Глава 4
1
Акуцу вышел из поезда на ближайшей станции линии Нанкай Дэнтэцу.
Хотя он жил в Осаке, ему редко приходилось бывать в Сакаи. Но через десять минут, со смартфоном в руке, ни разу не сбившись с пути, он прибыл к месту назначения. Мелкий дождь, моросящий с утра, вымочил не только обувь, но даже низ брюк. Сколько бы лет он ни работал журналистом, выезд в дождливый день всегда вызывал в нём уныние.
Держа раскрытый зонт, Акуцу посмотрел на кафе «Сино». Две трещины, образовавшиеся на штукатурке навеса на первом этаже, соприкасаясь, образовывали нечто похожее на изображение молнии в комиксах манга. Деревянная раздвижная дверь со вставленным в неё стеклом была настолько ветхой, что возникали сомнения, имеется ли вообще у хозяев кафе желание привлекать клиентов.
Вчера, после прослушивания в отделе городских новостей записей радиосвязи, Акуцу и ещё несколько человек перерыли в хранилище, которое они называли складом, коробки, имеющие отношение к делу «Гин-Ман», и проверили все до одного файлы с книжных полок. Осталась лишь информация, которая, как в итоге решили, не понадобится для проекта, а также записи о фирмах, имеющих отношение к пострадавшим компаниям, и криминальные профили предполагаемых преступников, вероятность участия в деле которых была крайне мала.
Один из группы обнаружил конверт формата А4, подписанный «Ким Гуан Чёр»; внутри находился лист с записями, касающимися Канэды Тэцудзи.
Адрес: Префектура Хёго, город Каваниси. Род занятий: водитель грузовика. Место работы: неизвестно. Дата рождения: 9 июня 1940 года. Семейное положение: есть жена, дети. Примечание: имеет знания в области радио; три судимости за кражи (вступительное слово, жалоба и текст приговора ещё не получены); профессиональный автомобильный вор; хорошо знает районы Хокусэцу в Осака, южную часть Киото…
Всего лишь краткая сводка, разбитая на пункты, из которых к «Гин-Ман» имеют отношение только пункты про радио и хорошее знание районов. Упоминания о «Сино» не было. Даже специальный конверт приготовили, а данных собрали мало… Как ни странно, раньше в редакциях газет информация о громких делах не была систематизирована. Не исключено, что и данные о Канаде тоже раздроблены. Акуцу добавил к этой найденной информации одну фразу из письма Яманэ: «Маленького роста, сутулый, волосы тонкие», и постарался запомнить это.
Но как сейчас выстраивать разговор? Типа, внезапно приходит журналист из газеты и начинает расспрашивать про какого-то там типа и про то, что было с ним больше тридцати лет назад… Более того, осведомлённость хозяев кафе о том, что существует связь между Канэдой и делом «Гин-Ман», вызывает большие вопросы. Если вдруг они не в курсе, то их прошлое будет запятнано. И тем не менее, на руках у него всего один козырь, а других вариантов нет…
Акуцу выдохнул, сделал шаг вперёд и взялся за ручку раздвижной двери, на которой ещё не был вывешен норэн.
Дверь легко заскользила. Кафе ещё не открылось, поэтому внутри было темновато. Один стол и длинная стойка. Совсем не просторно, но и не тесно.
— Прошу прощения… — крикнул Акуцу.
Спустя некоторое время ему ответил мужской голос. Послышался приближающийся звук гэта, стучавших по твёрдому полу, и из-за стойки появился крупный мужчина. Сочетание поварской униформы и банданы было странным, зато бандана прекрасно гармонировала с круглым, давно не бритым лицом.
— Чем могу помочь?
— Вы повар?
— Да. Вы по поводу бронирования банкета?
— Нет. Я журналист из газеты «Дайнити».
Акуцу протянул визитку, а повар с радостью в голосе спросил: «О, интервью?» Похоже, хороший человек, и характер такой, что сразу выплёскивает чувства в словах.
— Я хотел бы поговорить с хозяйкой. Она сейчас здесь?
— Нет, в это время она в офисе.
— В офисе?
— Да. Здесь рядом. Видите парковку? Повернёте за клинику иглоукалывания и сразу увидите здание, где на первом этаже ресторан тэппаньяки. Офис на втором этаже.
— Большое спасибо. Сразу же пойду.
— Спасибо. Вы уж хорошо напишите, пожалуйста…
Акуцу вышел из кафе и пошёл так, как рассказал повар.
Менее чем через две минуты он увидел здание с разными заведениями в нём и поднялся по лестнице, расположенной с правой стороны. Друг напротив друга располагались две двери. На западной стене Акуцу обнаружил табличку с надписью «Сино». Осторожно постучав, он стал ждать ответа.
