Глава 8
Утро красило нежным светом — нет, не стены древнего Кремля — воды Вены, её замусоренные Вьежские берега, тёмные стены и крыши пакгаузов, амбаров, скотных дворов, рабских загонов, дешёвых таверн речного порта и мачты большого количества плоскодонных судов и зашедших с залива кораблей класса река-море.
Убытие магини Тень, понятно, никем не афишировалось, тем не менее, гвардейцам герцогини приходилось сдерживать огромные толпы желающих посмотреть на прославленную повелительницу Ордена.
Любовь народных масс ветрена и очень быстро проходит, но пока, после прошлогодней эпидемии, когда Вика лично исцеляла больных почти по три сотни в день — она в те дни только переламывала заразе хребет, тратя самый минимум магической энергии на каждого заболевшего, предоставляя организмам людей дальше самим добивать хворь — во Вьеже попаданку почитали почти, как святую.
Конечно, мор она победила не в одиночестве. Вон, рядом с директором орденской школы, двадцатипятилетним парнем, стоит и начальница Вьежского госпиталя, совсем молодая женщина с усталыми добрыми глазами.
Сколько в те тяжёлые дни она вынесла на своих плечах, вместе с пятёркой орденских лекарей и со в спешке набранными местными помощниками, можно было бы целую книгу написать. Но Лирии хотя бы повезло в том, что рядом с ней оказалась её повелительница. Начальникам госпиталей в других городах пришлось гораздо хуже, почему там и результат борьбы с эпидемией даже близко не был столь впечатляющим, как здесь.
Сегодняшнее утро напомнило Вике её прибытие из фридландского путешествия, когда два недотёпы устроили на неё покушение. Вот только, сейчас народа пришло в разы больше.
— Ты же знаешь, Урания, я не люблю прощаний. Ни кратких, ни, тем более, долгих. Но, капец, ты такая упрямая…
— Да уж. А я терпеть не могу, когда ты, вечно, не успела приехать, опять уезжаешь. И опять какая-то задумчивая, — герцогиня проявила наблюдательность, — как при виде той сосулькой в виде петуха. Вика, ты мне так и не расскажешь?
— Да нечего рассказывать, — облегчённо рассмеялась попаданка, — Правда, ерунда полная.
В этот раз причиной погружения попаданки в себя явилось то, что она никак не могла вспомнить, где видела лицо одного из галерных рабов, которых прогнали мимо неё на корабль, нанятый Штормом для доставки повелительницы в Улейку.
Прощание с друзьями, соратниками, адептами Ордена, родными — семья Макров явилась в полном составе, Свон и Галл даже жён прихватили, восторженных глупышек — не мешало повелительнице Ордена сканировать окружающее пространство, как с помощью магии — заклинанием Дальновидение, так и умением ассасинов — обострённым восприятием.
Память на лица у Вики всегда была хорошей, ещё с прошлой жизни, без всякого подарка от Сущности, и знакомую физиономию сразу же выцелила, но вспомнила, кому она принадлежит, только после слов Урании.
Это же один из ближайших дружков придурка Оззи! Тот, что громче всех злорадствовал, когда их компания предвкушала последствия пакостей, ей подготовленных. Видать, после неприятностей, свалившихся на голову бывшего мэрского сынка, как говорится, под раздачу попали и его приятели из золотой молодёжи. Долговое рабство? Ещё какое-то преступление? Попаданке это стало не интересно.
Особо длительными злопамятством и мстительностью, если, конечно, дело касалось сущего пустяка, Вика не отличалась, но и жалеть таких козлов не собиралась вовсе. Получил то, что заслуживал. Пусть теперь веслом поворочает. Может, правда, труд из обезьяны человека сделает?
Побыстрее смять церемонию расставания попаданке помешало ещё одно препятствие в виде офицеров отряда рыцарей Ордена, сопровождавшего её во Вьеж. Капитан, оба лейтенанта и лейтенант-маг выстроились перед сходнями с мрачными, озабоченными лицами.
— Повелительница, — обратился к ней капитан, когда Вика наконец-то вырвалась от провожающих, — Десятка будет мало, позволь выделить ещё рыцарей, и нам самим отправиться с тобой, — губы офицера сжались в узкую полоску, как у когда-то виденной попаданкой в детстве базарной торговки, приготовившейся к громкому скандалу.
