Глава 19
В небо поднимались клубы черного дыма. Всюду куда падал взгляд чернела перекопанная и отравленная кислотой земля.
Там, где, техники Санса еще не истратили прану, курился разноцветный дымок их фирменной кислоты. Особенно же отвратительно выглядела любая биомасса, которая попала под их действие.
Трава, листва и даже стволы деревьев оплывали бесформенными комками чего-то похожего на смесь гноя и смолы. Эта дрянь нестерпимо воняла едкой химической вонью, которая забивала нос и першила в горле.
В вышеупомянутой тине тут и там торчали скелеты людей в обрывках доспехов и с железным оружием. Деревянные части копий рассыпались, но наконечники продолжали ржаветь рядом с трупами их владельцев.
По какой-то причине кости растворялись намного медленнее, чем обычная плоть.
Но среди кислотных полей возвышались и другие примечательные объекты.
Десятки и даже сотни каменных пик, колонн, стен и утесов изуродовали эту землю своими уродливыми и хищными формами. На парочки пик нашли свое последнее пристанище мертвые воители, почти разорванные земляными техниками.
Многие из каменных изваяний были обгорелыми до неузнаваемости. Часть из них явно были взорваны.
Прямо сейчас Джишин, пригнувшись от усталости, с раздражением смотрел, как их враги спешно отступают, оставляя поле боя за Сумада.
Победители могли лишь с ненависть смотреть за своими противниками, так как сил на погоню просто не было. Да и был риск попасть в засаду.
— Подлые Санса, — выругался Джишин, смотря вслед пробирающимся воителям, которые привлекали внимание своими необычными одеяниями. — Они покупают всех, кого только можно. Даже Рангику, клан палачей, наняли!
Привлекшие внимание Джишина Рангику носили на голове черные мешкообразные маски с острыми верхушкам, в которых можно было увидеть лишь глаза и рты.
У каждого из них в руках имелось двуручное оружие. Это могли быть топоры, молоты или двуручные мечи.
Именно из-за их огненных техник сегодня некоторые из Сумада так и не вернуться домой.
— Господин, — простите, если мои слова покажутся вам бесчестными. — стоявший рядом Шин хитро сузил глаза. — Но как иначе им сражаться с великим кланом вроде нашего? Они выжимают все соки лишь для того, чтобы выжить. В использовании наемников нет ничего странного.
Джишин смерил своего спутника раздраженном взглядом, но, отвернувшись, ничего не сказал.
В конце концов Шин был одним из немногих, в ком он мог быть более-менее уверен.
Слишком уж часто Шин за последние месяцы мог умереть, чтобы каким-то образом работать на его брата.
Когда Джишин задумывался обо всей этой ситуации невольно у него на лице возникала улыбка.
Правда, когда Шин понимал над чем смеется принц, его вечное хитрое выражение лица кривилось, сменяясь чем-то неприятным.
Шин, сын Найто, главы Теневого камня, доставив спасенного сына главы клана рассчитывал на благодарность от Горо-самы.
Но вот чего он точно не ожидал, так это распределения личным телохранителем опального младшего принца!
Даже в их далях было отлично известно положение Джишина Сумада.
Да, безусловно, назначение Шина и его подчиненного Хэру личными телохранителями одного из принцев, это была самая настоящая честь.
Но в условиях сложившейся обстановки подобное распределение могло считаться лишь изощренным издевательством.
И словно этого было мало, младший принц был отправлен прямиком на фронт. Следом же за ним к своему ужасу был обязан отправиться и Шин.
Надо ли говорить, что структура теневого камня больше подходила для тайных операций, а не для силового противостояния армий?
Лишь благодаря тому, что Джишин не хотел лишиться своего только что назначенного телохранителя, позволило Шину пережить первые схватки, ну а потом он уже как-то втянулся и сам.
Все же он и до этого был далеко не слаб.
Единственное, что портило настроение Джишину это вечная насмешливость в голосе Шина. Казалось. Он физически ничего не может воспринимать серьезно.
Невольно мысли принца перешли на того, кто, собственно, и помог ему сбежать.
Новости из Цитадели были обрывочными, но все же благодаря письмам своей подруги детства он примерно представлял, что там происходит.
Известие о том, что Широ получил в наставники аж самого Джуна Сумада было спорным. С одной стороны, высший воитель в наставниках — это лучшая рекомендация для дальнейшего продвижения на верх. Причем, как в плане силы, так и авторитета.
С другой, Джишин очень сомневался, что целитель готов к прибытию на фронт. А ведь Джун именно этим обычно и занимался.
