Днем 28 июля 1904 года в Джорджии шел дождь. Китти Ходжес и Салли Экинс были застигнуты грозой по дороге из школы. От здания сельской школы до дома семейства Экинс было всего полмили по дороге, которая теперь называется Исаак-Экинс-роуд. Китти и Салли было по девять лет. Добравшись до дома Экинсов, они переоделись в сухую одежду. Китти, само собой, пришлось надеть какие-то вещи Салли. До дома Китти была еще миля или даже больше, а дождь все не кончался, поэтому ее отец Генри Ходжес запряг в повозку лошадь и отправился за ней, чтобы привезти своего старшего ребенка и единственную дочь домой. Мокрую одежду он свернул в узел и запихнул под сиденье повозки. Он, разумеется, не знал, что ночью Китти убьют в той самой одежде, которую ей одолжила Салли Перл Экинс, а узел с мокрыми вещами найдут под сиденьем на следующий день.

От Коттондейла, штат Флорида, до Стейтсборо, штат Джорджия, 275 миль на восток. Коттондейл расположен вблизи северной границы Флориды, а Стейтсборо – в южной части Джорджии. Однако Стейтсборо находится довольно далеко к востоку от тех мест, где произошли предыдущие убийства. В нескольких милях от Стейтсборо располагалась железнодорожная станция Колфакс, рядом с которой сам собой вырос захолустный поселок.

Двадцать восьмого июля 1904 года на ферме в Стейтсборо, штат Джорджия, топором была убита семья из пяти человек. Дом, который находился в трех четвертях мили от железной дороги, но при этом в миле от жилища ближайших соседей, был подожжен. Члены погибшей семьи были белыми, и это, по-видимому, сыграло свою роль. На следующий день были арестованы двое чернокожих. Их судили и признали виновными, а менее чем через три недели после того, как стало известно о преступлении, их линчевала толпа разъяренных местных жителей. (Я только что упомянул, что дом, где было совершено убийство, стоял в миле от жилища ближайших соседей. Однако следует пояснить, что менее чем в миле от дома проживали несколько цветных крестьян-издольщиков, но в те времена белому фермеру даже в голову не могло прийти назвать их «соседями».)

Здесь следует обсудить три вопроса. Во-первых, само убийство, во-вторых, суд Линча и, в-третьих, – улики, которые имелись против тех, кого линчевали. Факты, относящиеся к убийству, очень скудны. Однако они представляются вполне логичными и достоверными – за исключением двух. Генри Ходжес был убит вне дома после наступления сумерек – предположительно в тот момент, когда он был занят вечерними работами по хозяйству. Шляпа Ходжеса была найдена на некотором расстоянии от дома, на ведущей к жилищу дорожке, а в грязи рядом с ней обнаружили следы потасовки. Здесь же нашли несколько лужиц запекшейся крови, хотя тело Ходжеса было обнаружено внутри дома, что указывает на… впрочем, об этом позже.

Жена Ходжеса Клаудиа и его дочь Китти, как и глава семьи, тоже получили удар по голове топором. Улики, найденные на месте преступления, свидетельствовали о том, что обе они подверглись сексуальному насилию – хотя тогдашние газеты не имели возможности рассказать о том, о каких именно уликах шла речь. Двое других детей, один грудной младенец, другой уже начавший ходить, погибли в огне. Рядом с телом Клаудии был найден кошелек с несколькими долларами.

Керосиновую лампу без стеклянного абажура преступник оставил на столбе калитки. Около 11:00, когда стало известно о преступлении, она все еще горела.

На основании вышеизложенного вы вполне можете прийти к выводу, что это преступление было делом рук «Человека с поезда». И я думаю так же. При этом я опираюсь на следующие факты:

1) изолированное положение дома, что вполне вписывается в картину других преступлений маньяка;

2) близость места преступления к железной дороге – эту особенность мы отмечали уже неоднократно;

3) сексуальные действия, совершенные преступником по отношению к девятилетней девочке;

4) то, что жертвы были убиты ударом по голове, нанесенным, по всей видимости, топором;

5) отсутствие какого-либо более или менее очевидного мотива;

6) то обстоятельство, что драгоценности миссис Ходжес (включая ее обручальное кольцо), а также кошелек с деньгами остались на месте преступления;

7) то, что дом был подожжен. «Человек с поезда» обычно поступал именно так, когда жилище жертв располагалось в более или менее пустынном месте, что давало ему возможность скрыться задолго до того, как пожар обнаруживали;

8) то, что тела жертв перетаскивали с места на место без какой-либо очевидной цели;

9) и, наконец, горящая керосиновая лампа без абажура – эта деталь стала чем-то вроде «фирменного знака» «Человека с поезда».