Офицеры в поддержку своего командира закивали головами.
— Шерби, ты соображаешь, что предложил сейчас? — разозлилась попаданка, — Обернись. Посмотри. Где вы там разместитесь? На моей шее, что ли?
— Мы сейчас быстро найдём ещё корабль и…
— Выполняй приказ, капитан, а не обсуждай, — Вика жестом руки заставила его освободить проход, — Или вам всем четверым офицерские шевроны плечи жмут? Так я прямо сейчас вас избавлю от этой тяжести. Вижу, мой магистр войны Алек, доверяя кое-кому командирские должности, сначала не научил их подчиняться.
— Госпожа…
Капитан ушёл с пути Тени, потеснив лейтенанта-мага. На лицах всех четверых отобразилась растерянность, и землянка поняла, что переборщила в выражении своего недовольства, да и не совсем справедлива она к рыцарям — те ведь не о своём кармане, а об её безопасности заботятся.
— Я не нуждаюсь в чрезмерной опеке, Шерби, — сбавила она тон, положив руку на плечо офицера, — Не забывай, что твоя повелительница не девочка несмышлёная и постоять за себя умеет. Но, ты прав, что в дальнем пути мне нужно будет больше людей. Только я уже обо всём позаботилась. Твои рыцари сопроводят мою персону до Улейки, а там меня будут ждать старшие мастера Ордена Фелис и Никар, которые также являются полковниками королевской армии Датора. Как думаешь, смогу я обойтись их помощью?
Не дожидаясь ответа, Вика взбежала на борт и уже оттуда помахала провожающим. От приветливого дружного крика огромной толпы не успевшая выйти из состояния обострённого восприятия магиня Тень едва не оглохла.
— Твоя каюта тебя ждёт, госпожа, — сказал подошедший вместе с лоцманом капитан корабля, — Если вдруг что-то ещё будет нужно, то все мои люли к твоим услугам. Всё, что в наших силах…
— Да, что в ваших силах, — поморщилась Вика и пошла на ют, где повелительницу уже ждали десятник рыцарей и её рабыня, бросив на ходу указание: — Скажи матросам, чтобы в мою сторону не смотрели. И сам занимайся своими делами, как будто бы меня здесь нет. Не люблю, когда об меня глаза трут.
Ко всему хорошему быстро привыкаешь. Попаданка, которая, после своего первого в этом мире плавания на судне, затем уже пользовалась исключительно кораблями Ордена, вновь испытала уже позабытое непередаваемое ощущение трюмной вони.
Мерзкий, тошнотворный запах преследовал попаданку и не давал насладиться прекрасными видами Венских берегов.
— Прости, госпожа, что осмеливаюсь к тебе обратиться… вот… не возьмёшь в подарок?
На второй день плавания один из матросов, грязноватый довольно молодой мужчина в латанной-перелатанной кожаной куртке и затёртых штанах, который ещё накануне, в нарушение запрета своего капитана, несколько раз пытался подойти к Вике, но так тогда и не решился, теперь всё же набрался смелости и обратился к ней, чуть заикаясь от волнения.
Он развернул тряпицу и протянул ей фигурку, то ли медведя, то ли зайца — искусство местных резчиков, как и ваятелей или художников, находилось в своём развитии, образно говоря, ниже плинтуса.
— Ну, и что это за народное творчество? — поинтересовалась Вика, не спеша брать фигурку чудовища в руки, — Индейская национальная хижина фигвам, что ли?
Мужчина покраснел, опустил голову и стал заворачивать зверушку снова в тряпицу.
— Это дочка моя вырезала, госпожа, — тихо сказал он, — Кима. Ты её не помнишь? Рыженькая такая, у неё при язвенном море зрение и слух пропал. Жена… она… ты тогда в Южном районе… спасибо тебе. Мы ведь каждый восьмой день за тебя Единому хвалу возносим…
— Давай сюда, — попаданка поняла, что перед ней отец одной из спасённых ею во время эпидемии, — Только, дочь ведь это для тебя вырезала?
