Глава 14

Вы умеете общаться с людьми (Да-да, именно вы)

«Ничто так не мешает естественности, как желание казаться естественным».

Франсуа де Ларошфуко, «Максимы и моральные размышления»

Яркие граффити на высоких бетонных стенах нового боксерского зала: с одной стороны – огромное лого, а с другой – портреты местных чемпионов по боксу. На полках стеллажей аккуратно разложены физиоболлы, скакалки и боксерские перчатки всевозможных цветов. В центре – два ринга, а с потолка свисают новенькие, ожидающие ударов боксерские груши. Это прекрасно оборудованный тренажерный зал. Единственная проблема – он совершенно пуст… не считая владельца, тридцатилетнего Деррика.

Деррик пришел ко мне на прием после открытия зала, хотел натренировать свои социальные навыки. Учитывая профессию Деррика, к слову «натренировать» он относился весьма серьезно.

Отец Деррика, легендарный боец, вот уже двадцать лет как заправлял другим боксерским залом к южной части города, и Деррик так описывает отцовский зал: «Там все занимаются бок о бок: и студенты, и бизнесмены, и руководители огромных корпораций, и домохозяйки, и уличная шпана, и боксеры мирового класса. Ну чисто боксерская Организация Объединенных Наций». А новый зал – это их первая попытка расширения, где главным отец назначил Деррика.

Поэтому в отсутствии клиентов Деррик винил себя: «Мой папа знает всех, к любому найдет подход. Когда он только открыл зал, к нему пришел местный мафиози и хотел подмять отца под себя, а папа что, папа уговорил его записаться в клуб, – смеется Деррик. – Никто не умеет общаться с людьми так, как мой отец. На его фоне Билл Клинтон – просто сопливый мальчишка».

Тут улыбка сползает с его лица.

– Но мне этот талант не передался. То есть я обожаю быть в зале, люблю эту атмосферу. Но как только включаю голову, все идет под откос, – Деррик поясняет: – Провести урок – пожалуйста! Обучить основам боя – запросто. Показать зал – с удовольствием. Но когда никакой структуры нет, я вообще не понимаю, как себя вести.

Он постучал пальцами по столу, демонстрируя татуированные предплечья толщиной с мою ногу.

– Я хочу, чтобы люди кайфовали в нашем зале. Чтобы выходили оттуда в полном восторге, поэтому после урока всегда пытаюсь завязать разговор, очаровать их – я же вижу, как папа это делает, но у меня так не выходит. Я пыжусь, не знаю, что сказать. Что-то со мной явно не так. Я просто не умею общаться с людьми, – подводит Деррик итог. – У меня лучший в мире учитель, а я не могу повторить его уроки. Если бы я умел общаться, как отец, у нас бы отбоя от клиентов не было.

А выходы в бар с друзьями – это вообще беда, ведь товарищи постоянно подтрунивают над ним и подначивают знакомиться с девушками.

– Я вроде решусь подойти, – говорит Деррик, – но потом начинаю сомневаться и даю задний ход.

В голове при этом предательски пустеет. И так из раза в раз. К тому же, зависая вот так на полдороге, переминаясь в нерешительности с ноги на ногу, Деррик уверен, что выглядит полным придурком, от этого начинает волноваться еще сильнее, и остатки уверенности летят в тартарары.

– Они, наверное, думают, что я извиниться подхожу, а не познакомиться, – говорит Деррик со вздохом. – Я вообще-то Tinder не очень люблю, но все лучше баров. Тут хотя бы сразу знаешь, что она тебя тоже выбрала.

Но все-таки больше его волновал спортзал – ведь это семейное дело, их репутация на кону.

– Научите меня лучше общаться с людьми, – просит Деррик. – Мне надо натренироваться, чтобы я мог нормально находить подход к клиентам. Я не умею, как отец. Мне это не дано от природы.

Это важно отметить: Деррик сам пришел к выводу, что пустой зал – это прямой результат неумения общаться с людьми. Оно и понятно. Когда неуверенность берет над нами верх, чего только ни надумаешь: и отсутствие планов на выходные, и пустая кровать – все потому, что у нас нет навыков общения. Нам кажется, будто есть неизвестное нам правило, особая магия, которой мы не владеем.

