Глава 19

*Эвелина*

Отвечать Алексу я не собиралась. Быстро поплыла вперед, разрезая волны руками и думая только о том, чтобы успеть. Торопилась изо всех сил! Но, к сожалению, достигла пресловутого островка позже остальных, да и вернулась к яхте самой последней. Правда, одна из девушек наотрез отказалась плыть обратно. Она, что есть сил, вцепилась в выступающие камни и буквально повисла на них, тем самым объявляя смертный приговор участию в конкурсе.

Виту Дементьеву вытащили из воды, и ее вывернуло прямо на палубу. Я как раз поднималась по веревочной лестнице и видела, как Алекс и Майкл обменялись растерянными взглядами. Евгений Павлович, не мешкая, опустился на колени рядом с бледной девушкой и начал прощупывать ее пульс. Буквально через минуту появились два крепких молодых человека с носилками, погрузили на них Виолетту, и в сопровождении Жени покинули палубу.

Громов откашлялся.

– Пока из третьего этапа отбора выбывает одна. – Он назвал имя той самой "невесты", которая не вернулась с островка. – Госпожа Дементьева под вопросом. Благодарю за участие.

Последнюю фразу он выдавил с трудом и почему-то взглянул на меня. А затем подошел почти вплотную, оттеснив плечом Оксану Владимировну, которая сунула мне в руки бокал с водой.

– Это несправедливо! – раздался за спиной голос Натальи Шаловой. – Ты обещал исключить двоих! А Лазарева пришла к финишу последней!

Не пришла, а приплыла! Я же тебе не лошадь. А Вита вообще не пришла, но кто же против Дементьевой пойдет.

Я едва не заскрежетала зубами. Писала бы ты свои чудесные белые стихи и не вмешивалась, куда не просят! У меня тут судьба решается, между прочим!

Открыла было рот, чтобы возмутиться, но не успела.

Громов медленно повернулся к возмущенной девушке, смерив ее ледяным взглядом.

– Ни одна из вас даже не попыталась помочь тонущей участнице – только Эвелина, рискуя не выиграть, бросилась на помощь. Я обязательно выясню, почему Виолетта, мастер спорта по плаванию, неожиданно начала тонуть. Поэтому исключать из отбора госпожу Лазареву я не буду. Еще вопросы есть? Все свободны! Предупреждаю – торжественного ужина сегодня не будет!

Вопросов ни у кого не было. Шалова стушевалась, а Виреева так и вовсе отшатнулась от нее, как от прокаженной. Участницы без возражений подхватили с палубы свою одежду и припустили к ожидающим их лодкам. Последние должны были доставить невестушек на берег.

– Простите, – пробормотала Наталья, и на ее глаза навернулись слезы. Она бросилась вслед за Анной, едва не поскальзываясь на высоких каблуках. Мне ее даже почему-то жалко стало.

– Ты страшен в гневе, Александр Сергеевич, – не удержавшись, нервно хихикнула я. А в душе разливалось приятное тепло – он за меня заступился…

– Да? Не припомню, чтобы ты меня боялась, – с улыбкой ответил он.

К нам едва слышно подошла Полонская. Босиком, держа босоножки за тонкие ремешки.

– Не сердись на них, Алекс, – хмыкнула Лера, кутаясь в белое пушистое полотенце. – Некоторые просто не умеют проигрывать. Надеюсь, ты выяснишь, что случилось с Виткой, я была уверена, что она придет первой. Дементьева плавает лучше всех, да и звание мастера спорта о многом говорит. Она должна была победить с большим отрывом.

Громов в задумчивости устремил взгляд куда-то поверх плеча Валерии, но она пощелкала пальцами у него перед носом.

– Извини, что немного не вовремя, но я просто не ожидала такого развития событий. Твой оригинальный отбор невест уже осветили в прессе, и мне предложили шикарный контракт. – Она подмигнула. – Ты не против, если завтра я съезжу в город и выясню детали?

Судя по его виду, Алекс был точно не против, хотя и слегка ошарашен столь прямолинейным вопросом. Вот так, четко и по существу. Никакого заламывания рук, выгодный контракт важнее. Дружба побоку… Да и есть ли эта самая дружба в высшем обществе?

