За окном промелькнул собор и Мост Семи Ветров, который я любила.

– Куда мы едем? – встрепенулась, осматриваясь. – Разве ваш особняк не в другой стороне?

– Уже приехали, – Дагервуд кинул банкноту водителю и открыл дверь. – С возвращением домой, как вы выразились, придется повременить, я хочу поговорить кое с кем. И вы идете со мной, вас опасно оставлять без присмотра.

– Если вы не заметили, я не готова к походу в гости! – огрызнулась я, вылезая из автомобиля и перепрыгивая с ноги на ногу. – Я не одета! И даже не обута!

– Я заметил, – на миг его взгляд снова стал жадным и темным, как в тот момент, когда он целовал меня. Мой пульс разом ускорился, и я нахмурилась. Дагервуд тоже отвернулся, явно не желая обсуждать наш приступ безумия. – Вас раньше, кажется, не беспокоила одежда.

– Она не беспокоит меня, когда есть! – рявкнула я. – А сейчас я просто раздета!

И ахнула, когда мужчина поднял меня на руки.

– Что это вы делаете?

– Не хочу, чтобы вы замерзли, – насмешливо бросил он. Пространство вокруг нас смазалось, словно кто-то включил быструю перемотку. Я и вздохнуть не успела, как мы оказались у темной двери без обозначений и с кодовым замком. Само здание выглядело довольно неприглядно – серая многоэтажка с одним входом. На первых трех этажах окна отсутствовали вовсе, что меня удивило, выше были, но все неосвещенные и с решетками. Проходя мимо этого строения, я подумала бы, что оно нежилое.

Дагервуд поставил меня, вполне уверенно набрал код и мы вошли. На круглой площадке оказался лишь лифт, на удивление – тоже с кодовым замком. Дагервуд снова набрал комбинацию цифр. На черном табло загорелся красный мигающий огонек.

– Влад Дагервуд, – четко сказал он и добавил какое-то слово на незнакомом мне языке. А потом прижал ладонь к панели.

Я хмыкнула.

– Здесь что, хранится золотой запас какой-нибудь страны?

Мой спутник бросил на меня быстрый взгляд, уголок его губ приподнялся.

– Хозяин этого дома довольно… необычен. И не любит нежданных гостей.

– Отлично, – буркнула я. – Тогда вы с ним наверняка лучшие друзья!

– Нет, – Дагервуд дернул плечом. – Скорее, наоборот. Но я ему доверяю.

Двери лифта мягко закрылись, огонек погас, и мы начали движение вверх.

– И постарайтесь на этот раз ни на кого не нападать, Виктория, – сказал Дагервуд. – Порой вы ведете себя как дикарка.

– Я дикарка? – Черт, даже кулаки сжались от злости. – На себя посмотрите! Вы два часа назад завалили четырех… э-э-э… линкхов! Сами вы дикарь!

– Завалил? – переспросил он.

– Да! Кокнули за шесть минут.

– Кокнул?

– Угу! Еще и головы отрезали. Вы просто головорез!

Его губы снова дрогнули.

– И хватит смеяться! Здесь нет ничего смешного! Это… ужасно!

Теперь он уже откровенно улыбался, рассматривая меня. Я воинственно сложила руки на груди, так не видно было, что они трясутся.

– Прекратите дрожать, – приказал Дагервуд.

– Я замерзла, – взвилась я. – И хочу есть! Черт, знала бы, что предстоит такой жуткий вечер, съела бы двойную порцию обеда! И тройную завтрака!

– Да вы ненасытны, – пробормотал мужчина, рассматривая меня. Я в ответ лишь фыркнула. Тонкий шелк платья не грел совершенно, свою песцовую накидку я оставила в «Гранях», как и туфли, и теперь лишь перепрыгивала с ноги на ногу. Да еще на черных чулках красовалась дыра, лучиками разбегающаяся от коленки на левой ноге. Ну, хоть та гадкая слизь из зазеркалья облетела шелухой, и то радость!