— Пожалуйста, — раздался спокойный женский голос, и журналист тихо открыл дверь.
Когда женщина, сидевшая за рабочим столом, находившимся за стойкой, увидела Акуцу, на её лице отразилось недоумение. Чёрная блузка и серый пиджак, длинные волосы собраны сзади, невозмутимый вид.
— Прошу прощения, я журналист из газеты «Дайнити». Вы хозяйка?
— Да…
Женщина подошла к стойке, и Акуцу, протянув визитку, извинился за свой визит посреди рабочего дня.
— Вы из отдела культуры, не так ли?
— Да. Вообще сейчас я ищу одного человека и подумал, что, возможно, у вас может быть какая-то информация о том, как его найти…
— А…
— Этот человек — Канэда Тэцудзи.
В одно мгновение выражение лица хозяйки стало жёстким. Значит, есть попадание. Держа визитку, она молчала, поэтому Акуцу продолжил:
— Я слышал, что Канэда-сан был постоянным посетителем вашего кафе.
— От кого слышали?
— От другого журналиста, — небрежно произнёс Акуцу.
Лицо хозяйки приняло безразличный вид.
— Да, действительно, одно время Канэда-сан приходил к нам, но это было очень давно.
— Когда примерно?
— Я уже не помню.
— Мне также говорили, что вы с Канэдой были особенно близки.
— Кто сказал такой вздор?
Раз она притворяется, что ничего не знает, решил Акуцу, можно рискнуть. Если она действительно не имеет к этому отношения, то нет необходимости стесняться.
— Скажите, вы помните дело «Гин-Ман»?
— Конечно помню. А что, выяснилось, кто преступник?
— Нет, просто в нашей редакции мы делаем специальный проект о нераскрытых делах. И это дело — одно из них.
— В таком случае, вы хотите сказать, что это Канэда-сан — преступник?
— Нет-нет, мы находимся пока лишь на стадии восстановления событий…
— Так или иначе, я ничем не могу помочь.
Хозяйка смотрела на Акуцу так, словно хотела сказать:
«Ещё что-нибудь?». Он не знал, как вести себя в подобной ситуации, но не мог уйти с пустыми руками.
— Не могли бы вы рассказать мне про Канэду-сана, безотносительно этого дела? Например, чем он занимался, семейное положение…
— Я совсем не помню этого.
— Когда он приходил в кафе в последний раз?
— Я же говорю, что не помню. Он же не один к нам ходил… До открытия кафе есть ещё работа, которую мне необходимо доделать. У вас всё?
Акуцу ошибся в порядке вопросов. Нужно было спрашивать про Канэду раньше, чем про дело. Не дождавшись ответа, нахмурившаяся хозяйка вернулась за стол и, глянув на не желающего сдаваться Акуцу, отрезала:
— Мне действительно нечего сказать.
Больше она даже не взглянула на него, и Акуцу ничего не оставалось, как развернуться и уйти.
* * *
По соседству с многоквартирными домами тянулись одноэтажные кафе и рестораны, затем опять появились высокие офисные здания.
Прошло шесть дней с того дня, как ему показали на дверь. Акуцу ехал по городу Каваниси префектуры Хёго, расположенному в 35 километрах от «Сино». Он думал, что здесь много зелени, но всё, что было видно из машины, это прозаический голый пейзаж с безвкусными домами. Убедившись, что дорога свободна, Акуцу повернул налево. Как только он съехал с главной магистрали, дорога стала уже.
Как показывал навигатор служебной «Хонды Фит», до места назначения оставалось 200 метров. Хотя движение не было односторонним, ширина дороги оказалась такой, что было непонятно, получится ли разъехаться со встречным автомобилем. Акуцу проехал стоматологическую клинику. До места оставалось ещё 50 метров. Впереди появилась жёлтая вывеска «Дрим авто»; на ветру развевались четыре флага такого же цвета. Рядом стояли около десяти малолитражных автомобилей, на переднем стекле у каждой была указана цена. Перед сборными зданиями, располагавшимися в глубине, красовалась стоячая вывеска «Дрим — автомобили напрокат». Навигатор сообщил, что Акуцу наконец-то приехал.
Хотя на территории были места, он не понял, предназначались они для клиентов или нет, поэтому на малой скорости проехал мимо салона подержанных автомобилей. После светофора, к счастью, заметил платную парковку и, остановив машину, пошёл назад. По календарю уже окончательно наступила осень, но солнечные лучи ещё грели так, что Акуцу не стал накидывать пиджак.