Я ни капли не удивилась, ведь Лера и нам с Ксюшей рассказывала, что участвует в отборе только ради пиара. Но мне стало очень и очень не по себе. Не понимаю, как Алекс с такими бесчувственными общается?

Поджатые губы Громова навели на мысль, что он думает абсолютно так же. А я решила не забивать этим голову, мне с бомондом не детей крестить. Против воли, но все же порадовалась, что хоть кому-то повезло в этом странном фарсе под названием "Отбор невест Алекса Грома". Впрочем, мне ведь тоже повезло?

– До обеда вернись, – рассеянно ответил Громов, думая о чем-то своем.

– Без проблем, – махнула рукой Полонская и, покачивая бедрами, направилась к лодке. Алекс проводил ее долгим задумчивым взглядом.

Мы с Громовым остались в одиночестве. Невесты, все до одной, поспешили сбежать, Майкл утащил сопротивляющуюся Ксюшу, и палуба оказалась пуста.

Алекс внимательно посмотрел на меня, и в его взгляде промелькнуло что-то странное. Он быстро шагнул к невысокому столику у самого борта яхты, и в следующую секунду обернул мои плечи огромным полотенцем.

А руки почему-то не убрал.

– Как ты? – тихо спросил холостой миллионер всея Руси.

Честно? Меня неожиданно накрыло и трясло так, что зуб на зуб не попадал. Кажется, только сейчас начала понимать, что случилось в заливе, но еще больше пугало то, что могло случиться. Я с трудом подавила желание забиться в истерике и кричать что-нибудь невразумительное.

Но признаться в этом? Никогда!

Шумно выдохнув, я гордо пожала плечами:

– Лучше, чем Бубликов. И намного лучше, чем Джек Доусон.

– Живая, значит. – Меня настолько поразила странная фраза Алекса, что я даже трястись перестала. А он искренне поинтересовался: – Ты зачем к ней полезла, дур… самая отважная девушка на свете?!

Я вскинулась:

– А что, не надо было?! Твои спасатели не торопились!

Но Алекс был неумолим.

– Замешкались чуток, но ничего бы с Дементьевой не случилось, к каждой из вас был приставлен отдельный спасатель. Вытащили бы, живой и невредимой. А ты рисковала собой! И своей новой должностью, кстати, тоже, – спокойно закончил он.

Последняя реплика мне категорически не понравилась.

– Александр Сергеевич, смею напомнить, что вы меня не выгнали с третьего этапа отбора, а значит…

Он расхохотался.

– Здорово я придумал, правда?

– То есть ты мне одолжение сделал?! Или того хуже – пожалел?!

Алекс резко перестал смеяться.

– Нет, Лазарева, просто лень выдавать тебе медаль "За спасение утопающих". Это же надо дизайнеров привлекать, золото покупать, слоган придумывать… Должность начальника отдела мне всяко дешевле обойдется. – И подмигнул.

Губы сами собой расплылись в довольной улыбке. Я смотрела в зеленые глаза Громова и не могла насмотреться. Сама не знаю, почему. Впрочем, и он не отрывал от меня пристального взгляда, который так и скользил по моему несчастному кислотному купальнику. Смутившись, я глубже закуталась в мягкую ткань.

Алекс это заметил, потому что резко убрал руки и отвернулся, скомандовав "Одевайся и следуй за мной". Сбросив полотенце, я быстро натянула шорты и футболку и поскакала следом за удаляющейся широкой спиной, обтянутой мокрой белой футболкой. Так, не смотреть, Лазарева, и не думать!

Мы достигли того самого борта, рядом с которым перед началом конкурса были пришвартованы две моторные лодки. Но ни одну из них я не увидела. Они уехали без нас?

– Ты когда-нибудь каталась на водном мотоцикле? – не оглядываясь, бросил через плечо Громов.

– Нет, – честно ответила я, размышляя, как мы доберемся до берега. И только потом до меня дошел смысл его вопроса. Не может быть!

