Книга: Мексиканская готика
Назад: 22
Дальше: 24

23

Теперь не было нужды стеречь Каталину, и они позволили Ноэми посещать кузину в любое время. Служанки в комнате не было. Ее компаньоном стал Фрэнсис. Наверное, Дойлы видели в них пару. Два симбиотических организма, связанных вместе. Надзиратель и узница. Пусть думают что угодно, главное – Ноэми могла поговорить с кузиной.
Она подтащила стул поближе к кровати. Фрэнсис стоял у окна на другом конце комнаты, не мешая им шептаться.
– Прости, что не поверила, прочитав твое письмо, – сказала Ноэми. – Мне стоило понять.
– Ты не могла, – ответила Каталина.
– И все же, если б я просто забрала тебя, несмотря на их протесты, мы бы не влипли так.
– Они бы тебе не позволили. Все равно спасибо, Ноэми. Спасибо за то, что ты пришла. От твоего присутствия мне лучше. Как в сказках, что я тебе читала: ты сняла заклятие.
Скорее все дело в настойке, которую тайком давал Каталине Фрэнсис, но Ноэми кивнула и взяла кузину за руку. Ей бы очень хотелось, чтобы было как в сказках. В сказках Каталины всегда был счастливый конец. Злодеев наказывали, порядок восстанавливали. Принц забирался в башню и спасал принцессу. Даже такие мрачные детали, как чьи-то отрубленные головы, забывались. Сказка заканчивалась, и Каталина непременно добавляла: «Все жили долго и счастливо».
Сейчас невозможно было произнести эти волшебные слова, но Ноэми надеялась, что им удастся сбежать.
– Он знает, что что-то не так, – внезапно сказала Каталина.
Эти слова обеспокоили Ноэми.
– Кто?
Каталина поджала губы. Такое и раньше происходило: внезапно она драматично замолкала, словно теряя нить беседы. Сколько бы Каталина не говорила, что ей значительно лучше, она еще не была самой собой.
Ноэми убрала выбившийся локон волос за ухо кузине:
– Каталина? Что случилось?
Молодая женщина покачала головой, затем повернулась к Ноэми спиной. Ноэми коснулась ее плеча, но та оттолкнула руку.
К кровати подошел Фрэнсис.
– Думаю, она устала, – сказал он. – Пусть отдохнет. Пойдем. Мама хочет, чтобы ты примерила платье.
Ноэми не представляла, как выглядит это злосчастное платье. Ей было совсем не до этого. И все же, когда она зашла в свою комнату и увидела выложенное на кровати платье, она почувствовала отвращение. Долгие годы свадебный наряд лежал в пыльной коробке, и казалось странным, что им не полакомилась моль. Фасон был старомодный. Высокое горло украшал кружевной воротник, а когда Флоренс подняла платье, оказалось, что по спине идут многочисленные перламутровые пуговицы. Ткань пожелтела от времени, но смущало не это. Платье принадлежало мертвым. Рут…
Возможно, первая жена Вирджиля тоже надевала его. Оно было… как сброшенная змеиная кожа.
Говард тоже готовился сбросить кожу – переселиться в новое тело… Не самая приятная мысль.
– Вам нужно примерить платье, чтобы я подогнала его под вас, – сказала Флоренс.
– У меня есть красивое платье. Пурпурное, из тафты…
Флоренс вскинула подбородок, сцепив руки под грудью:
– Видите кружево на воротнике? Его спороли со старого платья и пришили при последней подгонке. Пуговицы тоже старинные. Ваши дети… ваша дочь тоже наденет это платье. Так заведено.
Приглядевшись, Ноэми заметила несколько маленьких дырочек на корсаже – о нет, без моли не обошлось. Зная, что противиться бесполезно, она взяла платье и пошла в ванную комнату переодеваться. В зеркало даже не стала смотреться, боясь увидеть вместо себя другую.
Флоренс окинула ее критическим взглядом и отметила булавками, что нужно изменить. Затем Мэри, которая тоже была в комнате, открыла пыльную коробку поменьше и вытащила фату, из третьей коробки были извлечены туфли. Фата находилась в удручающем состоянии: красивый узор из цветов и завитков по краям испортили уродливые пятна плесени. Безнадежными были и туфли, к тому же чересчур большими. Но Флоренс сказала:
– Сойдет. Как и вы, впрочем, – презрительно добавила она.
