В XIII веке войска Чингисхана завоевали Китай, Центральную Азию, Восточный Иран, его потомки покорили Русь и дошли до Венгрии. Этот великий стратег сумел объединить под своей властью всех монголов. Двигаясь на запад, могущественная армия вбирала в себя встречавшиеся по пути племена. Не все знают, что сегодня Чингисхан стал легендарной фигурой, особенно в Монголии. Неподалеку от Улан-Батора возвышается сорокаметровая конная статуя Чингисхана, в Национальном музее Монголии ему посвящен целый отдел. Удивительная особенность экспозиции в том, что важное место в исторической коллекции занимает генетика. Именно в таком контексте в 2003 году одна научная статья наделала в Монголии много шума.

Проанализировав Y-хромосому множества популяций по всей Евразии, генетики подсчитали, что почти у 10% мужчин, живущих на территории бывшей Монгольской империи (а это ни много ни мало 3% современных евразийцев), имеются варианты генов, унаследованные от общего предка около тысячи лет назад. Между тем родившийся в середине XII века Чингисхан славился тем, что имел множество жен и детей. Значит, все эти состоящие в родстве люди — потомки великого человека по мужской линии. Об этом удивительном открытии рассказывается на больших музейных стендах. По всей Центральной Азии люди гордятся тем, что ведут свое происхождение от «властелина мира» (так, по одной из версий, переводится титул «Чингисхан»).

Что же произошло в действительности? Здесь нужно упомянуть об одном понятии. Когда многие индивиды являются носителями генетических вариантов, унаследованных в давние времена от Y-хромосомы одного и того же предка, ученые говорят, что они принадлежат к одной и той же Y-гаплогруппе. Гаплогруппа объединяет людей с близкими генетическими профилями и общим предком. Пожалуй, было бы слишком смело приписывать монгольскую гаплогруппу Чингисхану, но исследователям удалось доказать, что в этом регионе несколько гаплогрупп от поколения к поколению быстро распространялись, и их представителей много среди современного населения. Людям нравятся красивые истории, и потому одну гаплогруппу назвали гаплогруппой Чингисхана, а другую — гаплогруппой Цин, в честь одноименной династии. Происхождение второй гаплогруппы возводят к умершему в 1582 году китайскому хану Цзечананю, деду основателя династии Цин.

Подобная устойчивость гаплогруппы возможна лишь в том случае, если не только сыновья, но и внуки, и правнуки, и праправнуки, и еще примерно двадцать поколений в были высшей степени успешны в репродуктивном отношении. Иначе говоря, это означает, что репродуктивный успех передавался из поколения в поколение.

Каким образом одна мужская линия могла оказаться настолько успешной? Дело в том, что все эти процветающие гаплогруппы существуют в традиционных патрилинейных сообществах. То есть сообщество основано на родстве по определенной линии, это род и племя, где каждый принадлежит к той же общности, что и его отец. Кроме того, эти разные социальные группы входят одна в другую наподобие матрешек: у принадлежащих к одной линии есть недавний общий предок с отцовской стороны, эти линии группируются в кланы, у которых также есть общий предок, и, наконец, кланы объединяются в племена.

В этих патрилинейных сообществах статус, имущество и положение в обществе передаются по отцовской линии. Человек знает главным образом свою родню со стороны отца. Эти родословные уходят вглубь времен, и нетрудно отыскать записи, по которым эти генеалогии прослеживаются по всей Центральной Азии. Однажды в Киргизии я даже видела полную родословную всех мужчин деревни, записанную на стенах местной администрации. Есть регионы, где каждый знает наизусть свою родословную по отцовской линии на десяток поколений. Та же модель диктует и правила, определяющие, с кем можно и с кем нельзя вступать в брак: при необходимости за пределами линии или клана, но по возможности в том же племени.

Может ли эта патрилинейность сказываться на генетическом разнообразии и может ли ею объясняться высокая частотность этих гаплогрупп? Для этого надо, чтобы записанные родословные соответствовали биологическим. Иначе говоря, когда два человека утверждают, что у них есть общий предок, опираются ли они лишь на мифическую историю или у них действительно имеется общий предок?

Сравнив генетические данные и родословные в том виде, в каком их пересказывают люди в Центральной Азии, наша группа смогла доказать, что индивиды, принадлежащие к одному роду, действительно в родстве по отцовской линии. Аналогичная, хотя и не такая сильная связь наблюдается на уровне клана. Зато на уровне племени она отсутствует. Иными словами, в небольшом масштабе изложенные родословные не просто представляют собой социальные конструкты — они отражают биологическое родство. Племена же, напротив, строятся не на биологических связях, а на социально-политических объединениях групп, не состоящих между собой в родстве.