О втором убийстве – суде Линча над Ридом и Като – известно гораздо больше, чем о первом. Это страшные факты. Рида и Като связали, облили 10 галлонами керосина, а затем, живых, подожгли. За происходящим наблюдали сотни людей, в том числе дети. Несчастные Рид и Като умоляли пристрелить их. Некоторые из присутствовавших фотографировали происходящее. Впоследствии снимки продавались, как почтовые открытки.

После убийства Ходжесов в округе Буллок началось нечто вроде погромов, направленных против чернокожего населения. Пола Рида обвинили в убийстве и арестовали на следующий день после совершения преступления. Его жена Харриет дала показания против него и его друга Уилла Като. Несколько дней спустя Рид сам сознался в своей причастности к преступлению. Он делал это несколько раз, однако при этом настаивал, что пытался совершить всего лишь кражу, причем неудачно, но никого не убивал. При этом он всякий раз частично менял свои показания о том, кто был его соучастником и кто именно расправился с семьей Ходжес. В первый раз Рид сообщил, что его соучастниками были Джон Холл и Хэнк Толберт, вместе с которыми он работал на скипидарной фабрике в Стейтсборо. Уилл Като, по словам Рида, в преступлении не участвовал. Через несколько дней Рид заявил, что убийство совершили Уилл Рэйни и Уилл Като. Затем – что с семьей Ходжес расправился некий «клуб», созданный с целью сбора средств для двух чернокожих проповедников – Гейнса и Толберта. В других своих заявлениях он указывал на человека по имени Дэн Янг, на некоего Хэнди Белла, а еще на чернокожего по прозвищу Кид. До своей гибели он успел также назвать имена Билла Голдена, Моуза Пэриша и Алекса Холла.

Местная полиция арестовала всех этих людей, хотя шериф Кендрик, проводивший задержания, выразил сомнение в их причастности к убийству семьи Ходжес. В статье Моусли и Брогдона, выдержку из которой я уже приводил и на которую еще буду ссылаться, говорится, что в местной тюрьме в то время скопилось сразу пятнадцать чернокожих арестантов. Однако в материале, опубликованном в газете «Атланта конститьюшн», в номере от 1 августа 1904 года, упоминается о «множестве» арестованных чернокожих. Не исключено, что цифра «пятнадцать», которую приводили многие СМИ, относилась к тому времени, когда с момента арестов прошло уже несколько недель. Шериф отправлял в камеры всех, кто, по его мнению, мог быть причастен к преступлению, но затем отпускал тех, кого не удалось связать с убийством.

Пол Рид в своих противоречивых показаниях нередко упоминал о так называемом клубе «До рассвета». Считалось, что эта организация объединяет чернокожих, которые планируют и совершают преступления, направленные против белых. Репортажами о деятельности клуба «До рассвета» тут же запестрели все местные газеты. Предполагалось, что отделения этой организации действуют и в других округах штата Джорджия, а также в городке Салем, штат Алабама, и даже в Хомервилле, штат Виргиния. В Пало, штат Джорджия, находящемся в сотнях миль от Стейтсборо, были дотла сожжены три здания, в которых, как предполагалось, собирались члены клуба «До рассвета». Неподалеку от Таллахасси был убит белый фермер по имени Н. В. Эппс. Застреливший его чернокожий заявил, что является членом местного отделения этой организации. Это еще больше накалило обстановку.

Рид утверждал, что, решив выйти из организации как раз в момент, когда было совершено убийство семьи Ходжес, он тем самым спас еще три белых семейства, которые должны были подвергнуться нападению в ту же ночь. Он также заявил, что и сам является мишенью для членов организации, поскольку осмелился порвать с ней. В округе Буллок один мужчина был застрелен на месте всего лишь из-за внешнего сходства с Хэнди Беллом, которого Рид назвал одним из членов клуба «До рассвета».

