Атака была стремительной и страшной. Два инопланетных корабля зловещей формы нырнули в сторону «Дармштадта» и станции «Мальперт», заходя с разных сторон. Облака дыма и дипольных отражателей мешали толком что-то разглядеть, а затем крейсер военно-космического флота выпалил из трех гаубиц «Касаба». Пустили в ход главный козырь.

Свирепо рванув в сторону, один из инопланетных кораблей ушел от ядерного удара и помчался дальше, прямо к станции.

– Нет! – вскрикнула Нильсен.

Но корабль пришельцев не протаранил станцию и не взорвался вместе с ней. Он замедлился, выключил двигатель и, летя по инерции, причалил к одному из стыковочных портов станции. Вытянутый, уродливый корабль проложил себе путь мимо узлов крепления и шлюзов и глубоко засел в корпусе станции. Судно было крупное, почти вдвое больше «Рогатки».

Другой корабль не сумел уклониться от ядерных бомб, во всяком случае, не сумел уклониться от всех. Одно копье стремительной смерти опалило его корпус, и судно отбросило вглубь пояса астероидов, из прожженного бока валил дым.

Группа рудоперевозчиков отделилась от флота обороны и погналась за подбитым врагом.

– Вот наш шанс! – сказал Фалькони. – Грегорович, причаливай скорей.

– А как же эта штуковина? – спросила Нильсен, указывая на выступавшую сбоку станции часть инопланетного корабля.

– Не наша проблема, – отмахнулся Фалькони. «Рогатка» уже заглушила основные двигатели и двигалась к облюбованному шлюзу, включив маневровые двигатели. – Если придется, мы в любой момент можем удрать, но сначала надо пополнить запасы горючего.

Нильсен кивнула, но лицо ее оставалось напряженным, встревоженным.

– Грегорович, что происходит на станции? – спросила Кира.

– Хаос и боль, – ответил разум корабля.

Голограмма рассыпалась на множество окон, передающих записи с камер внутри станции: из столовых, туннелей, открытых проходов. Люди в скинсьютах пробегали мимо камер, стреляя из ружей и бластеров. Воздух наполнился облаками маскировочного порошка, и в бледной тени перемещались твари, подобных которым Кира и вообразить не могла. Одни скакали на четырех лапах, маленькие и проворные, как гончие, глаза размером с кулак человека. Другие шагали вперед на плохо сформированных ногах, их конечности казались сломанными и криво сросшимися, их щупальца беспомощно висели, ряды ложноножек пульсировали отвратительной обнаженной плотью. И какой бы формы ни были эти существа, у всех красная, словно ободранная, кожа, течет лимфа, на шершавых задах – поросль черных, жестких, как шерсть, волос.

У этих существ не было оружия, кроме собственных костяных шипов и зазубренных передних лап. Они сражались как животные, набрасываясь на разбегавшихся шахтеров, опрокидывая их на пол и вырывая кишки. Поскольку у чудищ не было огнестрельного оружия, их быстро перебили, но они успели расправиться с десятками людей.

– Да что ж это такое, господи? – выдохнул Вишал, и его полный ужаса тон в точности соответствовал ощущениям Киры.

Сидевший напротив нее Триг побледнел, даже позеленел.

– Ты у нас ксенобиолог, – напомнил Фалькони. – Каково твое профессиональное мнение?

Кира помедлила:

– Я… я понятия не имею. Они не могут быть плодом эволюции. Да вы посмотрите на них! Я даже сомневаюсь, могли ли они построить корабли, на которых прилетели.

– Значит, их кто-то создал искусственно? – спросила Нильсен.

Фалькони приподнял брови:

– Наверное, медузы? Неудачный эксперимент?

– Так почему же они считают, что войну начали мы? – спросил Вишал.

Кира покачала головой:

– Не знаю. Я ничего не знаю. Простите. Я даже отдаленного представления не имею, что тут происходит,

– Я скажу тебе, что происходит, – вызвался Фалькони. – Это война.

Он сверился с дополненной реальностью и добавил:

– Капитан «Дармштадта» хочет пообщаться с тобой, Наварес, когда пришвартуется. Пока он наводит порядок там. А мы тем временем пополним запасы топлива, перевооружимся и освободим трюм от пассажиров. Пусть их кто-то другой отвезет на Руслан. А я свяжусь с кое-какими знакомыми, постараюсь раздобыть антиматерию. Как-нибудь да раздобыть.