– Если я вам не нравлюсь, могли бы попросить вашего дядю, чтобы он отменил свадьбу.
– Глупое создание. Надеешься, что дядя передумает? Зря. Его аппетит уже разгорелся. «Хорошая физическая форма, – сказал он. – Зародышам будет комфортно». – Флоренс сурово взглянула на девушку. – Обычная похоть всех мужчин. Дядя просто хочет заполучить тебя в свою коллекцию. Еще одна красивая девочка. Не имеет значения, что твоим мужем будет мой сын.
Мэри молча складывала фату, словно это бесценное сокровище, а не испорченный кусок ткани. Она даже не прислушивалась к словам хозяйки.
– Один бог знает, какой дегенеративный элемент скрывается в твоем теле, – продолжала Флоренс. – Чужак, представитель дисгармоничной расы. Но мы должны это принять. Это его воля.
– Et Verbum caro factum est, – машинально произнесла Ноэми, вспоминая фразу. Говард Дойл был для них богом и отцом, они все были его служителями и одновременно детьми, не допускавшими даже мысли о том, чтобы ослушаться.
– Ну, по крайней мере, ты обучаема, – заметила Флоренс с легкой улыбкой на лице.
Не ответив, Ноэми пошла в ванную снимать наряд. Ей хотелось отмыться, но она просто переоделась и вернула платье Мэри. Флоренс, к облегчению девушки, уже ушла. Она достала зажигалку и помятую пачку сигарет, курить не стала – просто подержала в руках. Эти предметы напоминали ей о доме в Мехико. Сможет ли она вернуться? Сердце защемило.
Чуть позже пришел Фрэнсис. Он принес ужин и завернутую в платок бритву. Ноэми пошутила, что это его свадебный подарок, и он засмеялся. Они сели рядом на полу, и Ноэми, поставив поднос на колени, немного поела. Потом они болтали ни о чем, как будто ничего в этом доме не происходило. Идиллию нарушил стон, который, казалось, звучал из стен. Стоны продолжались довольно долго, затем наступила тишина. Ноэми слышала эти звуки и раньше, но теперь они были какими-то особенными. Ей стало страшно.
– Скоро произойдет переселение, – сказал Фрэнсис, прочитав вопрос в ее взгляде. – Тело дяди Говарда разваливается. Вообще-то он так и не оправился после выстрела Рут.
– А что же он тогда не переселился раньше? Мог бы сделать это в тот день, когда Рут все это устроила.
– Не мог, – жестко ответил парень. – Не было нового тела для жизни. Ему нужно взрослое тело и сформировавшийся мозг. Двадцать четыре – двадцать пять, вот это подходит. Вирджиль был ребенком, Флоренс тоже, но, будь она старше, Говард никогда бы не переселился в тело женщины. Поэтому он держался все эти годы.
– А кто ему мешал переселиться, как только Вирджилю исполнилось двадцать четыре или двадцать пять?
– Никто не мешал. Но… Говард решил задержаться, чтобы восстановить порядок. Понимаешь, все взаимосвязано. Дом, грибы и плесень в нем, люди… Если семье наносится вред, такой же вред наносится и этим стенам. Рана Говарда затягивалась, и все здесь также укреплялось. Теперь он умрет, его тело даст плоды, и начнется новый цикл.
Ноэми представила, как у дома затягиваются шрамы, как он медленно дышит и кровь течет между досок пола. Это напомнило ей один из снов, в котором стены пульсировали.
– Ноэми… – Фрэнсис взял вилку с подноса и повертел ее в руках. – Я вам помогу, но я, правда, не смогу пойти с вами. Мы все тут связаны, и, если я сбегу, они легко нас найдут.
– Но ты не можешь остаться, – ахнула Ноэми. – Что они тогда с тобой сделают?
– Скорее всего, ничего. А если и сделают, то это будет не твоя проблема. – Он потянул к себе поднос. – Давай я это унесу и…
– Фрэнсис, перестань валять дурака. Ты пойдешь с нами.
