Глава 5
— Широ-сан, я не знаю, — Кизаши замялся, не зная, что сказать. Ордынцев терпеливо ждал продолжения. Наконец парень собрался с духом. — Откуда вы знаете, что эти таблетки того стоят? Если мы их сделаем, то не сможем ничего повернуть назад. Как же наша честь? Что если эти таблетки пойдут во вред?
Землянин мысленно иронично ухмыльнулся.
Кизаши одновременно истово хотел признания клана, их любви и уважения, но и боялся сделать к этому хоть один шаг.
Но не всегда все сбывается именно так, как ты этого хочешь
Стас ждал этого разговора и поэтому не был удивлен, когда парень через четыре дня решил с ним поговорить.
— Скажи, Кизаши, много ли в цитадели людей, которые интересуются твоими успехами? — терпеливо начал Стас, внимательно смотря на собеседника. Руки он положил на скрещенные колени, ладонями в сторону парня.
— Причем тут это…
— А много ли тех, кто иногда навещает тебя здесь? Возможно ли они поздравляют тебя с днем рождения или спрашивают о твоем здоровье? — слова землянина заставили парня поморщиться и отвернуться.
Речи Широ жгли душу сильнее, чем раскаленная сталь, ведь били прямо в сердце неуверенности алхимика.
— Но ведь это ничего не значит! — внезапно крикнул он, взглянув на Ордынцева фанатично горящими глазами. — Пускай они презирают меня и не желают разговаривать, но я все равно являюсь частью клана и готов пожертвовать ради них жизнью! Пусть я так и останусь никому не нужным алхимиком, но зато из-за моих действий мои братья и сестры не пострадают. Почему я должен ставить себя выше других своих соклановцев?
«Эх, какой же он все-таки ребенок. Такая горячность и ради чего?»
— Возможно, потому, что ты не просто алхимик, Кизаши, — наклонил голову Стас, скосив взгляд на активированный амулет против прослушиваний. — В отличие от обычных, пускай и сильных воителей, ты ученый, чьи достижения могут помочь еще многим поколениям воителей Сумада. Если есть возможность пожертвовать какими-то воителями ради развития твоего будущего, то стоит немедленно так и поступить…
Ордынцев мгновенно замолчал, заметив столь долгожданный гнев на лице внука Хидэо.
«Это было несложно».
— Не смейте так говорить о моем клане! У вас нет клана поэтому вы даже не можете понять, какая ответственность на мне лежит! Как я могу предать своих соклановцев ради чего-то такого… Такого… — парень задохнулся не в состоянии подобрать слов и, вскочив, начал нервно шагать по комнате.
Наконец, сделав пару шагов, он сел обратно. Стас не стал ничего говорить. Он лишь пристально смотрел на Кизаши, словно подталкивая продолжить. Сам же обиженный лишь хмурил брови, отказывая признавать поражение.
Вдруг на упрямом лице алхимика проступило понимание, после чего оно плавно трансформировалось в вину.
Ордынцев довольно на секунду прикрыл глаза.
Кизаши, как он и надеялся все же вспомнил, что у Широ БЫЛ клан. И теперь его слова являются самым настоящим оскорблением. В местном обществе важность клана или любой другой социальной группы сложно переоценить.
Между ними повисло неловкое молчание.
— Широ-сан, извините меня, — протолкнул эти слова внук Хидэо. — Я…
— Не надо, Кизаши, — мягко остановил его Стас, глубоко вздохнув, будто сбрасывает какие-то неприятные воспоминания. — Я все понимаю. Тогда я говорил не про твоих соклановцев, а про наших будущих подопытных.
Кизаши покраснел от стыда.
— Это очень сложное и ответственное решение. Тем не менее, я прошу меня выслушать до конца. — Ордынцев хмыкнул своим мыслям.
— Скажи, по-твоему, старейшины желают клану исключительно зла? Они старые и опытные люди. Эти люди куда лучше смогут распорядиться стимуляторами чем ты, я или даже дедушка.
«Как бы не так».