Кира взялась помогать Тригу, Вишалу и Нильсен. Все лучше, чем сидеть тут и ждать. Они спустились по вертикальному коридору в центральную часть «Рогатки». Разум Киры кипел: это видение Посоха Синевы, которое послал ей Кроткий Клинок… Тот, кого Кроткий Клинок называл Высочайшим, с виду не был похож ни на медуз, ни на исковерканных существ, что явились сейчас. Неужели человечество столкнулось разом с тремя разумными расами?

На лестнице их нагнала Хва-Йунг. Спешила в машинное отделение. Нильсен спросила ее о Воробье, но механик только плечами пожала:

– Она жива. Спит.

В трюме по правому борту, едва Триг повернул вентиль и открыл дверь, их встретили криками, вопросами наперебой. Нильсен подняла руки и подождала, пока шум не улегся. Тогда она сказала:

– Мы состыковались со станцией «Мальперт». Планы изменились, «Рогатка» не сможет доставить вас на Руслан.

Поднялся разъяренный рев, и Нильсен добавила:

– Вам вернут девяносто процентов от стоимости билетов. Уже вернули. Проверьте входящие сообщения.

Кира навострила уши: она впервые слышала о том, что беженцам возместят их расходы.

– Может, оно и к лучшему, – доверительно сообщил ей Триг. – Нас вообще-то не очень тепло приняли бы на Руслане. Может, и приземлиться бы не дали.

– В самом деле? Я не ожидала, что Фалькони вернет деньги. Как-то на него не похоже.

Парень пожал плечами, на губах его мелькнула лукавая улыбка:

– Ну, мы удержали достаточно, чтобы заправиться водородом. К тому же я кое-что прихватил с медузьего корабля. Капитан считает, коллекционеры за это гору битов дадут.

Тут Кира нахмурилась, вспомнив, сколько техники было на том корабле.

– Что именно ты… – заговорила она, но скрип вращающихся металлических сочленений заглушил ее слова.

Внешняя стена трюма откинулась на петлях – и обнаружился широкий проход, соединявший трюм с космодромом «Мальперта». Снаружи уже ждали грузоботы, поблизости застыли таможенники с планшетами в руках. Беженцы начали собирать свои пожитки и двинулись прочь с «Рогатки». Собирать вещи в невесомости нелегко, Кира гонялась за спальными мешками и термоодеялами, которые так и норовили вылететь из трюма.

Беженцы явно ее побаивались, но вслух не возражали против ее участия в эвакуации – главным образом потому, подозревала Кира, что больше всего на свете сейчас хотели поскорее убраться отсюда. Правда, один мужчина подошел к ней – долговязый, рыжеволосый, в помятой форменной одежде. Она узнала того парня, который во время боя с медузой кинулся спасать девочку.

– У меня до сих пор не было возможности поблагодарить вас за то, что вы помогли спасти мою племянницу, – сказал он. – Если бы не вы и Воробей… – Он покачал головой.

Кира склонила голову и внезапно почувствовала, как глаза заволокло слезами.

– Рада была помочь.

Он помедлил:

– Простите, можно спросить… Кто вы?

– Я – оружие, и этого довольно.

Он протянул руку:

– Как бы то ни было, спасибо вам. Будете на Руслане, загляните к нам. Я Хофер. Феликс Хофер.

Они пожали друг другу руки, и Кира ощутила странный ком в горле, когда глядела вслед этому человеку, – он вернулся за своей племянницей, и они вместе ушли.

В другой стороне трюма зазвучали сердитые голоса. Джорруса и Вееру окружили пятеро нумеристов, трое мужчин и две женщины, они толкали энтропистов и что-то выкрикивали о Непревзойденном Числе.

– Эй, хватит! – одернула их Нильсен, подлетая.

Кира поспешила за ней. И как раз когда добралась до ссорящихся, один из нумеристов – курносый, с лиловыми волосами, с рядами подкожных имплантов на руках – ударил Джорруса в лицо, у энтрописта потекла изо рта кровь.

– Стоять! – рыкнула Кира.

Она влетела прямо в эту группу людей, ухватила лилововолосого поперек живота, прижала его руки к бокам и вместе с ним врезалась в стену. По ее команде Кроткий Клинок прилип к стене, остановив их обоих.