Как сказывается патрилинейная система на генетическом разнообразии? Мы доказали, что у всех патрилинейных популяций Центральной Азии, Алтая и Монголии некоторые Y-хромосомы представлены чрезмерно, то есть большое количество мужчин являются носителями одной и той же Y-хромосомы (в отличие, например, от населения Франции, где представлены все типы Y-хромосом). Кроме того, в этой популяции древо генетического родства Y-хромосом имеет особую форму. Это асимметричная структура с отдельными кустистыми ветками, отходящими от других столь же пышных ветвей, — а не сбалансированная, как обычное дерево, у которого от каждой ветви отходят более мелкие ветки. Такая асимметрия указывает на передачу репродуктивного успеха: у индивидов, чьи предки имели много сыновей, тоже было много сыновей.

Так или иначе, в результате некоторые Y-хромосомы быстро распространились в этих популяциях. Как именно проходил этот процесс? Почему передавался репродуктивный успех? Видимо, это происходило благодаря наследованию из поколения в поколение социального преимущества. Если у человека много сыновей, потому что у него высокий социальный статус, и он передаст этот статус своим сыновьям, они тоже окажутся в благоприятном положении, и т. д. Такого рода феномен наблюдался с 1970-х годов у индейцев яномама в Южной Америке: мужчины с высоким социальным статусом чаще имели много жен и, следовательно, больше детей, чем те, кто был ниже рангом; впоследствии их сыновья наследовали этот социальный статус и, в свою очередь, чаще придерживались полигамии.

Механизм того же типа описан и у новозеландских маори, но там он действует у женщин. Женщины с высоким социальным статусом имеют доступ к большим ресурсам, их детям легче выжить и в конце концов они передают свой социальный статус дочерям. Когда репродуктивный успех передается у женщин, об особенном генетическом разнообразии свидетельствует митохондриальная ДНК (напомню, что она передается только по женской линии).

Очень подробное исследование, проведенное в Центральной Азии, позволило нам сопоставить устные родословные с генетическими данными и показать, каким образом родство по отцовской линии влияет на генетическое разнообразие. Это еще один пример влияния культурных особенностей на разнообразие человеческих популяций, а значит, и на их эволюцию. Кроме того, мы получили возможность диагностировать патрилинейность или матрилинейность, то есть определять пути передачи репродуктивного успеха непосредственно на основе генетических данных. В общем, на основе данных Y-хромосомы популяции теперь можно узнать, патрилинейна ли она и в какой степени. Или, изучив митохондриальную ДНК, можно узнать, передается ли репродуктивный успех от матерей к дочерям.

Именно это мы и изучали в других сообществах при помощи статистического теста, основанного на древе родственных связей. Вооружившись этим тестом, мы изучили митохондриальную ДНК четырех десятков популяций с различными способами существования: охотников-собирателей, кочевников-скотоводов и земледельцев.

Как показало наше исследование, в обществах охотников-собирателей репродуктивный успех передается через женщин. Не исключая полностью гипотезу о существовании связанных с фертильностью генетических факторов, дающих преимущество некоторым типам митохондриальной ДНК, с этой передачей можно соотнести несколько социальных механизмов: доступ к ресурсам, обусловленный социальным статусом, передающимся от матери к дочери, или же репродуктивный успех, связанный с количеством братьев и сестер (женщина, выросшая в большой семье, пользуется большей поддержкой, и ей проще выжить и вырастить много детей).

В Центральной Азии передача явно происходит по мужской линии. Если некоторые рода или кланы обладают социальным преимуществом, проявляющимся в репродуктивном успехе, это преимущество передается по отцовской линии. Кроме того, когда клан слишком разрастается, он делится. И это деление происходит не случайным образом, а с учетом родства по отцу и влечет за собой концентрацию сходных Y-хромосом. Вот почему определенные Y-хромосомы чрезмерно представлены в некоторых популяциях.