Алекс уверенно шагал вдоль палубы и остановился только перед узкой платформой, от которой вниз вела железная лестница. Рядом с ней я увидела покачивающийся на волнах гидроцикл. Надо же, а нам предложили веревочный ужас, не иначе, чтобы посмеяться. Громов, заметив мою реакцию, усмехнулся, но ничего не сказал. Быстро спустился по трапу, ловко перекинул ногу через сиденье мотоцикла и крикнул мне:

– Эви, чего застыла? Давай быстрее, обед ждет!

Я с опаской вцепилась в металлические поручни и начала медленно спускаться по ступенькам. После активного плавания до островка и обратно ноги немного подрагивали. Пора возвращаться в бассейн, вот только первую зарплату получу, так сразу и запишусь.

Я перекинула ногу через скутер совсем не так изящно, как Алекс, но ему, кажется, было наплевать. Он дождался, пока я усядусь на сиденье, и ехидно заметил:

– В твоих интересах крепко держаться, Эвелина Прекрасная.

– Что?!

Я крепко обхватила торс Алекса, судорожно вцепившись в его футболку, а он только засмеялся. Удостоверившись, что я последовала его совету, этот безумец нажал на газ, и гидроскутер рванул с места. Боже, как я завизжала!!!

Господи, оказывается, это очень страшно!

Водный мотоцикл разрезал волны, и мы на сумасшедшей скорости неслись к берегу.

– Ты родился без башки, Громов! – простонала я, крепко прижимаясь к нему и впиваясь пальцами в его ребра.

– Будут синяки – выпорю! – засмеялся смертник, увеличивая скорость.

– Идиот! Синяки на трупе не имеют никакого значения! Для трупа!

Он повернул голову, отчего сердце окончательно ушло в пятки.

– Это угроза?

– Следи за дорогой! – заорала я, уткнувшись лбом между его лопаток. Вперед ни за что больше не посмотрю!

Но этого и не потребовалось. Алекс неожиданно резко повернул влево, и я, не удержавшись, снова вскрикнула.

– Что за?..

– Вон за той скалой гаишник притаился, – спокойно ответил Алекс, – все время деньги дерет за превышение скорости.

Я открыла было рот, чтобы возмутиться, но Громов неожиданно вильнул вправо, да так, что у меня зубы клацнули.

– А на том острове – камера видеофиксации стоит. Штрафы платить не успеваю.

– Громов!!! – взвизгнула я. – Я тебя убью! За состояние аффекта мне почти ничего не дадут!

Он захохотал, и не думая пугаться моих угроз.

– Однако Колибри подготовилась, Уголовный Кодекс проштудировала, – смеялся Великий, снова нажимая на газ. Боже, дай мне сил, если мы доедем, я за себя не отвечаю!

Гидроцикл резко остановился, и Алекс заглушил мотор. От неожиданности я отпустила талию Громова и свалилась в воду, подняв тучу брызг.

Сильные руки Алекса Ненавистного резко выдернули меня на поверхность. А я, отфыркиваясь, всерьез размышляла, мне его сейчас придушить, пока никто не видит, или…

– Все в порядке? – весело спросил Громов и, наклонившись, заглянул в мое лицо. – Паники уже не наблюдается. – Он пощелкал пальцами перед моим носом. – Ага, реакция есть. Лазарева, прием!

Так-так-так! Он это сделал, чтобы я не нервничала после заплыва?! Да что ты за человек такой, Громов!!!

– Молился ли ты на ночь, Александр Сергеевич? – ласково спросила я, отбрасывая мокрые волосы за спину. Аккуратный пучок приказал долго жить.

Он смерил меня пристальным взглядом с ног до головы и протянул:

– Нет, ты недостаточно черна, Отеллочка. Попробуй автозагар.

Ррррррр!

Хохочущий Алекс вытащил меня на берег и усадил на песок. Пока я собиралась с силами, чтобы подняться, он отскочил на несколько шагов и, не переставая смеяться, заявил:

– Поздравляю Эвелину Алексеевну с новой должностью! И пусть госпожа Лазарева не забывает, что у нее есть не только права, но и обязанности. – И неожиданно стал серьезным. – Завтра жду тебя в восемь утра у главного входа. Мне нужно съездить в офис, заодно представлю тебя сотрудникам. Опоздаешь – оштрафую, госпожа Лазарева. Вопросы есть?

