Чужая сторона

Ряба покачивалась в торбе, довольная собой и напарником. Два дня назад они с Мышью очередной раз исполнили волю Тьмы и свое предназначение: урожай был хорош, на Ту-Сторону, в Чернобогов полон отправились пятьдесят две души. Надоевшее скоморошье представление окончено, личины сброшены… можно наслаждаться.

Почти сотню лет пара неразлучных демонов странствует по Славии. Бродит по окраинам Руси и, пользуясь наивными желаниями и мечтами бедняков-простолюдинов, одурачивает и убивает с помощью черной, вызывающей безумие волшбы. Ряба и Мышь не ведают усталости и не жаждут награды. Неутомимые в своем желании творить зло, выкашивают они поселение за поселением. У демонов нет иных желаний и потребностей, они работают – и, словно истинные мастера, получают от своего ремесла великое удовольствие. И всё же самое сладкое время для них – в пути, от одной цели к другой. Преданные слуги Тьмы выучились за годы странствий ценить пору, когда можно сбросить притворную личину и путешествовать во всей своей черноярской красе, распугивая по дороге всю эту мелкую лесную шушеру…

Наслаждение – наблюдать за тем, как шарахаются от них местные обитатели: животные, птицы, духи – все они нутром чуют угрозу, ощущая чуждую их миру силу, а потому пытаются побыстрее убраться с дороги. Порой кажется, что даже запоздалые осенние цветы складывают свои лепесточки, лишь бы укрыться от тварей, что неспешно движутся по густо усыпанной опавшей листвой тропе.

Боятся – значит, уважают. Уважают – значит, боятся.

Нечистики Белосветья, какими бы сильными они ни считались, не могут сравниться с воплощенными демонами Чернояра. С ними не совладает ни хмурый леший, ни могучий водяной, а всякие домовые и дворовые, амбарники и банники в присутствии Рябы и Мыши попросту исчезают, не в силах побороть черную волшбу. Она выталкивает их, изгоняет на время – и не дает вернуться, пока смертоносная пара находится в поселении. Доможилы не в силах предупредить хозяев о грядущей беде, а потом… потом становится поздно. Только и остается им, задохликам, стенать на пожарищах, оплакивая погубленные людские души и разрушенные дворы. Жаль, насладиться этими стонами удается нечасто – сделанное уже сделано, нужно идти дальше… И они идут, вернее идет Мышь, которому выпала честь нести в торбе за спиной одно из самых коварных порождений Чернояра – Рябу.

Мышь неутомимо и неспешно шагал звериной тропой, углубляясь все дальше в чащу. Спешки не было, но благоразумие требовало убраться от погубленного села подальше. Полное отсутствие страха не мешало демонам соблюдать осторожность – потому и с делом своим они справлялись столь успешно. Третий глаз Мыши указывал нужное направление, вел к цели, и заблудиться они не могли. Впереди лежал длинный путь сквозь враждебную землю, и для порождений Чернояра в Белосветье всё казалось уродливым и чужим.

Мышь вдруг остановился и потянул носом, принюхиваясь.

– Хозяйка, – пробасил он.

Ряба торопливо извернула шею, чтобы видеть дорогу впереди и…

Это уже не было Белосветьем, путников втянуло в иное место, принявшее точный облик ничем не примечательного лесного уголка. С ними желали говорить, потому и вырвали их призраков из дольнего мира.

На мертвой дороге закружился черный вихрь, со всполохами темно-красного пламени, а в воздухе разлился едкий запах серы и гари. Еще пара мгновений, и перед восхищенными демонами предстала расплывчатая фигура, очертаниями похожая на женщину и при этом непрерывно меняющаяся. Острые, гибкие отростки черноты текли, рвались и клубились по краям, будто змеи, и лишь там, где у людей полагалось быть голове, блестели два маленьких огненных глаза.

– Хозяйка, – повторил Мышь, кланяясь так низко и так резко, что Ряба едва не вывалилась из торбы.

