Гитлер вынужден был признать, что у воздушных налетов есть свои пределы. Однако у него имелись другие, не менее ужасные способы разрушения городов. Когда ты захватываешь крупный метрополис, это часто означает, что война выиграна. То, что ты делаешь потом, – другой вопрос. В отношении городов вроде Парижа, Брюсселя или Лондона фюрер не хотел прибегать к тотальному разрушению: «В конце концов, победители и побежденные, мы все будем погребены под теми же руинами». Тотальная война и война на уничтожение была чем-то совершенно иным.

«Город Сеннахериба, сына Саргона, отпрыска домашнего раба, завоевателя Вавилона, грабителя Вавилонии, его корни я выдерну из оснований земли, которую я уничтожу» – это слова царя Вавилона Навуходоносора, который распорядился полностью уничтожить Ниневию в 612 году до н. э. А вот другой пример: Delenda est Carthage – «Карфаген должен быть разрушен». Стремясь к имперскому контролю над Средиземным морем, Рим собирался стереть Карфаген, основного конкурента, с лица земли. После трехлетней осады, в 146 году до н. э., римский полководец Сципион Африканский разрушил великий метрополис античного мира. Пожары пылали семнадцать дней, оставив слой пепла в метр глубиной. Карфаген лишили населения: 140 тысяч женщин и детей эвакуировали, 150 тысяч погибли во время осады, а выжившие – 55 тысяч – оказались проданы в рабство. То место, где находился город, засыпали солью и вспахали, осуществив символический акт превращения урбанистической территории в сельскую. Каждая запись о существовании Карфагена, до которой только добрались римляне, была ликвидирована.

Города столь упорно цепляются за жизнь, что завоевателю приходится уничтожать каждую часть их системы жизнеобеспечения. Ничто не должно остаться, даже память. Второй на тот момент по размеру город мира, Виджаянагара в Южной Индии, был сожжен дотла врагами в 1565 году. Тайский метрополис Пхра Накхон Си Аюттайя, процветавший в XVII веке и выросший до одного из крупнейших мегаполисов планеты с населением в миллион, пополнил список исчезнувших городов, когда его сокрушили бирманцы в 1767-м.

В июне 1941 года Гитлер начал операцию «Барбаросса». Если бы она прошла по плану, то Германия, помимо прочего, захватила бы сельскохозяйственные ресурсы СССР и использовала их, чтобы прокормить собственное население. Без обеспечения продовольствием, по оценкам Рейха, в этом случае должны были умереть 30 миллионов советских людей. Городское население СССР как раз достигло отметки в 30 миллионов в период между Первой мировой и 1939 годом. А на месте превращенных в руины советских метрополисов должны были появиться германские колониальные города, окруженные плодородными полями, арийский «рай на Земле».

Гитлер наметил три направления атаки: Ленинград, Москва и Украина. Вторжение началось в июне; к осени группа армий «Север» окружила Ленинград, а группа армий «Юг» триумфально двигалась по Украине. Они обеспечили фланги для главной атаки: 1,9 миллиона человек, 1000 танков и 1390 самолетов группы армий «Центр» готовились нанести удар на восток, чтобы поразить Москву.

Около 70–80 тысяч жителей Харькова умерли от города, мрачное предвестие того, что нацисты собирались сотворить с другими городами СССР. В захваченных городах и городках евреев вылавливали, собирали и расстреливали или же методично убивали ядовитым газом в грузовиках-душегубках. Захватив Минск, немцы убили 20 тысяч евреев, а 100 тысяч переселили в созданное для этой цели гетто. Как и в случае Варшавы, у Гитлера имелись планы стереть столицу БССР и построить новый город под именем «Асгард» для немецкой элиты; имя было взято из скандинавской мифологии, где оно означало «небесный град богов».