По дороге он думал о том же, что и шесть дней назад, когда шёл по улицам Сакаи. Как следует построить разговор, чтобы не повторилась неудача с «Сино»? Акуцу решил, что о деле скажет только в самом конце. Но он никак не мог найти причину, по которой редакция газеты занималась бы поисками Канэды. Три судимости за кражи автомобилей… Сразу понятно, что расспросы связаны с его причастностью к преступной деятельности. Боязнь совершить ошибку вызывает дрожь в ногах репортёра, неуверенно чувствующего себя на выезде.
Тории позвонил ему вчера в полдвенадцатого вечера. Акуцу уже крепко спал в своей кровати, когда зазвонил мобильный. Не обращая внимания на неприлично позднее время, Тории сообщил: «Нашёлся одноклассник Канады», — и зачитал данные.
Акияма Хиромаса. Так же, как и Канада, этнический кореец во втором поколении, на данный момент 75 лет. Был управляющим компанией по торговле подержанными автомобилями в городе Каваниси, но около пятнадцати лет назад передал семейный бизнес старшему сыну. Сейчас в том же месте помогает вести бизнес проката автомобилей. С Канадой учился в младшей и средней школе. Судимостей не имеет.
Подойдя к сборному зданию, примеченному из окна машины, Акуцу вытащил визитницу и, войдя внутрь, подал голос.
— Иду, иду, — обыденно отозвался появившийся у входа немного полноватый мужчина. На вид лет пятьдесят, глаза с двойными веками большие и привлекательные.
— Вы хотели бы арендовать машину?
— Нет. Я журналист из газеты «Дайнити». Могу я увидеть Акияму Хиромасу?
Мужчина, приняв визитку, ещё больше расширил глаза.
— Отец что-то натворил? — По всей видимости, это и есть старший сын, унаследовавший семейный бизнес.
— Я ищу одного человека и слышал, что тот был одноклассником Хиромасы-сана.
— Проще умереть, чем найти одноклассников отца…
В ответ на шутку Акуцу притворно рассмеялся. На последовавший вопрос: «А кого ищете?» — он не знал, что ответить. Если назовёт имя Канэды, есть вероятность, что его выгонят ещё до того, как он встретится с одноклассником. Но ответить: «Я скажу это ему самому» — прозвучит слишком резко. Чтобы потянуть время, Акуцу сделал вид, что ищет в тетради, но в конце концов ему ничего не оставалось, как ответить: «Канэду Тэцудзи».
— Дядя Канэда? Я соскучился по нему… Что он сейчас делает? Ой, так вы ищете его?
Малость замедленная реакция старшего сына успокоила Акуцу.
— Подождите. Отец сейчас дома. Пойду позову его.
— Нет, не стоит. Я сам пойду.
— Да нет, что вы. Тут идти ровно восемнадцать секунд.
Ещё раз пошутив, мужчина протянул руку к телефону, стоящему на столе. Офис был размером примерно в шесть татами, на полу лежал ковёр кремового цвета, позади стола стоял книжный шкаф, рядом с распахнутой настежь дверью располагались стол и диван для посетителей.
— Папа, это я. Спал, что ли?.. Тут журналист из «Дайнити» пришёл. Да журналист… ага, из газеты… Говорит, что разыскивает дядю Канэду. Можешь подойти сюда? Да, жду.
Мужчина, вопреки ожиданиям, учтиво разговаривал, говорил «папа», а не «отец», и это тоже производило хорошее впечатление.
— Сказал, что сейчас придёт. Проходите и подождите Мне нужно машины мыть.
Акуцу, сняв обувь, вошёл в дом, а старший сын, наоборот, вышел на улицу. Ковёр оказался мягче, чем он думал, и кожаный диван тоже был очень удобным. Акуцу вытащил из сумки тетрадь и вместе с любимой ручкой положил на стол, подумав: «Не буду упоминать дело; но даже если придётся проявить настойчивость, постараюсь всё разузнать о Канэде». В памяти возникло лицо нахмурившейся хозяйки кафе. За пять лет в журналистике Акуцу ни разу не приходилось сталкиваться с таким настойчивым отказом. Он остро ощутил, что привык к заранее подготовленным интервью. В этот раз ему непременно нужно предоставить результат…
— Здравствуйте. Я Акияма.
Неожиданно появившийся пожилой мужчина — обладатель роскошных седых волос и контрастирующей с ними смуглой кожи — неторопливо снимал сандалии. Положив рядом покрытый виниловой плёнкой бумажный пакет, он уселся напротив, скрестив ноги. Глядя на старческие пигментные пятна и набухшие на шее и руках вены, Акуцу подумал, что если Канэда жив, то, скорее всего, примерно того же возраста, — и опять ощутил неумолимость времени.
