Глава 29
Улыбка судьбы
– Ну, ублюдок? – Майк Боббс ткнул пламегасителем штурмовой винтовки в шлем второго лейтенанта. – Выслушаем европейца или нет? Что молчишь, ублюдок?
Упырь уже несколько раз повторил оскорбление, зациклившись на одном слове, а Шелли безмолвно взирал на него снизу вверх. Бесстрастное лицо офицера не выражало никаких эмоций. Он просто смотрел на рекрута и не предпринимал попыток к сопротивлению.
Боббс покосился в сторону Ливадова, но ничего не спросил и снова перевел полный ненависти взор на офицера. Бывший «тевтонец» хотел размазать его, припомнить ему все унижения, мнимые и реальные. Но приходится считаться с остальными из сводного отделения, и вообще офицер подозрительно молчалив.
– Заткнул рот, ублюдок? – просипел Упырь. – Раньше ты, ублюдок, был поразговорчивей!
Шелли не ответил, и Боббс зашипел от злости. Упырь не мог делать резких движений, потому что штурмовая винтовка Русского была нацелена на него. Ливадов тоже молчал. Он был единственным, в кого не было направлено оружие.
Когда Боббс приставил ствол стодвадцатипятки к голове второго лейтенанта, четверо других «тевтонцев» среагировали мгновенно. Двое из гранатометного расчета оказались около комендор-сержанта и направили стволы штурмовых винтовок на Дюбува. Один нацелился ему в спину, другой будет стрелять в бок или в голову – и оба в метре от Француза. С такого расстояния не промахнутся.
Еще двое бывших ЧВКашников подскочили к своим напарникам – белобрысому Глигону с прозвищем Немой и Бруксу по кличке Бульдог – и тоже нацелили на них оружие. Все произошло очень быстро. Пятеро из разгромленной ЧВК давно сговорились и ждали подходящего случая, а Упырь, видно, у них за главного.
– Эй! Я вообще не при делах! – Глигон отвел пламегаситель чужой винтовки от своего лица.
Андрей тихо выругался. Надо же! Заговорил наш Немой!
– Оружие брось, – сквозь зубы велел ему «тевтонец».
Глигон подчинился. Штурмовая винтовка упала на асфальт.
– Бульдог! – крикнул Упырь. Вытаращив глаза, он многозначительно перевел взгляд на Ричарда Шелли. Мол, что скажешь про идею пристрелить командира?
Барни Брукс был парнем простым и без изящества в речи.
– Пошел ты! – сказал он. Бульдог успел нацелить свою «125CN» в живот бывшему уже напарнику, да так и продолжил держать оружие.
– Принято. – Майк Боббс помрачнел.
Ливадов смотрел на него и второго лейтенанта. Все ждал, что Шелли подаст знак действовать, потому что присоединяться к мятежу Андрей не собирался. Но офицер будто не замечает, что трое из сводного отделения – комендор-сержант Дюбува, рекруты Брукс и Ливадов – все еще верны присяге. Не может же быть, что Ричард Шелли в штаны от страха наложил?
– А ты? – Упырь бросил взгляд на Ливадова. – Ты-то опусти ствол! Мы ж напарники! Почти друзьями стали!
Андрей удобней перехватил оружие и посоветовал Майку засунуть эту дружбу куда подальше. Руки чешутся нажать на спусковой крючок и выбить из башки Боббса мозги. Вспомнилось оцепление и как Упырь с садистским наслаждением убил невиновного мальчишку. Только из-за того, что тот случайно сошел с тротуара. Теперь представился прекрасный повод проучить урода!
– Отлично! Это ваше решение! – Боббс плюнул на шлем второго лейтенанта. Наверное, думал вывести его из себя, однако Шелли был спокойнее каменного истукана. Майк зло посмотрел на Ливадова. – Я отчего-то полагал, что башка у тебя варит, а ты, Русский, такой же идиот, как Бульдог или Француз.
Ливадов ответил, но лишь про себя. Он тоже безмолвно направлял оружие на Боббса, то и дело поглядывая на командира сводного отделения, в котором пять из восьми рекрутов подняли оружие на офицера и его заместителя. За подобное светит трибунал без шансов, а у него и Бульдога шансы остаются. Второй лейтенант обязательно придумает что-нибудь эдакое, что перевернет текущий расклад. Либо он просто ждет подходящего момента.
