Мелкий осенний дождь, то и дело принимавшийся ночью, к рассвету стих, а к полудню рассеялись и тучи. Небо стало бледно-голубым, каким оно бывает только осенью. Анна Стина пришла к руслагенской таможне заранее. По пути слышала, как колокол на башне церкви Святого Юханнеса пробил половину третьего. Кардель был уже на месте; впрочем, сказать «на месте» было бы преувеличением: он нарезал нетерпеливые круги вокруг условленного дуба. Пришел заранее. Они похожи, Кардель и дуб. Словно сошли с верстака одного и того же горе-столяра: могучие, корявые и тяжелые. Но куртка вычищена, если не выстирана, тщательно выбрит, сапоги блестят. Смазаны, а может, просто мокрые, хотя трава давно высохла. Увидел ее издалека, кивнул. Анна Стина не стала подходить близко; показала знаком — иди за мной. Они прошли по тропе, про которую, как она надеялась, никто, кроме нее, не знал. В землянке она показала ему где взять воду, где лежат сухие чистые пеленки. Показала тряпичную кошку и лошадку, где лежат сучья для костра. Намочила тряпочку в молоке и дала Майе пососать; та огорченно заплакала.

— Знает, что у мамы есть кое-что получше, — горько улыбнулась Анна Стина. — Но не волнуйся: это пока я с ними. От тебя-то они ничего другого не ждут.

Кардель за все время не произнес ни слова, сосредоточенно кивал, ответил только на последние слова:

— Ну да… ничего другого. Ничего хорошего.

Она взяла письмо, ключ и поцеловала малышей.

— Если все пройдет гладко, вернусь на рассвете. Самое позднее — к полудню.

Детишки проводили мать глазами и уставились на Кар-дел я — серьезно, изучающе: неужели это чучело и есть наша новая нянька? И не успела Анна Стина скрыться за деревьями, начали горько плакать.

— Долгим будет день, — пробормотал Кардель; вспомнил рассказ Винге о восковой фигуре Дамьена.

Она прибавила шаг, чтобы не слышать раздирающего душу крика младенцев — не дай Бог пошатнется решимость. Вернется в землянку— погубит и себя, и малышей. Вышла на опушку, посмотрела, как предвечернее солнце играет в пыльных окнах «Маленького Янса». Поморщилась — запахло Болотом. Идти еще далеко. Пройти весь Норрмальм, миновать Кошачье море, через мост в город.

А дальше — прямая дорога в Прядильный дом.