В качестве ответной меры были сформированы группы противодействия чернокожим экстремистам. Разумеется, клуб «До рассвета» существовал лишь в воспаленном воображении Пола Рида, но для борьбы с ним были привлечены вполне реальные силы. В Реджистере, штат Джорджия, в десяти милях от места убийства семьи Ходжес, двое чернокожих мужчин были застрелены из засады. В Портале, штата Джорджия, в семи милях от места гибели Ходжесов, чернокожий мужчина был застрелен, а его жена выпорота кнутом. Как утверждают Моусли и Брогдон в своей работе «Суд Линча в Стейтсборо», «произошло множество других нападений на чернокожих. При этом “Стейтсборо ньюс” выступала в поддержку таких действий». Акты насилия в отношении цветного населения стали настолько распространенным явлением, что многие чернокожие предпочли бежать в другие районы. По мере того как фермеры и владельцы фабрики по производству скипидара стали все явственнее ощущать нехватку рабочей силы, они начали предпринимать меры, чтобы как-то успокоить население и снять напряженность. Впоследствии и «Стейтсборо ньюс» признала, что клуб «До рассвета» никогда не существовал.

В ходе короткого судебного процесса Рид и Като были признаны виновными в убийстве семьи Ходжес. При этом для вынесения вердикта присяжным хватило нескольких секунд. После суда брат Генри Ходжеса, священник из Техаса, сделал все возможное, чтобы не допустить линчевания осужденных. Он пытался сдержать кровожадно настроенную толпу и убедить местных жителей, что осужденных должна покарать существующая система правосудия. Мать Клаудии Ходжес, напротив, подстрекала местных жителей сжечь осужденных живьем. Есть много информации о том, как осужденные были захвачены толпой, как их пытались отбить у толпы, о принятом толпой решении и т. п., но я не стану сейчас ее приводить, поскольку эта история отвратительна и душераздирающа и во многом перекликается с другой, похожей, которую я расскажу немного позже. В конце концов, главная тема этой книги – не суды Линча и не расовое насилие, и нас гораздо больше интересует убийство семьи Ходжес.

Когда я рассказал вам об этом преступлении в начале данной главы, я сделал это так, словно это часть рассматриваемой нами серии, опустив улики, которые были представлены для доказательства вины Рида и Като. Если вы прочтете современные описания этого дела, вы убедитесь, что все они не оставляют сомнений в том, что именно Рид и Като расправились в Ходжесами.

Лучшим отчетом об этом преступлении является 14-страничная статья Чарлтона Моусли и Фредерика Брогдона, опубликованная в «Джорджия хисторикал куортерли» летом 1981 года. Это – почти научный труд. Статья обильно снабжена сносками и написана прекрасным простым языком. Все современные материалы, посвященные этой теме, так или иначе основаны на работе этих авторов. Хотя Моусли и Брогдон не говорят об этом прямо, в целом они соглашаются, что Ходжесов убили Рид и Като, и излагают историю этого преступления так, словно в ней нет никаких загадок и неясностей. С позволения авторов, я приведу несколько отрывков из их статьи, чтобы вам легче было понять их точку зрения.

Можно ли считать случившееся деянием Божьим или действием сил природы?

Размышляя об увиденном кошмаре, некоторые люди заподозрили, что за всем этим кроется нечто большее. Прибывшие на место первыми Вудкок и Вудрам, несмотря на потрясение, сразу же обратили внимание на керосиновую лампу без абажура, которая стояла на столбе калитки дома Ходжесов и все еще горела. Этот предмет, судя по всему, был безмолвным свидетелем ужасных событий, произошедших здесь некоторое время назад. Кто-то из собравшихся стал набирать воду из колодца, чтобы остудить угли вокруг мертвых тел. Другие тем временем принялись осматривать двор и с ужасом обнаружили свидетельства насильственного преступления. На дорожке они нашли шляпу Генри Ходжеса, а около нее, в грязи, явные следы борьбы. Самой же страшной их находкой оказались несколько лужиц загустевшей, запекшейся крови. Затем в свете еще не погасшего пламени кто-то заметил отпечатки мужской обуви на земле и кровавые следы чьих-то рук на заборе.

