Понимание в долине правдоподобности

Мы предлагаем вам психологическое объяснение этому наблюдению. Некоторые события непредсказуемы: смертельная пандемия, террористическая атака на башни-близнецы, ведущий хеджевый фонд, который на поверку оказался работавшей по схеме Понци пирамидой… Да и у каждого из нас в жизни время от времени случаются потрясения: любовь с первого взгляда к незнакомому человеку, внезапная безвременная смерть близкого родственника, неожиданное наследство. Бывают и активно ожидаемые события, такие как возвращение ребенка-второклассника из школы в назначенное время.

Однако чаще всего то, что случается с людьми, находится где-то между этих двух крайностей. Иногда мы пребываем в состоянии активного ожидания конкретного события; иногда события сваливаются нам на голову. Но большинство событий происходит в широкой долине правдоподобности: их нельзя назвать ни безусловно ожидаемыми, ни совершенно неожиданными. В данный момент, к примеру, у вас нет конкретных ожиданий насчет содержания следующего параграфа. Вы наверняка поразитесь, перейди мы внезапно на турецкий язык, а все остальное, что мы можем написать и при этом вас не шокировать, находится в широчайшем диапазоне.

В долине правдоподобности события развиваются по сценарию, аналогичному сценарию выселения Джонсов: в ретроспективе они выглядят естественными, хотя до сегодняшнего дня не ожидались, и мы никак не могли предсказать выселение. Так происходит, потому что процесс понимания реальности – это взгляд в прошлое. Эпизод, который мы не предвидели наверняка (выселение Джонсов), запускает в памяти поиск возможных причин (сложная обстановка на рынке вакансий, несговорчивый управляющий). Поиск останавливается, когда в памяти находится хороший сценарий. Дайте нам противоположный исход, и поиск выдаст равно неотразимые аргументы в его пользу (упорство Джессики Джонс, отзывчивый управляющий).

Как показывает данный пример, многие события в реальной жизни в буквальном смысле кажутся самоочевидными. Возможно, вы заметили, что управляющий домом в двух версиях истории с выселением как бы не один и тот же человек: первый был черствым, а второй покладист. Однако для вас единственным ключом к разгадке характера управляющего было его поведение. С учетом того, что мы о нем знаем сейчас, его поступок кажется логичным. Факт наступления события сам подсказал вам его причину.

Когда вы объясняете неожиданные, однако правдоподобные события таким образом, предопределение, которое в конечном счете свершилось, всегда приобретает смысл. Это мы и подразумеваем под пониманием сюжета; оно-то и заставляет реальность казаться предсказуемой – задним числом. И вследствие того, что событие, когда оно происходит, объясняет само себя, мы становимся жертвой иллюзии и верим – его можно было предугадать.

В более широком смысле ощущение того, что мы понимаем этот мир, зависит от нашей необычайной способности конструировать сюжеты, объясняющие наблюдаемые события. Поиск причин почти всегда успешен, потому что причины могут быть извлечены из неиссякаемого источника фактов и представлений о мире. Например всякий, кто слушает вечерние новости, знает, что значительные колебания курсов на фондовой бирже редко остаются необъясненными. Одна и та же лента новостей может «объяснить» как падение фондового индекса (пессимистичные инвесторы переживают!), так и его рост (оптимистичные инвесторы надеются на лучшее!).

Когда поиск очевидной причины заканчивается неудачей, наша первая спасительная мысль – соорудить объяснение путем заполнения пробелов в нашей модели мира. Так мы и подразумеваем факт, нам ранее неизвестный (допустим, управляющий – необыкновенно добрый человек). И только когда наша модель мира не может быть откорректирована, чтобы сгенерировать нужный нам результат, мы объявляем этот результат неожиданным и начинаем искать более тщательно выстроенную версию произошедшего. Подлинная неожиданность случившегося имеет место, лишь когда обычной ретроспективы не хватает.