– Джентльмены! – раздалось со стороны офицера европейской разведки; о нем забыли на несколько минут, пока на полуокруженной позиции морпехов выясняли отношения. – Я ничего не услышал по поводу моего предложения! А время, отпущенное на нашу прекрасную беседу, истекает.
– Какое время? – прохрипел Боббс.
– Время для раздумий. – Офицер из разведки Белой корпорации сделал два шага вперед. – Даю вам для этого десять минут.
– Сначала предложение! – выкрикнул Упырь.
Андрей поймал взгляд Ричарда Шелли. Пока Боббс отвлекся на европейца, второй лейтенант перестал делать вид, что происходящее его не касается, и сосредоточенно уставился на Русского. Но ни черта не понятно, что именно нужно от Ливадова. Мигнул бы, что ли…
– Предложение? – Капитан Фальтер приблизился еще на один шаг. – Это справедливый вопрос!
Второй лейтенант смотрел теперь на Дюбува, и, кажется, комендор-сержант сразу сообразил, что на уме у Ричарда Шелли. Старший дрилл закрыл глаза и открыл их через секунду. Он прекрасно понимал офицера и без нетчипа, который не работал здесь так же, как связь. Получив согласие Дюбува, второй лейтенант перевел взор на Бульдога. Брукс кивнул. Дурак!
– Майк! Эти уроды переглядываются. – Бывший напарник Бульдога легко сообразил, что дело нечисто. Что-то затевают, падлы!
– Так смотрите за ними в оба! – бросил Упырь и зло покосился на Андрея.
Ливадов и остальные ничего не предпринимали. Андрей ждал каких-нибудь действий Шелли либо Дюбува – тогда и он включится. Просто ждал, потому что, в отличие от Француза и Брукса, он не столь понятлив, как нужно. Эх, даже Бульдог обставил его…
– Так что за предложение? – Майк Боббс немного успокоился.
– Вы складываете оружие и взамен получаете новую жизнь, – улыбнулся капитан. – Новая жизнь в прямом смысле этого слова. Я гарантирую, что все сдавшиеся будут вывезены в Новую Европу, получат гражданство, подъемные. Поэтому говорю о настоящей новой жизни!
Бывшие «тевтонцы» переглянулись. Утерянное гражданство являлось пределом мечтаний. Им повезло, они в морской пехоте – это реальный шанс дослужиться когда-нибудь до гражданства. Но оно будет потом, и не факт, что доживут до этого. Для начала, например, нужно выкарабкаться из большой такой задницы, куда влезли благодаря заботам Шелли.
Но сейчас им предлагают гражданство за просто так – не нужно ничего делать, тянуть много лет лямку; всего лишь сложи оружие – и гражданство в кармане. Заманчивое предложение, только щедрость чужака наталкивает на нехорошие мысли.
– Зачем мы вам? – спросил Упырь. По натуре он был зол и подозрителен; Андрей удивился бы, прими он предложение европейца без расспросов.
– Это вас не касается, – отрезал капитан Фальтер. – Либо соглашаетесь, либо будете уничтожены!
– Какие гарантии? – Боббс давил на свое.
– Гарантии? – раздраженно поинтересовался европеец. – Я уже сказал про гарантии: это мое слово! А у вас перспективы однозначные. Либо смерть, либо довериться мне. Повторюсь: я гарантирую вам гражданство и новую благополучную жизнь в Новой Европе.
– Маловато обещаешь, – вспылил Упырь. Он метал яростный взгляд на европейца и назад, косясь на неподвижного Шелли с каменным лицом, на котором не отражалось ровным счетом ничего, что чувствовал и о чем думал второй лейтенант. – Да и кто ты такой? Понятия не имею, кого вижу перед собой!
– Майк! – один из стороживших Дюбува «тевтонцев» забыл про комендор-сержанта и направился к Упырю. – Ты рехнулся! Они ж порешат нас и не поморщатся!
ЧВКашник взмахнул рукой, показывая на офицера и несколько десятков террористов за его спиной. Если это не террористы, а спецназ европейцев? Тогда морпехам конец – превосходства в выучке и снаряжении нет и численность противника явно не в пользу сводного отделения.
– Не подходи! – Упырь поднял штурмовую винтовку, нацелив ее в товарища.
– Ах ты ж, урод! – Он тоже вскинул оружие.
Пора! Второй лейтенант подмигнул Андрею, и тот выстрелил. На близком расстоянии целиться нужно в шею или голову – так учили рекрутов. Сочленения бронескафандра гарантированно не выдержат калибр штурмовой винтовки «125CN». Шлем тоже не убережет при огне с нескольких метров.
