Глава 18
Русская армия накануне революции

Осенью 1916 г. были сформированы 11 дивизий нового 12-батальонного состава с порядковыми номерами от 128 до 138. Формирование провели частично за счет кадровых дивизий, но в основном за счет запасных частей и ополчения. Из них пять дивизий под номерами 128, 135–138 создавались на Северном фронте, а оставшиеся шесть с 129-й по 134-ю – на Западном фронте. Итого боевой состав армии увеличился на 132 батальона.

В январе 1917 г. русское командование подготовило приказ о формировании большого количества новых дивизий. При этом одновременно должна пройти реорганизация всей пехоты в дивизии в составе четырех полков, которые, в свою очередь, имеют по три-четыре батальона. И только гвардейские дивизии и те из соединений, что находятся на Кавказском фронте, сохранят существующую 16-батальонную организацию.

Каждый из 4-батальонных полков армейского корпуса, имеющего в составе две дивизии, передаст по полтора батальона для формирования третьей дивизии. Пополнение полка личным составом до штатной численности будет происходить за счет новобранцев.

Каждый из 4-батальонных полков армейского корпуса в составе трех дивизий передаст по одному батальону для формирования новой четвертой дивизии.

В первом случае новая организация позволит иметь в корпусе по 36 батальонов вместо 32, то есть количественный выигрыш составит 4 батальона. Во втором случае увеличение численности личного состава не произойдет, так как вновь сформированное соединение будет выведено из организации вышестоящей корпусной структуры.

Командирам армейских корпусов было приказано обеспечить создание в каждом полку новой дивизии пулеметного взвода, вооруженного восемью пулеметами «Максим», а полки, за счет которых будет происходить формирование дивизии, должны обеспечить личный состав для создания в них отделений: связи, саперного и конной разведки, а также подразделений станковых пулеметов, полковой роты военной полиции (не комбатанты) и также отряда по сбору оружия.

Согласно расчетам, к середине марта данная схема обеспечит создание 62 новых дивизий, или 188 батальонов, для всех четырех фронтов Восточного театра.

Не было проведено мероприятий по обеспечению новых дивизий артиллерией, то есть фактически лишь немногие из них получат хоть по нескольку орудий.

Автором данной схемы являлся генерал Гурко, и при ее обсуждении высказывались совершенно разные мнения. Действительно, дивизия в составе 12 батальонов является более удобным с точки зрения тактики соединением, чем 16-батальонная. Переход на данную систему облегчит периодический отвод дивизий из окопов в тыл для отдыха. Прикрепление к дивизиям артиллерии в условиях окопной войны сочли второстепенной деталью, так как орудия могут оставаться на позициях постоянно, в отличие от пехоты, которая нуждается в отдыхе. В то же время большинство офицеров считает, что при нынешних условиях существования русской армии реорганизация является большой ошибкой, так как для ее проведения требуется дополнительное число подготовленного личного состава, в частности 62 дивизионных начальника, 62 грамотных старших штабных офицера, 248 командиров полков, взять которых практически неоткуда. Кроме того, понадобится большое количество дополнительной техники, например телефонов и транспортных средств.

Таких людей, как вернувшийся к командованию XVIII армейским корпусом Зайончковский, новая организация войск просто смешит. При проведении реорганизации дивизий 16-батальонного состава в 12-батальонные он, по его словам, чувствовал себя как еврей в Бердичеве, который однажды на дороге в сельской местности, увидев двух разбойников, снял шляпу и, надев ее на палку, воскликнул: «Ну вот, и нас тоже теперь двое!»

В начале зимы большую часть румынской армии отвели в резерв на переформирование и подготовку под мудрым руководством Бертело и большого штата французских офицеров. Был создан Румынский фронт, подчиняющийся королю Румынии, под командованием генерала Сахарова, до этого командовавшего Дунайской армией. Его начальником и одновременно заместителем начальника штаба является генерал Шишкевич. Дунайская армия переименована в

6-ю армию. Генерал Рагоза со штабом 4-й армии прибыл с Западного фронта для формирования между 9-й и 6-й армиями Румынского фронта новой 4-й армии.

К началу марта 1917 г. развертывание русской армии было следующим:

Ставка. Могилев. Главнокомандующий: император. Начальник штаба: генерал Гурко. Генерал-квартирмейстер: генерал Лукомский.