– Владычица наша Тьма, – раскудахталась Ряба, упираясь крыльями в затылок напарника, чтобы не упасть, и с обожанием глядя на клубящуюся тень.

Тьма не часто баловала демонов личным вниманием, да того и не требовалось, ее посланцы давно действовали самостоятельно и в наставлениях не нуждались. Ряба и Мышь чувствовали присутствие хозяйки ежечасно, она была у них и в крови, и в думах, но чтоб она им явилась самолично, чтобы выдернула для того в Иномирье… О таком они не смели и помыслить, но это случилось. Тьма была здесь – более того, она с ними говорила, оказав верным слугам великую милость.

В дымном воздухе прошелестел тихий свистящий голос, по которому невозможно было определить, мужчина говорит или женщина. Человеческое ухо не смогло бы разобрать ни слова на черноярском наречии, но для Рябы и Мыши оно было родным.

– Рады стараться, – торопливо заверила Ряба. – Вот, уже идем дальше, искать следующее село…

Снова шорох голосов, сопровождаемый глухим гулом – будто сотни человек одновременно шепчут и каждый – о чем-то своем. Мышь нервно дернул проколотым ухом. Ряба успокаивающе тронула его за плечо и кивнула:

– Как пожелает владычица. Нам не впервой, укроемся в самой глуши, переждем…

Шелест, на этот раз – долгий, фигура увеличивается в размере, дрожит, как в мареве…

– Конечно, владычица. Сделаем всё, как велено.

Ответа нет, да он и не нужен. Приказ отдан и услышан, черный с багряными всполохами вихрь изгибается, будто в танце, и исчезает, недвижный мир подергивается странной чешуйчатой рябью…

Они вернулись.

Мышь вздохнул, готовясь искать дорогу к новой цели – указанной Тьмой горе. Ряба успокаивающе прокудахтала:

– Ничего, ничего. Ну, подумаешь, далеко. Зато, как дойдем до этой Бугры-горы, отдохнем. Даже хорошо, времени больше пройдет, людишки о последнем селе позабудут…

– Я проголодаюсь.

– Найдем тебе еду, не переживай.

– Если что – тебя съем, – равнодушно объявил Мышь, пускаясь в путь.

– Я знаю, – так же равнодушно ответила Ряба, уже думая о своем.

Тьма предупредила, что китежские псы затеяли на них очередную охоту, и нужно какое-то время скрываться, пережидая на Бугре-горе – там их встретят и обеспечат безопасным кровом. Ряба искренне не понимала, отчего госпожа так разволновалась, что удостоила их личной встречей – Охотники гоняются за Рябой и Мышью давно, и не они одни, да только никто поймать не может, даже близко ни разу не подбирались. И всё же хозяйке виднее. Бугра-гора так Бугра-гора. Переждать – а потом взяться за привычное.

Ряба аж раскудахталась в предвкушении, представляя пока еще неведомое полыхающее село. Она не волновалась о предстоящей дороге и не думала о том, что позади – погони за ними не было еще ни разу. Человеки предсказуемы: они воспримут случившееся так же, как всегда… Жители окрестных деревень узнают о «страшном пожаре» и поднимут крик. Посадник отправит весть в Великоград. В округе посудачат о сгоревших дворах, разберут завалы, похоронят мертвецов, погорюют да и забудут.

А потом в очередной глухой деревушке объявится волшебная курица, обещающая снести волшебное яйцо…

Как удачно, что в Славии ходит сказка про волшебную курочку с золотым гребешком, что исправно несет драгоценные яйца. Ряба не знала, правда то или брешут, да и неважно, покуда эта история играет им на руку. Людишки, услышав про волшебное яичко, немедленно представляют, как они разбогатеют, заполучив чудесную несушку – всего-то надо, приютить курочку да прокормить, пока она яйцо высиживает… А что в яйце – смертоносная для них волшба Чернояра – об этом они и не догадываются.

Корыстные простаки и жадные недоумки. Получают то, что заслуживают.

Да весь этот мерзкий мир заслуживает того, чтобы сгореть…