Глава 24
Мариус Вандерфилд вышел из дверей Королевской Магистерии и неторопливо направился вдоль великолепного старинного здания, украшенного колонами, лепниной и чудными витражными окнами.
Здесь, в самом центре Тритории, все было красивым, все радовало глаз. Тепловаторы обогревали улицу, отодвигая прочь зиму и позволяя наслаждаться теплом. Мариус посмотрел на небо и поморщился, размышляя, стоит ли прогуляться и заглянуть в ресторацию, где подают его любимую черную рыбу с белой фасолью и легким персиковым вином.
Его размышления прервал знакомый женский голос:
— Господин Вандерфилд!
— Алиссия? — Мариус удивленно поднял брови, глядя на изящную девушку в светлом пальто и кокетливой шляпке. — Вы не в Академии?
— Я ждала вас, — красавица оглянулась. — Мне нужно с вами поговорить, господин Вандерфилд. Это касается вашего сына. Я беспокоюсь об Эше.
— Каждая жена должна проявлять заботу о своем муже, — наставительно произнес королевский советник. — А вы ведь почти супруги. Я внимательно слушаю вас, Алиссия.
— Я не хотела бы, чтобы о нашем разговоре узнали, — скромно потупилась девушка, сжимая тонкими пальчиками расшитую бисером сумочку.
Мариус чуть слышно хмыкнул, снял с локтя зонт и раскрыл:
— А я не хотел бы, чтобы вы промокли, дорогая Алиссия. Как видите, даже сильнейшие заклинания не могут сдержать непогоду. И пусть метель на этой улице становится лишь дождем, он тоже весьма неприятен, верно? Думаю, надо поднять этот вопрос в Магистерии!
Алиссия согласно кивнула и шагнула под черный купол. И улыбнулась, когда, намокнув, он стал прозрачным, заодно сделав невидимыми и людей, стоящих под ним.
— Ах, зонт-скрыватель! Изумительная вещь!
— Так что случилось с моим сыном, Алиссия?
Девушка поправила белокурый локон и глянула на струи дождя, обтекающие невидимый купол.
— Я буду с вами откровенна, господин Вандерфилд. Наш брак с Эшем — дело давно решенное. И я с нетерпением жду, когда смогу назвать вас своим родственником. Но последнее время с Эшем происходит что-то ужасное! В академии о нем говорят жуткие вещи! О том… о том, что Эш теряет свой потенциал и чары! Что он болен! И сам он изменился. Эш почти не разговаривает со мной, не отвечает на вопросы, а самое возмутительное… — Алиссия вскинула умоляющий взгляд на мрачного Мариуса, прижала к лицу ладони. — Самое ужасное, он увлекся поломойкой!
— Алиссия, вы умная девушка. — Вандерфилд-старший позволил себе снисходительную усмешку. — И должны понимать, что мой сын еще молод. Дайте ему возможность осознать, что вы лучше всех…
— Вы не понимаете! — перебила Лисса королевского советника, и тот нахмурился. — Простите. Я очень переживаю. И боюсь, все гораздо серьезнее! Вы должны вмешаться! Вот. Вам надо это услышать.
Алиссия раскрыла свою сумочку, достала сережку. На серебристой дужке дрожала слезой бриллиантовая капелька. Советник протянул ладонь, всмотрелся в прозрачную глубину камня. Внутри туманились силуэты.
— Неужели это ловушка для мыслей? — изумился заклинатель. — Да еще и работы Шарлоты Берфлот, супруги самого Фердиона. Очень редкая и ценная вещь. В семьях основателей сохранились подобные реликвии, их свойства изумляют.
— Прошу вас, послушайте, — выпрямилась девушка. — Камень сохраняет несколько мыслей объекта. Самых сильных, самых ярких мыслей! Тех, что больше всего тревожат или не дают покоя. Я не все поняла, но меня услышанное обеспокоило.
— Ну что же…
Советник короля осторожно взял сережку и закрепил серебряную защелку на мочке уха. С виду простой артефакт уколол кожу мощнейшим ощущением чар.
Несколько мгновений было тихо. А потом ударило чужой мыслью — яркой, болезненной, жаркой.
Тина, Тина, Тина!
Гребаный потенциал…
Зеленый сектор? В бездну все!
Убью!
Да лучше сдохнуть!
Lastfata. Lastfata. Ненавижу Lastfata!!!
В глазах Мариуса Вандерфилда потемнело. Он судорожно потянул воротник безупречной белоснежной рубашки, дернул парчовый шейный платок, пытаясь вздохнуть.
— Тина Аддерли — это поломойка из Котловины, господин Вандерфилд. Не понимаю, как она попала в ВСА! Беспринципная и наглая особа. Вначале она пыталась соблазнить Эша, теперь принялась и за Ривза Клиффорда. К моему огромному сожалению, ваш сын ею… увлекся. Вы обязаны это остановить! — донесся до советника холодный голос белокурой красавицы.
Она смотрела спокойно, и волнения в ее глазах не было, лишь недовольство. И Мариус подумал, что правильно оценил наследницу Хилширов. Эта девушка своего не упустит.
— Правда, я не поняла что такое lastfata. Странное слово, никогда не слышала… а вы, господин Вандерфилд?
Мариус вытащил из уха камень, вернул его собеседнице. И резко захлопнул зонт. Девушка поморщилась от водяных брызг.
— Порой ловушки искажают слова чароита, в этом опасность подобных артефактов. Возвращайтесь в академию, Алиссия, — приказал советник. И посмотрел в глаза будущей родственницы: — Вы правильно сделали, что пришли ко мне. Но держите язык за зубами.
— Вы можете мне доверять, мы ведь почти одна семья. Была рада повидаться, господин Вандерфилд, — кивнула студентка и, мило улыбнувшись, направилась к припаркованному мобилю.
Услужливый водитель живо распахнул перед девушкой дверь.
Мариус проводил ее хмурым взглядом. Ужинать ему перехотелось.
Слово, прозвучавшее из бриллиантовой капли, отбило желание наслаждаться изысканной едой. Значения он не знал, но был уверен, что это лишь дело времени.
Артефакты Шарлоты Берфлот никогда не ошибаются.