Жители Ленинграда ожидали прямой атаки, поэтому вокруг города выстроили мощные оборонительные линии. Но у немцев были другие планы: город требовалось осадить и лишить продовольствия: пусть вымрет от голода. Предвидя гибель СССР, Гитлер говорил: «Нет и не может быть интереса в дальнейшем существовании этого большого городского центра». Сдача не была бы принята, жалость не была бы проявлена, поскольку нацистская Германия не должна иметь дело с переселением или прокормом бездомных людей: «Мы не можем быть заинтересованы в сохранении даже части этой очень большой городской популяции». Великий метрополис и его люди, как говорил Гитлер, «должны исчезнуть с поверхности земли». Целью было «сровнять с землей Москву и Ленинград, сделать их необитаемыми», и немцы ожидали быстрой победы.

Фюрер распорядился, чтобы ни один немец не погиб во время штурма Ленинграда и бессмысленных уличных боев. Победу следовало одержать в стиле удава: стиснуть город с такой силой, что он задохнется и умрет. И действительно, только крошечное количество еды могло попадать в Ленинград на кораблях по Ладожскому озеру или парашютами. Продуктовые склады, электростанции и водонасосные станции города были разрушены. Три миллиона человек оказались заперты в Ленинграде перед лицом неминуемой смерти и наступающей зимы. «Мы вернулись в доисторическую эру, – писала Елена Скрябина из Ленинграда. – Жизнь свелась к одному: к поискам пищи».

Нервы жителей были истрепаны постоянными обстрелами и бомбардировками. Ленинградцы ели кошек, голубей, ворон, чаек, домашних животных и животных из зоопарка; обои вываривали, чтобы получить клейстер; на стол шла обувная кожа и вазелин. Суп и хлеб, изготовленные из травы, были самым обычным блюдом. «Когда утром выходишь из дому, натыкаешься на трупы, лежащие в подворотне, на улице, – писала Скрябина в дневнике. – Трупы долго лежат, так как некому их убирать». Среди населения свирепствовала цинга; люди сходили с ума, пытаясь добыть хоть какую-то еду. Мучную пыль отскребали от стен и полов на мельницах. Хлопковый жмых, который обычно сжигали в печках, пускали на изготовление хлеба. Овечьи кишки и телячью кожу кипятили, чтобы приготовить «холодец». В октябре хлебный рацион был урезан до 250 граммов день для работающих и до 125 граммов для остальных.

Лишенный поставок продовольствия, электричества и топлива, Ленинград за какие-то недели превратился из функционирующего города в смертельную ловушку. Ленинградцы сами себе напоминали голодающих волков, обеспокоенных только выживанием, равнодушных ко всему, что происходило вокруг. Люди теряли интерес к семье, сексу, даже к бомбам, которые падали каждый день; и они начинали подозревать друг друга в воровстве. Школы были закрыты, работы практически не было, как и развлечений, жизнь становилась монотонной последовательностью из очередей за хлебом и водой, а также поисков пищи. В декабре были отмечены первые случаи каннибализма – обнаруживались тела с вырезанными кусками мяса. За годы блокады 2015 человек были арестованы за «использование человеческого мяса в качестве пищи», как это именовала милиция.

В то время как Ленинград голодал осенью и в начале зимы 1941-го, группа армий «Центр» начала операцию «Тайфун», окончательное наступление на советскую столицу. По Москве поползли слухи, что Сталин покинет город. Начались бомбардировки, танковые дивизии вермахта двинулись вперед, и чиновники начали сжигать документы в больших кострах; беженцы наводнили железнодорожные станции, закон и порядок потеряли силу. Сталин отдал приказ начать эвакуацию органов власти в Куйбышев, его имущество также было упаковано, поезда и самолеты ждали; Кремль выглядел пугающе пустынным.

Но 19 октября 1941 года Сталин принял одно из судьбоносных решений, определивших судьбу войны. Он объявил, что остается, а Москва будет защищаться любой ценой. Настоящим логистическим подвигом стала переброска 400 тысяч солдат, 1500 самолетов и 1700 танков с Дальнего Востока к столице СССР. Нацисты подошли вплотную к метрополису, и налеты причиняли значительный ущерб, но даже в таких условиях прошел ежегодный парад 7 ноября на Красной площади – зрелище невероятной отваги, которое было снято на пленку и показано по всей стране.