Ливадов попал в лицо Упырю. Пуля вышибла кровавые брызги и мгновенно убила Боббса, который рухнул на сидящего перед ним Шелли уже мертвым. Офицер прикрылся трупом, в который пришлось сразу несколько пуль от спорившего с Упырем «тевтонца». Он замешкался и заплатил за медлительность жизнью – получил две короткие очереди из винтовок Шелли и Ливадова. Они стреляли почти в упор, и бронескафандр не справился со всеми пулями. С ЧВКашником было покончено.
– Этот тоже все! – Зак Дюбува стоял над еще одним бывшим «тевтонцем».
Сообщники Упыря быстро расслабились и едва не вцепились друг в друга. Комендор-сержант смог уронить противника лицом в асфальт, а сам вскочил на ноги. Приставил автомат под шлем и нажал на спусковой крючок.
Бульдог оказался не столь расторопным, он ранен. Он тоже на ногах и тоже разделался со своим ЧВКашником, но схватился рукой за бок кирасы. Вон и кровь появилась! Черт!
– Не стреляйте! – последний из сообщников Упыря пятился от Глигона и водил перед собой стволом «125CN». Вправо и влево. Взгляд «тевтонца» бегал между офицером и старшим дриллом, сделавшись через несколько секунд затравленным.
– Брось оружие! – рыкнул командир взвода. – Ты слышал меня, Ковбой?
Второй лейтенант обратился к «тевтонцу» по прозвищу, которое всегда произносил с презрением, даже сейчас; не был тот в любимчиках Шелли. Но это подействовало. Ковбой бросил винтовку.
– А ты, Немой, подними свою! – Шелли буквально зарычал на Глигона, который прямо не присоединился к мятежу, но явно выжидал. – Либо ты только моргалками своими хлопать можешь?
– Никак нет, сэр! – Глигон поспешно поднял свою винтовку и по примеру Шелли навел ее на ЧВКашника, который лишь сейчас додумался поднять над головой руки.
– Я с вами! С вами! – повторял он.
– Француз! Посмотри, что с Бульдогом! При отключенной тактической системе рана заживляющим гелем не заткнется. Надо самому! Помоги ему, и расстегните наконец его долбаную кирасу!
Комендор-сержант уже помогал Бруксу. Брань Ричарда Шелли была несправедлива, и это значит, что второй лейтенант стал прежним. Вернулся, черт бы его побрал!
Француз достал из аптечки шприц с плазмокровью – если не активирована тактическая система, то нет и заживляющего геля, который не отключает сознание при воздействии на рану. Зато есть плазмокровь. Она поможет, сейчас в самый раз ею воспользоваться, потому что Бульдогу можно вырубиться на пару минут.
– Ливадов!
– Рекрут Ливадов, сэр!
– Следи за ублюдками! Что-то они притихли! Доложить обстановку! А я поговорю с Ковбоем. Не возражаешь, Ковбой?
– Никак нет, сэр!
Второй лейтенант двинулся к последнему из бывших ЧВКашников, чтобы поговорить, как он выразился. Ох, не завидовал Андрей «тевтонцу» – не хотел бы он вообще разговаривать с Шелли наедине, а тут такой залет.
Ливадов высунулся из-за укрытия. Что изменилось? Схватка с «тевтонцами» и несколько последовавших за этим фраз не заняли много времени, все произошло очень быстро. Но капитан Фальтер исчез, и, по мнению Андрея, поступил он правильно. Когда с другой стороны переговоров звучат выстрелы, надо убираться, и не важно, что стреляют не в тебя – пока еще не в тебя, а потом… Суп с котом.
Все тихо. Офицер-разведчик пропал, но другие террористы на месте: тоже затаились, почти не копошатся и больше не группируются. Все у них готово, ждут только сигнала к атаке. Суки! Сколько же их? Два взвода будет – человек пятьдесят или шестьдесят, а отделение морпехов уполовинилось – расклад совсем не в пользу сводного отделения. Террористы, кем бы они ни являлись в действительности, быстро затопчут пятерых морских пехотинцев, если те попытаются держать позицию. Единственный шанс – идти на прорыв.
– Ты побежишь первым.
