— Кроме всего прочего, — доверительно сказала Бет Йел Ниму, — деньги нам не помешали бы. Работая в Верховном суде, трудно разбогатеть. А жизнь в Вашингтоне страшно дорогая, поэтому нам редко удавалось что-либо скопить. Дед Пола в свое время учредил семейный фонд, но им слишком плохо управляли. Не подбросите ли еще полено?

Они устроились перед камином в небольшом уютном доме, затерявшемся в винограднике, примерно в миле от того места, где состоялся ленч. Этот дом супруги Йел сняли у человека, который жил в нем только летом, на то время, пока они не обзаведутся собственным жильем. Ним подбросил в камин полено, затем пододвинул две почти прогоревшие головешки, и огонь разгорелся с новой силой. Полчаса назад судья Йел, извинившись, удалился, чтобы, как он выразился, вздремнуть «для подзарядки батареи».

— Эту хитрость я освоил много лет назад, — объяснил судья, — когда почувствовал, что мое внимание рассеивается. Некоторые мои коллеги позволяют себе вздремнуть даже во время судебного заседания.

До того оба более двух часов проговорили о делах в «Голден стейт пауэр энд лайт». Разговор «в укромном местечке», о котором Пол Йел упомянул Ниму перед приемом, не получился, потому что судья никак не мог избавиться от толпы назойливых обожателей там, у Мондави. Поэтому он и предложил Ниму заглянуть к ним домой.

— Если я хочу чего-нибудь добиться, молодой человек, то собираю всю свою энергию в кулак. Эрик считает, что ты в состоянии дать исчерпывающее представление о вашей компании. Поэтому не будем терять время.

Этим они и занялись. Ним описывал положение дел в компании, ее цели и проблемы, а Йел задавал острые и четко сформулированные вопросы — Ниму казалось, что он играет в шахматы с утонченно мыслящим, сильным соперником. Его поразила удивительная память Йела! Складывалось впечатление, что этот весьма пожилой человек не забыл ничего из того, что происходило в Калифорнии много лет назад. Даже историю компании «ГСП энд Л» в некоторых деталях он знал лучше, чем Ним. Пока муж осуществлял «подзарядку», Бет Йел накрыла чай перед камином. Вскоре появился Пол.

— Я слышал, вы говорите о семейном фонде.

Его жена залила кипяток в заварочный чайник и поставила перед мужем чашку.

— Я всегда говорила, что ты слышишь сквозь стены.

— Это благодаря тому, что столько лет провел в суде. Там приходится напрягаться, чтобы расслышать бормотание адвокатов. Вас бы удивило, что у многих из них проблемы с дикцией. — Йел обратился к Ниму: — Фонд, о котором говорила Бет, мой дед учредил в надежде на то, что общественная деятельность станет нашей семейной традицией. Он верил, что ступающим на эту стезю не надо беспокоиться о получении достаточного для жизни дохода. По нынешним временам такой взгляд кажется старомодным. Но я-то с таким взглядом согласен. Я встречал слишком много людей, занимающих высокие посты в Вашингтоне, которые ищут возможности дополнительного заработка. А ведь это толкает их на искушение. — Судья отпил глоток чая, который налила ему жена, и продолжил: — Все же послеполуденный чай — обычай цивилизованный. Этим мы обязаны англичанам. Как, впрочем, и основами нашей правовой системы. — Он поставил чашку на стол. — В любом случае, как сказала Бет, наш фонд дышит на ладан. Пока я работал там, в суде, у меня до фонда руки не доходили. Но я уже начал потихоньку выправлять положение. — Пол ухмыльнулся. — Разумеется, одновременно с работой в «ГСП энд Л».

— Вообще-то фонд нужен не нам самим, — добавила Бет. — Но у нас есть внуки, которые, похоже, испытывают желание посвятить себя общественной деятельности. Поэтому, чтобы чувствовать себя независимыми, деньги им не помешают.