С этим мы разобрались: во многих человеческих популяциях гены по большей части передаются по отцовской линии. Но как давно установилась такая система родства? Пока еще у исследователей слишком мало образцов от точно определенных в прошлом популяций, из которых было бы проанализировано достаточное количество ДНК одного и того же периода, чтобы выявить эту систему родства непосредственно по древней ДНК. Будем надеяться, что долго ждать не придется! Зато у нас есть возможность идти по следу Y-хромосом современных популяций. Эти группы схожих Y-хромосом, то есть гаплогруппы, можно датировать по содержащимся в них мутациям. И бо́льшая часть этих распространенных в Евразии групп датируется двумя периодами.

Некоторым молодым группам, таким как гаплогруппа Чингисхана, около 1000 лет, другим — от 3000 до 4000 лет. Датировки задают лишь порядок величин, приблизительный возраст определяется с точностью до нескольких сотен лет. Самая старая группа датируется бронзовым веком. Археологи находят относящиеся к этому периоду свидетельства создания государств, появления элит, по сути — зарождения социальной иерархии. Таким образом, в ту эпоху закреплялась связь между социальным статусом и репродукцией у мужчин. У некоторых благодаря социальному преимуществу было больше потомков, и это преимущество передавалось во многих поколениях. По времени это вполне могло совпасть с появлением патрилинейности.

Другое косвенное доказательство важной перемены в ту эпоху было найдено при изучении (с использованием других подходов) генетического разнообразия Y-хромосомы в Евразии в разное время. Результаты этого исследования указывают на заметный спад разнообразия Y-хромосомы в бронзовом веке. Для объяснения этого исследователи предложили модель, основанную на патрилинейной организации.

Необходимо ли жить в обществе с резко выраженной иерархией для того, чтобы закрепить свой репродуктивный успех? Нет, феномен кажется более общим и встречается не только в патрилинейных социумах. В современных западных странах у мужчин с более высоким социальным статусом в среднем больше потомков. Статус частично передается из поколения в поколение. Не обязательно отправляться в Монголию, чтобы возомнить себя «ханом».

Наличие гаплогрупп Чингисхана, выявленное в Монголии и Центральной Азии, не только указало нам на социальную организацию местных сообществ, оно поведало и о другом: хорошо известные историкам миграции между этими двумя регионами оставляли за собой потомство. Мы решили побольше узнать об этих миграциях, в особенности о том, что касается пола: были ли эти миграции исключительно мужскими — или женщины тоже участвовали в перемещениях популяции?

Данных о монгольских популяциях крайне мало, а главное, они не распространяются на Западную Монголию (часть Алтая), которую считают своей прародиной народы Центральной Азии. И мы решили расширить географию сбора образцов на монгольские популяции. Однако в Монголии приходится нелегко — это подтвердит любой работавший там исследователь. У некоторых монголов-кочевников отношения со временем и пространством не такие, как у нас. Вы можете договориться о встрече и в последний момент узнать, что ваш собеседник уехал в другой конец страны! В таких условиях не так-то просто вести полевые исследования. Но мы всегда находили выход и с юмором относились к подобным трудностям.

На бумаге наш маршрут выглядел вполне реалистичным: мы планировали начать с Республики Тува на юге Сибири, затем двинуться на запад, пересечь монгольскую границу и поработать в Ховде. На месте, в Туве, работа шла очень хорошо благодаря помощи исследователей из Тувинского государственного университета; нас и на этот раз прекрасно принимали в деревнях: местные жители, заинтересованные нашим появлением, охотно участвовали в исследовании. Затем мы собрались в Монголию.

Дорога, едва отмеченная на карте, вилась между камнями и галечными руслами рек. Мы натерпелись страха, когда пришлось перебираться бродом! Наш шофер знал эти места, но явно выпил лишнего. Несколько дней перед тем лил дождь, машина застряла на самой середине реки, и вода стремительно ее заполняла.

Паника на борту! Надо вытаскивать машину, и вот мы уже по пояс в ледяной воде; нас унесло бы сильным течением, если бы нас не загораживал наш уазик. Одного коллегу стало уносить, но в последний момент его ухватили за воротник куртки.

Уф! Все целы. Быстро разжигаем костер, чтобы согреться, и горестно смотрим на наш уазик, стоящий покосившись посреди реки и заполненный водой. В нем остались наши вещи и собранный материал. Внезапно невесть откуда появляется группа кочевников и кочевниц на лошадях. Они поят нас горячим чаем с молоком и отправляются за подмогой в ближайшую деревню, до которой несколько десятков километров. Несколько часов спустя прибывает толпа людей с трактором, они вытаскивают нашу машину из воды и забирают нас с собой.

