18

Сначала Ноэми спала урывками – боялась, что снова отправится в сомнамбулические прогулки. Но потом уснула крепко.

В комнате послышались скрип половиц, шорох ткани, и девушка, в ужасе повернула голову к двери.

В комнату вошла Флоренс. Как всегда, темное платье и нитка жемчуга на шее. В руках она держала серебряный поднос.

– Что? – спросила Ноэми, садясь в постели; во рту все пересохло.

– Время обеда, – спокойно произнесла Флоренс.

Неужели так поздно? Ноэми встала и раздвинула портьеры. За окном все еще шел дождь, хотя день точно был в разгаре. Флоренс опустила поднос на стол и налила в чашку чай.

– О нет, спасибо, – покачала головой Ноэми. – Я бы хотела повидаться с Каталиной до того, как поем.

– Она уже снова вернулась в постель, – сказала Флоренс, опуская чайник на стол. – От лекарства ваша кузина становится сонливой.

– В таком случае скажите, когда приедет доктор. Он ведь должен навестить нас сегодня, не так ли?

– Нет, сегодня он не приедет.

– Но я думала, он приезжает каждую неделю…

– Идет дождь, – безразлично заметила Флоренс. – Он не поднимется на гору в такую непогоду.

– Но завтра тоже может быть дождливо. Ведь у вас сезон дождей, разве нет? И что тогда?

– Сами справимся, всегда справлялись.

Какие точные ответы на все! Казалось, Флоренс вызубрила назубок все правильные реплики.

– Пожалуйста, скажите, когда моя кузина проснется.

– Я вам не служанка, мисс Табоада. – В голосе Флоренс отсутствовала враждебность. Это был просто факт.

– Да, конечно, но вы требуете, чтобы я не навещала Каталину без предупреждения, а потом устанавливаете невозможное для меня расписание! – Ноэми знала, что грубила, но ей хотелось проделать брешь во внешнем спокойствии Флоренс.

– Если у вас какие-то проблемы, мисс Табоада, обсудите их с Вирджилем.

Вирджиль… Обсуждать что-то с Вирджилем ей хотелось меньше всего. Она скрестила руки на груди и уставилась на Флоренс. В ответ та смотрела на нее ледяными глазами, губы чуть изгибались в намеке на усмешку.

– Наслаждайтесь обедом, мисс, – сказала Флоренс, и в ее словах чувствовалось превосходство, словно она выиграла битву.

Ноэми поводила ложкой по тарелке с супом. Начинала болеть голова. Ей нужно поесть и принять таблетку, но вместо этого она решила прогуляться по дому.

Ноэми взяла свитер и спустилась по лестнице. Она надеялась что-то найти? Увидеть призрака, выпрыгивающего из-за двери? Если здесь такие и есть, то они избегают с ней встреч.

Комнаты с мебелью, накрытой чехлами, выглядели зловеще, как и оранжерея с давно увядшими растениями. Все это вызвало депрессию. В результате Ноэми отправилась в библиотеку. Занавески были задернуты, и она распахнула их. Взглянула на круглый ковер со змеей и медленно обошла его. В ее сне тоже была змея. Она вырывалась из яйца. Нет, из яйцеклетки. Если у снов есть значение, то о чем говорил этот сон?

Ну тут не нужно звонить психоаналитику, чтобы понять сексуальный подтекст. Поезда, въезжающие в туннель, являются точными метафорами – спасибо Фрейду, но и грибы фаллической формы, скорее всего, имеют тот же смысл.

Вирджиль Дойл прорывается к ней.

Это не метафора, все яснее ясного.

Ноэми поежилась, вспомнив о пальцах Вирджиля, о его губах… В этом воспоминании не было ничего приятного. Наоборот, все сжималось внутри от страха и тревоги.

Она взглянула на книжные полки, выбирая, что бы почитать.

Взяла несколько книг и отправилась в свою комнату. Встала у окна и выглянула наружу, покусывая ноготь, – раньше у нее не было такой привычки. Потом решила, что слишком нервничает и ей надо покурить. Достала сигареты, зажигалку и чашку, украшенную купидонами, которую использовала в качестве пепельницы. Затянувшись, уселась на кровать.