У меня ладонь сама собой потянулась к щиколотке Алекса, чтобы дернуть за нее и свалить этого несносного типа! Но я горжусь собой – сдержалась. А этот гад продолжал веселиться, хотя и не так явно.

Зато я вдруг поняла, что мне и правда стало легче. Ужас пережитого отступил, и страхи почти забылись. Заплыв? Нет, не помню. Если Громов рассчитывал именно на это, то у него отлично получилось! Хорошо отвлек, качественно.

– Спасибо, Алекс, – неожиданно вырвалось у меня. Я сидела на пляже, сжимая в ладонях песок, и понимала, что, кажется, мне так хорошо, как никогда в жизни не было. Просто хорошо, радостно и…

"Жених" стер с губ даже малейшую улыбку. Засунув руки в карманы, он ощупывал меня жарким потемневшим взглядом, который надолго задержался где-то на моей шее или даже груди. А затем хрипло добавил:

– Жду тебя завтра, госпожа Лазарева.

– Опозданий не будет, господин Громов, – спокойно ответила я. Да-да, я миллион будильников поставлю, но ни за что не просплю!

– Черт, а как же штраф? – усмехнулся Алекс.

Я поднялась, отряхивая одежду от налипшего песка. Вопрос босса заставил меня изумиться.

– Тебе так хочется лишить меня денег, которые я еще не заработала?

Громов нарочито медленно похлопал по абсолютно чистым брюкам и уставился на меня потемневшими глазами.

– О деньгах я ничего не говорил, Эвелина Алексеевна.

*Алекс*

Это был один из самых кошмарных дней в моей жизни. Я не понимал, что происходит, и от этого негодовал еще сильнее. Только воспоминания о том, что я устроил Эвелине, приятно грели душу и заставляли против воли улыбаться. Когда я увидел ее потерянный взгляд, сразу понял, что если ничего не предпринять, она обзаведется еще одним страхом. А Пигалице и клаустрофобии предостаточно. Ее, к слову, тоже надо как-то искоренять…

Да, я рисковал, но риск, как известно, дело благородное. Общение с Женей принесло свои плоды… Надо ему премию выписать.

Я развалился в кресле, ожидая Хранителя. В сторону алкоголя даже не смотрел – время к полуночи, а завтра рано вставать. Весело будет, если проспит не Эвелина, а я. Интересно, какой штраф она бы выписала, если могла? Жаль, я об этом никогда не узнаю.

Майкл ворвался в гостиную, подобно урагану, и с грохотом захлопнул за собой дверь. Быстро шагнув к бару, он и плеснул себе виски, залпом осушил бокал, потом налил снова и плюхнулся в кресло напротив меня.

Таким Хранителева я не видел никогда.

– Давай без предисловий, – быстро сказал я.

Мишка скривился.

– Я сейчас матом скажу! На английском!

– Пффф! Да хоть на албанском! Что ты узнал?!

Майкл отхлебнул из бокала и откинулся в кресле:

– Твой Евгений Павлович – профессионал до мозга костей. Когда Виту доставили на виллу, там уже тусовалась бригада врачей из больницы. Они взяли у нее все анализы, а вот заключение писал именно Женя. Знаешь, что там было? "Легкое переутомление на нервной почве и переизбыток кофеина". Для профилактики ей сделали промывание желудка, теперь ее жизни ничего не угрожает. Вита легко согласилась с диагнозом, и теперь спит сном младенца.

Очень рад за Дементьеву. По правде говоря, у меня от сердца отлегло, что с Виолеттой все в порядке. Но услышать я хотел совсем другое.

– А какой неофициальный диагноз?

Мишка снова отхлебнул из бокала и хрипло доложил:

– Отравление. Нет, не так. Ей подсыпали убойную дозу снотворного пополам с успокоительным, и только хорошая физическая подготовка и здоровый образ жизни не позволили Дементьевой сразу пойти ко дну. Эвелина ее и правда спасла, спасатели не успели бы найти твою бывшую под водой.