Удивительно холодной зимой 1941/1942 годов военная машина немцев застопорилась в пригородах Москвы. Пятого декабря русские начали контрнаступление, и за месяц непобедимый доселе вермахт был отброшен на 150 миль от столицы СССР. Хотя город все еще находился под угрозой, план «Барбаросса» был сорван. В смертоносной схватке за Москву сошлись 7 миллионов человек, и продолжались сражения шесть адских месяцев. Если император Александр пожертвовал физической плотью Москвы, чтобы спасти город от Наполеона, Сталин пожертвовал 926 тысячами жизней. Подобно другим неудачливым завоевателям, которые пытались захватить Москву, Гитлер обжегся на этом городе.

Тем временем в Ленинграде температура упала до минус 30 °C и ниже, это была самая холодная зима ХХ века. Ослабленные недоеданием, холодом и тяжелыми условиями жизни, люди умирали от дизентерии – те, кто не погиб от голода. К февралю 1942-го, худшему месяцу осады, каждый день умирало по 20 тысяч человек. Дети-сироты выживали в тяжелейшей обстановке разбомбленных зданий. Но зима принесла и некоторое облегчение – когда Ладога замерзла в январе, открыли «Дорогу жизни», шестиполосную ледяную трассу в обход немецкой блокады. Грузовики начали доставлять продовольствие, и до апреля из города вывезли полмиллиона людей, большей частью детей, женщин и стариков. Несмотря на неснятую осаду, постоянные бомбардировки и нехватку продуктов – все это продлилось до января 1944 года, – худшее было позади.

И тем не менее к концу 1942-го население Ленинграда уменьшилось в трех миллионов до 637 тысяч, разрушенный город стал призрачным. Три четверти населения составляли женщины, занятые в доках и на фабриках военного снаряжения. Количество смертей от налетов, болезней и голода оценивается в миллион; 1,4 миллиона человек были эвакуированы. Общее число солдат с обех сторон, павших в титанической схватке за Ленинград, значительно превосходит общее число убитых во время налетов по всему миру.

Для любой армии город, решительно намеренный сопротивляться до последнего человека, – возможно, самое сложное препятствие в мире, настоящий круговорот разрушения. Города могут перемалывать дивизии, это настоящие могилы милитаристских амбиций. Наполеон потерпел неудачу под Москвой в 1812-м, Гитлер оказался разбит при той же Москве, Ленинграде и самым унизительным образом – в Сталинграде.

В 1942 году вермахт отчаянно нуждался в топливе, так что захват нефтяных полей Кавказа, операция «Блау», была крайне важна для того, чтобы Германия не потеряла шансов на победу. Захват Сталинграда был вторичной задачей масштабного замысла. Но Гитлер оказался одержим желанием уничтожить символически важный русский город, и он приказал направить резервы и силы на Волгу. Многие города к тому времени сдались или были покинуты перед лицом блицкрига, но Сталин не мог отдать ни сантиметра города, названного в его честь.

Шестая армия вермахта под командованием Фридриха Паулюса добралась до Сталинграда в конце августа 1942 года. С 23 числа на протяжении пяти дней люфтваффе подвергали город и его 400 тысяч жителей свирепым атакам, превратив промышленный центр в урбанистическую пустошь.

И этот пейзаж из руин и обломков стал полем одного из решающих сражений мировой истории. То, что обычно давало вермахту преимущество – маневренность и ошеломляюще быстрые атаки, – ничем не могло помочь немцам в городской войне. Блицкриг превратился в то, что немецкие солдаты называли Rattenkrieg – «крысиная война». Каждый метр улицы, каждое здание и комнату приходилось завоевывать в схватке лицом к лицу. Стычки происходили даже в канализационных коллекторах; бились за разрушенные здания без крыш – не просто за здания, даже за этажи, а иногда передовая проходила по коридору между комнатами; развалины заводов и элеваторов становились полем боя внутри поля боя. Согласно приказу Сталина № 227, защитники Сталинграда не могли сделать ни шагу назад. Лейтенант Яков Павлов и его взвод защищали от постоянных немецких атак разбомбленный четырехэтажный жилой дом на протяжении шестидесяти дней. Командующий Советской армией в Сталинграде Василий Чуйков шутил, что нацисты потеряли больше людей, пытаясь взять «Дом Павлова», чем во время захвата Парижа.