Северный фронт. Псков. Командующий: генерал Рузский. Начальник штаба: генерал Данилов. Генерал-квартирмейстер: генерал Болдырев.

В Финляндии и на побережье (Финского) залива: пять пехотных дивизий и две кавалерийские бригады.

12-я армия. Рига. Командующий: генерал Радко-Дмитриев. Начальник штаба: генерал Беляев. Генерал-квартирмейстер: генерал Сухомлин.

Левый фланг – в 10 верстах к востоку от Фридрихштадта.

Всего: 21 пехотная и две кавалерийские дивизии.

5-я армия. Двинск. Командующий: генерал Абрам Драгомиров. Начальник штаба: генерал Вахрушев. Генерал-квартирмейстер: генерал Черный.

Левый фланг – Питкелишки, в 25 верстах к югу от Двинска.

Всего: 11 пехотных и пять кавалерийских дивизий.

1-я армия. Глубокое. Командующий: генерал Литвинов. Начальник штаба: генерал Довбор-Мусницкий. Генерал-квартирмейстер: генерал Орлов.

Левый фланг – по левому берегу озера Нарочь.

Всего: восемь пехотных дивизий.

Западный фронт. Минск. Командующий: генерал Эверт. Начальник штаба: генерал Квецинский. Генерал-квартирмейстер: генерал Лебедев.

10-я армия. Молодечно. Командующий: генерал Горбатовский. Начальник штаба: генерал Минут.

Левый фланг – Делятичи.

Всего: 19 пехотных и одна кавалерийская дивизии.

2-я армия. Несвиж. Командующий: генерал Смирнов. Начальник штаба: генерал Геруа.

Левый фланг – южнее Барановичей.

Всего: 17 пехотных и четыре с половиной кавалерийских дивизий.

3-я армия. Маневичи. Командующий: генерал Леш. Начальник штаба: генерал Баев.

Левый фланг – железная дорога Ровно – Луцк.

Всего: 12 пехотных и три кавалерийские дивизии.

В стадии формирования в тылу: две пехотные дивизии.

Юго-Западный фронт. Каменец-Подольский. Командующий: генерал Брусилов. Начальник штаба: генерал Сухомлин. Генерал-квартирмейстер: генерал Духонин.

Особая армия. Луцк. Командующий (временный): генерал Балуев. Начальник штаба: генерал Алексеев. Генерал-квартирмейстер: генерал Геруа.

Левый фланг – к северо-западу от Дубно.

Всего: 21 пехотная и три кавалерийские дивизии.

11-я армия. Кременец. Командующий: генерал Баланин. Начальник штаба: генерал Романовский. Генерал-квартирмейстер: генерал Гиссер.

Левый фланг – 8 верст к северо-востоку от Бржезани.

Всего: 14 пехотных и 1 кавалерийская дивизии.

7-я армия. Бучач. Командующий: генерал Щербачев. Начальник штаба: генерал Головин. Генерал-квартирмейстер: генерал Незнамов.

Левый фланг – западнее Делятина.

Всего: 21 пехотная и две кавалерийские дивизии.

8-я армия. Черновицы. Командующий: генерал Каледин. Начальник штаба: генерал Стогов. Генерал-квартирмейстер: генерал Покровский.

Левый фланг – западнее Кимполунга.

Всего: 12 пехотных и две кавалерийские дивизии.

В распоряжении командующего фронтом: три пехотные и две кавалерийские дивизии.

Румынский фронт. Яссы. Командующий: король Румынии. Начальник штаба: генерал Сахаров. Заместитель начальника штаба: генерал Шишкевич.

9-я армия. Роман. Командующий: генерал Лечицкий. Начальник штаба: генерал Санников. Генерал-квартирмейстер: генерал Кельчевский.

Левый фланг – южнее Окны.

Всего: 18 пехотных и три кавалерийские дивизии.

Вместе с румынской армией (24 километра фронта).

Итого: три русские пехотные и одна русская кавалерийская дивизии.

4-я армия. Барлад. Командующий: генерал Рагоза. Начальник штаба: генерал Юнаков. Генерал-квартирмейстер: генерал Алексеев.

Всего: девять пехотных и шесть кавалерийских дивизий.