Я внезапно осознала, что лифт стоит открытый, а Дагервуд не двигается с места, разглядывая меня. Смотрит очень внимательно, привалившись спиной к панели. Его взгляд прошелся от моих коленей с дырой на чулке до кружевного подола, потом поднялся к груди и плечам, коснулся шеи… Наши взгляды встретились, и стало слишком мало места в этом просторном лифте. Слишком тесно. Слишком близко. Словно мы снова несемся куда-то на предельной скорости или падаем в пропасть. Я увидела, как напряглась его шея, как обозначились вены и расширились зрачки. Какая-то невероятная сила толкала нас друг к другу, и сопротивляться ей становилось все сложнее. Мне уже не помогали мысли о Рике. Мне уже ничего не помогало. Я знала вкус его губ, жар его прикосновений и хотела большего. И в глазах мужчины я видела отражение своего желания, усиленное тысячекратно. И вновь в его глазах появился голод, жадное ожидание, что я уже видела в несущейся на полной скорости машине…

На миг показалось, что мы так и останемся здесь…

Но он лишь отвернулся и вышел из лифта.

– Идемте. Поищем для вас еду.

На негнущихся ногах я ступила в коридор и изумленно открыла рот. Потому что никак не ожидала увидеть за серой неприглядной наружностью такую красоту. Мои замерзшие щиколотки утонули в пушистом толстом ковре. В нишах расписанных стен стояли скульптуры и изящные вазы с цветами. Даже на потолке красовалась фреска. Рассмотреть все это богатство мне не дали, Дагервуд, не оборачиваясь, прошагал до единственной двери в конце коридора и снова приложил ладонь. Створка щелкнула и открылась.

– Посмотрите там, – безразлично махнул рукой мужчина. Я пожала плечами и пошла в указанном направлении. Светильники освещали золотым сиянием огромное пространство лофта. Стен здесь не было вовсе, помещение разграничивалось лишь цветовыми зонами и мебелью.

И здесь, безусловно, было красиво. Но я так устала и замерзла, что думала лишь об огромном куске мяса и готова была променять этот роскошный интерьер на какую-нибудь убогую пиццерию. Единственное, что врезалось в мою память – это многочисленные бабочки в рамках за стеклом. Они здесь были повсюду – на стенах, на полках, даже в полу белели подсвеченные стеклянные квадраты, внутри которых застыли насекомые с радужными крыльями. Я против воли содрогнулась. Да, бабочки красивы. Но я предпочитаю любоваться на живых, а не на засушенные экспонаты!

А еще хозяин этого дома явно любил оружие. Его было даже больше, чем бабочек – клинков всевозможных форм и размеров из странного темного металла.

Впрочем, меня сейчас мало интересовали увлечения неизвестного мне мужчины, интереснее было узнать, где у него находится кухня. Пока я видела лишь диваны, стойки, ниши, бабочек и оружие!

– Не понимаю, зачем нужна такая шикарная квартира, если здесь нет еды! – расстроено пробормотала я, выдвигая какой-то ящик. Там на черной поверхности тоже поблескивали ножи – пару десятков. Да чтоб их!

– Проверьте там, – раздалось за спиной. Оказывается, Дагервуд стоял ближе, чем я думала – у стойки, наливая себе янтарный напиток. Я открыла деревянную дверь, которую приняла за книжный шкаф. Внутри оказался холодильник – стерильный и пустой. – А еды нет, потому что здесь живет не человек.

– Что? – изумилась я. – Пожиратель?

– Нет. Линкх. Вы уже встречались с ним.

– Линкх?

В морозильной камере бесполезного холодильника я все-таки обнаружила замороженные панини. Сдернула обертку с вожделенного продукта, уже облизываясь и предвкушая, как вопьюсь в него зубами, но…

– Дайте сюда, – мужчина отобрал у меня еду. – Извечный, Виктория! Вы собрались есть эту гадость замороженной? Нагрейте хотя бы! Вкуснее она от этого не станет, зато будет горячей!

Я обиженно проследила за его резкими движениями. Дагервуд со злостью закинул панини в то, что я никогда в жизни не опознала бы как микроволновку. Но это была она, слава всем богам! По лофту поплыл божественный запах, я сглотнула слюну и облизнулась.

– Прекратите так делать, – зло бросил Дагервуд, не сводя с меня темных глаз.

– Идите к черту, – буркнула я, надеясь, что он не услышит. И добавила уже громче, подпрыгивая от нетерпения. – Теперь я могу это съесть?

Не дожидаясь ответа, дернула дверцу, вытащила обжигающее тесто, начиненное неизвестно чем, и засунула в рот, жмурясь от наслаждения. Дагервуд потягивал коньяк и смотрел на меня не отрываясь. Но было плевать.

– Возможно, вы едите кошку, – произнес мужчина, когда я слизала с губ капельку соуса.

– Я люблю кошек. И если вы надеетесь испортить мне аппетит, то даже не старайтесь. Я все равно с вами не поделюсь, это все мое.