И вот перед нами пятый миф: я не умею общаться с людьми. Уходя с головой в социальную тревогу, мы говорим: я не умею поддерживать разговор; не умею вести светскую беседу; никогда не знаю, что сказать; обязательно ляпну чушь или, как говорила Рози: не умею себя нормально вести. Да, умение безусловно играет определенную роль, но на самом деле очень маленькую. В западной культуре существуют некоторые базовые правила: приветствуя, мы улыбаемся или обмениваемся рукопожатием, ну или, скажем, не кидаемся массировать плечи мировым лидерам женского пола на саммите «Большой Восьмерки», когда нас об этом не просят. Вполне возможно, что ваши навыки недостаточно развиты из-за избегания социальных ситуаций – даже если так, вы не безнадежны. Как и у Деррика, дело тут не в том, что «вам этого не дано природой». Это ваша тревога не позволяет вам реализовывать свои навыки. Как вы ведете себя с людьми, с которыми вам комфортно? Ну и? Вам все еще кажется, что вы не умеете общаться? Думаю, вряд ли. Как и у Деррика, ваше умение вести беседу испаряется не само по себе, а по вине Внутреннего критика. Когда вы боитесь выставить себя дураком, показаться странненьким, Внутренний критик с превеликим удовольствием найдет подтверждения всем этим страхам. Если же вы, как Деррик (а вместе с ним и Рози, и Вивиан), из кожи вон лезете, чтобы все проконтролировать и довести до идеала, это сковывает вас по рукам и ногам. Отсюда и возникает ощущение, что навыков общения у нас нет, что мы не знаем, как себя вести, что говорить, и непременно все испортим или капитально сядем в лужу. То есть это ощущение проистекает из нашей социальной тревожности, а не наоборот.

Безусловно, если нам нечего сказать или мы чувствуем себя белой вороной – это проблема, но только не в навыках общения, а в уверенности.

На самом деле, большинство социально тревожных людей имеют прекрасные социальные навыки, но когда мы не чувствуем опоры под ногами, применяем их так, что просто не можем обрести уверенность в себе.

Даем другим говорить, чтобы самим отмолчаться, заваливаем собеседника вопросами, выбираем, как говорят ученые, «социально безопасную» тактику поведения: много киваем, соглашаемся, стараемся не перебивать, поддакиваем и поддерживаем говорящего: «да ну?», «вот это да!», всячески демонстрируем внимание и заинтересованность. И знаете, что? Все это – блестящие социальные навыки. Мы прекрасно улавливаем настроения в группе, умеем соглашаться, внимательно слушать, поддерживать доброжелательную атмосферу и незаметно помогаем другим брать инициативу на себя.

Если же мы думаем, что сплоховали или кого-то задели, то тут же применяем не менее важные навыки и извиняемся или проясняем недоразумение. Как раз отсутствие этих навыков привело бы к серьезным проблемам и в итоге к полнейшей изоляции. Действительно, исследование, проведенное в Беркли в 2012 году, показало, что, хотя испытывать неловкость неприятно, она на самом деле необходима, ведь это своего рода демонстрация просоциального поведения. В общем, все с нашими навыками общения в порядке – а настоящая проблема в том, что мы скованны и зажаты. Так почему нам кажется, что у нас нет навыков общения?

Ответ на этот вопрос может звучать так: «Потому что я вечно несу чушь», или же: «Как только вступаю в разговор, начинаются неловкие паузы». Или: «Люди на меня странно поглядывают, и я никогда не понимаю, в чем дело: то ли они меня не расслышали, то ли думают, что я полная идиотка». А вот, что происходит на самом деле: социальная тревога активизируется лишь в том случае, когда мы боимся осуждения, Разоблачения. В компании второй половинки, родных и друзей вы наверняка открыты, расслаблены, шутите, смеетесь, а вот с незнакомцами зажимаетесь и думаете, что не умеете общаться с людьми.

И вы в этом не одиноки. Хочу познакомить вас с Харрисом.

Харрис О’Мэлли – самопровозглашенный гик (компьютерный фанат), но не такой, как мы видели в «Теории большого взрыва», – а открытый, уверенный в себе и счастливый в браке. Правда, так было не всегда – в студенческие годы Харрис не только круто разбирался в семиотике «Гаттаки» и «Темного города» и на полном серьезе носил футболку с тремя воющими на луну волками, но еще и страшным образом зажимался.

Среди друзей он слыл «парнем, у которого не клеится с девушками». Раз за разом оказываясь во френдзоне, понимающее кивая на очередное «ты для меня как брат», Харрис чувствовал, что не просто проигрывает эту игру, но и даже правил ее не знает. Поразмыслив, он пришел к тому же выводу, что и Деррик: видно, ему просто не хватает навыков общения. Он открыл ноутбук и забил в поисковик: «как научиться общаться с девушками».