На следующий день, утром пятницы, 29 июля, на дороге, ведущей к ферме Ходжеса, собралась большая толпа. Из груды обгорелых обломков, в которую превратился дом фермера, торчали две дымовые трубы. На столбе у калитки все еще стояла керосиновая лампа – топливо в ней закончилось, и огонь погас… При свете дня собравшиеся еще раз обследовали место преступления. При этом им удалось обнаружить несколько важных улик. Например, вокруг фермы были найдены следы ног четырех неизвестных мужчин, у одного из которых не было обуви. Соседи привели собак и пустили их по следу. Те вывели проводников к мосту Фиштрэп на ручье Лоттс-Крик. Дальше след обрывался – точнее, он был уничтожен большой группой чернокожих, устроивших на берегу пикник. В лесу неподалеку от сожженного фермерского дома, рядом с поваленным деревом, нашли пару ботинок. Они оказались разными: один представлял из себя грубый башмак, другой – туфлю с эластичной прорезиненной подошвой. Каблук одного из них (неясно, какого именно) был покрыт смолой. На месте преступления между тем обнаружили несколько прядей волос (предположительно Клаудии Ходжес), которые также были испачканы смолой. Один из фермеров узнал ботинки, которые, по его словам, были из двух пар обуви, которые он недавно приобрел для чернокожего работника, живущего на территории его фермы, Пола Рида. На дороге недалеко от того места, где были найдены башмаки, другой сосед Ходжесов обнаружил нож. Его тоже опознали как принадлежащий Полу Риду. Так у «следователей» появился первый подозреваемый.

Здесь я ненадолго прерву повествование Моусли и Брогдона, чтобы пояснить, что ботинки и нож были найдены отнюдь не на территории фермы Ходжеса. Не уверен даже, что именно там были обнаружены шляпа и следы борьбы на мокрой земле. Судя по всему, шляпа и следы борьбы были найдены за калиткой, на столбе которой стояла керосиновая лампа, ближе к дороге. Что же касается башмаков и ножа, то на них доморощенные следователи наткнулись уже после того, как зона поисков была расширена. Замечание о том, что найденные пряди волос предположительно принадлежали Клаудии Ходжес, выглядит надуманным, поскольку никто из осматривавших место преступления наверняка не мог точно установить, откуда взялись эти волосы. Более того, никто из них не мог даже сделать более или менее обоснованного предположения на этот счет. Тем не менее они запросто домысливают, что эти волосы принадлежали одной из пяти жертв убийства, более того – конкретно Клаудии Ходжес. Крайне неубедительно выглядит также и утверждение, что неподалеку от фермы были обнаружены «следы четырех неизвестных мужчин». В самом деле? Из чего именно следует, что эти люди были «неизвестными»? На каком основании был сделан вывод, что это не просто отпечатки ног соседей или местных крестьян, идущих по своим делам?

Мне также непонятно, почему Моусли и Брогдон считают, что обувь, о которой шла речь выше, была куплена для Пола Рида. Насколько я могу судить по газетным репортажам, эту обувь отдали Полу Риду. На мой взгляд, это может означать только одно – что башмаки достались ему после того, как изначальные владельцы их порядком износили. Тем не менее вот что по этому поводу писали Моусли и Брогдон:

В субботу утром группа мужчин пришла к дому Пола Рида, чтобы обыскать его. Они обнаружили ботинок, который подходил к тому, который нашли возле дома Ходжесов. А под фундаментом дома Рида нашли еще один – опять-таки в точности такой же, как другой ботинок, найденный около места убийства. Собравшиеся также обнаружили рулон ситца и ситцевое платье того же цвета, что и шнурки от найденных ботинок. Кроме того, ткань в кармане брюк Рида оказалась испачканной чем-то, очень похожим на кровь. Рид отрицал свою причастность к преступлению, но в то же время охотно признал, что найденные ботинки принадлежат ему. Что касается крови в кармане его брюк, то, по словам Рида, она осталась от убитой им куропатки, которую он туда засунул. …История, рассказанная Харриет Рид, представляла ее мужа и их соседа Уилла Като в крайне невыгодном свете. По ее словам, Уилл Като и ее супруг считали, что Генри Ходжес держал в доме 300 долларов монетами – он якобы хранил их в чайнике, закопанном рядом с курятником. Харриет сообщила, что как-то вечером незадолго до убийства ее муж и Като отправились домой к Ходжесу, чтобы завладеть деньгами. Однако по дороге они столкнулись с самим хозяином и, опасаясь разоблачения, попытались отвлечь его внимание рассказом о том, что ходили купить струны для банджо и Като укусила в ногу змея. По словам Харриет, они поинтересовались у Ходжеса, что лучше положить на место укуса. Вечером в день убийства они решили повторить свою попытку и снова отправились домой к Ходжесу, полные решимости добыть деньги, даже если для этого им придется убить всю его семью, однако опять попались Генри на глаза раньше времени. На этот раз между ними и Ходжесом произошла драка. В результате Генри Ходжес был убит, а затем такая же участь постигла и его супругу, которая пыталась помочь мужу. Придя в ужас от содеянного, Рид и Като оттащили тела Генри и Клаудии в дом. Вне себя от страха, они тут же ушли, но затем, поразмыслив немного, решили вернуться, чтобы поджечь дом и тем самым уничтожить улики. Примерно через час они снова проникли в дом и, обыскивая его в поисках денег, наткнулись на девятилетнюю Китти Коринн, старшую из детей Ходжесов, спрятавшуюся за сундуком. Эта история, рассказанная Харриет, очень быстро разлетелась по округе – люди охотно передавали ее из уст в уста. Маленькая Китти, надеясь сохранить себе жизнь, предложила Уиллу Като и Полу Риду пятицентовик, но они не пожалели ребенка и раскроили девочке череп основанием переносной лампы. Двоих младших детей Ходжесов, Хармона и Тэлмаджа, оставили умирать в огне. Обрызгав все вокруг керосином из лампы, Като и Рид подожгли дом, который мгновенно превратился в пылающий факел.

Возможно, Пол Рид не был образцовым гражданином – вероятно, именно поэтому его и заподозрили в совершении убийства. Я даже готов поверить, что Пол Рид и его многочисленные приятели действительно собирались ограбить Ходжесов – не убить их и сжечь их жилище, а похитить деньги, которые, по слухам, были закопаны где-то во дворе. Возможно, решение суда было вызвано показаниями Уилла Като, который во время слушаний «допустил», что лично присутствовал при подобных разговорах, – хотя и отрицал все остальные выдвинутые против него обвинения, а также, по его словам, отговаривал Рида и его друзей от этой затеи. Хочу заметить вот еще что: если такие разговоры действительно имели место, это объясняет, почему Харриет Рид вскоре после ареста с такой готовностью дала показания против своего мужа. Когда ей сообщили, что Ходжесы были ограблены и убиты, она, скорее всего, решила, что Пол Рид и правда решился на подобное злодейство (напомню, что Ходжесов на самом деле никто не грабил).

Теперь поговорим о ноже. В своем первом репортаже, посвященном убийству Ходжесов, в номере от 30 июля «Вашингтон пост» писала, что «черепа Ходжеса, его жены и одного из детей были проломлены – по всей видимости, топором». Поначалу почти во всех подобных материалах утверждалось, что у супругов Ходжес и их старшей дочери головы были раздроблены ударом топора, а двое младших детей погибли в огне. В последней из своих статей об этом деле (номер вышел в свет уже после смерти Рида и Като) «Вашингтон пост» также сообщала, что Ходжесы были убиты топором.