– Упаси меня Извечный отобрать у вас еду, – пробормотал Дагервуд, делая глоток и прикрывая глаза.

– Правильно. Убью.

– Я понял.

– Так что за линкх здесь живет? Надеюсь, ему вы не собираетесь отрезать голову? Делайте это без меня, пожалуйста! Или дайте хотя бы доесть!

– Нет, этот линкх меня пока устраивает в живом виде. И он стоит у вас за спиной, – безмятежно отозвался пожиратель.

Я чуть не подавилась и обернулась. У окна действительно был мужчина. Черная рубашка и узкий галстук, тоже черный, что выглядело странно. Разве галстук не должен выделяться? Разве он не для этого предназначен? Брюки, туфли, перчатки. Все черное. Похоже, этот мужчина предпочитает однообразие. Волосы светлые, коротко остриженные, а глаза настолько голубые, что казались ненастоящими. Яркая, как небесная синь, радужка. На щеке полумесяц, и сейчас, при свете ламп, я рассмотрела, что это не шрам, а скорее ожог, похожий на тавро. Нижний край полумесяца задевает губы, от чего кажется, что на лице линкха застыла усмешка.

Тот самый хозяин «Граней», что счел меня вкусной. Скриф. Чудненько.

– Ты стал часто навещать меня, Влад, – в его голосе не было ни капли радости от этого факта. Линкх посмотрел на меня и сделал плавный шаг. – Или решил поделиться своей крошкой? Возможно, я не откажусь. – Он втянул воздух у моей шеи. – В ней много того, что я люблю на ужин.

– Отойди от нее, Скриф, – мягко сказал Дагервуд. Очень мягко, но захотелось куда-нибудь спрятаться. Пожиратель шагнул ко мне и, резко сняв пальто, накинул на мои плечи, закрывая от глаз линкха. – Вы все еще дрожите, – небрежно пояснил он, возвращаясь к своему бокалу.

Я слегка растерянно укуталась в ткань, хранящую тепло мужчины и его волнующий аромат. Чувствуя желание уткнуться носом в воротник, закрыть глаза и сделать очень глубокий вдох, чтобы ощутить этот запах внутри себя. Но я сдержалась.

Линкх тихо рассмеялся и сделал шаг назад.

– Эмоции? Я удивлен, Влад. Кстати, ты взял коньяк, что я берег для себя.

– Не расстраивайся, я оценил его по достоинству, – усмехнулся Дагервуд, хозяин лофта ответил тем же.

Я изумленно переводила взгляд с линкха на пожирателя. Не знай я, кто они, сказала бы, что эти двое друг другу нравятся. И сейчас это было гораздо заметнее, чем в «Гранях». Задумчиво доедая панини, я молчала, прислушиваясь к разговору.

Скриф сел в кресло, сложив руки у груди.

– Разобрался с зеркальщиком? – спросил Дагервуд.

– Тут такая странность, Вершитель, – задумчиво отозвался линкх. – Зеркальщик умер. Яд. И ничего не успел мне сказать.

– Вот как? – пожиратель вскинул темную бровь. – Ну, надо же. А Алесс?

– Покинул «Грани» вслед за тобой, – сухо ответил линкх. – Я бы сказал, довольно поспешно. Возможно, беседа с тобой испортила ему настроение?

– Возможно, – протянул Дагервуд.

Я ничего не поняла и с надеждой посмотрела на пустую тарелку. Увы, я успела съесть все панини.

Скриф снова окинул меня острым взглядом, так что захотелось поежиться. А еще спрятаться за спину Дагервуда. Да уж… докатилась.

– Кстати, – губы линкха исказила полуулыбка. – Ко мне приходил твой брат, Вершитель.

– Что он хотел? – Дагервуд явно напрягся.

– Чтобы я забрал у него кое-что. – Улыбка линкха вызывала вполне ощутимый озноб. – То, что его так невыносимо мучает.

– Что ты ему ответил? – резко бросил пожиратель. Его глаза сузились.

– Рик не знал некой… специфики моей… сути, – медленно протянул Скриф. – Так что я его просветил. И ему не понравился процесс.

– Что он хотел вам отдать? – не выдержала я.

Мужчины посмотрели на меня, оба, и вновь стало не по себе.

– Чувства, – улыбаясь, ответил линкх. – К девушке. Он сказал, что они сводят его с ума. Не дают дышать. Он желал избавиться от них. Навсегда.

Дыхание перехватило, и я прижала ладонь к горлу. Голубые глаза Скрифа слабо фосфоресцировали, завораживая меня.