– Что происходит? – спросила Нильсен, становясь между нумеристами и энтропистами.

Веера примирительным жестом подняла руки:

– Всего лишь небольшой…

– …теологический диспут, – закончил фразу Джоррус и сплюнул на палубу сгусток крови.

– Ну, здесь не место для этого, – сказала Нильсен. – Выяснять отношения будете, когда сойдете с корабля. Это всех касается.

Лилововолосый забился в руках у Киры.

– Отвали, тощемордая! Отпусти меня, мутантка уродская!

– Сначала обещайте вести себя как следует! – потребовала Кира.

Ей стала нравиться та сила, которую сообщал ей Кроткий Клинок: с его помощью удерживать буяна на весу не составляло труда.

– Как следует? Я тебе покажу как следует! – Мужчина резко откинул назад голову, разбив Кире нос.

Слепящая боль взорвала лицо. У Киры невольно вырвался крик, а мужчина завертелся, пытаясь вырваться на свободу.

– Пркрти! – сказала она. Слезы и хлынувшая из носу кровь сделали ее речь невнятной.

Мужчина снова нанес удар головой. На этот раз угодил в подбородок. Больно. Очень больно.

– Нухвтит! – сердито вскрикнула Кира.

При этих словах из ее груди выскочил шип и воткнулся между ребер грубияну. Тот уставился на Киру, словно не веря, что с ним такое случилось, потом глаза его закатились и тело свела судорога. По рубашке расплылось красное пятно.

В дальнем конце трюма завопили четверо товарищей нумериста.

Гнев Киры тут же был вытеснен страхом.

– Нет! Простите! Я не хотела! Не хотела!

Шип, причмокнув, втянулся обратно.

– Лови! – окликнул Киру Вишал.

Он бросил ей канат с того места у стены, где стоял, и Кира, не раздумывая, ухватилась.

Врач подтянул ее к себе вместе с нумеристом.

– Держи его! – велел врач, разорвал на раненом рубашку и прыснул медипеной из маленького баллончика.

– Он… – заговорила Кира.

– Выживет, – ответил Вишал, а руки его меж тем делали свое дело. – Надо отнести его в медотсек.

– Помоги врачу, Триг, – велела Нильсен, подплывая к ним.

– Есть, мэм!

– А вы, – Нильсен ткнула пальцем в сторону остальных нумеристов, – убирайтесь отсюда, пока я вас за шкирку не выкинула.

Те запротестовали, и она остановила их одним яростным взглядом:

– Мы известим вас, когда можно будет забрать вашего приятеля. А сейчас проваливайте.

Триг ухватил раненого за ноги, Вишал поддерживал голову. Они понесли его прочь, как Хва-Йунг недавно унесла Воробья.

Кира, ошеломленная, зависла в воздухе у стены. Еще не покинувшие трюм пассажиры смотрели на нее с ужасом и откровенной враждебностью, но это ее не беспокоило. В ее голове потерявший сознание нумерист слился с Аланом, который истекал кровью в ее объятиях, а тем временем сквозь пробитые в стене отверстия со свистом вытекал воздух.

Она утратила контроль. Всего на миг, но за этот миг могла убить человека в точности так, как убила своих товарищей. И на этот раз нельзя свалить вину на Кроткий Клинок: она хотела причинить боль нумеристу, причинить ему такую боль, чтобы он не смел больше причинять боль ей. Кроткий Клинок лишь исполнил ее желание.

– Ты в порядке? – спросила Нильсен.

Кира не сразу смогла ответить:

– Ага.

– Пусть доктор посмотрит, что у тебя с лицом.

Кира осторожно коснулась лица и вздрогнула. Боль отступила, а нос был свернут набок.

Она попыталась выправить его, но Кроткий Клинок уже залечил перелом – не сдвинешь с места. Очевидно, чужь устраивало и такое тяп-ляп исцеление.

– Ох, черт, – пробормотала Кира, сдаваясь.

Придется заново ломать нос, чтобы его выпрямить.

– Подожди тут, – посоветовала Нильсен. – Так будет лучше, верно?

Кира молча кивнула и посмотрела вслед помощнице капитана, которая отплыла прочь, чтобы пронаблюдать за высадкой.

К Кире подошли энтрописты. Веера заговорила первой:

– Просим прощения, что причинили…

– …неприятности, узница. Это наша вина: мы сказали нумеристам…

– …что бесконечность множества целых чисел – всего лишь ступень в ряду других бесконечностей. Почему-то это противоречит их вере…

– …в Непревзойденное Число.