Так начались его приключения в мире профессионального пикапа и продлились аж несколько лет. Харрис полагал, что на пути к счастливой личной жизни стоит его неумение общаться с людьми, а четкий план действий поможет ему. Но случилось обратное: он стал заложником жесткой системы, которая воспринимает женщину в лучшем случае как алгоритм, в худшем – как добычу. «Пикаперство, – рассказывает Харрис, – научило меня манипуляциям и контролю. Если женщина ведет себя не по схеме, значит, с ней что-то не так. Я-то просто хотел научиться общаться, а пикап оказался дико нервной тактикой продаж. Совершенно нечеловеческий подход».

Перенесемся на пятнадцать лет вперед. Сегодня Харрис – создатель популярного блога, который называется «Paging Dr. NerdLove», где размещает любовные советы для гиков, ботаников, отаку и геймеров. Делает он это тонко, остроумно, а главное – «безо всяких токсинов – только рабочие приемы и только с пользой для здоровья».

Как говорит Харрис в своем блоге:

«У гиков самая ужасная в мире суперсила – мы умеем предвидеть наихудший исход любой ситуации. Мы можем в мельчайших подробностях рассказать, как наше невинное «привет» кончится тем, что нас посадят в тюрьму».

И такая суперсила есть не только у гиков – всякий, кто испытывает социальную тревожность, время от времени чувствует, будто навыки общения ускользают, как песок сквозь пальцы.

И иногда это правда происходит: наши страхи становятся самоисполняющимся пророчеством, и из-за тревоги мы теряем возможность быть нормальными – то есть волнуемся так сильно, что начинаем вести себя странно: забываем слова, проливаем напитки, падаем, увы, совсем не так очаровательно, как это удалось Зоуи Дешанель. И естественно, окружающие это видят, и неловкость растет как снежный ком.

Когда мы так активно транслируем вовне сигналы, что что-то не так, окружающие тоже начинают чувствовать неладное – так уж устроен человеческий мозг. Олень стрелой бросается наутек, осьминог выпрыскивает чернила, а Деррик с Харрисом приближаются к девушке с мыслью: «Да, я бы себя тоже отшил на твоем месте», и люди подсознательно ловят эти сигналы опасности и тоже хотят разобраться: что же такое нам угрожает и как от этого уберечься? То есть мы привлекаем к себе их внимание, хотя на самом деле меньше всего на свете хотим, чтобы в момент, когда нам страшно и неловко, кто-то на нас смотрел. Это, в сущности, и есть наш самый худший страх.

Когда мы подобным образом зажимаемся, то автоматически начинаем продумывать каждый свой шаг, анализировать происходящее и уже не можем запросто, не задумываясь, прибегнуть к своими навыкам общения, и порой нам приходится делать это осознанно – вспоминать их усилием воли и применять.

Главное помните: вы все это умеете.

Увы, когда мы чувствуем себя скованно, то словно забываем об этом. Так что вот небольшая напоминалка на случай, если вам опять захочется прыснуть чернилами или броситься на утек:

Зрительный контакт. Постарайтесь удерживать зрительный контакт хотя бы треть всего разговора, а лучше даже две трети. Когда зрительного контакта меньше – это верный признак тревоги, избегания или подчинения, а когда больше – это уже перебор, все-таки не надо буравить собеседника взглядом. Встретились глазами, отвели взгляд, снова встретились и опять отвели.

Громкость. Оказывается, тихий тембр часто напрямую зависит от зрительного контакта. Тревожась, мы частенько смотрим в пол и говорим туда же, при этом в таком положении сдавливаются голосовые связки и речь получается нечленораздельной. Если же мы смотрим собеседнику в глаза, нас наверняка будет и слышно лучше.

Когда вы напрягаетесь, зажимаетесь и вам начинает казаться, что от ваших навыков общения не осталось и следа, вспоминайте эти правила, правда, ваша основная задача, как однажды открыл для себя Харрис – перерасти их, перестать в них нуждаться.

А что, если я все-таки допущу осечку? Ну, это неизбежно! Время от времени каждый отпустит шуточку, над которой никто не посмеется, или завернет комплимент, больше похожий на оскорбление, поднимет руку для «пятюни» и останется незамеченным – все это не раз случалось со мной и еще не раз случится. Все мы иногда ждем одной реакции, а получаем совершенно другую. Если же вы ненарочного кого-то обидели, извинитесь.