Ним чувствовал, что судьба семейного фонда была больным местом для семьи Йел. Словно подтверждая эту мысль, Йел проворчал:

— Фонду принадлежат винодельческий завод, пастбище для скота, два многоквартирных дома в городе, и, можете себе представить, все это убыточно, приносит сплошные долги, съедающие капитал. На прошлой неделе я насел на управляющего, в общем, устроил ему нагоняй, потребовав сократить расходы. — Внезапно Пол осекся: — Бет, мы достали этого молодого человека своими семейными проблемами. Давайте вернемся к делам «Год’с пауэр энд лав».

Ним рассмеялся, услышав это название, употреблявшееся ветеранами компании.

— Я озабочен, впрочем, как и вы, продолжающимися убийствами и саботажем, — сказал Пол Йел. — Люди, заявляющие о своей ответственности за взрывы, как там они себя именуют?

— «Друзья свободы».

— Ах да. Своеобразная у них логика. В общем, что-то вроде «прими мой принцип или останешься без головы». Ну так что, удалось ли полиции выйти на их след?

— Судя по всему, нет.

— И все же, что руководит этими людьми, когда они устраивают взрывы? — поинтересовалась Бет Йел. — Никак не могу этого понять.

— Некоторые в нашей компании высказывают кое-какие мысли и предположения на этот счет, — ответил Ним.

— Какие же?

Ним немного смутился. Он импульсивно затронул эту тему и, ощутив на себе пристальный взгляд судьи Йела, пожалел, что не сдержался. Но уходить от ответа на поставленный вопрос было уже поздно. Ним объяснил, что, согласно версии полиции, «Друзья свободы» — это небольшая группа под руководством одного человека, который является одновременно и лидером, и ее мозговым центром.

— Если это так, нам необходимо взвесить, сможем ли мы, хотя бы частично, проникнуть в мысли этого лидера — назовем его условно мистер Икс, — чтобы тем самым увеличить наши шансы его поимки. Если бы нам удалось разгадать, что он замышляет, мы могли бы к этому заранее подготовиться.

Ним не сказал, что эта идея пришла ему в голову уже после недавних взрывов, в результате которых погибли охранники. Гарри Лондон, Тереза ван Бэрен, Оскар О’Брайен и он, Голдман, трижды долго и бурно дискутировали по вопросу поимки преступников, и, хотя никаких сдвигов отмечено не было, все четверо чувствовали, что разгадка личностей диверсантов и самого мистера Икс уже не за горами. О’Брайен, который все еще питал злобу к Ниму из-за слушаний по «Тунипе», вначале отверг идею создания группы четырех, назвав это «пустой тратой времени», но затем главный юрисконсульт дал задний ход и примкнул к остальным. Человек весьма образованный, с проницательным складом ума адвоката — О’Брайен вносил в дискуссии конструктивное начало.

— Значит, вы полагаете, что Икс — это мужчина, — сказал Пол Йел. — Но почему вы не допускаете, что он может оказаться женщиной?

— Обстоятельства заставляют так думать. Это прежде всего магнитофонные записи, отправленные после каждого взрыва. На них звучит мужской голос, поэтому реально предположить, что это и есть голос мистера Икс. История также свидетельствует о том, что почти все революционные вожди были мужчинами. Психологи утверждают, что для женского разума характерен прагматизм, из-за чего детали революции для них чаще всего лишены смысла. Жанна д’Арк была исключением.

Пол Йен улыбнулся:

— Какие еще у вас теории?

— Даже если лидер не женщина, мы убеждены, что в организации так называемых «Друзей свободы» женщина есть, почти наверняка она близка к мистеру Икс.

— Откуда такое убеждение?

— Причин тут несколько. Во-первых, он чрезвычайно тщеславен. Магнитофонные записи однозначно свидетельствуют об этом. Наша мозговая группа их неоднократно прослушивала. Во-вторых, в нем ярко выражено мужское начало. Мы внимательно вслушивались в его слова, изучали интонацию и ни в чем не обнаружили даже малейшего намека на гомосексуальность. Скорее наоборот, тональный рисунок голоса, выбор слов… В общем, на основе многочисленных прослушиваний получился портрет молодого крепкого самца.