Я откинулся на спинку дивана и прикрыл глаза. Почему-то так и думал…

– Узнали, кто ее отравил?

Хранителев фыркнул.

– Нет, конечно. Камера в каюте есть, но там было настоящее столпотворение, не разглядеть, кто и что делал. Наши над этим работают, но шансов выяснить правду мало. Подсыпать снотворное мог кто угодно.

– Кроме Эвелины. Ее там не было.

– Вот именно, – кивнул Мишка.

Я тяжело вздохнул. Как бы ни отмахивался от проблем, связанных с отбором, они никуда не денутся.

– Твои предположения? – без обиняков спросил я.

Майкл ответил не сразу. Поиграл остатками виски на дне бокала, глядя, как янтарная жидкость облизывает стенки, а затем выдал:

– Не знаю, Алекс. Ищи среди тех, кому это выгодно. Ее ищи, – тихо сказал он. – Вита – одна из главных фавориток твоего отбора, она это всем растрезвонила. Только мы с тобой знаем, кто является настоящей фавориткой. Правда?

Мы схлестнулись взглядами, но я и не думал отрицать очевидное.

– Сегодня ты поставил Эвелину впереди всех остальных. Очень непредусмотрительно, Гром.

– Я знаю. – И заскрежетал зубами. – Но выбора не было.

Интересно, как Лазарева отнесется, если я приду ночью и плюхнусь на ее кровать, объясняя это элементарной защитой? Вряд ли обрадуется. И я нажал кнопку на телефоне…

*Эвелина*

От обеда я отказалась, а ужина так и не дождалась. Уснула, пропустив двадцать звонков от любимой феечки. Не удивлюсь, если она и в дверь стучала. Я спала крепким, но беспокойным сном. А когда проснулась, лежала, уставившись в потолок и заливаясь краской. Потому что приснилось мне такое… такое… Во всем громовская футболка виновата!

Я резво подскочила с кровати и бросилась в душ. Приснится же такое! Специфические немецкие фильмы отдыхают! Не порно, но задорно! Вчера определенно не стоило утыкаться в футболку Громова, да и вообще смотреть в его сторону. Уверена – если не стану к нему приближаться, то и соблазна не будет. Надо запретить себе вестись на терпкий запах его кожи, которым была пропитана… Стоп! А это что?!

Вытирая волосы полотенцем, я на мгновение замерла. На кровати скомканной тряпочкой лежало нечто белое и ароматное. Я осторожно подняла чужеродный предмет, и в нос ударил знакомый запах. Футболка Громова. На моей кровати. Местами влажная и пахнущая не только хозяином, но и морем.

У меня появился маленький насущный вопрос, требующий немедленного ответа.

Что она, черт возьми, делает в моей постели?!

Собралась я в рекордно короткие сроки, даже волосы сушила, попутно натягивая нижнее белье. А неожиданный презент сунула в красивый подарочный пакетик и спустилась вниз, к главному входу.

Увидев меня, Громов мельком взглянул на часы, отметив, что пришла я на три минуты раньше срока. Вот так, получи! Не за что штрафовать, Александр Сергеевич!

– Пунктуальная, – невольно скривился Алекс, отдавая последние распоряжения водителю.

– Стараюсь, – фыркнула я, плюхаясь на заднее сиденье. – Но ты так не рассказал о штрафах. Тебе не кажется, что я должна быть в курсе, чего ожидать, если заклинит фен или не сработает будильник?

Потенциальный жених и по совместительству начальник окинул меня странным взглядом и снова задержал его на груди. Ну да, сегодня пришлось надеть то единственное платье, которое у меня имелось. Хотя свет очей наших, Александр, уже видел его на одной из трапез, но сейчас смотрел как-то по-другому. Жаркий взгляд скользнул по линии декольте, спустился ниже и задержался на сведенных коленках. Мой босс, ты меня волнуешь. Тьфу, пугаешь!

Но как я ни старалась юмором отгородиться от того, что происходило между нами, была вынуждена признать, что потерпела полное фиаско.