– Нет, я не могу… Вас надо хорошо подготовить, – вскинул он голову. – Запас свечей, две масляные лампы, компас, карта, теплые пальто, чтобы вы с Каталиной не замерзли. Все это я уже припас. Не думай обо мне. Я… Я знаю только этот мир.
– Ты говоришь «мир»? Старый, прогнивший дом не составляет весь мир! И ты не орхидея, которая не любит пересадок. Нет, Фрэнсис, я не позволю тебе остаться. Возьми с собой отпечатки или любимые книги, что захочешь, но ты идешь с нами.
– Тебе здесь не место, Ноэми. А мне – да. Что мне делать за пределами дома?
– Все, что захочешь.
– Но это обманчивая мысль. Ты не ошиблась, сравнив меня с орхидеей. Меня так и выращивали. Орхидеи привыкают к определенному климату, к определенному количеству света и тепла. И я привык. Меня создали для одной цели. Рыба не может дышать без воды. Мое место с семьей.
– Ты не орхидея и не рыба.
– Мой отец пытался сбежать, и ты знаешь, как он кончил, – возразил Фрэнсис. – Мама и Вирджиль вернулись домой.
Парень безрадостно рассмеялся, и Ноэми почти поверила, что он останется здесь, как кефалофор из холодного мрамора. Этот мученик даст дому нежно поглотить его.
– Ты пойдешь с нами, со мной, – решительно проговорила она.
– Но…
– Никаких «но»! Неужели тебе не хочется покинуть это место? Знаю, что ты ответишь, но я тебе не верю.
Фрэнсис втянул голову в плечи, заговорил он не сразу:
– Ноэми, как ты можешь быть так слепа? Самое большое мое желание – последовать за тобой, куда бы ты ни пошла. В чертову Антарктику, пусть даже я отморожу там пальцы ног, какая разница? Твоя связь с домом пока еще непрочна, а я слишком долго здесь жил. Рут попыталась найти выход, попыталась убить Говарда, чтобы сбежать. Не сработало. И гамбит моего отца тоже не удался. Нет решения.
Сказанное им имело горький смысл. И все же Ноэми упрямо отказывалась сдаваться. Неужели все в этом доме, словно букашки, пойманные сачком, только и ждут, когда их приколют к доске?
– Ну вот что, – сказала она. – Ты пойдешь за мной. Я стану твоим дудочником-крысоловом.
– Те, кто следует за дудочником, плохо кончают.
– Мы напишем другую сказку! – сердито сказала девушка.
– Ноэми…
Она подняла руку и коснулась его лица, пальцы скользнули по щеке.
Губы Фрэнсиса двигались, хотя он ничего не говорил. Может быть, собирался с силами сказать? Вместо этого он потянулся к ней и нежно привлек к себе. Дом затих, но Ноэми не любила такую тишину. Половицы, которые обычно скрипят, не скрипели, часы на стене не тикали, и даже дождь перестал шелестеть за окном. Казалось, притаившийся зверь выжидает, готовясь к прыжку.
– Нас слушают, да? – прошептала Ноэми. Их не могли понять, ведь они говорили на испанском. Но все равно это ее беспокоило.
– Да, слушают, – кивнул Фрэнсис.
Девушка видела, что и он напуган. В тишине его сердце стучало как барабан. Наконец она подняла голову и посмотрела на него. Фрэнсис прижал указательный палец к губам, встал и отошел. Ноэми задалась вопросом: может, кроме ушей, у дома есть и глаза?
Паутина раскинута, малейшее движение, и на них накинется паук… И тут в голову Ноэми пришла отчаянная мысль: Рут. Рут существовала где-то во Мраке, и с ней надо поговорить. Но она точно не знала, как это сделать.
После ухода Фрэнсиса девушка лежала на кровати, прислушивалась к своему дыханию, пытаясь в мельчайших деталях представить лицо молодой женщины. Она надеялась, что ее подсознание ответит на эти усилия.
Наконец Ноэми заснула.
