Яна хваталась за Мэтью и держалась из последних сил, чтобы не закричать от боли. Дело в том, что любое движение причиняло страдание, а прикосновение мягкой одежды к телу напоминало прикосновение наждачной бумаги.

Транспорт, на котором приехал майор Жданов с помощником, оставлял желать лучшего. Совершенно раздолбанная «буханка» тряслась на каждой кочке так, словно преодолевала Эверест.

– Вам бы лучше в больницу, – покосился Юрий Васильевич на Цветкову.

– И что я там делать буду? Лежать и смотреть в потолок?

– Мазями какими-нибудь намазали бы, – ответил майор.

– Мазями я и сама могу намазаться. Ой! Ну и развалюха у вас! – не удержалась она.

– Хорошо, что такую выделили, – ответил Юрий Васильевич. – Вон за тем поворотом и «Солнышко». Приехали! Вы тоже официальные лица. – Он посмотрел на Мэтью с Цветковой и, остановив взгляд на лице Яны, запнулся и покачал головой. – Но я – главный!

У ворот хозяйства их встречал невысокого роста полный человек с радушной улыбкой во все тридцать два зуба.

– Тихон Матвеич? – уточнил Жданов.

– Да, это я. Директор. Вы со мной говорили по телефону. Такие люди! Готов оказать всяческое содействие! Только не понимаю – чем?

– Хорошо, что лично встречаете, – похвалил его майор и представил всех друг другу. – Ну что ж, пройдемте к вам в хозяйство, так сказать, и поговорим.

– А я уже и поляну накрыл в теньке, – покосился на Яну директор.

Юрий Васильевич на минуту задумался, а потом махнул рукой:

– А, пойдемте!

– Конечно, пойдемте! Все свое, все домашнее, – суетился директор.

Яна решила, что она попала в рай. Обилие зелени, свежий воздух и большой, ломящийся от изобилия еды стол под навесом, увитым гроздьями винограда, которые так и просили их сорвать ягодами и отправить в рот… Что еще нужно было для счастья?

– Мяско молодого поросенка – это не наше хозяйство, конечно, но все равно домашнее. А вот помидорчики, огурчики, зелень, персики, абрикосы, сливы, виноград и вино вот из него же. А кто хочет покрепче, так чача из абрикосов, пожалуйста! Свежий хлебушек к столу.

Яна поняла, что снова одержима страстью – на этот раз страстью чревоугодия. И накинулась на еду вместе с Юрием Васильевичем и Мэтью. Утолив первый голод, она прошептала Мэтью, щекоча его ухо веточкой укропа, торчащей изо рта:

– А ничего, что мы сюда приехали вроде как по серьезному делу… и жрем, не думая, что еда может быть отравлена? Ик! Ой, извините. Ушло как в сухую землю. Или если умирать, так на сытый желудок?

– Я не думаю, что будут травить высокопоставленных гостей, – ответил Мэтью, почесав ухо.

– Тебя-то травили, – напомнила Цветкова.

– Я для них кто?.. А Жданов – представитель власти.

Юрий Васильевич в это время посвятил директора в вопрос, по которому они, собственно, и приехали в хозяйство.

У Тихона Матвеевича даже щеки побледнели.

– Господи! Вы говорите, что убийца использует наши ягоды?! Это не может быть ошибкой?

– Исключено, – ответил Мэтью.

– Но как же так?! С чего?!

– Так мы и приехали, чтобы это выяснить, – кивнул Жданов. – Первые два трупа были обнаружены далеко отсюда, но и на них ваша продукция.

– У вас есть магазин? – спросил Мэтью.

– Розничной торговли? Нет. Мы оптовики, и хозяйство у нас не очень большое. Мы за качество, а не за количество. Поставляем продукцию всего в несколько мест.

– Нам бы список этих мест, – заключил Мэтью, – потому что убийца мог покупать ягоды или у вас, или в тех местах, куда вы их поставляете.