– Все нормально, – отмахнулась Кира. – Не переживайте из-за этого.

Энтрописты дружно склонили головы.

– По-видимому… – начал Джоррус.

– …нам предстоит расстаться, – продолжила Веера. – И мы хотим поблагодарить вас за то, что вы поделились с нами информацией о вашем «скинсьюте»…

– …и предоставили нам возможность осмотреть инопланетный корабль. И мы хотим вручить вам вот это, – сказал Джоррус.

Он протянул Кире маленький, похожий на драгоценный камень предмет. Диск из чего-то вроде сапфира с фрактальным узором внутри.

При виде фрактала Киру потрясла дрожь узнавания. Узор не совпадал с тем, что она видела во сне, но сходство было.

– Что это?

Веера распростерла руки в жесте благословения:

– Это пропуск в Главный дом нашего ордена, на Новум Энергиум – он находится на орбите Шин-Зара. Нам известно…

– …что вы считаете своим долгом помочь Лиге, и мы не смеем отговаривать, но…

– …если вы примете иное решение…

– …Орден обеспечит вам убежище. Новум Энергиум…

– …это самая передовая исследовательская лаборатория среди человеческих поселений. Даже лучшие лаборатории Земли не имеют такого оборудования… и такой надежной защиты. Если есть возможность избавить вас от этого организма…

– …то это по силам великим умам, собравшимся на Новум Энергиум.

Убежище. Это слово нашло отклик в душе Киры. Растроганная, она спрятала талисман и сказала:

– Большое спасибо. Вряд ли я сумею воспользоваться вашим приглашением, но оно мне дорого.

Веера и Джоррус скрестили руки на груди, спрятав кисти в рукава:

– И пусть ваш путь всегда ведет к знанию, узница.

– А знание – к свободе.

С этими словами энтрописты отбыли, а Кира осталась в одиночестве. Но ей не суждено было долго предаваться своим мыслям: женщина по имени Инарё и кот, чье имя она не смогла бы выговорить, остановились возле нее. Женщина тащила большой саквояж с узором в цветочек, больше багажа у нее не было. Кот восседал у нее на плече, шерсть у него стояла дыбом – результат невесомости.

Женщина хихикнула:

– Интересно проводите время, Эллен Камински.

– Это не мое имя, – ответила Кира, не желая вступать в разговор.

– Разумеется, не ваше.

– Вы что-то хотели?

– Ну конечно, – кивнула женщина. – Я хотела сказать вам вот что: проглотите свой путь, иначе путь проглотит вас. Перефразируя старую поговорку…

– То есть?

В кои-то веки Инарё сделалась серьезной:

– Мы все видели, на что вы способны. Похоже, в этой прискорбной ситуации вам предстоит сыграть более важную роль, чем почти всем остальным.

– И что это значит?

Женщина наклонила голову, и ее взгляд показался Кире неожиданно глубоким, словно она поднялась на вершину горы и увидела простирающуюся внизу бездну.

– Только это и ничего более: обстоятельства тяжко давят на нас. Вскоре и вам, и любому из нас не из чего будет выбирать. Останется лишь голая необходимость. Но пока этого не произошло, вы должны принимать решения.

Кира нахмурилась, уже почти сердясь:

– Какие решения?

Инарё улыбнулась и похлопала Киру по щеке, чем окончательно ее смутила:

– Надо решить, кем вы хотите быть. Разве не к этому сводятся все наши решения? А теперь мне и правда пора. Есть люди, кому пора досадить, места, которых надо избегать. Сделай правильный выбор, путница. Думай не спеша и думай быстро. Проглоти свой путь.

Странная женщина оттолкнулась от стены и выплыла из трюма на космодром «Мальперта». Сидевший на ее спине огромный гривастый кот все еще таращился на Киру – и вдруг издал заунывный вой.

«Проглоти свой путь». Эта фраза не выходила у Киры из головы. Она все поворачивала ее так и эдак, пережевывала, пыталась понять.

В другой части трюма Хва-Йунг направляла пару грузоботов, которые тащили и толкали четыре криокапсулы, те самые, с «Валькирии». Сквозь заиндевевшее стекло Кира на миг увидела лицо Орсо, смертельно бледное, почти голубое.