В таком случае, какое отношение имеет к убийству нож? Разве кто-то погиб от удара ножом? Моусли и Брогдон избегают этого противоречия, поскольку нигде не пишут о том, что убийца использовал именно топор. Они, впрочем, не утверждают и того, что топор в данном случае не использовался. У них удобная позиция: они просто-напросто игнорируют сообщения о применении преступником топора. И у них для этого есть весомые основания: или вы принимаете во внимание наличие топора, или следуете версии об убийстве при помощи ножа. В данном случае Моусли и Брогдону пришлось делать выбор, потому что один вариант исключает другой. Если следовать версии, что орудием преступления был нож, значит, убийство, скорее всего, было совершено Полом Ридом и/или кем-то из его приятелей из того длинного списка, который он озвучил в ходе следствия и судебного процесса. Если же мы предпочтем версию, согласно которой убийство совершено топором, то убийцей, вероятнее всего, был «Человек с поезда». Согласно «ножевой» версии, мотивом преступления было ограбление. Если же считать, что убийца орудовал топором, тогда ограбление совершенно ни при чем. Вопрос в том, какая из версий более правдоподобна.

Отвлечемся на секунду от темы нашего повествования. Вам известна разница между керосиновой лампой и керосиновым фонарем? Те из вас, кто помоложе, скорее всего, даже не поймут, о чем я. Поэтому лучше я объясню, что имею в виду. Керосиновые лампы, которые использовались во времена, о которых идет речь, в подавляющем большинстве случаев были сделаны из стекла, и их практически никогда не выносили из дома. Фонарь был более прочным устройством, сделанным не только из стекла, но и из металла, и предназначался для использования именно на открытом воздухе. Лампы обычно ставили на какую-нибудь ровную поверхность, в то время как фонари либо держали в руке, либо подвешивали. Более того, многие из них имели на основании выпуклость, которая мешала устанавливать их вертикально на плоской поверхности.

Когда я впервые прочитал репортажи, где упоминался стоявший на столбе калитки керосиновый фонарь, я сразу понял: имелась в виду лампа, поскольку там говорилось, что она была без абажура. Абажур – это часть лампы, но никак не фонаря. А теперь давайте прочтем отрывок из статьи, опубликованной в газете «Атланта конститьюшн» 1 августа 1904 года:

Появились свидетельства того, что преступление, совершенное в отношении семьи Ходжес, а конкретно – миссис Ходжес и ее девятилетней дочери, Китти, было еще более чудовищным, чем предполагалось поначалу. Похоже, основным мотивом было вовсе не ограбление, поскольку в доме рядом с телом миссис Ходжес был найден кошелек с небольшой суммой денег. Сейчас более достоверной считается версия, согласно которой первым был убит мистер Ходжес – на него напали в конюшне. Следующей нападению подверглась маленькая Китти. На ее крики прибежала ее мать, державшая в руках зажженную лампу, – ее несчастная поставила на столб у калитки. Предполагается, что преступники, прежде чем убить миссис Ходжес, надругались над ней. Затем они стащили все тела – и живых и мертвых – в дом и с помощью факела подожгли жилище Ходжесов. Эта версия соответствует показаниям супруги одного из обвиняемых.

На самом деле не соответствует. Мы только что приводили показания миссис Рид: основным мотивом было ограбление, никаких изнасилований не было и в помине, а Китти убили после того, как погибли ее родители, причем внутри дома, а не во дворе. Так что показания супруги Рида совершенно не соответствуют вышеприведенной версии.

Причиной неверного воссоздания картины преступления были неправильные ответы на вопросы: «почему лампа стояла на столбе калитки?» и «почему на лампе не было абажура?». Мужчина, отправляясь в сарай или конюшню для выполнения обычных вечерних работ, ни за что не взял бы с собой керосиновую лампу – он наверняка прихватил бы фонарь. Женщина же, выбегая во двор в экстремальной ситуации, вполне могла схватить попавшуюся под руку керосиновую лампу (прошу меня простить за оттенок сексизма, присутствующий в моих рассуждениях, но ничего не поделаешь – сто лет назад, да еще в сельской местности, гендерные роли были распределены весьма четко). Многие из тех, кто пытался анализировать информацию об этом преступлении, имеющуюся в открытом доступе, исходили в своих рассуждениях из того, что миссис Ходжес стремглав выбежала во двор с зажженной лампой в руке. При этом кое-кто высказывал предположение, что стеклянный абажур лампы просто-напросто лопнул из-за жара, исходившего от горящего дома.