Образцы, упакованные в водонепроницаемые контейнеры, не пострадали, наши рабочие бумаги и официальные документы тоже, поскольку были у нас в рюкзаках. Но когда мы стали разбираться с багажом, обнаружилась катастрофа: один из наших потерял свой рюкзак вместе с паспортом; должно быть, это случилось, когда он спасал коллегу, которого уносило течением. По России без паспорта и визы перемещаться невозможно. Нам пришлось возвращаться в Кызыл, столицу Тувы, а это два дня пути.

Перед отъездом мы объявили, что потеряли в реке рюкзак и что тот, кто найдет его, может в награду оставить себе деньги. Добравшись до Кызыла, мы первым делом позвонили в Москву, в посольство Франции. Нашему коллеге предложили сделать временный паспорт, с которым он сможет выехать из страны. Единственное условие — он должен сам явиться за ним в посольство! Ничего себе: мы в 5000 километров от Москвы, а посольство отказывается выслать паспорт, хотя без него по стране ездить невозможно — нельзя купить билет на поезд или самолет. Река, в которой мы едва не утонули, не увлекла нас в свои воды, зато втянула в безумную историю!

Ректор университета организовал для нас встречу с главой службы безопасности республики. Тот пообещал посмотреть, что может для нас сделать, связавшись с Москвой; возможно, выдать специальное разрешение на перемещения внутри страны. Одновременно с этим университетские знакомые устроили нам первую встречу с главным шаманом Тувы. Здесь к нему относятся с уважением, и он согласился нам помочь. Он принял нас и провел камлание, во время которого с помощью косточек и ладана взывал к духам. Вторая встреча состоялась в огромном буддийском храме, на этот раз — с ламой, который также обратился за помощью к духовным сущностям. Одна из чудесных особенностей этих мест состоит в том, что здесь, вдали от центральной власти, различные верования легко уживаются с рационализмом, унаследованным от советской системы.

К концу дня особое разрешение на перемещения было готово. А когда мы уже собрались ехать в аэропорт, нам позвонили: деревенские жители отыскали в реке рюкзак. Но им оказалось недостаточно денег, которые в нем нашлись, — они потребовали выкуп такого размера, что нам пришлось бы закончить экспедицию… Мы снова обратились к ректору и попросили озаботиться выкупом, поскольку это его водитель, напившись водки, едва не утопил нас и втянул во все эти неприятности! Нам удалось с ним договориться, и мы снова отправились в деревню.

Когда мы до нее добрались, глава местной администрации рассказал нам, что на следующий день после происшествия вся деревня безуспешно обшаривала реку в надежде на вознаграждение, но кучка самых упорных стала нырять в водяные ямы, хорошо им знакомые, и в конце концов они выудили рюкзак. Выкуп паспорта происходил в официальной обстановке и, похоже, никого не смутил. На следующий день мы двинулись дальше, теперь уже в сопровождении начальника полиции, и два дня спустя, осторожно огибая реки, достигли русско-монгольской границы.

Пейзажи здесь поразительной красоты, а на ночлег нас принимали в одиноких юртах. И вот наконец пограничный пункт! Разумеется, паспорт пострадал от воды, и нам снова пришлось решать проблему с помощью нескольких купюр, чтобы нас выпустили из России и впустили в Монголию. По ту сторону границы, в Ховде, вместо пяти дней, как планировалось, мы могли провести только два. Пришлось пересмотреть наш план сбора образцов.

Мы выбрали необычный подход: сняли ларек на базаре и дали объявление по местному радио. И это сработало! Более того, мы имели такой успех, что еле справились с наплывом добровольцев. Люди охотно отвечали на наши вопросы и соглашались участвовать в сборе образцов ДНК из слюны. К концу дня мы выдохлись, но были абсолютно счастливы: наш сбор наконец-то завершился! Вдобавок одна пара предложила показать нам долину с петроглифами.

На следующий день наш добровольный гид повел нас в пещеру. Внизу на одной из стен был запечатлен великолепный верблюд. Какая волнующая встреча! Чуть дальше у нас даже перехватило дыхание: стены сверху донизу на сотни метров покрывали наскальные рисунки. Настоящие сокровища, выставленные на открытом воздухе, без всякого присмотра!

Это замечательный край, и археологические находки свидетельствуют о его долгой истории. И все же, рисуя в своем воображении земли, на которых тысячелетиями жили люди, вы вряд ли вспомните об Алтае. А ведь в этом уголке мира археологи находят останки неандертальцев, древние следы человеческого присутствия, дошедшие до наших дней. Рядом с долиной петроглифов тянутся другие долины, усеянные курганами, — например Долина царей, раскинувшаяся на сотни километров.