И было лишь вопросом времени, когда его все же туда пошлют.
Гневной волной прошли по телу мысли о Совете. Джишин прекрасно понимал, кто именно стоит за этим распределением.
Молодой воитель лишь надеялся, что его первый друг все же сможет справиться.
— Джишин-сама! — к паре воителей приблизился помятый, но довольный Кенсей. Его меч был покрыт десяткам глубоких зазубрин, а полотно оружия все было заляпано разводами крови. — Какие будут приказ?
Джишин слабо улыбнулся.
Вот уж кто-кто, а предложенный Стасом самурай буквально наслаждался постоянными битвами. Особенно же его радовала уже шестая голова Санса, которую он любовно положил в запечатывающий свиток, который попросил на время у Джишина, чтобы те не испортились.
«Интересно, зачем ему эти головы?» — задумался принц: «Может хочет отправить их каким-то своим врагам?»
— Кенсей, передай бойцам, чтобы они отступали на прежние позиции. Смысла преследовать врагов нет.
— Так точно, господин! — Кенсей, помогая себе праной, побежал вдоль полосы боя в сторону выживших Сумада.
На этом участке фронта как-то плавно именно Джишин стал самым главным. Причина, как это не грустно, очевидная.
Все, кто командовал им ранее погибли.
В итоге именно принца назначили командиром, после того, как он пережил двух своих командиров.
Теперь у него в подчинении оказалось даже два высших воителя, которыми он старался не рисковать. Ведь в случае прихода реально сильных вражеских бойцов именно они должны были его козырем.
Принц также подозревал, что двое таких бойцов на его участке были излишни, но, скорее всего, они выполняли роль еще одного рубежа его охраны.
В душе молодого мужчины потеплело, отец о нем не забыл.
Ведь несмотря на весь свой потенциал Джишин пока что был все же средним воителем, пускай и с куда большим запасом праны.
Устало вздохнув, принц вытер клинок одеждой ближайшего к нему мертвого Санса, после чего, не торопясь и обходя лужи кислоты, двинулся в сторону своего лагеря.
На сегодня битва кончилась, но конца войны видно не было.
Война потеряла прежнюю яростность и размах, сведясь к многочисленным мелким стычкам, но даже так крови лилось лишь немногим меньше.
*****
— Как необычно, — Каэда с восхищением смотрела на свою руку, которая хоть и выглядела, как и прежде, но вот чувствовалась совсем иначе. — Я ее чувствую как-то по-другому. Более глубоко.
— Теперь ты понимаешь, о чем я говорила, — довольно кивнула Минору, покачиваясь на воде озера. — Ты обрела полностью жизнеспособное воплощение в этом мире. Теперь ты намного легче сможешь влиять на физические объекты, но если твое вместилище уничтожат, ты погибнешь вместе с ним.
Каэда прислушалась к себе и вздрогнула. Она чувствовала свое сердце, которое прогоняло по венам кровь и ощущала сжатие мышц, когда она чуть меняла положение тела в пространстве.
Более того, теперь ей куда ярче были доступны запахи, чувство прохлады, влажности и многие другие ощущения
Трансформация заняла долгие месяцы. И если первые недели она слушала нурэ-онну, даже не замечая, что начинает думать все медленнее, то все остальное время она лежала без сознания, медленно обретая плоть.
— Хоть ты и куда ближе к людям, тем не менее, тебе не нужна еда, — вновь вмешалась в ее размышления Минору. — Точнее, ты без нее не умрешь, хоть и будешь чувствовать себя слабее.
— Минору-сама, — Каэда повернулась к своей наставнице. Древняя нурэ-онна знала так много, что Каэда чувствовала себя неразумной девочкой рядом с ней. — Вы говорили, что я обрету новые силы. Пока что я поняла, что лишь не могу перемещаться как раньше.
— Хм-м-м, — ламия глубоко задумалась. — Если честно, с твоим видом я сталкивалась не часто. Вы, эмоциональные виды, довольно редки. Точнее, редки те, кто сумеет обрести сознание и отделиться от своего дома.
— Что за виды? — наклонила голову Каэда, скопировав движение у одного хитрого землянина, что с ее стороны выглядело скорее мило.
— Их много, — отмахнулась нурэ-онна. — Да и называют их по-разному. Ну вот, например, мы, нурэ-онна, водный тип. Те же вануда, горящие колеса, как не сложно догадаться, огненный. А ты, эмоциональный, так как была рождена из какой-то эмоции. Скорее всего, из жажды мести, несправедливости и гнева.
Каэда внимательно слушала, запоминая.