В библиотеке она даже не удосужилась прочитать названия выбранных книг. «Наследственность: законы и факторы, применяемые для улучшения человечества». Название второй было интереснее, что-то о греческой и римской мифологии.

Открыв книгу, она увидела блеклые следы плесени на титуле. Стала осторожно переворачивать страницы. Внутри плесени не было, лишь кое-где по паре крошечных пятен. Похоже на азбуку Морзе, как будто плесень отправляет послание.

Ноэми стряхивала пепел в чашку. Светловолосую Персефону, прочитала она, утащил в подземный мир Аид. Там она съела зерна граната, и эти зерна привязали ее к миру теней.

В книге находилась гравюра, изображающая похищение Персефоны. Пышные волосы украшены цветами, часть бутонов упала на землю, груди обнажены. Аид, стоя сзади, сжимает ее в объятиях. Руки Персефоны подняты в воздух, на губах застыл крик. Аид беспристрастен.

Ноэми захлопнула книгу, и ее взгляд переместился в угол, где плесень оставила черные пятна на обоях с розами. Она все еще рассматривала их, когда плесень вдруг пошевелилась.

Боже, что это?!

С сигаретой в руке она встала с кровати и подошла к стене. Плесень и правда двигалась, как в калейдоскопе. Зрелище завораживало. Сложные узоры исчезали и снова появлялись.

На первый взгляд плесень казалась черно-серой, но чем больше Ноэми смотрела на нее, тем заметнее становился золотистый оттенок. При смене узора он становился то более ярким, то более блеклым. Ноэми протянула руку, собираясь коснуться стены, испорченной плесенью. Плесень тут же отступила, но потом словно передумала. Запульсировала, запузырилась, как деготь, и из нее появился длинный изогнутый палец, манящий к себе.

Как ни странно, Ноэми не испугалась. Она услышала жужжание пчел и завороженно наклонилась вперед, собираясь коснуться плесени губами. Пробежалась рукой по мерцающим золотистым рисункам. Пахло землей, дождем и зеленью. Плесень билась под ритм ее сердца и скрывала тысячи секретов. Забытая сигарета, все еще зажатая в руке, обожгла пальцы, и Ноэми с криком выронила ее. Она быстро наклонилась, подняла окурок и кинула в чашку. Потом развернулась и взглянула на плесень. Та была совершенно неподвижна. Старые грязные обои на стене, и никаких движущихся узоров. Она кинулась в ванную и захлопнула дверь. Схватилась за край раковины, чтобы удержаться на ногах. Еще чуть-чуть, и она потеряет сознание.

Борясь с дурнотой, открыла кран и сполоснула лицо холодной водой. Дышать – вот что нужно делать.

– Черт побери, – прошептала Ноэми, двумя руками хватаясь за раковину.

Головокружение постепенно прошло, но она не собиралась выходить из ванной. По крайней мере пока… Пока не убедится… убедится в чем? Что галлюцинации прекратились? Или что она не сошла с ума?

Девушка взглянула на руку. Между указательным и среднем пальцами был ожог от сигареты. Надо будет где-то достать мазь.

Она еще раз сполоснула лицо и уставилась на свое отражение в зеркале. Громкий стук в дверь заставил ее подпрыгнуть.

– Вы там? – раздался голос Флоренс.

Прежде чем Ноэми успела ответить, Флоренс открыла дверь.

– Дайте мне минутку, – пробормотала девушка.

– Почему вы здесь курите, хотя это запрещено?

Что за глупый вопрос?

– Почему я здесь курю? Да, конечно, мое курение важнее того, что, черт возьми, происходит в вашем доме! – Она не кричала, но была близка к этому.

– Следите за тем, как вы разговариваете, юная леди.

– Я хочу увидеть Каталину. Сейчас!

– Вы не смеете приказывать мне. Вирджиль придет в любую минуту, и вы поймете…

Ноэми схватила Флоренс за руку:

– Послушайте…

– Немедленно уберите руку! – Флоренс чуть повысила голос, но Ноэми еще сильнее сжала пальцы.

