24
Трагический урок
Во время мятежа в Гиени, который повлекло за собой восстановление Генрихом II налога на соль, Тристан де Монен, генерал-губернатор короля Наваррского, отправленный в Бордо для поддержания порядка, был 21 августа 1548 года убит повстанцами. Пятнадцатилетний Монтень, отец которого, Пьер Экем, был тогда членом городского правления, присутствовал при этом событии.
В детстве мне пришлось видеть одного дворянина, управлявшего большим городом, в состоянии полной растерянности перед восставшим, разъяренным народом. Желая потушить восстание в самом зародыше, он решил покинуть вполне безопасное место, где находился, и выйти к мятежной толпе; это плохо кончилось для него: он был безжалостно убит (I. 24. 122).
Монена подвергли ужасной казни: ему перерезали горло, с тела содрали кожу, а то, что осталось, изрезали на куски и «засолили, как кусок говядины». Очевидец сообщает: «Соединив жестокость с глумлением, они сделали повсюду на теле Монена глубокие надрезы и заложили туда соль, показав тем самым, что именно соляной налог возбудил их мятеж». Для юного Монтеня это стало незабываемым шоком.
В главе При одних и тех же намерениях воспоследовать может разное Монтень высказывает мнение, что Монен был убит из-за своей нерешительности перед бушевавшей толпой:
Я считаю, однако, что ошибка его заключалась не столько в том, что он вышел к толпе, в чем обыкновенно и упрекают его, сколько в том, что он предстал перед нею с покорным и заискивающим лицом, что он хотел усыпить ее гнев, скорее идя у нее на поводу, чем подчиняя ее себе, скорее как упрашивающий, чем как призывающий к порядку (I. 24. 122).
Согласно Монтеню, Монен был сам виноват в том, что случилось. За расправой над ним последовали ужасные репрессии: город был лишен привилегий; деятельность городского совета, а значит, и отца Монтеня, оказалась приостановлена; Жофруа де Ла Шассеня, деда будущей жены Монтеня, отстранили от службы. Это событие навсегда врезалось в память автора Опытов, и впоследствии он извлек из него урок, когда, в свою очередь став мэром Бордо, тоже столкнулся с разъяренной толпой. Это произошло в мае 1585 года, под конец его второго мандата, на который пришелся конфликт между членами Католической лиги и городским правлением. Несмотря на опасность восстания, Монтень решил устроить ежегодный смотр вооруженных отрядов горожан:
Однажды обсуждался вопрос об устройстве общего смотра различных отрядов, а это, как известно, самый удобный случай для сведéния личных счетов: тут это можно проделать с большею безопасностью, чем где бы то ни было. ‹…› Тут можно было услышать множество самых разнообразных советов, как это бывает всегда в любом трудном деле, имеющем большое значение и чреватом последствиями. Я предложил не подавать вида, что на этот счет существуют какие-либо опасения: пусть эти военачальники находятся в самой гуще солдатских рядов, с поднятой головой и открытым лицом ‹…›. Это вызвало признательность находившихся на подозрении войсковых частей и обеспечило на будущее столь благотворное для обеих сторон доверие (I. 24. 123).
Если Монен поплатился за свои колебания, то успех Монтеня связан, по его мнению, с твердостью, доверием, прямотой и открытостью, которые он проявил в минуту опасности. Он рассказывает о том, как принял трудное решение, но не выставляет себя в качестве героя и не говорит, что вспоминал о трагическом событии, случившемся на его глазах сорок лет назад. Но это понятно и так, поскольку истории следуют одна за другой. В Опытах немного столь волнующих, напряженных и в то же время простых свидетельств пережитого опыта.