Оглянувшись, Андрей увидел, что второй лейтенант похлопывает по плечу наклонившегося к брошенной винтовке «тевтонца». Побежит первым? Скорей бы… Они все побегут, когда противник пойдет в атаку. Ожидание смерти хуже самой смерти. Ливадов не помнил, кто это говорил, но плевать, откуда в голове прозвучали слова, которые лучше всего подходят для его состояния. Тяжело ждать, когда все начнется, и потому скорей бы началось…
– Чего лыбишься? – Комендор-сержант протянул Ливадову винтовку Упыря и четыре полных магазина. – Вторую винтовку за спину на ремень. Полными магазинами заменить два пустых. Пустые выбросить. Все понял?
– Рекрут Ливадов понял, сэр!
– Не умничай, – Француз нахмурился. – Так чего лыбишься?
На его левом плече висели еще три винтовки; комендор-сержант снял оружие и магазины с мертвых «тевтонцев», чтобы раздать Русскому, Немому и Бульдогу, который после укола плазмокровью снова в норме.
Принятая на вооружение корпуса морской пехоты винтовка – штука увесистая, но экзосистемы морпехов могли тащить за собой даже легкий бронемобиль. Лишняя винтовка при десятикратном перевесе противника не помешает. Хотя бы потому, что в нужный момент не потребуется перезаряжать «125CN».
– Слышал мой вопрос?
– Слышал, сэр, – произнес Ливадов, – но обдумывал причину улыбки.
– И как? Надумал?
– Никак нет, – соврал Андрей. – Улыбаюсь, потому что улыбаюсь.
– Ты идиот?
Сейчас у Ливадова не было однозначного ответа на вопрос насчет идиота.
– Француз! – Шелли окликнул комендор-сержанта. – Оставь его! Потом мозги прочистишь!
– Вы оптимист, сэр, – ухмыльнулся Дюбува и направился к Бульдогу и Немому, чтобы дать каждому вторую винтовку и по паре полных магазинов. Четвертую «125CN» и несколько магазинов Француз оставил себе. Второй лейтенант и Ковбой будут налегке – они тоже получат по несколько магазинов, но лишнюю винтовку командиру таскать незачем, а последний из бывших ЧВКашников под подозрением.
Андрей улыбался и смотрел на позиции противника. Ждут чего-то, и ему можно немного расслабиться, наслаждаясь временной тишиной, снова и снова улыбаясь при мысли, что прикончил Упыря. Раньше Ливадов не замечал за собой кровожадности и никогда не хотел убить кого-нибудь. Ну, всерьез… А вот гляди-ка – радуется, что удачно выстрелил Боббсу в морду!
– За того парнишку… – чуть слышно произнес себе под нос Андрей.
Он отомстил за пацана и его мать, хотя никто не просил о мести. Но слишком уж наглым моральным уродом оказался Боббс. Тянуть с таким одну лямку – себя не уважать. Андрей никогда не был поборником справедливости, но после того дня в оцеплении существование Боббса стало для Ливадова оскорблением. Он чувствовал, что рано или поздно зацепится с ним на ровном месте, они закусятся до крови – и все закончится трибуналом.
Однако судьба улыбнулась ему – дала повод прикончить Упыря без… э-э… дисциплинарных последствий. Вот почему он улыбался, как конченый дурак… или псих. Дюбува задал совершенно резонный вопрос про улыбку. Нормальный человек не улыбается, когда ждет атаки противника с численным перевесом вдесятеро. Но только не он!
– Как псих… – пробормотал Андрей. С его биографией за последние три месяца рехнуться совсем не трудно. Но – шутки в сторону. Улыбка сползла с лица Ливадова. Террористы зашевелились, они определенно собираются что-то предпринять!
– Приготовиться! – приглушенным тоном произнес второй лейтенант.
Андрей оглянулся. Он только сейчас сообразил, какие большие разрывы между изготовившимися к стрельбе морпехами. Он и Немой по центру, Будьдог на правом фланге. На левом, ближе к автомобильному подъему на второй уровень, расположились трое. Там второй лейтенант, комендор-сержант и Ковбой, которому Шелли уготовил особую роль. Впрочем, можно не гадать – бывший ЧВКашник первым побежит, когда пойдут на прорыв. Если выживет, искупит вину кровью.
Если не выживет, то подавно искупит. Ливадов непроизвольно вздохнул. О! Вместе с оживлением на позициях противника внутри него самого расшевелилось волнение. Он обязан выжить! Он должен жить, чтобы получить гражданство и найти сестру. Дюбува частенько говорил, что в морской пехоте они либо сдохнут, либо когда-нибудь будут инкорпорированы в общество нормальных людей.
Но сперва надо все-таки выжить. Прямо сейчас. Террористы открыли огонь!