Непрерывный поиск причин – вот как мы «понимаем» мир. Мы понимаем жизнь как поток событий – словно идем по долине правдоподобности и все время оглядываемся назад. И это ощущение в корне каузально: новые события, едва свершившись, исключают альтернативные варианты, и этот сценарий практически не оставляет места неопределенности. Как известно из классических исследований феномена, получившего название «Я так и знал!»¹⁵¹¹⁵², даже когда субъективная неопределенность какое-то время существует, воспоминания о ней почти полностью стираются, едва эта неопределенность заканчивается.

Взгляд изнутри и взгляд со стороны

Мы сопоставили два способа мышления: статистическое и каузальное. Каузальный режим избавляет нас от трудоемкого мыслительного процесса, в реальном времени сортируя события по категориям: нормальные и аномальные. Аномальные события поспешно мобилизуют драгоценные ресурсы на поиск релевантной информации – как в окружающем мире, так и в своей памяти. Состояние активного ожидания – то есть настойчивое ожидание чего-то – также требует усилий. А вот наблюдение за потоком событий в долине правдоподобности почти не нагружает ум. Когда вы встречаетесь с соседом, он улыбается вам или, изобразив занятость, лишь кивает головой – ни одно из этих событий не привлекает особого внимания, поскольку они довольно часто случались в прошлом. А если его улыбка необыкновенно широка или кивок подчеркнуто небрежен, вы, скорее всего, тут же начнете рыться в памяти в поисках возможных причин. Каузальное мышление избегает ненужных усилий, зато помогает сохранить бдительность, необходимую для того, чтобы фиксировать аномальные события.

А вот статистическое мышление очень затратно. Оно требует ресурсов внимания, которые может предоставить только Система 2¹⁵³ – режим мышления, ассоциирующийся с медленным, тщательным обдумыванием. Чтобы выйти на уровень выше среднего, статистическое мышление нуждается также в специальном обучении. При этом типе мышления разум начинает с подбора и обдумывания отдельных случаев, а затем переходит к более широким категориям. Выселение Джонсов уже не представляется конечным результатом цепочки отдельных событий, а рассматривается как статистически вероятный (или маловероятный) исход, обусловленный предшествующим наблюдением за другими семьями, имеющими сходные с Джонсами предиктивные характеристики.

Разграничение этих двух подходов – лейтмотив нашей книги. Источник ошибок в прогнозировании состоит в том, что при рассмотрении единичного случая мы полагаемся на каузальное мышление. И лишь взглянув на события со статистической точки зрения, которую мы будем называть еще взглядом со стороны, можно постараться избежать этих ошибок.

Здесь хотелось бы подчеркнуть, что каузальный режим представляется нам более естественным. Даже объяснения, которые по сути должны относиться к статистическим, легко можно превратить в сказки о причинах и следствиях. Только послушайте утверждения типа «неудача постигла их из-за нехватки опыта» и «они добились цели, потому что у них был блестящий лидер»! Вы легко можете вспомнить противоположные примеры, когда неопытная команда добилась успеха, а блестящий лидер потерпел поражение. Корреляция опыта или блестящих личных качеств с успехом в лучшем случае окажется средней – а вероятнее всего, низкой. Однако итоговый результат с легкостью приписывают воздействию причинно-следственных связей. Там, где причинно-следственная связь правдоподобна, наш разум легко обращает корреляцию, какой бы низкой она ни была, в конкретную движущую силу. Наличие блестящего лидера предстает здесь достаточным условием успеха, а неопытность объясняет неудачу.

Доверия к некорректным объяснениям, вероятнее всего, не избежать, если в качестве альтернативы предлагается отказ от понимания этого мира. Тем не менее каузальное мышление и иллюзия понимания прошлого способствуют излишне самоуверенным прогнозам на будущее. Как мы увидим, склонность к каузальному мышлению также способствует игнорированию шума как источника ошибок, потому что шум является одним из фундаментальных статистических понятий.

Каузальное мышление помогает нам объяснить мир, который гораздо менее предопределен, чем нам кажется. Оно также объясняет, почему мы видим мир более предсказуемым, чем в реальности. В долине правдоподобности нет места неожиданностям и противоречиям. Будущее кажется таким же предсказуемым, как и прошлое. А на шумовые помехи никто не обращает внимания.