11

Полина

Я чувствовала себя грязной, мое тело горело, будто ошпаренное кипятком. Мне хотелось разрыдаться, побежать в зал и рассказать все Вику, но стоило только представить, как все эти напыщенные индюки, собравшиеся в ресторане, будут смотреть на меня, и от этой мысли сразу пришлось отказаться.

Когда девушки покинули дамскую комнату, я осторожно выбралась из кабинки. Оправила платье, пригладила пальцами волосы и уставилась на свое отражение в зеркале. Зрачки блестели от выступающих слез. Я закрыла глаза и постаралась восстановить дыхание.

Что это? Что было со мной? Холодную кожу все еще болезненно саднило от прикосновения к ней его горячих пальцев. Мне не хотелось слышать низкий голос Загорского, не хотелось чувствовать его руки на себе, реагировать на его жестокие ласки, но когда Марк жадно касался меня там, где не касался ни один мужчина, все мое тело сводило болезненной агонией.

Он играл со мной, точно с игрушкой, и ничего не знал о сочувствии. Он причинял мне боль, а я только сожалела, что не вижу его пугающего взгляда в эту секунду. Мне было интересно, что я там увижу? Мне нужно было видеть его ненависть, чтобы сопротивляться его силе.

Загорский, очевидно, все знал обо мне, но почему-то не пошел к Вику, чтобы сразу ему все рассказать. Значит, он что-то задумал. Но что? Решил шантажировать меня? Но у меня ничего нет, я нищая. Может, он планировал уничтожить меня морально? Тогда этот козел болен, и его приставания – очень странная психологическая игра.

Я провела ладонями по бедрам и расправила подол платья. Ощущение напряженного мужского естества, упирающегося в меня сзади, врезалось в память унизительным и пугающим воспоминанием. Я пыталась вырваться, а Загорский держал меня мертвой хваткой. Он издевался, выдыхая мне в затылок свои мерзкие фразы. И каждое его слово дразнило, щекотало и сдирало с меня кожу заживо.

Что бы было, если бы в уборную не постучали? Страшно даже думать. Как далеко он бы позволил себе зайти? Изнасиловал бы меня? Или все это было лишь элементом его игры? Чего он добивался?

Я приоткрыла веки и посмотрела на свое лицо.

Безумные, перепуганные глаза, складки тревожных морщин над бровями, пересохшие губы со следами стершейся помады и яркий румянец, распространившийся от щек на шею. Это было не лицо, а гримаса боли и сожаления. И все же я ощущала странный трепет в груди от того, что выстояла в этом раунде схватки. Вряд ли хищник, почуявший кровь, так просто от меня отстанет, но я планировала дать ему бой.

* * *

– Я отправил к тебе водителя, Полина, – сообщил Вик по телефону.

– Но я могла вызвать такси.

– До города путь неблизкий, да и зачем тебе разъезжать с чужими людьми?

– Я вообще могу дождаться тебя, и вечером мы съездим вместе.

– Не теряй времени, лучше съезди сейчас, а вечером мы найдем, чем заняться.

– Уговорил!

Мы попрощались, и я стала собираться.

Хлопковое платье длиной до колена, босоножки, сумочка на тонком ремешке – мой новый гардероб чисто формально носил такое название, потому что сумка со старыми вещами так и лежала за дверью спальни, а подарки от Вика, особенно дорогую одежду, я принимала неохотно. Стеснялась и чувствовала неловкость из-за того, что ему приходилось тратиться на меня.

Вчера мне стоило огромных усилий отсидеть весь банкет за столом с Виком, Марком и их партнерами. Наверное, не очень вежливо было не принимать участия в разговорах и обсуждениях, но я сослалась на головную боль. Все мои старания были направлены на то, чтобы не смотреть в глаза Загорскому. Я буквально считала минуты до окончания мероприятия, и, слава богу, Вик почувствовал мое настроение гораздо раньше и просто предложил уехать оттуда.

Я заплела волосы в косу, убрала мобильный в сумочку и спустилась вниз. Дав указания бригаде строителей, вышла на улицу. В ожидании машины еще раз обошла сад и представила, как все здесь зацветет уже к будущему году. Нет, сад и клумбы во дворе будут прекрасны уже совсем скоро, но следующей весной, когда зацветут еще и многолетники, будет просто сказочно.

Наконец подъехал автомобиль. Водитель оказался приятным и вежливым молодым человеком. Его звали Артем, и он всю дорогу пытался поднять мне настроение шутками и байками из собственной жизни.

– Может, мне стоит пойти с вами, чтобы помочь нести что-то тяжелое? – предложил он, когда мы подъехали к крупному строительному торговому центру.

– Нет, Артем, не стоит. На габарит я оформлю доставку, а с собой понесу только мелочь, и то, если что-то приглянется. Сегодня меня интересуют цветы и кустарники, я вычитала, что у них тут целое крыло отведено под цветочный рынок.

– Ну, хорошо. Если что, наберите меня. – Он отыскал карточку в бардачке и протянул мне.

– Конечно, – улыбнулась я, сунув визитку в сумочку.

Вышла из машины, вошла в здание и растворилась в многообразии растений, посадочных материалов, декоративных кустарников и семян. Озеленение участка захватывало меня не меньше создания нового интерьера. В отличие от красок, материалов, покрытий и аксессуаров, которыми полнился строительный рынок, здесь все было живым и буквально дышало: каждый листик, каждый лепесток, каждая веточка – все тянулось к свету.