6-я армия. Болград. Командующий: генерал Цуриков. Начальник штаба: генерал Вироновский.

Всего: 20¹/₂ пехотных и 3 кавалерийские дивизии.

Кавказский фронт. Командующий: великий князь Николай. Начальник штаба: генерал Янушкевич. Всего на фронте: 15¹/₂ пехотных и 11 кавалерийских дивизий.

Общая численность войск пяти фронтов:

Анализ пехотных частей и соединений дает следующую картину по количеству дивизий и батальонов:

Некоторые из уничтоженных на фронте дивизий не были вновь сформированы. Сюда относятся 54, 58, 63, 72 и 114-я дивизии.

Анализ кавалерийских частей и соединений дает следующую картину по количеству дивизий и эскадронов:

Итого: 50 дивизий, или 1183 эскадрона.

Бригады:

Итого: 54 дивизии, или 1277 эскадронов.

Через два года и семь месяцев войны русская пехота увеличила свою численность по сравнению со штатами мирного времени, составлявшими 70 дивизий и 21 отдельную бригаду (включая заамурскую гвардейскую пограничную), то есть всего 1282 батальона, до примерно 240 дивизий (2900 батальонов).

Русская кавалерия по сравнению с мирным временем выросла от 24 дивизий, семи отдельных бригад и нескольких меньших частей, всего 756 эскадронов, до 1277 эскадронов, что равно 54 кавалерийским дивизиям. Сюда не входит корпусная и дивизионная кавалерия пехотных соединений.

Однако обнаружилось, что задача по снабжению фуражом огромного количества лошадей кавалерии легла непосильным бременем на русские железные дороги. Поэтому к началу революции все кавалерийские полки, в том числе казачьи, за исключением гвардейских и тех, что находились на Кавказе и в Персии, были в процессе сокращения штатов с шести до четырех эскадронов. Спешенные кавалеристы направлялись во вновь формируемые стрелковые дивизии, продолжая при этом быть неотъемлемой частью русской кавалерии.

По данным сводки русского Генерального штаба, датированной осенью 1916 г., количество батальонов на Европейском театре войны на тот период было следующим:

Протяженность Русского фронта от Риги до Черного моря оценивалась в 1720 верст. Протяженность фронта во Франции составляла 750 верст. На Русском фронте 100 русских батальонов занимали полосу 73 версты, 100 немецких – 129 верст, 100 австро-венгерских – 93 версты.

На фронте во Франции 100 французских батальонов удерживали 40 верст, 100 английских батальонов – 20 верст, а 100 немецких батальонов – 57 верст.

Ниже приведена сравнительная таблица, которая дает некоторое представление о том, как технический прогресс повлиял на развитие технических родов войск:

До конца 1916 г. правительство России мобилизовало в армию 14 млн 500 тыс. человек, включая казаков. Призыв осуществлялся по следующим категориям:

В различные сроки были призваны: остатки ополчения 1-й очереди. Ополчение 2-й очереди, за исключением призывников 1895 и 1894 гг. рождения (то есть необученные мужчины в возрасте 42 и 43 года), а также определенное количество «белобилетников», избежавших более раннего призыва по отсрочкам, всего примерно 5 млн 962 тыс. человек.

Итого было призвано 14 млн 500 тыс. мужчин.

В 1915 и 1916 гг. пополнение направлялось на фронт в следующем порядке:

Было невозможно получить точную и подробную информацию о судьбе каждого из 14,5 млн человек, оторванных от своих домов. Как говорят, в конце января все еще находились на фронте и на линиях коммуникаций 7 млн солдат, еще 2,5 млн – во внутренних губерниях, в том числе 1 млн 900 тыс. – в запасных частях (сюда входит 400 тыс. инструкторов) и 600 тыс. – несли службу в тылу, например по охране железных дорог, военнопленных и т. д.

На бумаге представители Генерального штаба писали то, что должно было быть; они настаивали на цифре 7 млн солдат на фронте, однако в штабах фронтов доказывали, что это число на самом деле было гораздо ниже. Возможно, представители фронтов были правы, и для общего баланса следовало учитывать и количество уклонявшихся от призыва в тыловых районах страны, которое, по данным великого князя Сергея, достигало миллиона человек, а может быть, значительно больше. Эти люди спокойно жили в своих деревнях, и власти абсолютно их не беспокоили. Сельские общины скрывали их, так как пользовались результатами их труда.