— Но…
— Подожди, — Стас поднял руку. — Возможно, эти самые таблетки спасут чьи-то жизни в какой-нибудь сложной ситуации. Когда, например, Сумада поймают в засаду. Да, они будут подрывать чье-то здоровье. Но при этом они выживут и выйдут победителями, чтобы вернуться к своим семьям.
Кизаши внимательно слушал, больше не пытаясь прервать вдохновленную речь Ордынцева.
В тоже время какой бы посыл его слова не несли, в душе мужчины царствовала абсолютное безразличие.
Станислав не сомневался, что старейшины не то, что не воспользуются стимуляторами на благо клана. Скорее, они мгновенно пустят его во вред, используя в любой подходящей и неподходящий момент.
Было ли Ордынцеву жаль Сумада?
Нисколько.
Это будет их выбор и их решение.
Единственное, о чем он собирался позаботиться, это о безопасности пары-тройки людей, судьба которых стала ему не безразлична.
Джишин Сумада — первый друг в этом страшном новом мире. Хидэо Сумада, ироничный старик, поверивший в Стаса и давший ему учителя. Урамаса Кенсей, самурай, в душе которого осталось немного человеческого. Ну и наконец Кизаши Сумада, тот, кто открыл перед Стасом настоящие таинства магии.
Он сделает так, чтобы жизнь этих людей сложилась лучшим образом. Судьба же остальных Ордынцеву была безразлична.
— Наверное, вы правы, — Кизаши глубоко задумался. — Но даже если и так. То о каком уважении может идти речь, когда мы начнем испытания на пленниках? Я все еще думаю, что можно было попытаться обойтись и без этого…
— Нельзя, — отрезал Ордынцев, добавив в голос стали. — Ты сам говорил, что повторные расчеты могут занять больше года и даже так не будет никакой гарантии успеха. Твоя первая таблетка настоящее чудо, на которое второй раз не стоит уповать. Чудеса на то и чудеса, что случаются редко. Испытания же на живых воителях позволят сократить время до считанных месяцев и серьезно увеличат шансы на успеха.
И не дав Кизаши заговорить, Стас продолжил.
— Уважение же… Знаешь, если ничего не делать, то ничего и не будет. Прямо сейчас ты для большинства клана практически мертв. Хуже того, они тебя презирают и не считают себе ровней. Да, возможно, то, как ты вырвешь себе кусок власти будет в чем-то бесчестным и подлым. Однако даже так ты поднимешься выше в их глазах, чем находишься в данный момент. Взять хотя бы семью Эйко. Они набрали вес лишь благодаря тому, что контролируют созданный ими город возле цитадели. Они не столько воители, сколько торговцы. Тем не менее никто не скажет, что у них нет власти и выходящего из этого уважения.
«Конечно, Эйко попутно презирают большей частью Совета. Но зная на что способен капитал, не удивлюсь, если в конце концов победителями как раз и окажется эта хитрожопая семья, попросту переживя своих конкурентов».
Ордынцев дал парню осмыслить свои слова, после чего наклонился и положил руку на плечо вздрогнувшего Кизаши.
— К тому же, не хотел этого говорить, но… Подумай о своем дедушке. Он не хочет этого показывать, но ему тяжело видеть тебя таким. Он каждый день слышит об успехах детей его знакомых. И ему больно, что ваша семья не может показать того же. Ты сам это знаешь. Если ты сумеешь подняться, он будет очень рад.
— Вы правы, — твердо заключил Кизаши, сделав выбор. — Я слишком долго позволял клану на себя плевать. Я заставлю их меня уважать. Нравится им то, что я буду делать, или нет. Все равно. Это моя жизнь и я действую во благо клана.
— Вот это нас-с-строй, — одобрительно хлопнул его по плечу Стас. — А теперь давай поговорим насчет того, как именно мы должны будем это провернуть. Первым делом стоит обсудить, как мы обязаны будем поступить, чтобы нас не оттолкнули в сторону, когда мы добьемся первых успехов.
— О чем вы? — непонимающе спросил алхимик, заставив Стаса тяжело вздохнуть.