– И вы это можете? – я шагнула ближе, всматриваясь в его лицо. – Забрать чувства?

– Если меня очень попросят, – медленно сказал он. – И предложат в ответ что-нибудь ценное. Вы заинтересовались, Виктория?

Я вздрогнула, потому что не ожидала, что линкх знает мое имя.

– Нет, – нахмурилась и сделала шаг назад. – Я свои чувства никому отдавать не собираюсь.

– Правда? – он приподнял светлые брови. – Уверены, что в вашей душе нет того, от чего вы хотели бы избавиться? Навсегда.

Я обхватила плечи руками и склонила голову. Избавиться от страхов… от боли? Той, что разрывала меня. Той, от которой я просыпалась ночами. Линкх был прав, хотя я не хотела признавать его правоту. Несмотря на улыбку и оптимизм, внутри меня сидело что-то иное, то, от чего хотелось кричать.

– Нет, – решительно оборвала я свои мысли.

– Не зарекайтесь. Возможно, однажды вы вспомните обо мне.

– Хватит, – оборвал Дагервуд. Его лицо заострилось, глаза опасно блестели. Казалось, еще миг, и мы вновь увидим его клинок. – Ты не прикоснешься к ней, Скриф.

– Конечно. Я ведь не самоубийца. – Линкх повернул голову к пожирателю. – Но было любопытно, не так ли?

Мужчины уставились друг на друга, но их молчаливый обмен взглядами я не смогла расшифровать.

– Когда приходил Рик? – Дагервуд вновь стал невозмутимым.

– По исчислению Терры – пять дней назад.

– По исчислению Терры? – не поняла я.

– Время в Энфирии идет по-другому. Вы не знали? Значительно медленнее, чем у людей. Здесь сменяются поколения, пока линкхи пьют нектар в моем клубе. Конечно, я утрирую, хотя и не сильно… Ах, ночному развлечению знать про время не полагается, – усмехнулся Скриф. – Но, кажется, вы нечто большее? – он покачал головой, глядя на Дагервуда.

Пожиратель пожал плечами и улыбнулся краешком губ.

– Осторожно, линкх.

Скриф негромко рассмеялся.

– У вас соус на щеке, Виктория, – сказал Дагервуд. – Умывальник за той ширмой.

Я намек поняла и ушла в указанном направлении. Мужчины разговаривали, но слишком тихо, и порой мне казалось, что я не знаю их язык.

Когда я вернулась, вымыв руки и лицо, Дагервуд поставил бокал на стол.

– Сообщи, если узнаешь что-то новое, – сказал он линкху. Тот молча кивнул. – Я возьму твой порше?

– Это ведь не вопрос? – усмехнулся Скриф и посмотрел на меня. – Думаю, мы еще увидимся, Виктория.

Я совсем не была уверена, что хочу этого, Скриф откровенно пугал, поэтому промолчала. На том же лифте мы спустились в подземный гараж, где стояло около двух десятков автомобилей.

– И почему пожиратель общается с линкхом? – спросила я, усаживаясь в одну из них.

– Потому что этот линкх особенный, – мрачно протянул Дагервуд, поворачивая ключ в замке зажигания. – Он родился рабом в доме Лунного Лотоса. А стал тем, кем стал.

– Рабом? – изумилась я. Меньше всего этот мужчина походил на раба. Но я вспомнила полумесяц на его лице. Неужели это действительно тавро?

– Все равно странно! А как же ваш Инстинкт Зла?

– Я не бросаюсь на каждого встречного линкха, – сухо сказал Дагервуд. – Пожиратели могут себя контролировать. Обычно.

– Обычно? – приподняла я бровь.

– Да, – он бросил на меня короткий взгляд. – Обычно. Если речь не идет о чистокровных. К ним лучше не ходить… голодным. Но таких линкхов немного.

– И что случается, когда вы встречаете таких? – заинтересовалась я

– Инстинкт оказывается сильнее разума. – Дагервуд смотрел на дорогу, его профиль стал застывшим. – Я не чувствую боли или страха, моральные принципы стираются, остается лишь одно желание. Желание убить.

Я зябко поежилась. Да уж, впечатляет. Особенно если вспомнить произошедшее на разрушенном мосту. Хотя я изо всех сил старалась это не вспоминать. Вздрогнула, и пожиратель молча протянул руку, включив обогрев.

– Значит, Скриф не чистокровный?

– Он родился Тенью.

– Кем?