Прибывая в это место, солдаты обычно говорили: «Мы попали прямиком в ад». Когда они проводили там один или два дня, они говорили: «Нет, это не ад, это в десять раз хуже ада». Среди защитников города было много женщин, им пришлось пережить одну из самых кровавых битв мировой истории. Дезертиров отстреливали заградительные отряды.

Немцы проламывались через город, дом за домом, пока к середине ноября бо́льшая часть города не оказалась в их руках; на западном берегу остались только карманы сопротивления. И в этот момент, не успели нацисты объявить, что они победили, Красная армия начала операцию «Уран», масштабную контратаку в обход Сталинграда.

Шестая армия, 270 тысяч человек, оказалась в ловушке; Гитлер поклялся, что немцы не оставят город, Паулюсу было запрещено как прорываться на запад, так и сдаваться. Продовольствие его людям забрасывали по воздуху, но это не помогло. Наступил декабрь, и немецкие войска на Кавказе и юге России начали отступать, оставив Шестую армию на произвол судьбы. Ограниченные в запасах пищи и боеприпасов, немцы вступили в новую фазу городских боев. Они пережили то, через что раньше прошли граждане Ленинграда и Варшавского гетто, столкнувшиеся с нацистской оккупацией: голод и разгул заболеваний. Тридцать первого января 1943 года остатки Шестой армии сдались.

Гитлер, самопровозглашенный «сокрушитель городов», оказался сокрушен городами. За время Второй мировой 1710 советских городов и 70 тысяч деревень были превращены в руины. Когда Красная армия погнала немцев обратно на запад в 1943-м и 1944-м, на долю населенных пунктов и их жителей выпали новые испытания. Во время наступательной операции 1944 года «Багратион» русские перешли в масштабную атаку в тот момент, когда немцы этого совсем не ждали. Сначала был атакован и окружен город Витебск; остававшиеся там части хотели отступить, на что фюрер отреагировал бешенством. Витебск был одним из нескольких Fester Platz, укрепленных городов, которые необходимо было удержать любой ценой, до последнего человека, чтобы остановить русских. Но вместо того чтобы стать препятствием, они превращались в смертельные ловушки для затравленных, теперь уже уступающих в числе нацистов. Окруженные танками и пехотой, под бомбежками с воздуха, они просто не имели шансов. Третья танковая армия была уничтожена в Витебске, в городах-«крепостях» Орша и Могилёв погибли или попали в плен тысячи солдат вермахта. Несколько налетов и краткое, напрасное сопротивление в городе закончилось тем, что 70 тысяч немецких солдат сдались в Бобруйске и еще 100 тысяч – в Минске, которому так и не суждено было стать «небесным городом богов» из мечтаний Гитлера.

Маниакальная идея – что солдаты должны держаться и сражаться в укрепленных городах – привела к полумиллионным потерями и 150 тысячам попавших в плен, в числе которых было двенадцать генералов, и все это за две недели.

Однако к концу войны 209 белорусских городов и городков из 270, что имелись в республике, были полностью или частично разрушены.

По мере того как Советская армия двинулась дальше, в Литву и Польшу, та же судьба ждала еще больше городов. Вильнюс, Белосток, Люблин и Кёнигсберг – Гитлер также назначил их «крепостями», в результате гарнизоны и жители столкнулись с бомбежками, насилием, лишением крова, нехваткой пищи и воды.

Перед лицом неминуемого поражения фюрер был готов спустить с цепи в Европе урбанистический апокалипсис, превратить каждый город в поле боя. В канун Рождества 1944 года Будапешт пополнил список городов, принесенных им в жертву, поскольку оказался в окружении советских частей. Тысячи городов лежали дымящимися руинами между Сталинградом и Берлином.