– У-у-убийца? – схватился за сердце Тихон Матвеевич.

– И список ваших сотрудников, – добавил Мэтью.

– Моих?

– Товарищ директор, включайтесь, пожалуйста. Делайте все, о чем вас просят, – сказал Юрий Васильевич.

– Я постараюсь, я сейчас… Но у нас есть сезонные рабочие.

– Вы берете их без документов? – спросил Юрий Васильевич.

– По документам, конечно, просто они меняются.

– Нас интересуют рабочие за последний период.

– Хорошо, – кивнул директор. – Может, убийца все же работает у тех, кто закупает нашу продукцию?

– Все может быть. Мы можем осмотреться на территории? – спросил Юрий Васильевич таким голосом, что это прозвучало и не просьбой вовсе.

– Конечно, что угодно. Слева у нас теплицы, грядки, справа сады: вишневый, сливовый, абрикосовый. Подсобное помещение для рабочих.

– Туда обязательно зайдем и все осмотрим, – заверил его Юрий Васильевич.

– Извините, а это не обыск? На него вроде разрешение нужно, – несколько смущенно спросил Тихон Матвеевич.

Лицо майора Жданова мгновенно приобрело каменное выражение.

– Ну что же вы, Тихон Матвеевич… я думал, мы зашли так, по-доброму, по-соседски. Что вы не препятствуете следствию, а наоборот, искренне хотите, чтобы убийца был пойман. А вы – обыск… Вы реально хотите, чтобы мы сюда пришли с ордером и перевернули все вверх дном? – спросил Юрий Васильевич, и от его слов у Яны побежал холодок по спине.

– Нет-нет. Никакого препятствия! Конечно, осматривайте все, что хотите! – сразу же пошел на попятную директор.

И все после сытного приема дружно двинулись осматривать хозяйство «Солнышко». Причем если Жданов и Мэтью делали это досконально и с пониманием дела, то есть профессионально, то Яна абсолютно без толку таскалась по окрестностям. Она делала вид, что внимательно осматривает каждое дерево, и, понимая, что за ней никто не смотрит, спокойно ела все подряд.

Поблуждав среди деревьев, Яна вышла к аккуратным грядкам с какими-то растениями. Она наткнулась на женщину средних лет, точнее говоря, свою ровесницу, которая только выглядела намного хуже, чем даже обгоревшая Яна. Неухоженные седые волосы, обветренное лицо, натруженные руки в земле… Единственное, что было привлекательного в этой женщине, так это ее взгляд – какой-то просветленный, но направленный словно внутрь. Такие взгляды можно встретить у отшельников, монахов.

– Здрасьте, – сказала Яна.

– Здорово, коль не шутишь, – ответила женщина. – Новенькая? На работу пришла устраиваться?

Яна обвела глазами грядки и неожиданно для самой себя выдавила:

– Да. Меня к вам направил Тихон Матвеевич.

– И кем? – прищурилась женщина.

– Да кем скажете, я и сажать могу, и полоть, и копать, – сообщила ей Яна. Пожалуй, это были все ее познания о сельском хозяйстве.

Женщина хмыкнула.

– Я не занимаюсь сезонными рабочими, и по-моему, их уже набрали.

– Вот поэтому Тихон Матвеевич меня именно к вам и прислал. Может, я вам пригожусь, – не сдавалась Яна.

– Ты хоть знаешь, кто я? – спросила женщина.

Яна набрала воздуха в легкие. Она уже поняла, что эта женщина не простая колхозница, хотя выглядела именно так, но в голову ничего не шло.

– Агроном? – наконец-таки вспомнила Цветкова знакомое слово.

– Да, я главный агроном Олеся Дмитриевна Соколова. И я не просила директора давать мне помощницу. Или ты тоже агроном?

Яна поняла, что врать бессмысленно.

– У меня высшее медицинское образование, – ответила она.

Женщина смерила ее внимательным взглядом и указала на какое-то растение.

– Это что?

Яна понимала, что ей даже не надо делать умный вид, и просто пожала плечами.