– Тень – это слуга, Виктория. Вечный раб своего хозяина. Их сути переплетают на ментальном уровне, Тень подчиняют еще в младенчестве. Он всегда стоит за спиной того, кому подчинен, всегда оберегает. И обязан отдать свою жизнь за хозяина, если понадобится.

– Господи, – изумилась я. – А линкхам никто не говорил, что рабство давно отменили?

– Это ваш человеческий самообман и иллюзия, – хмыкнул он. – Всегда будут хозяева и рабы.

– И где же хозяин этого Скрифа? Что-то он не выглядит подчиненным.

– Когда Скриф вырос, то понял, что не желает быть чьей-то Тенью. Возможно, этому поспособствовало отношение его хозяина.

– Что-то мне подсказывает, что оно не было особо лояльным, – пробормотала я. За стеклом проплывал проспект: мох, туман, цветы… красиво. Еще немного, и я привыкну к Энфирии, уже сейчас она почти не пугает меня.

– Скриф его убил? Своего хозяина? И как он забирает чувства? Что он делает?

– Вы очень любопытны.

– Наверное, – я беззаботно пожала плечами. – Вы сами обещали помочь мне во всем разобраться.

– Не могу сказать, что меня это радует, – бросил мужчина.

– Сильно огорченным вы тоже не выглядите, – огрызнулась я. – Особенно когда лезете с поцелуями!

Он повернул голову и уставился на меня.

– М-м-м, хотите это обсудить?

Я выдержала его взгляд с трудом, надо признать. И нет, обсуждать это я не хотела.

– Почему вы не ладите с Риком? – буркнула я, переводя тему. Дагервуд медленно кивнул, показывая, что так разумнее.

– Мы слишком разные, – его лицо снова стало замкнутым. – Рик никогда не хотел быть пожирателем.

– А вы?

Не знаю почему, но, похоже, эта тема мужчине тоже не нравилась. Я увидела, как сжалась его ладонь на руле. Всего на миг. Он расслабился почти сразу, но я успела заметить.

– Кстати, а где ваши родители?

– У нас с Риком общий лишь отец.

– Разные матери? – поняла я. – Вот как? И где они?

– Спросите у Рика, когда он объявится, – грубо бросил Дагервуд.

– Обязательно спрошу, – уверила я, задумчиво рассматривая пожирателя. – Ладно, так что там со Скрифом? Он живет в Терре? Но разве линкхам это не запрещено?

– Вы решили довести меня до безумия своими вопросами?

– Не переживайте, безумие не так страшно, как говорят, – успокоила я. – Иногда даже полезно. Например, от меня никто уже не ждет адекватности, это очень облегчает жизнь! Можно гулять по крышам, есть мясо с повидлом и задавать глупые вопросы! На самом деле, безумие позволяет быть собой, господин Дагервуд, и не бояться осуждения.

Он повернул голову и уставился на меня, а я смутилась и, кажется, покраснела. Черт, ну зачем я все это ляпнула?! С чего решила с ним откровенничать, словно мы добрые друзья? Может, потому что на мне все еще было его пальто и его запах? И он как-то тлетворно влиял на мой мозг, превращая его в жидкую кашу.

Я насупилась и отвернулась.

– Скрифу можно жить в Терре, – неожиданно ответил Дагервуд, и я вновь посмотрела на него. Он хмурился и мыслями был где-то далеко. – Вокруг всегда слишком много тех, кто желает избавиться от чувств. Он делает это. Иногда.

– Ну да, забирает чужую любовь, – я закусила губу, глядя на проспект за окном. Там сверкали рекламные щиты, у здания театра волновалась взбудораженная толпа, сигналили автомобили. Терра. Обычная и понятная жизнь, которой проживают миллионы.

Но не я.

– Да, – обронил Дагервуд.

Да. И Рик просил Скрифа сделать это с ним. Забрать любовь ко мне, избавить от чувств. Почему? Где он, мой друг и защитник, почему не со мной? Черт, что случилось с нами? Я еду в чужом автомобиле с чужим мужчиной, к которому испытываю странную и болезненную страсть, но ни капли не доверяю. А Рик ищет того, кто избавит его от привязанности ко мне.

Стало горько. Все это было так… неправильно! Разве не должны мы были все преодолеть, а потом жить долго и счастливо?

– Если вы собрались реветь, то потерпите до особняка, – холодно сказал Дагервуд. – Меня это раздражает.

Я зло фыркнула, но плакать перехотелось. И мысли о том, что с Дагервудом можно приятно поболтать – испарились без следа. Он мне не друг, и хорошо, что напомнил об этом.