Но главное помните: задача вести себя идеально перед вами не стоит. Осмельтесь, как это сделали Рози и Вивиан, быть посредственными. Если мы будем ждать момента, когда гарантированно произнесем фразу, которая сразит всех на повал, мы так и будем вечно стоять и помалкивать. Мы так боимся критики или неловкости, что просто не делаем ничего. Так попробуйте понизить ваши заоблачные стандарты, стремитесь к простому «привет», а не к высказыванию, которое на века разойдется афоризмом. Задайте собеседнику пару вопросов, а не ждите, пока сочините тонкий и остроумный монолог. Слушайте других с искренним интересом.

* * *

Доводилось ли вам бывать в одной комнате с щедро надушенным молодым человеком? Скорее всего. И вот почему: привожу последний аргумент в пользу того, что наша неловкость спровоцирована вовсе не отсутствием навыков общения, а отсутствием уверенности в себе – эффект плацебо. В Ливерпульском университете ученые провели исследование и пришли к выводу, что гетеросексуальные мужчины, пользуясь спреем с запахом, чувствуют себя более уверенными в себе – то есть парочка пшиков туалетной водой с ароматом морского бриза трансформируются в более уверенное поведение.

Всех мужчин, принимающих участие в исследовании, сфотографировали, а потом попросили записать ролик на пятнадцать секунд, в котором нужно было представиться красивой женщине. Судили эти записи гетеросексуальные женщины, оценивая привлекательность участников и не зная при этом, кто из них каким спреем пользовался. Безоговорочная победа осталась за мужчинами, которые надушились спреем с отдушкой, хотя понюхать их судейская коллегия не могла, то есть было нечто такое в поведении этих мужчин, отчего они казались более привлекательными. Может, это и есть тот самый «AXE-эффект». У меня лично от их продукции просто глаза щиплет, да и миллионы свои они сколотили не на запахах, а на обещании, которое дают молодым людям: «Найди силу с ароматами AXE». Никакой аромат привлекательности не добавит, как, собственно, не повысит и навыков общения – эффект плацебо лишь помог участникам исследования воспользоваться ими.

Иными словами, когда мы чувствуем себя неловко, мы тут же грешим на свое неумение общаться – и хотя порой наши навыки словно и вправду улетучиваются, на самом деле палки в колеса вставляет наша скованность – и над ней можно работать.

В 1976 году ученые провели такое исследование: сорока участникам с социальной тревожностью предложили разыграть определенные ситуации – например, попросить соседа сделать музыку потише – и повести себя при этом уверенно. Половине участников следовало действовать так, как они бы поступили в реальной жизни, а другой половине предложили повести себя максимально уверенно – как, в их представлении, повел бы себя абсолютно уверенный человек. (Сценический шепот: О! Это почти то же самое, что и роли из главы 8!) И тут оказалась, что участники способны контролировать свое поведение, повышать и понижать степень своей уверенности – словно вертели регулятор громкости.

Так что в противовес мифу «я просто не умею общаться с людьми» – нам мешает не отсутствие навыков общения, а скованность. И вы, между прочим, уже и сами знаете, что нужно сделать, дабы ее понизить: точно так же, как это сделала «уверенная» половина участников исследования – играйте, придумайте себе роль, поставьте перед собой задачу. Осмельтесь быть посредственным. Притворяйтесь, пока не получится. Ну и главное, откажитесь от своих защитных поведений. Поставьте спрей на самую дальнюю полку.

* * *

Оглядываясь назад, Деррик сообразил, что в день открытия его зал пустовал, потому что на раскрутку нужно время. А еще он понял, что успех зала вовсе не должен строиться на культе личности, как ему раньше казалось, и что успех отца зависел не только от его обаяния. Немалую роль сыграли такие факторы как местоположение, реклама, труд, время и удача – так что проблема никакого отношения к навыкам общения Деррика не имела. Если что-то и удерживало от успеха, то это была его собственная тревога, которая не давала ему пользоваться этими самыми навыками.

Прошел примерно год с открытия, Деррик оглядывает свой уже не такой новенький спортзал. Яблоку негде упасть. Парни в длинных спортивных шортах мутузят боксерские груши. Рядом боксируют две девушки, одна из них в розовых перчатках. С десяток людей толпятся на центральном ринге, постигают азы боксерского искусства. Чуть поодаль занимается детская секция – гордость Деррика: «Неуправляемые дети начинают слушать. Девочки обретают уверенность. Дети узнают, что боксировать со злостью нельзя. У нас уже список ожидания в детскую группу». И в этот момент к его стойке приближается потенциальный клиент, и Деррик выходит ему навстречу. Он не старается быть своим отцом, не пытается перенять чью-то манеру общения. В этот момент он – это просто Деррик, и все, что нужно, у него, как оказалось, есть от природы.