— Касательно же твоих способностей и твоего вида, то скорее всего могут быть два варианта. Первый, основываясь на том из чего ты родилась, это иллюзии, а потом огонь.
— П-почему иллюзии, а огонь уже потом?! — возмутилась Каэда. Она невольно представила, как управляет пламенем и… Здесь воображение ёкай пасовало. Пока что сжигать она никого не хотела, а для чего использовать магический огонь не знала.
— Потому что ты, несмотря на свою суть, добрый ёкай, — нежно улыбнулась ей гигантская ламия, кончиком хвоста растрепав волосы, заставив кутисакэ-онна отпрыгнуть на несколько шагов и начать возмущенно поправлять прическу.
— Ты не хочешь крови и смертей, хоть и была рождена из негативных эмоций. И это нормально, — успокоила она Каэду. — Я тоже была рождена из чувств утонувшей от нападения пиратов девушки, но я не желаю смерти всем людям. А теперь давай попробуем активировать твою силу. Наши иллюзии отличаются от человеческих. Насколько я помню, воители, передавая свою прану в голову врагов, заставляют их видеть то, что они хотят. Наши же иллюзии построены на духовной энергии, поэтому сразу появляются в реальности.
Но как оказалось, пробудить силы перерожденной ёкай было не так-то просто.
Тем не менее, нурэ-онна знала, что делает.
— Пожелай воплотить что-то, что ты хочешь увидеть больше всего на свете, — давала она советы пыжившейся Каэде. — Что-то, что тебе интересно.
— Да я пытаюсь, — напряженно выдохнула та. — Но никак… Ой, что это?!
С последними словами перед удивлёнными духами задрожал воздух, после чего неторопливо развернулся в подрагивающую, но все же узнаваемую фигуру Широ.
Тот, как обычно, лукаво над чем-то размышлял вместе со своей неизменной змеиной усмешкой.
— Вот значит, как выглядит тот, из-за кого ты покинула свой дом, — холодно протянула ламия, окинув фигуру человека подозрительным взглядом, после чего ее лицо пересекла ухмылка. — Значит, больше всего на свете ты хочешь…
— Нет! — закричала Каэда, прикрыв красное лицо. — Дурацкая магия! Дурацкие иллюзии!
*****
— Что-то ты плохо выглядишь, — после приветствий Стас пристально оглядел стоявшего перед ним Кизаши. Черные круги под глазами и усталый взгляд, первое, что бросалось в глаза.
Он словно бы даже немного похудел.
— Ну, — алхимик смущенно почесал затылок. — Я немного заработался.
— Это из-за моих слов насчет лечения твоего недуга? — сузил глаза Ордынцев. — Я же говорил, чтобы ты подходил к этому процессу постепенно. От меньшего к большему. Или твой девушка тебя заставляет? — новое предположение Стас заставило его же самого нахмуриться.
— Тогда это неправильно, я поговорю с ним иначе ты вылечишься прямиком в могилу…
— Нет! — решительно прервал Станислава Кизаши. — Не делайте этого. — куда спокойнее закончил он. — Это я его заставляю, — парень вымученно хихикнул. — Как оказалось, мой дедушка сам боится меня сильно нагружать, поэтому приходится его еще и заставлять. Но у меня уже есть успехи! — с лихорадочной радостью закончил он. — Пошлите, покажу!
Кизаши заторопился в лабораторию, и Стас был вынужден последовать за ним.
Алхимик подошел к чему-то стоявшему на столе и накрытому тряпкой, после чего решительно сдернул ветошь.
Ордынцев моргнул, рассматривая запаянную стеклянную бутыль, в которой явно была кровь. Затем же он быстро перевел взгляд на Кизаши и покачал головой.
Внук Хидэо капельку побледнел, но в целом выглядел нормально.
Переведя взгляд на Стаса, он нахмурился и, подойдя к банке, аккуратно ее поднял, держа на вытянутых руках.
Ордынцев заметил, что Кизаши немного напряжен, но алхимик явно себя контролировал.
Видимо, досчитав до нужного момента, Кизаши поставил банку обратно, после чего с чувством собственного достоинства прикрыл ее тканью обратно.
— Ну как вам?! — дыхание Кизаши было слегка прерывистым, но его глаза горели таким огнем, что Стас понимал, что здесь может быть только один выход.
— Ты молодец, Кизаши-кун, — Стас, чтобы добавить веса своим словам, несколько раз кивнул. — За пять месяцев, что меня здесь не было, ты достиг великолепных результатов. Я так понимаю, большое количество крови для тебя тоже теперь не проблема?