– Что такое? – спросил Вирджиль.

Он стоял в дверном проходе и с любопытством наблюдал за ними. На нем был пиджак в тонкую полоску, как и в ее сне. Ноэми вздрогнула. Наверное, она уже видела его в этом пиджаке и образ отложился в подсознании. Однако смешение реальности и фантазии взволновало настолько, что она отпустила руку Флоренс.

– Мисс Табоада, как обычно, нарушала правила. – Женщина осторожно провела по волосам, хотя это было лишним: прическа осталась безукоризненной. – От нее одни проблемы.

– Что вы здесь делаете? – спросила Ноэми, прищуриваясь и скрещивая руки на груди.

– Я услышал крик и пришел проверить, все ли в порядке. Думаю, и Флоренс здесь по той же причине.

– Так и есть, – подтвердила Флоренс.

– Но я не кричала… – растерялась Ноэми.

– И я, и Вирджиль слышали вас.

Кричала? Она бы помнила это. Громко гудели пчелы… Впрочем, нет, никаких пчел не было. Сигарета обожгла пальцы, но не так уж громко она вскрикнула…

Они оба смотрели на нее.

– Я хочу увидеть свою кузину. Сейчас. Вы позволите мне это, или, клянусь богом, я вышибу дверь.

Вирджиль пожал плечами:

– Вышибать дверь нет никакой необходимости. Пойдемте.

Ноэми последовала за ним. В какой-то момент мужчина обернулся через плечо и улыбнулся, но она не ответила. Когда они зашли в комнату Каталины, Ноэми удивилась, увидев кузину бодрствующей. Мэри тоже была здесь. Все ясно, остаться наедине опять не получится.

– Ноэми? Что случилось? – спросила Каталина, отрываясь от книги.

– Мне хотелось проведать тебя. Как твои дела?

– Так же, как и вчера. Отдыхаю. Потихоньку превращаюсь в Спящую красавицу.

Белоснежка, Спящая красавица… Ноэми было все равно. Однако кузина тепло улыбалась, совсем как раньше.

– Ты выглядишь усталой. Все в порядке?

Немного поколебавшись, Ноэми покачала головой:

– Ничего такого. Хочешь, я тебе почитаю?

– Я как раз собиралась выпить чай. Присоединишься ко мне?

– Нет.

Ноэми сама не знала, что ожидала увидеть, но уж точно не Каталину в хорошем расположении духа и служанку, тихо расставляющую цветы в вазах. Эта сцена показалась ей искусственной, но ничего неправильного в ней не было. Она уставилась на кузину, пытаясь найти в ее лице малейший признак дискомфорта.

– Правда, Ноэми, ты как-то странно ведешь себя. Ты случайно не заболела? – спросила Каталина.

– Нет-нет, я в порядке. Не буду мешать тебе пить чай. – Ей не хотелось углубляться в подробности в присутствии Вирджиля и служанки, хотя им, судя по всему, разговор был неинтересен.

Ноэми вышла, Вирджиль последовал за ней и прикрыл дверь.

– Вы довольны? – спросил он.

– По крайней мере, успокоена, – сухо ответила Ноэми.

Ей было неприятно его общество и хотелось поскорее вернуться в комнату, но Вирджиль пошел рядом с ней, явно желая продолжить разговор.

– Я полагаю, успокоить вас невозможно.

– Что вы имеете в виду?

– Вы просто ищите недостатки вокруг.

– Недостатки? Нет. Я ищу ответы. И для меня эти ответы очень важны.

– Неужели?

Она остановилась:

– Я видела, как двигается плесень…

– Прошлой ночью или сейчас, днем?

– Сейчас. Но, кажется, и прошлой ночью, – пробормотала Ноэми, прижимая руку ко лбу.

До нее дошло, что в комнате ей придется взглянуть на уродливые обои с этим жутким пятном. Она не была готова к этому, поэтому поменяла направление и быстро направилась к лестнице. Можно посидеть в гостиной, а дальше будет видно.

– Если вам снятся кошмары, я могу попросить Камминза дать вам лекарство для улучшения сна, когда он приедет в следующий раз, – предложил Вирджиль.