Она и Рут были на кладбище; Рут вела ее за собой. Туман был очень густой, и Рут несла фонарь, испускающий слабый, болезненно-желтый свет. Наконец они остановились перед входом в усыпальницу. Перед ними была статуя Агнес; света от фонаря не хватало, и мраморная фигура оставалась в тени.
– Это наша мать, – сказала Рут. – Она спит.
Не твоя мать, – подумала Ноэми, – Агнес умерла молодой, ее ребенок тоже умер.
– Наш отец – монстр, по ночам он бродит по дому. Ты, вероятно, слышала его шаги за дверью, – сказала Рут и подняла фонарь повыше.
По мрамору заскользили пятна света и тени; взору Ноэми открылось лицо Агнес: невидящие глаза и сжатые губы.
– Твой отец больше не может тебе навредить, – сказала она Рут.
Могла бы и не говорить – какой вред можно причинить призраку? Но ей хотелось проявить милосердие.
Рут, однако, скривилась:
– Он всегда может навредить. Он не перестает нам вредить. И никогда не перестанет. – Рут повернула фонарь к Ноэми, и девушка поднесла руку к лицу, чтобы защитить глаза. – Никогда, никогда, никогда! Я тебя видела. Думаю, я знаю тебя. Знаю, знаю, знаю…
Ноэми казалось, что она говорит с живым человеком, а не с призраком. Может быть, не совсем нормальным, учитывая странное построение фраз и механические движения: Рут постоянно поднимала и опускала фонарь, словно заводная кукла.
– Верно, ты видела меня. В доме. Я живу там. – Ноэми мягко коснулась руки молодой женщины, останавливая ее. – Мне нужно задать тебе вопрос, и я надеюсь, что ты поможешь мне. Скажи, насколько сильна связь между вашей семьей и домом? Может ли кто-то из Дойлов покинуть его и никогда не возвращаться? – Она имела в виду Фрэнсиса.
Рут взглянула на Ноэми:
– Наш отец всесилен. Со мной… Он знал, что что-то не так, и послал маму остановить меня… и с другими, с другими тоже так было. Я пыталась не дать ему затуманить мой разум. Я составила план, для верности все записала… Важно было сосредоточиться на своей цели.
Страница из дневника… Это и есть ключ? Всеми средствами сосредоточиться на своей цели и позволить ей вести себя?
– Рут, скажи, кто-то из Дойлов может покинуть этот дом? – повторила Ноэми.
Но Рут, кажется, не слышала ее, глаза остекленели.
Ноэми не сдавалась:
– Ты ведь подумывала о побеге, разве нет? С Бенито?
Молодая женщина кивнула:
– Да, подумывала… Наша мать… – Долгая пауза. – Возможно, у тебя получится. Ты – другая. Я думала, что я смогу. Но это послушание… Оно в крови.
Она как цикада, о которых рассказывал Фрэнсис… Рут не ответила на ее вопрос – сказала «у тебя получится». Это, конечно, обнадеживало, но она должна вытащить парня из этого мрака, вырвать его из цепкой хватки Говарда Дойла. Ее решимость становилась все сильнее.
– Здесь так темно… – сказала Рут. – Ни луны, ни звезд. Только ночь и туман. Возьми это. – Она протянула Ноэми фонарь.
Передав фонарь, Рут села у подножия статуи. Ноэми устроилась рядом.
– Не забывай открывать глаза, – напомнила Рут.
– Открой глаза, – прошептала Ноэми.
Так она и поступила, вынырнула из сна и, повернувшись к окну, увидела, что день уже наступил. Вечером этого дня ее выдадут замуж.
Назад: 22
Дальше: 24

HrowardRom
как играть на бонусный счет vavada Подпорожье вавда работа в казино монако большие выигрыши как отыграть вейджер Терек vavada обзор Азово vavada все фильмы про казино 2014 года в вашем городе
Richardunaky
Look new free site Slut Porn Tube Look this free videos Look this free videos Look this free videos Look this free videos Look this free videos Look this free videos Look this free videos Look this free videos Look this free videos Look this free videos 75fea22
Anthonywoome
In my opinion you are mistaken. I can defend the position. Write to me in PM, we will talk.