Количество раненых, находившихся на лечении, оценивалось в 550 тыс. человек, а тех, кто был отправлен в длительные отпуска или признаны негодными к дальнейшей службе, насчитывалось до 13 млн 50 тыс. человек.

Примерно 2 млн человек пропали без вести или попали в плен, еще 1 млн 100 тыс. были убиты.

Количество мужчин в возрасте от 18 до 43 лет в России составляло 26 млн человек. Поскольку призваны были всего 14,5 млн человек, то очевидно, что в январе 1917 г. оставались еще 11,5 млн человек. Однако, как считалось, в это количество входили и те 2 млн мужчин, которые оставались на оккупированной территории, еще 5 млн не годных для службы по состоянию здоровья, а также 3 млн человек, занятых в важных областях промышленности на предприятиях в тылу и не подлежащих призыву.

Строительство железных дорог – 200 тыс. человек;

работа на железных дорогах – 1 млн;

работа в промышленности, в том числе на военных предприятиях – 1 млн 200 тыс.;

работа в шахтах – 400 тыс.;

Административные учреждения, общество Красного Креста и т. д. – 200 тыс.

Итого: 3 млн человек.

Соответственно оставалось всего полтора миллиона мужчин призывного возраста. Из них только призыв 1919 г., который взяли на военную службу в феврале 1917 г., представлял собой хороший человеческий материал. Становилось очевидно, что при сохранении прежнего уровня потерь таким же, как в прошлые годы войны, оставшегося 1,5 млн мужчин будет недостаточно для удовлетворения нужд фронта в 1917 г.

Правительство выступило с предложением призывать в армию мужчин 43 лет и старше, однако 28 членов Императорского совета и Думы, входивших в соответствующий комитет, обратились к царю с петицией, где подчеркивалось, что данные «старики», будучи призванными в армию, станут для нее лишь «лишними ртами», но одновременно «полностью лишат страну человеческих ресурсов».

В петиции содержалось предложение в случае необходимости искать дополнительные людские резервы в тыловых частях, одновременно предприняв адекватные меры для сокращения потерь на фронте.

Было указано, что, например, во Франции соотношение солдат тыловых частей (за исключением запасных частей и подразделений) и войск на фронте было на уровне 1: 2, в то время как в России эта пропорция была обратной и составляла 2¹/2: 1.

В документе подчеркивалось, что в России существовала устойчивая тенденция роста потерь на фронте офицеров и солдат, в то время как во Франции уровень потерь неуклонно сокращался. Из этого делался вывод, что некоторые командиры на Восточном театре «вероятно, полагают, что могут решить проблемы недостаточной технической армии щедрыми потоками крови».

По указанию императора 22 февраля на данную петицию ответил генерал Гурко. Он назвал преувеличенными представленные цифры соотношения русских военнослужащих в тылу и на фронте, поскольку, по его сведениям, по состоянию на 14 декабря 1916 г. доля фронтовых частей и подразделений, включая вспомогательные войска, составляла 65 %. Постоянно принимаются меры по сокращению числа солдат в тылу, однако неудовлетворительное состояние коммуникаций чрезвычайно затрудняет дальнейшее уменьшение количества тыловиков.

Гурко подчеркнул невозможность мобилизовать на военную службу представителей народностей, которые были освобождены от нее. Так, по политическим соображениям не следует трогать жителей Финляндии и представителей кавказских племен. Другие народности оказались слишком малочисленны. Большинство из них были прирожденными кавалеристами, а в настоящее время в армии прослеживается тенденция к сокращению количества кавалерии. Из представителей туркестанских народностей, прежде освобожденных от военной службы, примерно 263 тыс. человек призвали на трудовую повинность, не тронули всего 55 тыс. человек.