– А вот это? – продолжала спрашивать Олеся Дмитриевна.

– Не знаю.

– Сколько в среднем живет персиковое дерево? Какими способами размножается томат? Сколько процентов крахмала содержится в разных видах картофеля? – засыпала Яну вопросами агроном.

Цветкова вздохнула.

– Зато я навскидку могу предположить, что у вас артроз суставов на руках, легкая степень близорукости, остеохондроз и депрессия, – зачем-то выдала Яна, и повисла пауза.

Олеся Дмитриевна выпрямилась, отряхнула руки и подошла к Яне. Ростом она оказалась чуть выше среднего и при этом сильно сутулилась.

– А еще я думаю, что у вас была травма позвоночника, – заключила Цветкова, которую уже понесло.

– Ну и что, доктор, вы здесь делаете? – правомерно спросила Олеся Дмитриевна.

Яна изобразила самую жалостливую гримасу на свете.

– Понимаете, я сама не местная… Так получилось, что потеряла все. И решила податься на на юг. Здесь хотя бы теплее.

– Ты еще и пьешь? Я почувствовала запах алкоголя, – отрезала агрономша.

– Есть такое дело, – кивнула Яна, которая действительно выпила домашнего вина, которым угощал Тихон Матвеевич. – Но я хочу бросить.

– Значит, тебе некуда идти и негде жить? – уточнила Олеся Дмитриевна. – Ладно, что-нибудь придумаем. Видишь, вон там барак?

– Да, – всмотрелась Яна в том направлении, куда указывала агрономша.

– Так вот, иди туда, скажешь, чтобы выделили место, сошлешься на меня. А я загляну позже. Посмотрим, что придумать для тебя.

Яна просто возликовала, словно и правда всю жизнь мечтала о такой работе.

– Олеся Дмитриевна – вы человек! Большое вам спасибо!

– Иди, иди, – махнула агрономша рукой, измазанной в земле.

Яна понеслась, перепрыгивая через грядки, словно большой заяц-секач.

Как только Цветкова скрылась из поля видимости Олеси Дмитриевны, она тут же повернула в другую сторону и побежала искать Мэтью. Его она обнаружила все в той же компании: майор Жданов, Мэтью и директор стояли перед административным зданием и о чем-то беседовали.

– Яна, где ты бродишь? Ждем тебя, – пошел ей навстречу Мэтью.

– Я внедрилась в банду! – радостно сообщила им Яна.

– Что ты сделала? – не понял Мэтью.

– Я в банде! – И Яна вкратце рассказала о знакомстве с агрономом.

– Ты с ума сошла? Зачем? – заволновался Мэтью.

Тихон Матвеевич побледнел. Он явно думал только о том, что Яна охарактеризовала его хозяйство как «банду».

– А ты не кричи на меня! На меня, вообще, не надо кричать, – сразу же с вызовом в голосе ответила Цветкова Мэтью. – Я думаю, что убийца именно здесь!

– Это почему? – спросили мужчины одновременно.

– Там, среди грядок, – махнула рукой Яна, – стоит чучело.

– Это не запрещено! – тут же откликнулся Тихон Матвеевич. – У нас на территории несколько чучел. Конечно, толку мало, но все же…

– А то, что на нем форма из отеля, в котором мы остановились, это нормально? Именно в такой форме к нам подошла девушка и угостила отравленным шампанским. И никто эту девушку не опознал. А что, если эта отравительница здесь? Я останусь и все узнаю!

– Я должен увидеть эту униформу и забрать на экспертизу, – заявил Мэтью. – Кто ее мог сюда принести?

– Почему у вас пугало в форме самого дорогого в этом регионе отеля? – спросил Юрий Васильевич.

– Я не знаю, – покрылся испариной директор. – Ну, честное слово! Не смотрю я на чучела. В чем там они одеты… в одежде, и ладно.

– А мы бы хотели посмотреть на всех ваших работниц, – сказал Мэтью. – Возможно, я или Яна ее узнаем.