Как он и подозревал, без небольшой лекции тут не обойтись.
— Кизаши, ты должен понимать, что хоть твои действия и направлены на пользу клана, но вот самому клану не будет никакой разницы, кто именно представит твои достижения перед общественностью. Как тебе вариант, когда все твои и мои заслуги заберет, предположим, сын одного из старейшин? Именно он закончит твои исследования и получит всю благодарность, в то время как ты, так и останешься никем.
— Но как он сможет это сделать?! — возмутился парень.
— Уж поверь, вариантов масса. И вот для того, чтобы никто не смог этого сделать, мы сейчас и подготовимся, — остудил его пыл землянин. — Первым делом, я хочу, чтобы ты запомнил одну простую истину. Что бы тебе не говорили, что бы не обещали, ты не должен никому ничего говорить и обещать в ответ, не посоветовавшись с дедушкой или мной. Секрет таблеток будет считаться секретом вашей с Хидэо семьи. Секретами воителей, если тебе удобно, и больше никого. Ты можешь это мне обещать?
— Хорошо, — в сомнении протянул молодой алхимик. — Я обещаю.
— Отлично, — кивнул Ордынцев. — Я не знаю, каким именно образом они попытаются на тебя повлиять, но могу предположить самые распространенные. К примеру, одна из твоих прошлых знакомых. Красавица, каких поискать, совершенно внезапно, вспомнит о твоем существовании или тебя вызовут в кабинет к одному из старейшин, и он обратится к тебе со всем уважением…
— И еще одно, — Стас серьезно посмотрел на Кизаши. — Я хочу, чтобы ты начал учить меня не только искусству ядов, но и искусству алхимии, чтобы я помогал тебе в расчетах. Я готов взять на себя простейшие вычисления и эксперименты, чтобы облегчить твой труд.
— Так это отличная новость! — воодушевился парень. — Тогда у нас получится перейти к основным испытаниям даже быстрее намеченного срока!
Ордынцев молча кивнул. Если он будет одним из узкого круга мастеров, знающих производство столь эксклюзивного товара, это даст еще одну причину считаться с его желаниями.
Постепенно разговор перешел на всякие мелочи.
Но начало было положено.
*****
К сожалению, волей-неволей, пришлось урезать тренировки целительства, сконцентрировавшись на изучении создания простейших ядов и противоядий к ним. А теперь к этому добавились и уроки алхимии, которые хоть и имели много общего с производством ядов, но имели и свои отличия.
Из этих уроков Стас вынес несколько важных вещей.
Во-первых, туземцы благодаря наличию у себя множества опасных магических тварей обладали великим множеством ингредиентов, которые после обработки и смешивания давали поразительные эффекты.
Так, многие из ядов имели, ни много ни мало, газообразную форму. К примеру, после разбития запечатанных склянок, жидкость мгновенно преобразовывалась в газ и накрывала некоторый объем воздуха.
Мистическая специфика накладывала свои особенности и на поражающие факторы ядов. Тут тебе был доступен весь спектр, начиная от нейротоксинов, заканчивая ядами, которые действовали исключительно на определенную группу мышц.
Не будь у воителей природной защиты, Стас подозревал, что местные алхимики среди обычных людей имели все шансы извести популяцию столь нелюбимых в народе «демонов-битвы».
Невольно становилось понятно, почему клан Санса хоть и входит в число сильных кланов этого мира, но не является великим. Хоть они и могли трансформировать свою прану в яды и кислоты, но обычно использовали лишь последние, так как первые очень плохо действовали на их противников. Кроме того, яды их производства хоть и производились в больших количествах, но имели слабые токсичные свойства.
Примерно в то же время Стас отпраздновал полгода жизни в этом мрачном мире. В тот день он, удивив Кизаши, взял первый и единственный выходной, проведя его лежа на своей собственной постели и вспоминая Землю, друзей и родных.
Рядом лежала Левиафан, тихим шипением пытаясь успокоить грустившего хозяина.
Поглаживающая же ее голову рука показала, что великий мастер оценил ее старания.