Громов, ты маньяк! Хотя, если вспомнить мой сегодняшний сон, еще неизвестно, кому достанется пальма первенства…

Алекс невозмутимо уселся рядом и махнул водителю, разрешая заводить машину. И только потом повернулся ко мне.

– Вот когда опоздаешь – тогда и поговорим, – хмыкнул он. – О твоих штрафах.

Я скрестила руки на груди:

– Огласите весь список, Александр Сергеевич!

– "Ясный взгляд" – один фотограф, – отчеканил он.

– Алекс!

Мой новоиспеченный босс расхохотался. Отсмеявшись, он лениво поднял бровь:

– Обойдешься, Эвелина Алексеевна.

Ах, так?! Я выдернула футболку из пакета и бросила ее на колени "жениха". Алекс заметно скривился.

– Кажется, вы что-то забыли в моей спальне, ваше величество, – прищурилась я.

Громов повертел мокрую и не слишком свежую ткань в руках, отобрал у меня пакет, запихнул туда футболку и демонстративно выкинул ее в приоткрытое окно.

Я буквально потеряла дар речи.

– Зачем ты это сделал?!

Он пожал плечами и откинулся на спинку, прикрывая глаза.

– Мне она без надобности. Стоит эта тряпка немало, вдруг кому-то пригодится. Если тебе не нужна.

Я потеряла дар речи во второй раз. Способность говорить вернулась не сразу, я с трудом справилась с собой.

– Только не говори, что это был подарок от тебя, Громов! Оригинально, ничего не скажешь! – И, пытаясь унять забившееся сердце, поинтересовалась менторским тоном: – Что ты делал в моей спальне?!

Громов прижал ладони к щекам и потер виски, будто у него раскалывалась голова.

– Проверял, все ли в порядке у моих "невест", – жестко отрезал он. – Если мне стало жарко в твоей комнате, то это не повод на меня орать!

Я осеклась. Ах, проверял, да еще и наверняка у всех? Ах, жарко стало? Ладно…

– Спасибо, что заботишься обо мне, Александр Сергеевич, – ледяным тоном поблагодарила я.

Алекс вздрогнул и даже попытался взять меня за руку, но я не позволила.

– Эви…

– Эвелина Алексеевна, Александр Сергеевич. Надеюсь, вы помните.

– Безусловно.

Большую часть дороги мы не проронили ни слова, я даже умудрилась задремать. И только на подъезде к городу Алекс соизволил нарушить молчание:

– Прости, не стоило срываться на тебе. Я и правда забыл о футболке, не думал, что ты ее заберешь. Случайно вышло, не злись.

Было заметно, что Алекс на взводе, но причиной тому вовсе не мои слова. Я неожиданно для самой себя подалась вперед, почти прижимаясь к Громову:

– Что случилось? Это как-то связано с тем, что Вита едва не утонула?

Алекс опустил руки мне на плечи и скользнул обжигающими ладонями вниз, до самых локтей.

– Тебе не о чем беспокоиться, Эвелина.

Я уже говорила, как меня бесят такие ответы?!

Но сдержалась и на этот раз. Если буду кричать и закатывать истерику, Алекс мне точно ничего не расскажет.

– Все хорошо, прекрасная маркиза, – пропела я. – Конюшня-то цела?

– Вряд ли, – расплылся в улыбке Алекс. – Но зато маркиз жив.

– Это самое главное, – улыбнулась в ответ.

Машина плавно остановилась, и разговор пришлось прервать. Я позволила вытащить себя из автомобиля и, оказавшись на тротуаре, задрала голову.

Когда-то давно я приходила полюбоваться на вожделенное место работы. Оно поражало воображение – высотное здание из стекла и камня, казалось, пронзало небо и плывущие по нему облака. Сколько же здесь этажей?

Алекс обошел машину и, сграбастав мою ладошку, переплел наши пальцы и потянул к массивному входу, у которого застыл пожилой швейцар в темно-синей ливрее.

– Добро пожаловать в "Ясный взгляд", Эвелина Лазарева, – фыркнул Алекс в мою макушку, но я почти не обратила на это внимания. Безропотно позволила тащить себя вперед, цепенея от ужаса и обливаясь потом. Паника выворачивала душу наизнанку, грозясь поглотить меня и уничтожить.