Что касается потерь на фронте, то здесь было бы невозможно связывать руки командования, так как «от кампании 1917 г. зависит исход войны». Тем не менее оставшуюся часть призыва второй очереди ополчения и «белобилетников» призовут «лишь в самом крайнем случае». В заключение генерал Гурко отметил: «Делалось все возможное в прошлом и будет делаться в будущем для сохранения жизни людей за счет улучшения технического оснащения нашей армии. Однако осуждать командиров за недостаточно уделяемое внимание к столь деликатному вопросу, несомненно, означает подорвать наступательный дух в армии. Поступление в войска тяжелой артиллерии и новой техники даже не в таких больших объемах, как это принято у противника, разумеется, поможет сократить наши потери. Но все же мы ни в коей мере не можем на это рассчитывать сейчас, когда противник полон решимости сохранить за собой инициативу и втягивает нас в непрекращающиеся бои».

14,5 млн – это менее 10 % населения России, в то время как во Франции было призвано в армию более 16 % ее населения. Русские возражают, что для России 10 % являются более тяжким бременем, чем французские 16 %. Это связано с огромными расстояниями, малой плотностью заселения ее огромной территории, нехваткой железных дорог и шоссе, суровостью зим, когда требуется дополнительная рабочая сила для расчистки снежных заносов, низким процентом применения в промышленности паровых машин (эта цифра, выраженная в лошадиных силах, во Франции в 15 раз выше, чем в России) и, наконец, вызванной различными причинами низкой производительностью труда русских рабочих по сравнению с западноевропейскими.

Другие представители русского общества считают, что тот груз, каким стали для внутренней жизни эти 10 %, отторгнутые от производительного труда, многократно усугубляется неумением организоваться, что является национальной чертой. Бюрократия сразу же стала слабой и неэффективной. Уклоняясь от создания сильного правительства, она одновременно с подозрением относится к идее тесного сотрудничества с народом в деле защиты страны. Ей абсолютно не удалось завоевать симпатии масс людей и объединить их на борьбу, успех в которой требует сознательного участия всего населения до последнего человека.

Вероятно, многих из двух миллионов солдат, которых отнесли к категории «пропавших без вести и попавших в плен», следовало бы причислить к разряду «погибших». И все равно число пленных намного превышает мыслимые пределы, эта цифра значительно превосходит ту, что отмечается в любой из армий союзников. Это объясняется целым рядом причин, таких как необразованность, отсутствие настоящего патриотизма, неспособность офицеров обеспечить должный уровень дисциплины, недостаточная подготовка солдат, нехватка тяжелого вооружения и техники. И вновь: количество солдат, «направленных в отпуск или освобожденных от дальнейшей службы», составляющее 1 млн 350 тыс. человек, слишком велико. Оно говорит о том, что медицинское освидетельствование в тылу проводится чересчур снисходительно, что было бы настоящим самоубийством в странах с меньшим населением.

Цифры, отражающие оснащенность русской армии вооружением, было так же сложно получить, как и данные о численности ее солдат. Часто они противоречивы, так как отделы снабжения в тылу имеют тенденцию преувеличивать количество оружия и техники, отправленное на фронт. В то же время армейские штабы порой совсем не склонны признаваться в том, что имеют у себя артиллерию.

В следующей таблице, скопированной с официального документа Артиллерийского управления, отражено количество основных типов орудий и снарядов к ним, количество винтовок и пулеметов, имевшихся в русской армии на начало войны, а также дополнительные поставки вплоть до 14 ноября 1916 г., то есть за двадцать семь с половиной месяцев:

14 января, в день русского Нового года, на четырех фронтах, Северном, Западном, Юго-Западном и Румынском, имелось следующее количество орудий:

Сравнительная таблица на основе более упрощенных данных, где орудия классифицируются как легкие и тяжелые, с указанием их количества на Восточном театре, дана ниже:

На тот же момент у союзников на фронте во Франции имелось 9176 легких и 6369 тяжелых орудий против немецких 4349 легких и 5510 тяжелых.

У русских было всего одно тяжелое орудие на 989 ярдов фронта, в то время как во Франции у англичан – по 13, а у французов – по 10 тяжелых орудий на один километр.

Количество основных типов снарядов, которые имелись в распоряжении русских войск на фронте на 14 января, а также планируемые поставки до 14 апреля этого же года, когда планировалось начало активных действий, даны ниже:

На 14 января 1917 г. на вооружении войск всех пяти фронтов на Восточном театре находилось 2 млн 290 тыс. винтовок, на складах в резерве было еще 420 тыс. винтовок. Эти винтовки были следующих типов:

Русские трехлинейные – 1 млн 800 тыс.;

австрийские – 350 тыс.;

японские – 260 тыс.;

французские «Гра» и «Гра-Кропачек» – 300 тыс.