– Ты что, забыл? Я уже работаю тут под прикрытием! Я не могу с вами светиться, – сказала Цветкова.

– Яна, я категорически против! Ты – не сотрудник правоохранительных органов, чтобы предпринимать что-то самостоятельно! – ответил Мэтью.

– Я поговорю с людьми! Вам они не откроются. Вы для них – чужаки, а я буду своя! И потом, все уже решено! Олеся Дмитриевна взяла меня на работу.

Тихон Матвеевич вздрогнул.

– Вы познакомились с Олесей?

– Очень странная женщина. Я бы ее проверила! Возможно, что она маньячка, – понизила голос Яна.

– Олеся – маньячка? – рассмеялся директор. – Тогда я прима-балерина Большого театра! Она – труженица! Трудоголик до кончиков ногтей. Сколько существует мое хозяйство, столько здесь работает Олеся. Только благодаря ей наша продукция отличного качества. Она – гений своего дела.

– Это не мешает человеку проявиться в чем-то другом! – не согласилась Яна.

– Как вам удалось уговорить ее взять вас на работу? – удивился директор. – Вот это загадка из загадок! Я Олесю знаю много лет и то обмолвился с ней только парой словечек. Она очень скрытый человек и ведет замкнутый образ жизни!

– Я умею располагать людей к себе, – ответила Цветкова и рассказала Тихону Матвеевичу, как упросила взять себя на работу, сославшись на него. – Так что, если Олеся Дмитриевна спросит, вы подтвердите. Иначе моя легенда не подтвердится!

– Какая легенда? Что за бред? Я не оставлю тебя здесь одну! – продолжал кипятиться Мэтью. – Юрий Васильевич, скажите ей! Что за самодеятельность?!

– Во-первых, мы осмотрим чучело. А во‐вторых, мне кажется, Яна совершенно права. Изнутри она узнает намного больше, чем если мы будем беседовать с работниками хозяйства.

– Это опасно! А если убийца на самом деле здесь? Вы слышите себя?! Мы должны подозревать каждого. А значит, и директора тоже! А тут мы все рассказываем, да еще и оставляем Яну! Это – нонсенс!

– Господи, я не маньяк! – перекрестился Тихон Матвеевич.

– Поэтому гражданка Цветкова останется здесь под вашу ответственность, Тихон Матвеевич, – обратился к нему Жданов. – И не дай бог хоть один волос упадет с ее головы! Ответите лично!

– Да… да… я понимаю. Я – могила! Но уверен, что у меня в хозяйстве вы никого не найдете. Это абсурд!

– Мне пора в барак! Олеся Дмитриевна сказала, что навестит меня там, – сказала Яна.

Мэтью схватил ее за руку.

– Яна, почему ты? Давай это сделаю я!

– Ты знаешь, Олесе Дмитриевне будет трудно поверить в произошедшие во мне изменения за столь короткое время! Я явно стала краше! – засмеялась Цветкова. – Просто так получилось. Я первая увидела это пугало в костюме, я первая нарвалась на эту женщину, дальше случилась импровизация, и вот я здесь. Не волнуйся, ничего не произойдет. Я просто разузнаю что-нибудь, и все. Надо выбрать время и место, где мы встретимся, и я тебе сообщу, что узнаю.

– Помнишь поворот на хозяйство?

Яна кивнула.

– Вечером буду ждать тебя там, – ответил Мэтью. – Надеюсь, в хозяйстве «Солнышко» не держат работников как рабов и после работы выпускают по своим делам?

– Со мной все будет хорошо. Тихон Матвеевич проследит! Вы так напугали его, – усмехнулась Яна и спросила у директора: – А здесь клубнику выращивают?

– Что? Клубнику? Да, конечно. А почему вы спросили?

– Да так, – отмахнулась Яна и поспешила в барак.

Мужчины между тем направились к чучелу, чтобы одолжить у него костюмчик для экспертизы.