— Госпожа! — воспрянувший духом матрос тут же поспешил впихнуть подарок в руки повелительнице, — Она сильно обрадуется, когда узнает… и жена…
— Обе обрадуются, — улыбнулась Вика, — Передай им от меня спасибо. А дочери ещё… Ты можешь сослаться Науру, директору Вьежской орденской школы, на меня… пусть он девочку возьмёт без экзаменов. Не люблю не отдариваться. Если у тебя всё, то… я надеюсь, ты не забыл приказа своего капитана?
Избавившись от благодарного матроса, она заняла своё любимое место в носовой части корабля, где ей поставили местное убогое подобие раскладного кресла, и погрузилась в размышления. Здесь чуть больше обдувало ветерком. Формально в Даторе ещё только заканчивалась вторая треть зимнего периода, но погода соответствовала концу апреля в родных Викиных местах.
Доброе слово и коню приятно. Казалось бы, что ей от благодарности простого бедного матроса и его семьи? Попаданка улыбнулась. Нужно ли во всём видеть только выгоду? Никогда подобным отношением не отличалась, и становиться меркантильной не собиралась.
Великая магиня Тень развернула свёрточек и полюбовалась неумело, зато — чувствовалось — старательно вырезанной фигуркой. Олень. Девочка хотела, чтобы у неё получился олень. Выкинуть? Нет, конечно. Объём её Пространственного кармана не уменьшится от этой поделки. Ей было приятно держать в руках свидетельство простой человеческой благодарности за спасённую маленькую жизнь. Свою попытку предаться подсчётам, хотя бы приблизительным, сколько людей она лично оттащила от края могилы Вика решительно прервала — тщеславие, это совсем не то чувство, которое нужно в себе пестовать.
По её требованию, не долгие и не частые остановки у берега капитан делал только ночами и вне населённых пунктов — повелительница категорически не желала участвовать в каких-либо церемониях встречи.
— Вода уже покраснела, госпожа Тень, — капитан, прежде чем обратиться к Вике прокашлялся, — Это значит…
Попаданка, беседовавшая на юте с десятником рыцарей, повернулась на голос.
— Я знаю, что это означает, Ргост, — ответила та, — вели править к берегу. Вон, к тому песочку, — уточнила она.
Впадавшая в Вену река Улейка протекала по местности, где под тонким слоем плодородной почвы залегала красная глина — насколько Вика помнила — такая содержит в себе много алюминия, и построй здесь кто-нибудь электростанцию, мог бы получать этот металл, который на Земле, до изобретения способа его выплавки электролизом, ценился намного дороже золота, так как, в естественных условиях мог появиться только при сильных ударах молнии в такую вот глину.
Вода в Улейке была насыщенного бурого цвета, из-за чего, ниже её устья и Вена на пять-шесть лиг приобретала красноватый оттенок.
Попаданка узнала об этом ещё в своё первое плавание от Ченка, Эдориковского помощника.
— Нам готовиться к высадке? — уточнил свою задачу десятник рыцарей
— Нет, Хайлер, — Вика поправила унтер-офицеру сбившуюся перевязь, — Здесь выйду только я, а вы все отправитесь назад. Впрочем, не буду возражать — слышишь, Ргост? — если после того, как я пересяду к господам Фелису и Никару, вы пристанете в Улейке и там отдохнёте. Вы выполнили то, что были должны. Всем спасибо, все свободны. На тебе, Хайлер, ещё остаётся позаботиться о моей служанке. Не дай Единый, её кто-нибудь обидит. Долго не проживёт. Передашь её во Вьеже лично уважаемой Аране Макр, жене мэра Тугорда.
В город была отправлена шлюпка с четвёркой гребцов, среди которых Вика вновь увидела измученного бывшего представителя золотой молодёжи, и корабельным боцманом.
Экипаж, пассажиры и рабы успели пообедать, когда из-за излучины показался большой барк, на носу которого приветливо махал руками старший мастер ордена, полковник Никар. За барком не отставала посланная в Улейку шлюпка.
— Прикажешь подать сходни на берег или перейдёшь на тот корабль по мосткам, госпожа? — вновь подошёл к Вике капитан.