Но Станислав не привык лениться, поэтому на следующий день он с новыми силой и злостью принялся вбирать знания об убийстве себе подобных.
Обучение расширенному искусству алхимии проходило довольно примитивно. Стасу давалась очередная порция ингредиентов того или иного зверя, рассказывались его особенности и вид, после чего говорилось, как стоит провести первичную обработку ингредиентов.
Вторичную обработку, смешивания и эксперименты брал на себя уже сам алхимик.
Иногда Кизаши давал свитки, где кроме текста, имелись картинки с теми или иными магическими животными. При этом кое-какой текст у Ордынцева даже получалось прочитать самостоятельно, чем он по праву гордился.
Если вспомнить, что он познакомился с Кизаши всего лишь два с половиной месяца назад, это можно было считать великолепным результатом.
Не прошли мимо и тренировки ближнего боя и владения копьем. Точнее попытки сделать из Стаса хоть что-то. Судя по лицу Кизаши получалось отвратительно. Но даже так какие-то успехи уже были.
Ордынцев научился хоть как-то колоть и разрывать дистанцию, попутно контролируя обстановку за своей спиной. Последнее было исключительно важным, чтобы не споткнуться и не упереться в стену. Причем делал он это под усилением и разгоном праны.
Подобное умение должно было дать Стасу шанс выжить пока к нему на помощь не доберутся реально опытные бойцы.
На седьмой же месяц после попадания в этот мир и третий после начала серьезных тренировок Ордынцев был вызван к главе клана.
Местный климат Стасу напоминал какую-то разновидность тропиков. Это значило, что зима здесь выражалась в невероятном количестве дождей, которые просто заливали на грешную землю. Подобные ливни повторялись и частично осенью и весной.
Вода, стекая с верхних этажей цитадели, с ревом обрушивалась в специальные стоки, которые несли пенящиеся потоки в сторону города по массивным акведукам.
В такие моменты в самом низу, возле таких водопадов, практически ничего не было слышно от шума падающей воды.
Однако на самом верху рукотворной горы, где и располагались покои главы, царила тишина, которую разбавляли тихие звуки капель.
Стасу пришлось миновать аж три цепи охраны, в каждой из которых его старательно проверили на наличие различных сюрпризов.
Во время этих процедур его сопровождали двое воителей с белыми повязками на голове. По их непроницаемым лицам ни о чем нельзя было судить, что заставляло Ордынцева ощутимо нервничать.
Землянин решительно не понимал, чем заслужил такой «чести».
Ни один из планов Ордынцева еще не был готов. Ему почти нечего было предложить Горо Сумада, поэтому Стас терялся в догадках о причине вызова. Сам же он был слишком ничтожен, чтобы привлекать к себе внимание такого человека.
Не добавляли ему спокойствия и словах Хидэо сказанные каких-то два месяца назад.
Глава клана нашелся в своем личном небольшом садике, расположенном под открытым небом. Чем-то эта картина напомнила Землю, где на небоскребах богачи могли позволить себе строить бассейны, рестораны или площадки минигольфа.
В данный момент Горо возился со своим ручным соколом, который жадно пожирал кусочки мяса.
Стас глубоко поклонился, после чего замер по стойке смирно, никак не привлекая к себе внимание.
«Глядишь, может он вовсе обо мне забудет, и я пойду назад». — саркастично подумал Ордынцев.
— Знаешь, Широ. Я внимательно смотрел за твоими успехами, — спокойный голос главы заставил Стаса вздрогнуть от неожиданности, но тут же собраться.
— Для меня это…
— Помолчи, — легкая, почти неощутимая волна жажды крови, заставила слова землянина умереть у него на губах.
Стас не сделал никакой ошибки в этикете, просто глава, как оказалось, хотел поговорить сам с собой.
— Ты прибыл к нам не так давно, но даже за столь короткое время начал делать большие успехи. Твоя скорость освоения техники исцеления не может не удивлять и не… Вызывать зависть.
У Стаса возникло нехорошее предчувствие.
