвенным искуплением телесной и душевной нечистоты, были с неразрывно связаны с верой в исцеление и в обереги от нечистых сил. Суть очищений была проста: чтобы стать угодным божеству, а значит сохранить здоровье и жизнь, необходимо искупить вину и отречься от грехов,защищая при этом от духов зла (болезни и смерти) все «входы и выходы» тела. Точно так же древние русы охраняли обережными знаками ворот, рукава и подолы одежды, ворота, окна и двери дома, посуду, домашнюю утварь.

Считалось, что именно через телесные ключи «входы-выходы» с человеком может «приключиться» болезнь, и тем же путём она должна быть изгнана – «исключена». Беречься от напастей – от нападающих на человека злых духов следовало постоянно. Они несли с собою скверну и порчу, вызывали громеждь «гной», недуги и болезни. Избавиться от них помогали правила чистоты, имевшие в древности важнейшее религиозное значение. В эпоху раннего Средневековья священника на Руси продолжали, как и во времена предхристианства, называть чиститель «очищающий» душу и тело, его служение продолжали связывать с обрядами очищения: слова чистить «очищать» и честить «чтить», честной «благочестный» и чистый являлись родственными.

Человеческое тело предполагало девятерицу очищений. На голове имеется семь отверстий, во всём теле девять, из них три парных (глаза, уши, ноздри) и три непарных, наиболее важных (рот, органы выделения и деторождения). Пупок новорожденного считался десятым, временным «входом» в тело, и потому необходимо было со всеми предосторожностями ждать его зарастания, которое, как полагали, завершалось на девятый день, когда из ранки переставала течь сукровица. По этой причине иудеям лишь на восьмой день разрешалось приносить в храм младенца для обрезания и наречения имени. У древних русов внесение новорожденного в святилище совершалось, вероятно, на девятый день, его мать считалась «очищенной», как и по ветхозаветным правилам, лишь на сороковой день, с прекращением послеродовых кровотечений.

В отличие от женского естественного очищения раз в лунный «месяц», солнечная девятерица дней являлась малым кругом обрядового очищения. Оно велось сверху вниз и, несомненно, начиналось с полости рта. Уста воспринимались «устьем» – выходом из глубин души и тела. Язык, источник речи, соединяли с сущностью человеческого «я» – язъ. Со священного слова, с молитв начинался девятый день, посвящённый светоносному небу, Сварогу. Тот, кто воздавал честь божеству, становился чист разумом и душой, ум и уста очищались молитвословиями.

Парные отверстия головы служили источником жизни и восприятия мира. Во второй день, скорее всего, происходило очищение дыхания и обоняния – «вдыхание неба» и благовоний, за ним следовали третий и четвёртый дни молчаливого созерцания небесных образов и размышлений, очищавших мысль. Пятый и шестой дни посвящались очищению слуха и сознания произнесением молитв, слушанием священных сказаний, беседами с наставниками. Для парных органов предпочтение правого левому объяснялось созерцанием восходящего солнца: одесную оказывался прибывающий небесный свет и тёплый юг, ошуюю – меркнущее небо и холодный север.

Седьмой день очищений являлся днём семени, посвящался зачатию новой жизни, семье и оберегам детей и детородных органов от «приражений». Наконец, завершающий осьмой день являлся днём очищения чрева, допускавшее полный отказ от пищи, если учесть смысловую близость слов постъ и поустъ «пуст». Пощение являлось обязательным перед богослужением девятого дня.

Особое значение числа девять, несомненно, сказывалось на отношении к женщине. Дева, или девая женщина, сохраняя девственность, подлежала девятидневному очищению и наравне с мужчинами могла участвовать в священнодействиях. Обрядовая «нечистота» женщин связывалась с повреждёнными «ключами девства» и длилась до старости, когда исчезала возможность деторождения и кормления грудью. Тогда в качестве старицы женщина вновь допускалась ко всем обрядам и становилась равночестной с мужчинами. Так же древние русы воспринимали людей с кровоточащими ранами и иными кровотечениями, а также неключимых – имеющих увечье хотя бы одного из «девяти ключей». Их отношение к обрядовым очищениям можно сравнить со строжайшими правилами ритуальной чистоты, существовавшими у индуистов и буддистов в обрядах яма-нияма, у древнеиранских жрецов «магу», у современных парсов-зороастрийцев, у иудеев. С течением времени девятидневные очистительные обряды перестали быть всеобщими и сохранились лишь у жречества, а для остальных превратились в добровольные святы – освящения и очищения перед важными празднествами. В христианскую эпоху святы вовсе потеряли очистительный смысл и вошли в православный календарь в виде весёлых праздничных святок, отмечавших солнцевороты.