Разумеется, она могла переместиться и Прыжком, вот только, о том, что магиня Тень владеет ещё и магией пространственных перемещений, в этом мире знали только четыре человека. Знал бы ещё и тот, на Тарпеции, но Олег вряд ли догадывается о её существовании. Или догадывается?
— Мостки, Ргост. Распорядись насчёт них.
Экипаж барка явно уже был проинструктирован и запуган близнецами — когда Вика легко перебежала на прибывшее судно, его капитан и матросы старательно отводили глаза в сторону.
— Молодцы, парни, — попаданка похвалила обоих близнецов и небрежно махнула на прощание своим бывшим попутчикам, — Давайте здесь на палубе представления устраивать не будем. Ведите в мою каюту. Только сначала дайте команду отправляться.
Впрочем, её распоряжение оказалось лишним. Экипаж свою задачу уже знал. Вика ещё не закончила свою фразу, как раздался противный звук боцманской дудочки и свист плетей под палубой.
Каютка оказалась совсем крохотной, втроём они туда еле втиснулись.
— Вика, извини, но апартаментов на речных посудинах не бывает, — Фелис мог бы развести руками от огорчения, но здесь это было невозможно.
— Ты знаешь, я об этом догадывалась, — попаданка села на вытянутый сундук, выполнявший заодно и роль кровати, — Только, как вы оба в курсе, задерживаться здесь не собираюсь.
— Прямо сегодня что ли нас покинешь?
— Почти сейчас, Никар. Только приведу себя в нужный вид, и чао бамбино. Организуйте мне ведро тёплой воды и оставьте одну. Через гонг кто-нибудь из вас может здесь располагаться, меня уже не будет. Ещё раз уточнять ваши дальнейшие действия, думаю, не нужно. Вы не просто умные, но и надёжные как скала. За что вас обоих и люблю. Где моя вода? И почему вы ещё здесь?
Не скрывая огорчения близнецы сделали всё, как она сказала — даже деревянное ведро, наполненное водой, Вике принёс не раб и не матрос, а полковник Фелис.
Чашка и кисти у попаданки были при себе, как и присланные с Тарпеции Лейсарой Пан четыре небольших глиняных кувшинчика с краской для волос. Жаль её агент не написала, сколько это стоит. Здесь на Алернии, появись такое в продаже, цена наверняка была бы запредельная.
Инструкция по применению прилагалась, и Вика изучила её давно. Сейчас поймала себя на мысли, что ждала этого момента смены имиджа с удовольствием. В своей прошлой жизни, как и почти любая девушка, она не раз экспериментировала с цветом волос, и вот теперь такая возможность появилась у неё и в новом мире. Спасибо далёкому земляку.
Из Пространственного кармана попаданка взяла тот кувшинчик, содержимое которого обещало сделать её рыжей. Такой цвет конечно слишком приметен, но Вика определилась, что, как говорится, прятаться нужно под фонарём. Кому придёт в голову, что повелительница Ордена, в стремлении сохранить своё инкогнито, станет выставлять напоказ принадлежность к этой организации?
До Рейв-Кана Вика решила добираться под видом лекарки — младшего мастера, в прошлом году закончившей университет, отработавшей полгода в милонегском госпитале и теперь отправленной к новому месту службы.
Некоторые опасения, что процесс окрашивания может у неё завершиться таким же фиаско, как и у Кисы Воробьянинова из любимого бабушкиного фильма "Двенадцать стульев", когда тот вместо радикально чёрного окрасился в зелёный цвет, у попаданки имелись. Однако, Олег не подвёл. Вика с удовольствием покрутила головой перед небольшим зеркалом и сочла себя чудесной. Рыжая бестия.
Она быстро переоделась в дорожный костюм горожанки среднего достатка, надела на мизинец левой руки орденское серебряное колечко, повесила себе на шею поверх куртки цепочку с бронзовым знаком младшего мастера Ордена и оглядела на прощание каюту.
Вроде бы, ничего нужного не оставила, а последствия её парикмахерской деятельности близнецы приберут. Вика ушла в Скрыт и с помощью Прыжка переместилась на берег.
За то время, что она потратила на своё преображение, барк уже достиг устья Улейки, и первое же заклинание пространственной магии переместило попаданку внутрь городских стен.