Она пошла быстрее, стремясь увеличить расстояние между ними.

– Это не поможет, и мне не снятся кошмары.

– Но вы же ходили во сне прошлой ночью?

Ноэми резко развернулась. Вирджиль стоял на три ступеньки выше нее.

– Сегодня я не спала. Это другое…

– Звучит странно, – прервал ее Вирджиль.

– Конечно же странно, потому, что вы не даете мне ничего объяснить. Вы обрываете меня на полуслове.

– Я вижу, вы очень устали, – сказал он и спустился на одну ступеньку.

Ноэми преодолела еще три, пытаясь сохранить расстояние между ними.

– Так это вы это ей сказали? Каталине. Что я устала? И она вам поверила?

Вирджиль продолжил спускаться. У подножия лестницы он повернулся и взглянул на нее:

– Наверное, лучше на этом закончить наш разговор. Вы слишком взволнованы.

– Я не хочу на этом заканчивать! – неожиданно для себя отрезала Ноэми.

– Нет?

Вирджиль положил руку на плечо нимфы. В его глазах плясали похотливые искорки. Или ей кажется? Был ли подтекст у его «нет»?

Она бросила на него полный вызова взгляд и тоже спустилась. Но вся ее храбрость испарилась, когда Вирджиль наклонился вперед, словно бы собираясь положить руку ей на плечо.

Во сне у его губ был странный привкус… привкус спелого фрукта. Он разделся и проскользнул к ней в ванну, а она… она обвила руками его тело. Воспоминание было приправлено возбуждением, но и унижением.

Ты ведь будешь хорошей девочкой? – спросил он ее во сне. И вот они стояли при дневном свете, отнюдь не во сне, и Ноэми поняла, что то же самое Вирджиль может сказать и сейчас. Что его сильные руки могут найти ее не только в темноте.

Она боялась его прикосновений, но еще больше своей реакции на них.

– Я хочу уехать, – сказала она. – Можете попросить кого-нибудь отвезти меня в город?

– Сегодня вы импульсивны, Ноэми, – заметил Вирджиль. – Зачем вам уезжать, да еще так поспешно?

– Мне не нужна причина.

Даже если она не уедет, а просто доберется до почтового отделения и напишет отцу, будет лучше. Мир вокруг нее рушится, погружается в хаос, а сны становятся реальностью. Если она сможет обсудить все это с доктором Камарильо, то это тоже поможет. Ей важно снова почувствовать себя прежней Ноэми Табоада. Воздух… Ей нужен свежий воздух.

– В такой дождь мы не можем отвезти вас в город, Ноэми. Дорога опасна.

Она подняла голову и увидела капли, разбивающиеся о цветное стекло.

– Тогда я пойду пешком.

– Потащите свои чемоданы по грязи? Или воспользуетесь одним из них как лодкой? – засмеялся Вирджиль. – Не глупите. Если сегодня дождь прекратится, завтра утром можно уехать. Такой вариант вам подойдет?

– Да, – выдохнула Ноэми.

– В таком случае, если вы действительно решили покинуть нас, полагаю, нам нужно всем вместе отужинать в последний раз, – сказал Вирджиль, убирая руку с нимфы.

– Хорошо. Но я бы хотела перед отъездом поговорить с Каталиной.

– Да, конечно. Что-нибудь еще? – спросил он.

– Нет, ничего.

Она мгновение постояла, не зная, пойдет ли он за ней в гостиную, потом двинулась вперед.

– Ноэми? – произнес он.

Она остановилась и взглянула на него.

– Пожалуйста, не курите больше. Это нам мешает.

– Не волнуйтесь, – ответила она и, вспомнив об ожоге, взглянула на пальцы. От уродливого пятна не осталось и следа.

Она посмотрела на вторую руку, думая, что ошиблась. Но и там ничего не было.

Сжав пальцы в кулаки, она поспешила в гостиную; ее шаги гулко раздавались в коридоре. За спиной раздался смешок Вирджиля, но, возможно, ей показалось. Она уже ни в чем не была уверена.