По крайней мере, ей не пришлось отъесть от него руку или ногу, чтобы выжить. Всех четверых ожидает изрядное потрясение, когда военные их пробудят и расскажут, что произошло за время их сна.

– Ты просто ходячая катастрофа, Наварес, – сказал Фалькони, входя в трюм. – Вот ты что такое.

Она пожала плечами:

– Наверное, так оно и есть.

– Стой! – Он вынул из кармана носовой платок, поплевал на него и, не спрашивая разрешения, взялся оттирать ее лицо. – Смирно стой! Ты вся в кровище.

Она старалась не двигаться, чувствуя себя девчонкой-замарашкой.

– Ну вот. – Фалькони отступил на шаг. – Уже лучше. Однако нос придется вправлять. Хочешь, я вправлю? У меня имеется кое-какой опыт со сломанными носами.

– Спасибо, но я лучше посоветуюсь с врачом, – ответила она. – Кроткий Клинок уже залечил перелом, так что…

Фалькони передернулся:

– Ладно, я все понял.

Снаружи донеслись восклицания беженцев, скопившихся у таможни. Кира увидела, как люди указывают на дисплеи, висевшие на стенах космодрома.

– Что там опять? – спросила она.

Сколько же дурных вестей вместится в один день?

– Посмотрим, – предложил Фалькони.

Кира вышла в дополненную реальность и вызвала местные новости. Зловещие пришельцы продолжали рыскать по всей системе. Они уже уничтожили бо2льшую часть медуз и сами понесли немалые потери, но самые сенсационные события разворачивались на Руслане. Шесть кораблей пронеслись мимо станции «Выыборг», пробились сквозь линии обороны и приземлились в столице планеты, городе Мирнске.

Вернее, пять кораблей приземлились.

Шестой нацелился на космический лифт Руслана, «Петрович экспресс». Не помогли орбитальные батареи. Не выручил дежуривший у «Выыборга» военный крейсер «Давящий авторитет». И не спасли многочисленные лазерные и артиллерийские батареи, выставленные у основания этой огромной конструкции и на астероиде-противовесе. Вопреки продуманной конструкции лифта, над которой корпели лучшие умы, бесчисленные инженеры и физики… вопреки всем средствам защиты инопланетный корабль ухитрился протаранить и разорвать лентообразный трос космического лифта.

На глазах у Киры астероид-противовес и верхняя четверть троса понеслись прочь от Руслана на скорости, превышающей вторую космическую, а нижняя часть троса, изгибаясь, устремилась вниз, словно гигантский хлыст, захлестывающийся вокруг мячика.

– Туле! – пробормотала Кира.

Верхняя часть троса либо порвется, либо сгорит в атмосфере. Но нижняя его часть, низвергающаяся на планету, грозила чудовищными разрушениями. Снесет бо2льшую часть космодрома вокруг точки крепления троса и уничтожит постройки на длинной полосе земли, простирающейся к востоку. В масштабах планеты катастрофа не столь велика, но для находящихся рядом с базой это апокалипсис. От одной мысли о том, как напуганы и беспомощны жертвы, Кире стало плохо.

Маленькие, похожие на искры вспышки появились вдоль той части троса, что все еще была сцеплена с Русланом.

– Что это? – спросила Кира.

– Думаю, транспортные капсулы, – сказал Фалькони. – Большинство из них приземлится благополучно.

Киру пробила дрожь. «Покатушки по бобовому стеблю» – одно из самых запомнившихся приключений вместе с Аланом во время короткого отпуска перед командировкой на Адру. Вид на Руслан с космической высоты открывался невероятный. Они видели все вплоть до Непостижного гребня далеко на севере.

– Не хотелось бы мне там оказаться, – выдохнула она.

– Аминь, – отозвался Фалькони и жестом пригласил ее выйти из трюма. – Капитан Акаве, командир «Дармштадта», ждет нас.

– Нас?

Фалькони коротко кивнул.

– У их офицера связи есть ко мне какие-то вопросы. Вероятно, в связи с нашей небольшой экскурсией на медузий корабль.

– А! – Кире стало легче от того, что первый разговор с военными предстоит не с глазу на глаз. Пусть Фалькони и не стал ей другом, на него можно положиться, он прикроет, если что. И он благодарен ей за спасение Трига и Воробья.

– Ладно, пошли.

– После вас.