Может показаться, — продолжил Горо, играясь с соколом и давая тому ухватить себя за пальцы. — Что талант — это благословение богов. Но в нашем мире все не так просто. Если рыба родится с талантом дракона, принесет ли ей это счастье или навлечет беды от других драконов?
Горо с сожалением покачал головой.
— У тебя, потерявший память и свой клан, будет возможность ответить на этот вопрос. Совет старейшин принял решение, что в связи с тяжелой ситуацией на фронте, все незанятые целители должны начать принимать миссии. Но так как они в большинстве своем не в состоянии себя защищать, то каждый из таких целителей будет прикреплен к боевой команде. Ты был включен в одну из таких команд.
Стас потерял дар речи.
Невольно он открыл рот чтобы возразить, но так, к счастью, и не нашел подходящих слов.
— Наверное, ты хочешь спросить, почему? — с намеком на извинения уточнил Горо. Хотя это был скорее намек на намек сделанный из вежливости. — Все дело в том, что главы семей очень злы на тебя за то, что ты, великовозрастный бесклановый, учишься наравне, а порой даже лучше их сыновей. Как я и говорил, талант дракона не всегда благо. Если у тебя есть вопросы, это твой последний шанс мне их задать. Говори.
— Что будет с Кизаши? — судя по довольно кивнувшему главе клана, Стас спросил именно то, что надо.
Очевидно, попытки объяснить их успехи в производстве таблеток ничего не стоили. Собственно, как и мольбы не отправлять его на фактическую смерть.
Никому не было интересно ни его жизнь, ни его просьбы.
Жалость, как и человеколюбие, здесь были не в чести.
Насчет же таблеток Горо, скорее всего, и так был в курсе.
— Видимо, старина Хидэо в тебе все-таки не ошибся. Из тебя получился хороший друг для его внука. Кизаши-куну ничего не грозит. Я смогу, как и раньше, защитить его от слишком длинных языков совета. И хоть Хидэо просил еще и за тебя, я не вижу смысла ухудшать обстановку ради никому не известного, пускай и талантливого, целителя.
Ордынцев прикрыл глаза и глубоко вздохнул, чтобы не наделать глупостей. Слова главы клана были слишком неприятными для его выдержки.
— Но хоть я и не буду тебя прикрывать, — слова Горо заставили Стаса удивленно на него посмотреть. — Однако ты меня заинтересовал, плюс просьба Хидэо… Поэтому я дам тебе шанс. Поверь, в твоих обстоятельствах это очень и очень много. Я отправлю тебя в команду, командир которой не в ладах с Советом, поэтому ему будет все равно на их недовольство.
«И он не прикопает тебя под первым кустиком по их приказу».
— Более того, этот командир будет достаточно силен, чтобы суметь научить тебя чему-то полезному, если ты выживешь. И наконец, его подчиненные перспективны, поэтому в твоих же интересах попытаться с ними наладить отношения.
— Благодарю, Горо-сама, — Стас глубоко поклонился. И в этот раз он сделал это с искренней благодарностью. — Я никогда не забуду вашу доброту.
Ведь прямо сейчас сидевший перед ним человек и впрямь спас его жизнь. Попади Ордынцев в обычную команду, то он, скорее всего, не прожил бы и дня на фронте. Слишком много тех, кто готов выполнить любой приказ Совета.
— Пока рано меня благодарить, Широ-кун, — с тенью улыбки хмыкнул Горо, впервые показав что-то кроме спокойствия. — Сначала выживи на войне, а потом уже и поговорим. Поверь, даже так, шансов у тебя будет немного. Ступай и надеюсь ты еще все же сможешь меня удивить.
Ордынцев поклонился и быстро покинул сад.
Лопатками же он чувствовал пристальный взгляд одного из сильнейших людей этого мира.
Впереди будет кровь, смерть и отчаяние, но змеиные глаза смотрели туда лишь с ледяным безразличием.
Станислав Ордынцев выживет вопреки, пройдя по трупам всех, кто встанет у него на пути, а затем вернется за теми, кто его в этот ад отправил.