Однако есть два момента, которые вызывают сомнение в достоверности этой теории. Во-первых, ее сторонники утверждают, что миссис Ходжес выскочила во двор с горящей лампой в крайне острой ситуации, а именно – услышав крики дочери (или, возможно, беспокоясь из-за непривычно долгого отсутствия мужа). Но тогда почему она – судя по всему, за несколько секунд до нападения на нее саму – спокойно поставила лампу на столб калитки? Объяснить это в самом деле трудно. Попробуйте представить себе эту ситуацию, и вы поймете, что вряд ли миссис Ходжес сделала бы это, если бы понимала, что преступник вот-вот набросится на нее, – как и в случае, если бы увидела перед собой окровавленное тело дочери. Почему же тогда она хладнокровно поставила лампу на столб калитки? Это кажется абсолютно необъяснимым.

Данная версия также предполагает, что три жертвы были убиты вне дома, после чего преступник втащил их тела внутрь и поджег жилище. Но в тот день, когда была убита семья Ходжес, с утра и вечером шел довольно сильный дождь. Соседи поначалу даже подумали, что пожар возник из-за удара молнии. Если трое из Ходжесов погибли за пределами дома, а затем были втащены внутрь, на земле должны были остаться следы волочения, а также глубокие отпечатки ног преступника. Более того, если бы жертвы погибли от ударов топором по голове или же были зарезаны ножом, на следах волочения осталась бы кровь, что сделало бы эти следы еще более заметными.

Далее. Согласно рассматриваемой нами версии, соседи, первыми прибывшие на место преступления, обнаружили следы потасовки и восемь отпечатков ног на дорожке рядом с домом. Странно, что при этом они не заметили трех следов волочения и отпечатков ног, ведущих к дому.

Волочить по земле труп – нелегкое дело. Откровенно говоря, мне никогда не приходилось это делать, но мне рассказывали, что это очень трудно. А теперь представьте себе: ночь, вы находитесь на стоящей особняком ферме, перед вами три трупа. Скажите, чего ради вам в такой ситуации потребуется затаскивать тела в дом?

Чего не знали, да, пожалуй, и не могли знать те, кто пытался восстановить картину данного преступления, – это что на восточном побережье страны действовал маньяк, переезжавший с места на место и убивавший людей целыми семьями при помощи топора. Не знали они и о том, что этот маньяк совершал сексуальные действия в отношении девочек-подростков. Им также было неизвестно, что своеобразным «фирменным знаком» этого чудовища в человеческом обличье была керосиновая лампа без абажура, оставленная зажженной на месте преступления.

Моусли и Брогдон, утверждая, что мотивом убийства Хиджесов было ограбление, воспринимают утверждения о том, что Клаудиа и ее дочь были изнасилованы, как попытку вызвать гнев у общественности:

В понедельник «Саванна морнинг ньюс» и «Огаста кроникл» напечатали статьи, которые лишь подлили масла в огонь. Основываясь на том факте, что рядом с телом Клаудии Ходжес были найдены частично расплавившееся золотое кольцо и несколько монет, газеты отвергают версию о том, что основным мотивом убийства стало ограбление. Более того, они открыто утверждают, что «пламя должно было скрыть еще более ужасное преступление» и что это чудовищное преступление было совершено еще до того, как начался пожар. Упомянутые издания весьма прозрачно намекали на то, что в отношении Клаудии и Китти Ходжес были совершены развратные действия – либо до их смерти, либо после нее.

Газеты в самом деле не просто намекали на это – они прямо утверждали, что так и было, хотя и не использовали, в соответствии с нормами журналистской этики начала прошлого века, такие слова и выражения, как «сексуальное нападение» или «изнасилование». То, что в современной специальной литературе называют «несколькими долларами», в статье упоминается как «несколько монет», что явно принижает существенность этой детали. Моусли и Брогдон вообще концентрируются не столько на убийстве семьи Ходжес, сколько на устроенном толпой суде Линча. Для них основной смысл такой детали, как монеты, состоит в том, чтобы оценить, насколько серьезную роль она сыграла в дальнейшем разжигании кровожадных настроений толпы, которые и так уже готовы были в любой момент выплеснуться наружу. Однако для нас главное в данном случае – факт, что изнасилование все-таки было, а ограбления не было. «Человек с поезда» в десятках случаев оставлял нетронутыми лежащие на виду драгоценности и деньги. Грабители обычно так не поступают. Моусли и Брогдон, кстати, признают, что «многие из показаний Харриет Рид были противоречивыми, и если убийцы, как она утверждала, в самом деле унесли с места преступления какие-то деньги, никаких подтверждений этому в результате проведенного расследования найдено не было – да и сама миссис Рид ничем не смогла подтвердить свои предположения на этот счет». Следовательно, никакого ограбления не было и в помине.