Боже, какая я была дура… Слон, мечтающий о балете…

– Доброе утро, Александр Сергеевич, – радостно поприветствовал швейцар. В его взгляде промелькнуло легкое удивление, но тут же исчезло. – Здравствуйте, леди.

– Привет, Владимир, – кивнул Алекс и потянул меня в стеклянную вертушку на входе. Несколько долгих секунд – и мы очутились в просторном холле. Черный мрамор отделки разбавляли стеклянные витражи с подсветкой, создавая неповторимую атмосферу роскоши и стиля. В любой другой момент я бы с удовольствием вытащила фотоаппарат и запечатлела первые минуты на новой работе, но только не сейчас.

Сейчас я думала о другом.

Господи, о чем я вообще думала, когда стремилась на работу в здание этажей этак тридцать?!

Единственное оправдание – я почему-то надеялась, что в основном буду работать удаленно… Да и пробежки по ступенькам – самый лучший фитнес! Бесплатный. Но вряд ли Алекс поддержит мою идею.

Стеклянные шахты трех лифтов, снующих туда-сюда, заставили меня буквально оцепенеть. Они резво открывали двери и уносили посетителей и сотрудников наверх. Я с ужасом смотрела, как быстро поднимается платформа, и сердце уходило в пятки. А если она застрянет?! А если люди упадут?! Ведь им не выбраться оттуда!

Не в силах пошевелиться, я смотрела на леденящих душу монстров, и продумывала пути к отступлению. Алекс, милый, а можно не нужно?!

Но Громов меня не услышал, да и я не произнесла ни слова, только сипела что-то невразумительное. "Жених" уверенно потащил меня куда-то вправо, и за ближайшим поворотом я увидела еще один лифт, на этот раз стандартный. Алекс приложил к нему какой-то кругляш, и двери открылись.

– Личный, – пояснил Громов, толкая меня в пасть чудовища.

– Неееет! – закричала я, пытаясь выдернуть руку, но Алекс и не думал меня отпускать. Более того, он с силой затащил мое сопротивляющееся тело на небольшую площадку, ограниченную стальными непрозрачными стенами, и нажал кнопку. Дверь медленно закрылась, отрезая нас от остального мира.

– Жестокий способ избавиться от участницы отбора и новой сотрудницы, – прошептала я, сползая по стене. Но опуститься на пол мне не дали.

Босс дернул меня наверх и усадил на толстый металлический поручень, опоясывающий кабину лифта. У меня кружилась голова, и я почти теряла сознание. Громов, ты – садист!!!

– Страх – только в твоей голове, Эви, – прошептал он. – Но ведь о нем можно забыть, правда?

Алекс резко притянул меня к себе, и его губы тут же накрыли мои в сладком, ошеломляющем по силе и страсти поцелуе. Я охнула, вцепившись в плечи Громова, не веря в то, что происходит. Он крепко прижал меня к себе, заставляя прогнуться в пояснице и обхватить его коленями. Я от неожиданности приоткрыла губы, и его язык ворвался в мой рот, творя что-то невообразимое, исследуя все, до чего дотягивался. Теплые, мягкие, но в то же время властные губы не давали опомниться, посылая по венам искорки удовольствия, и я поняла, что падаю в бездну, растворяясь в истинном наслаждении. И забываю, где я и кто я… Скользящие по спине и груди пальцы напрочь вытолкнули меня из реальности. Жаркие прикосновения перемежались с тихими стонами, а рука, зарывшаяся в мои волосы, никак не хотела отпускать…

Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем из динамика раздался встревоженный мужской голос:

– Александр Сергеевич, у вас все в порядке?

До затуманенного страстью мозга медленно, но верно доходило, что лифт зависает между этажами уже не одну минуту, а мне абсолютно все равно. Потому что губы и руки Алекса для меня важнее собственных страхов. Господи, ущипните меня!

– Да, все в порядке, – хрипло отозвался Громов, нежно целуя меня в шею. Я закрыла глаза, с ужасом понимая, что совсем не хочу покидать этот чертов лифт!