Затем гид повел нас к своему другу, который разводит верблюдов. Этот человек — местная знаменитость, он растит бактрианов для скачек и ездит на них верхом. В его юрте, над телевизором, который работает от солнечных батарей, красуются все его многочисленные трофеи и вырезка из газеты с его фотографией на первой полосе. Он предложил нам покататься на его верблюдах, и мы согласились. К моему величайшему изумлению, это оказалось очень удобно, поскольку седло плотно встраивается между горбами. Но заставить верблюда идти вперед невозможно — это животное упрямее осла! Потом нам показали, как доить верблюдиц, и мы попробовали молоко. Вкус у него странный, горьковатый и солоноватый; мы, конечно, привыкли бы к нему, но потребовалось бы несколько дней, чтобы оно показалось нам вкусным… Как и накануне, при общении с участниками нашего исследования, было досадно, что мы не можем объясняться на местном языке. К счастью, наш гид знал несколько русских слов.

Вернувшись в Париж, в Музей человека, мы проанализировали с таким трудом добытые образцы. В некоторых популяциях, в частности у монголов, казахов и киргизов, мы обнаружили пресловутые распространенные Y-хромосомы, приписываемые Чингисхану и Цзечананю. Но больше всего нас поразило предельное различие между популяциями по Y-хромосоме. В некоторых популяциях гаплогруппы представлены с высокой частотой, у других, напротив, с очень низкой. Эти различия лишь с натяжкой объясняются географией: у некоторых популяций, живущих по соседству, различия очень выраженные, а у других, географически далеких, частота одна и та же.

Эти заметные различия резко контрастируют с той картиной, которую показал анализ митохондриальной ДНК, отражающей историю женщин. По этой ДНК популяции в данной географической зоне очень слабо отличаются одна от другой — это признак повторяющихся миграций женщин внутри этой территории. Таким образом, в масштабах таких регионов, как Центральная Азия или Сибирь и Западная Монголия, женщины мигрировали настолько часто, что популяции оказались близки по митохондриальной ДНК. Тем не менее между более отдаленными географическими зонами выявляются небольшие различия. Иначе говоря, у женщин миграции происходили в основном на местном уровне и реже — на большие расстояния.

И наоборот, миграций мужчин здесь было значительно меньше, независимо от расстояний. Даже соседние популяции сильно различаются по Y-хромосоме. Как показывают данные гаплогруппы Чингисхана, мужчины реже меняли местопребывание, но когда все же снимались с места, то уходили порой на большие расстояния. Речь здесь идет об общей для нашего вида модели: женщины мигрируют чаще, чем мужчины.

При сравнении различий между популяциями по митохондриальной ДНК и Y-хромосоме в масштабах планеты мы находим более выраженные различия по отцовским линиям Y-хромосомы, чем по материнским линиям митохондриальной ДНК. Значит, женщины больше перемещались между популяциями. Как объяснить этот неожиданный результат? Связано ли это с правилами выбора места жительства при образовании пар?

Действительно, во всех человеческих обществах существуют правила, по которым супруги из разных деревень выбирают место жительства. В общих чертах это выглядит так: в патрилокальном обществе пара селится в деревне, где живет семья мужа, в этом случае мигрирует женщина. В матрилокальном обществе пара селится в деревне, где живет семья жены, то есть переезжает мужчина. В некоторых обществах принято селиться в новом месте — и тогда говорят о неолокальности.

При этом большая часть человеческих обществ патрилокальна. Из поколения в поколение мигрировали главным образом женщины, перемещаясь недалеко, из деревни в деревню. И только около 30% человеческих обществ матрилокальны. Одна из особенностей нашего вида — разнообразие правил выбора места жительства. Вы спросите: а как обстоят дела во Франции? Что ж, в традициях здесь скорее патрилокальность, хотя в наше время развивается неолокальность.

У всех приматов, кроме людей, для всех популяций одного вида существует общая модель выбора места жительства. Так, у шимпанзе выбор патрилокальный: самцы после достижения половой зрелости остаются в той же стае, тогда как самки покидают стаю, в которой родились. И так происходит во всех популяциях шимпанзе. У макак и бабуинов между стаями мигрируют самцы, и этот принцип также распространяется на весь вид. Почему же человеческие модели поведения не вписываются в эту систему, почему они настолько гибкие? Пока это остается загадкой.