Утверждения о том, что маленькая девочка была изнасилована, могли появиться только при наличии недвусмысленно указывающих на это деталей – например, если на ее теле отсутствовало нижнее белье или если бы ее конечности находились в каком-то неестественном положении. А ведь мы знаем, что именно в таком виде «Человек с поезда» часто оставлял тела своих несовершеннолетних жертв женского пола.

Из этой книги хорошо видно, что всегда находится человек, на которого первым делом падают подозрения. Да-да, всегда есть тот, кого готовы обвинить в преступлении. В большинстве случаев этот человек способен оправдаться – если, конечно, ему представится такая возможность. Пол Рид стал первым подозреваемым из-за выброшенной обуви и своей дурной репутации. Вопрос, однако, вот в чем: имел ли Пол Рид реальную возможность доказать свою невиновность?

Я полагаю, всеобщая уверенность в виновности Рида и Като основывалась на весьма распространенной точке зрения, что невиновный никогда не признается в причастности к преступлению, которого он не совершал. На самом деле это не так, хотя доля правды в такой позиции есть. Но если в рассматриваемом нами случае эту долю убрать, обвинение против Рида и Като разваливается, словно карточный домик.

В действительности люди довольно часто сознаются в преступлениях, которых не совершали. Более того, я полагаю, что невиновные сознаются в убийствах гораздо чаще настоящих преступников. Правда, в подавляющем большинстве это делают сумасшедшие. Но я вас уверяю, что если 15- или 18-летнего молодого человека запереть в тесной комнате, набитой полицейскими, которые твердят ему в ухо: «Не ври нам, парень, мы знаем, что ты это сделал, и у нас уже есть все необходимые доказательства», – вероятность того, что юноша, который ни в чем не виноват, сознается в чем угодно, даже в убийстве, очень велика. Некоторые слабохарактерные, нервные, уязвимые люди могут оговорить себя потому, что боятся представителей властей, а те настойчиво требуют от них признания.

По мере того как люди взрослеют, становятся более зрелыми и уверенными в себе, их способность противостоять психологическому давлению и ложным обвинениям растет. Но с момента ареста Пол Рид, Харриет Рид и Уилл Като наверняка понимали, что находятся в серьезной, очень серьезной опасности. Признаю, что не очень корректно спекулировать на негативных стереотипах, в том числе касающихся отношений между белыми и чернокожими в эпоху расовой сегрегации на юге США. Но, полагаю, можно без особой натяжки предположить, что Пола Рида поместили в камеру, полную белых полицейских, которые угрожали ему, говоря: «Даже не думай врать нам, приятель. Мы точно знаем, что ты замешан в этом, так что лучше тебе рассказать нам всю правду прямо сейчас – иначе ты не доживешь до утра».

Мы не можем утверждать, что все было именно так, но вполне резонно будет предположить, что Пола Рида, Харриет Рид и Уилла Като допрашивали именно в такой манере. Харриет Рид оказалась самым слабым звеном. Она сломалась первой и рассказала историю, которая укладывалась в общую картину убийства Ходжесов в том виде, в котором ее представляло себе следствие. То, что говорили после этого Рид и Като, имело целью минимизировать ущерб от показаний Харриет. Вероятно, Рид обвинял в убийстве одного человека за другим просто потому, что пытался угадать, кто именно мог расправиться с семьей Ходжес, – в надежде, что настоящего убийцу арестуют, допросят и он сознается в содеянном, тем самым сняв подозрения с самого Рида. Но его расчет не оправдался. Как только Харриет Рид дала показания, дающие возможность обвинить в убийстве ее мужа и Като, оба они были обречены. С этого момента вопрос состоял только в том, будут ли они казнены властями штата или растерзаны разъяренной толпой.