Меня выдернуло из реальности на целых полтора часа. Я ходила меж рядов, смотрела, трогала, интересовалась, читала брошюрки, искала нужные мне растения, много спрашивала, записывала и даже приобрела кое-что.

Мы договорились с поставщиком, что рассаду привезут прямо на участок, а с собой я забрала семена, инструменты и несколько контейнеров.

– Я помогу, – раздался чей-то голос, когда продавец протянула мне мои покупки вместе с чеком.

Мужчина оттеснил меня и перехватил пакеты.

Я замерла, глядя на Загорского снизу вверх.

– Ты расплатилась? – улыбнулся он мне. Надо же, сама вежливость. Затем повернулся к продавцу: – Или сколько мы вам должны?

– Девушка все оплатила, – ответила она.

– Вот и славненько. – Подхватив мои пакеты, Марк отошел от прилавка и кивнул мне в сторону выхода. – Ну что, пойдем?

– Что все это значит? – тихо спросила я.

Эта его вежливость и учтивость пугали меня еще сильнее агрессии.

– Это значит, что я пришел тебе помочь. Могу я побыть джентльменом? – Черные глаза чудовища хитро сверкнули.

– Как ты тут оказался? – Я огляделась по сторонам, ища подвох.

– Давай не будем стоять в толпе и выберемся на свежий воздух, ладно? – поторопил он меня.

– Я никуда не пойду, – решительно сказала я.

– Не упирайся. Вик ждет нас, поэтому давай не будем заставлять его ждать. – Мужчина очаровательно улыбнулся и пристально посмотрел в мои глаза.

– Вик? Он здесь?

– Нет, но я отпустил твоего водителя, и мы сейчас вместе поедем к Воскресенскому.

– Зачем? – У меня похолодело внутри.

– Поговорим. – Он пожал плечами. – Разговор давно назрел, не так ли? – Загорский подтолкнул меня к выходу. – Ну идем, идем.

Я не хотела, чтобы он касался меня, заставляя идти, поэтому пошла сама. Ладно, чему быть, того не миновать. По сути, я никого не убивала, не грабила. Максимум плохого, что может случиться, это то, что Вик отвернется от меня. Вернусь в свой город и как-нибудь переживу.

– Моя машина там, – подбадривал меня Загорский.

Его прищур и загадочные улыбочки действовали на меня устрашающе. Я шла к его автомобилю, как на эшафот.

Марк забросил мои покупки в багажник и открыл мне пассажирскую дверь:

– Прошу.

Я села и пристегнулась.

Мужчина сел за руль, и от меня не укрылся голодный взгляд, которым он скользнул по моим ногам. Я тут же поправила подол платья, прикрыв колени.

– И где он? – спросила я, когда мы отъехали.

– Кто?

– Вик, – напомнила я, вцепившись в свою сумочку.

– Ах, Вик. В офисе, – бросив на меня хитрый взгляд, ответил Марк.

Я ерзала на сиденье, как на иголках. Даже манера вождения у Загорского была самодовольной и развязной: он ехал очень быстро, постоянно лез на рожон, обгонял, сигналил, а в кресле сидел, небрежно развалившись. Правда, руль держал уверенно, и взгляда от дороги практически не отводил.

– Где мы? – нахмурилась я, разглядывая элитную высотку, возле которой притормозил его внедорожник.

– Я здесь живу.

Он вышел, обошел машину и открыл мне дверь.

– Ты ведь сказал, что Вик в офисе…

– Нет, он здесь. – Загорский обаятельно улыбнулся и протянул мне руку.

– Я никуда не пойду, – заупрямилась я, ощущая окутывающую меня волну страха.

– Мы просто поговорим, и все. Ну же? Этот момент неизбежен. – Он вытянул свою ладонь. – Полина.

В его глазах не было неприязни и ненависти, и я сдалась.

Вложила свою ладонь в его, выбралась из машины и поспешила высвободить руку. Кожа, опаленная этим простым прикосновением, горела, как от ожога.

– Идем, – мотнул головой Марк.

– Я хочу позвонить Вику, – хрипло проговорила я.

– Через минуту ты увидишь его, идем! – Загорский снова схватил меня за руку и потащил за собой.

Теперь уже грубее и нетерпеливее. Мне едва удавалось поспевать за ним.

– Ты обманываешь меня, да? – Я пыталась упираться. – Вика там нет?

– Добрый день! – улыбнулся он консьержке и охраннику и без тени смущения втащил меня в холл.

– Ты знаешь, что он с тобой сделает, если ты тронешь меня хоть пальцем? – Вырваться никак не получалось. – Знаешь, что я с тобой сделаю?

Консьержка поспешила отвернуться к окну, чтобы не видеть, как меня тащат мимо ее рабочего места.

Загорский подтащил меня к лифту и толкнул в кабину. Войдя следом, он ударил кулаком по одной из кнопок, а когда створки дверей закрылись, подошел вплотную и прижал меня к стене.

Я смотрела на него безотрывно. Чудовище было настолько же красиво, насколько и ужасно. Его взгляд ласкал и причинял боль.

– А ты знаешь, что с тобой сделаю я? – усмехнулся он.