Итого: 2 млн 710 тыс.

Предполагалось, что к началу апреля на предприятиях России будет произведено еще примерно 400 тыс. винтовок. Были сделаны большие заказы в Америке (1,7 млн единиц на фирме «Ремингтон» и 1,8 млн единиц на фирме «Вестингауз»), но до сих пор была выполнена лишь малая часть из них. Представители компании «Ремингтон» получили свой первый заказ на 1,2 млн винтовок напрямую от правительства России в январе 1915 г. Начиная с сентября 1915 г. компания надеялась ежедневно поставлять в рамках данного заказа по 2 тыс. штук. Первая партия (15 тыс. штук) прибыла в страну в сентябре 1916 г.

На вооружении запасных частей состояли винтовки следующих типов:

русские трехлинейные – 223 305;

русские винтовки «Бердан» – 59 174;

французские «Гра» – 203 867;

итальянские «Веттерли» – 225 396;

японские – 19 989;

мексиканские – 5860;

немецкие системы Маузер – 12 707;

австрийские системы Манлихер – 16 093.

Итого: 766 391.

Русское правительство передало правительству Румынии 123 тыс. винтовок «Веттерли» и 62 млн патронов к ним, а также 60 тыс. австрийских винтовок и 25 млн патронов к ним.

На 14 января в русской армии на вооружении состояли следующие типы пулеметов:

русские системы Максим – 10 831;

системы Кольт – 1584;

немецкие системы Максим под русский патрон – 390; немецкие системы Максим под немецкий патрон – 81; австрийские системы Шварцлозе – 1145;

системы Мадсен – 355;

системы Шош – 100;

Гочкис – 450;

Льюис – 500.

Итого: 15 436.

Предпринимались энергичные меры к тому, чтобы к весне в каждом батальоне иметь по восемь пулеметов, а также увеличить количество пулеметных рот (по 12 пулеметов в каждой) на 100.

Запасы патронов к стрелковому вооружению в русской армии на 14 января 1917 г. составляли:

к русской трехлинейной винтовке – 730 млн;

к японской винтовке – 279 млн;

к винтовке системы Манлихер – 126 млн.

С учетом возможностей ежемесячного выпуска продукции на русских заводах поставок снарядов и патронов должно было хватить для проведения кампании 1917 г. Как показал прошлый опыт, ежемесячный расход снарядов зимой и весной должен был составить всего 150 штук для 3-дм пушек и 4,8-дм гаубиц, 75 штук – для 6-дм гаубиц, 100 штук – для 4,2-дм пушек и по 10 штук для орудий более крупных калибров.

В период непрерывных боев были достигнуты рекордные цифры для ежемесячного расхода основных видов боеприпасов:

Военные историки имеют право жаловаться на отсутствие патриотизма, вернее, общей национальной идеи, вследствие чего миллионы русских солдат сдавались в плен и сменяли здоровых немцев на полях и на заводах Центральных держав. Но им остается только восхищаться рыцарской стратегией русского Верховного командования.

Великий князь Николай, а позднее и сам император руководствовались одной главной идеей: сделать все, что было в их силах, для того, чтобы максимально облегчить бремя союзников на Западном театре.

В 1914 г., фактически не закончив мобилизацию, провели стратегическое развертывание лишь для того, чтобы ослабить давление на Францию. 2-я армия была брошена вперед наполовину отмобилизованной навстречу своей гибели в Восточной Пруссии. Но в результате этого вторжения, а также наступления 1-й русской армии в Берлин бросились целые поезда с беженцами, что больно ударило по нервам немецкого Верховного командования и заставило его еще 20 августа отвлечь часть сил с решающего театра. Русские считают, что, если бы эти войска остались на месте, они могли бы качнуть в другую сторону маятник сражения на Марне.

В это время в Галиции русские войска сразу же создали превосходство над австро-венгерской армией, сохранявшееся до конца войны.