— Да! — гордо выпрямился парень, правда потом отвел глаза в сторону. — правда ненадолго, но я работаю над этим.
Кизаши пару секунд поколебался, а потом резко шагнул и обнял опешившего Стаса и тут же отстраниться.
Внизу ревниво ползала в ногах Левиафан, прикидывая как бы сподручнее тяпнуть Кизаши, чтобы его не отравить.
— Спасибо, — скомкано поблагодарил он, стесняясь взглянуть на землянина. — Я никогда еще не видел дедушку таким радостным. Представляете, он даже начал со мной вновь заниматься спаррингами и продолжил подтягивать в техниках. А я еще не забрасывал наши с вами работы над стимуляторами. С ними тоже есть успехи.
— Рад за вас, — Стас искренне улыбнулся уголками губ. — У меня тоже есть кое-что, чем я могу похвастаться. Последние месяцы я провел с пользой и две встреченные нами банды разбойников на обратном пути не дадут соврать.
Левиафан, услышав слова хозяина, согласно кивнула — разбойники и впрямь были вкусными. Единственное, ее немного раздражала любовь людей обертываться в невкусные тряпки.
Она еще понимала, зачем люди прикрывают свои мягкие тела прочным металлом. Но смысл одевать обычную одежду, решительно от нее ускользал.
Ведь так они лишь портят свой вкус!
*****
Тихая полянка относительно недалеко от города. Чуть в стороне слышится приглушенный звук перекатывающихся камней.
Там тренируется Мэй.
С другой стороны, ничего не слышно, но Ордынцев знал, что Эиджи пытается покорить водную стихию.
И в отличие от начальных условий в этот раз у Стаса было чем удивить возможного врага.
Ордынцев вытянул руки вперед, после чего глубоко вдохнул.
Прана, дрогнув, начала все быстрее и быстрее течь по его телу. Очаг, ощутив знакомый посыл, начал разогреваться.
Мысленная команда и мышцы обретают столь необходимую твердость, а мир замедляется.
Удар! Уворот! Еще удар! Отшаг в сторону!
Стас старательно выполнял показанные Джуном движения, планомерно увеличивая скорость с каждой секундой.
Его целью было довести каждое движение из показанных ката, последовательности атак и блоков, созданной для сражения с воображаемым противником, до автоматизма, чтобы в случае реального нападения отреагировать незамедлительно.
Самое же важное, чтобы любая из его атак была до верху наполнена разрушительной энергией.
Закончив с ката Стас, не прерывая усиления, бросился бежать вокруг поляны. От каждого его шага из лесной подстилки вылетали целые комья земли, будто вперед несся не человек, а гоночный болид.
В правом боку от усилий протестующе заныло, но Стас, заставив активироваться исцеляющую длань, приложил руки к печени, силой воли распределяя не успевающую распространиться кровь дальше по организму.
Контролировать усиление праной, ускорение, слежение за дорогой и технику длани было сложно, но Стас справился.
Его подгоняло знание о том, что сильные воители относились к первым трем умениям, как к чему-то вроде дыхания, почти не тратя на них концентрацию.
Землянин стремился к той же силе.
Но наконец время подошло до венца его способностей. Тому, что он освоил лишь под конец охраны каравана, который довел их сенсея до белого каления своей медлительностью.
— Техника исцеления. Кровавый удар! — рявкнул Стас, вытягивая ладонь в сторону одного из деревьев. Руку резанула уже привычная легкая боль. И словно бы из самих пор на ладони стала формироваться темно красная сфера.
Процесс этот был столь быстрым, что его можно было хоть как-то разглядеть лишь под ускорением.
Стоило техники окончательно сформироваться, как она немедленно сорвалась с его руки, впиваясь в нужный ствол.
Грохнуло и расколовшееся на несколько кусков дерево, роняя ветки и листья, тяжело упало прямо на останки своего основания.
Попади такая техника даже по воителю, мало ему, мягко говоря, не покажется.
Стас стиснул зубы, переживая резкий отток большей части своей энергии.
За время путешествия он все же прошел уровень, необходимый для создания техники кровавого удара. Более того, Ордынцев заметил, что скорость роста очага праны немного, но выросла. А это значило, что он сумеет запасать еще больше энергии.
Не так давно созданная непонятными силами сеть каналов праны за прошедший год срослась с ним намного лучше, став лишь крепче.
Тем не менее, затраты праны на кровавый удар были пока что исключительно велики.
А это значило, что пора продолжить тренировки ведь у них был еще месяц на отдых.
И у Стаса была уже пара планов, чем он должен будет заняться.