Бет Йел внимательно слушала разговор. Наконец она произнесла:

— Итак, ваш Икс — самец, настоящий мачо. И какой вам от этого толк?

— Мы считаем, эта ниточка ведет к женщине, — ответил Ним. — Мы рассуждали следующим образом: рядом с мужчиной типа мистера Икс должна быть женщина, он не может существовать без женщин, хотя бы одной. К тому же она должна быть его наперсницей — по чисто практической причине и еще потому, что этого требует его тщеславие. Взгляните на это в соответствующем контексте: Икс ощущает себя героической фигурой, что, между прочим, подтверждает магнитофонная запись. Ему желательно, чтобы женщина воспринимала его через ту же призму. Вот вам еще одна причина, по которой женщина скорее всего причастна к тому, что делает он.

— Вас послушать, — сказал Йел, — получается целый венок теорий. — В его голосе зазвучали насмешливые и вместе с тем скептические нотки. — Я бы даже сказал, что в своих предположениях вы слишком широко замахнулись, поэтому, лишившись опоры, ваши схемы повисли в воздухе.

Ним уступил.

— Скорее всего так оно и есть.

Он вдруг почувствовал себя в глупом положении. Из-за скептического настроя бывшего судьи Верховного суда все только что изложенное и ему самому стало казаться неубедительным и абсурдным, особенно сейчас, когда он остался один на один с Полом без поддержки троих своих коллег. Ним решил воздержаться от упоминания других выводов их группы, хотя они четко отложились в его сознании.

Принимая во внимание сам ход расследования и намек, содержавшийся в последней магнитофонной записи, полицейские пришли к выводу, что непосредственным убийцей двух охранников был именно Икс — лидер «Друзей свободы». Подискутировав друг с другом, четверка в составе Нима, Лондона, Ван Бэрен и О’Брайена с этим мнением согласилась. Более того, после долгих споров они сошлись на том, что его приятельница находилась рядом с ним на месте преступления. Их предположительная аргументация: план мистера Икс свидетельствовал о его чрезмерном честолюбии. Сознательно или подсознательно он желал, чтобы она увидела его в действии. Таким образом, женщина стала не только свидетелем, но и соучастницей убийства. Насколько это знание или скорее всего предположение приближало их к разгадке личности мистера Икс? Ответ: совсем не приближало. Однако доказывало его слабость, уязвимость, которой надлежало воспользоваться. Только вот каким образом? Ответ еще предстояло найти.

По крайней мере, подумал Ним, это хоть какой-то импульс к размышлениям.

Ним решил для себя, что оценка Полом Йелом их гадания явилась чем-то вроде холодного душа, в котором они нуждались. Завтра он еще раз хорошенько все обдумает и, наверное, выбросит из головы все свои придумки — пусть разыскной работой занимаются полиция, ФБР и различные службы шерифа — все те, кто по долгу службы подключился к делу «Друзей свободы». Его раздумья были прерваны появлением домоправителя семьи Йел. Он сообщил:

— Машина для мистера Голдмана подана.

— Благодарю вас, — сказал Ним, поднимаясь с места.

Второй лимузин компании был заказан для него из города, поскольку Эрик Хэмфри покинул долину сразу после ленча, его уже ждали другие дела.

— Я польщен тем, что вы меня пригласили, — сказал Ним. — Если потребуюсь вновь, я всегда в вашем распоряжении.

— Не сомневаюсь, что это произойдет очень скоро, — ответил Йел, — мне понравился наш разговор. — В его глазах мелькнула задорная искорка. — По крайней мере конкретная его часть.

Для себя Ним решил, что в будущем, если ему придется иметь дело с людьми такого масштаба, как Пол Шерман Йел, он будет опираться только на солидные факты.