Всю осень и зиму 1914 г., после того как воюющие стороны на Западном театре перешли к позиционной войне, несмотря на более суровые погодные условия, на большей части Восточного театра продолжалась упорная маневренная война. Переброска значительных сил на Вислу, завершившаяся победой под Варшавой, деблокирование 2-й армии силами 5-й армии в районе Лодзи, наступление у Прасныша – все это были подвиги в лучших традициях русской императорской армии.

Затем стала сказываться нехватка снарядов и винтовок. Русским пришлось в одиночку справляться с результатами горькой трагедии отступления 1915 г., так как западные союзники тогда еще не были готовы оказать им существенную поддержку.

Осенью 1915 г., по мнению союзников, перспективы на Восточном театре были самыми мрачными, но весной 1916 г. русские «серые шинели» снова показали себя во всем величии. И русское Верховное командование удерживало инициативу вплоть до вступления в войну Румынии, что увеличило обязанности русских войск, не прибавив им в качестве и количестве.

Главными операциями этого периода стали неудачные попытки наступления в марте на Северном и Западном фронтах. При этом удары наносились в невыносимо сложных погодных условиях с целью опять-таки ослабить давление на французских союзников под Верденом. Было проведено и успешное наступление в июне на Юго-Западном фронте, которое первоначально мыслилось как демонстративный удар с целью отвлечь австро-венгерские батальоны с участка фронта в Италии в районе Трентино.

Брусиловский прорыв явился выдающимся военным событием того года. По величине отвоеванной территории, количеству убитых и взятых в плен солдат противника, частей врага, которые тому пришлось перебрасывать на данный участок, он превосходил результаты всех других наступательных операций союзников. Сами за себя говорят следующие цифры. 1 июля, в день начала наступления на Сомме, войскам Англии и Франции здесь противостояли 1300 батальонов противника. 1 января 1917 г. эта цифра составляла 1327 батальонов. На Восточном театре 4 июня, в день начала Брусиловского наступления, против России сражались 509 батальонов немецких и 534 батальона австро-венгерских войск. 1 января 1917 г. русские связывали 854 немецких, 708 австро-венгерских и 24 турецких батальона. Силы противника на Восточном театре увеличились на 345 немецких, 174 австро-венгерских и 24 турецких батальона, в то время как группировка на Западном театре усилилась лишь на 27 немецких батальонов. И этот вклад в дело союзников был сделан при оснащенности армии, над которой бы посмеялись на Западе и за которую Россия заплатила кровью. За 27 дней боев в июне армии Брусилова потеряли 375 тыс. солдат, а до октября потери русских превысили миллион жизней.

Накануне революции перспективы кампании 1917 г. виделись более яркими, чем в марте 1916 г., когда все думали о судьбе кампании того года. Россия действительно была вынуждена из-за вступления в войну Румынии удлинить свой и без того протяженный фронт еще на 400 километров. Однако французские офицеры считали, что вскоре Румыния вновь внесет свой вклад в общую борьбу, и этот прогноз оказался более чем оправдан.

Русская пехота устала, однако она была менее утомленной, чем это было 12 месяцев назад. Становилось очевидным, что в будущем русское командование не должно столь расточительно относиться к людским ресурсам на фронте, но в запасных батальонах все еще находились 1,9 млн солдат, и более 600 тыс. прекрасных образцов человеческого материала вот-вот должны были прибыть по призыву из своих домов.

Почти по всем наименованиям запасы вооружения, боеприпасов и другого военного имущества превышали даже те, что русская армия имела перед мобилизацией, и даже намного больше, чем весной 1915 или 1916 гг. Впервые в достаточных количествах стали приходить поставки из-за границы. Англия и Франция слали сюда так необходимые русским аэропланы, Франция направила в русскую армию нескольких опытных специалистов-артиллеристов.

С каждым днем улучшалось управление войсками. Армия приходила в себя. За оставшиеся дни зимы солдаты должны были забыть прошлые неудачи, а затем с энтузиазмом 1916 г. снова устремиться вперед. Не было никаких сомнений в том, что, если бы выдержал каркас страны в тылу или даже если бы победила революция и она выдвинула бы человека, способного спасти армию от пацифистской пропаганды, в кампании 1917 г. русская армия стяжала бы себе новые лавры. И тогда при любых событиях она бы сумела оказать такое влияние на ход борьбы, что победа союзников была бы обеспечена уже в конце этого года.