— Хотите сесть на диван?
— Нет, не беспокойтесь. Мне так удобнее. — Чувствуя некоторое неудобство из-за того, что придётся смотреть сверху, Акуцу протянул визитку.
— Ищете Канэду?
— Да. Я слышал, что вы были его одноклассником в младшей и средней школе.
— Сразу после войны. Очень бедно жили тогда… Также доводилось вместе работать, обрабатывали листовой металл… Но уже несколько десятков лет не общались.
— Когда примерно вы виделись последний раз?
— Не помню. Когда же?.. Мой старший сын уже, по-моему, работал. В конце Сёва, вроде.
— В шестидесятые годы Сёва виделись?
— Не знаю…
— Кто тогда был премьер-министром?.. А когда «Хансин» победил, праздновали вместе?
— Я болел за «Нанкай».
— Вот как… А когда «Нанкай» стал «Дайэй»?
— Его продали «Дайэй» в шестьдесят третьем году Сёва. «Нанкая» после Сёва уже не было. В то время Канэда вроде сбежал уже.
— Сбежал? Что вы имеете в виду? — полуудивленно-полурастерянно спросил Акуцу. Похоже, рыбка сама вильнула в сеть, и трудиться не пришлось.
— Канэду ищете сейчас, потому что в преступлениях замешан?
Неожиданная фраза застигла Акуцу врасплох. Думать времени не было, поэтому он утвердительно кивнул.
— Хорошо у него получалось машины угонять… Я лично ничего плохого не делал. Но смотрел и притворялся, что не вижу.
— Я буду с вами честен, Акияма-сан. Как вы и говорите, есть вероятность, что Канэда-сан знает кое-что об обстоятельствах одного дела.
— Не надо ходить вокруг да около. Канэда — нехороший человек. Что за дело, о котором вы говорите?
Акуцу отдавал себе отчёт, что ход беседы диктует его собеседник но его это вполне устраивало. И он решил плыть по течению.
— Дело «Гин-Ман».
— А, да, да…
— Вам что-нибудь известно?
— Давно это было, но однажды приходил следователь.
— В связи с «Гин-Ман»?
— Да. Забыл я уже подробности, но спрашивал про машину.
Поскольку даже в редакции газеты имеются материалы об этом, то неудивительно, что приходил следователь. Канэда действительно важная фигура.
— Вам Канэда-сан что-нибудь рассказывал об этом деле?
— Глава «Гинга» ведь сбежал со склада, так? Когда я в то время смотрел новости по телевизору, то сказал: «Подозрительно это. Почему на складе не было охраны? Потому что вели закулисные переговоры». А Канэда ответил: «Вряд ли они этим занимались».
Акуцу, делавший записи, замер. На самом деле потом последовали поджоги и письма с угрозами в адрес «Гинга» со стороны преступной группы. Если же состоялась тайная сделка, то как тогда объяснить эти события?
— А ещё что-то слышали?
— Нет, не помню.
— Давайте вернёмся к предыдущему вопросу: последний раз вы виделись с Канэдой в разгар дела «Гин-Ман»?
— Даже не знаю…
— Помните катастрофу японского «Боинга»? Обсуждали её с Канэдой?
— Нет… Не осталось в памяти. Но, может, и обсуждали, забыл просто.
Акуцу почувствовал нетерпение из-за того, что никак не мог довести дело до конца. Было ощущение, что вот ещё немного, и он сможет добыть информацию, которая станет ключом к чему-то более серьёзному.
— Акияма-сан, как вы думаете, Канэда причастен к тому делу?
— Девять из десяти, что причастен.
Уверенность, с которой это было произнесено, бросила Акуцу в жар. Нет сомнений в том, что Акияма знает что-то ещё.
— Почему вы так считаете?
Взглянув на подавшегося чуть вперёд Акуцу, Акияма перевёл взгляд на улицу. Спустя всего несколько секунд опять посмотрел на него.
— Господин журналист, если Канэда найдётся, сообщите мне, пожалуйста.
— Конечно сообщу.
Это был условный рефлекс, сработавший прежде, чем Акуцу успел подумать. Акияма достал из бумажного пакета альбом. Обложка была сделана из голубой ткани; хоть и повидавшая виды, это была превосходная вещь.
— Канэда хоть и был нехорошим человеком, но людей не убивал. Никогда не переступал черту.
Кивая, Акуцу подумал, что ещё немного, и отравленные синильной кислотой сладости могли бы привести к гибели людей.
— Уже и времени много прошло… в общем, до того, как умру, хочу разок увидеть его.
Всё это время Акияма говорил не сбиваясь, и с памятью у него, похоже, было всё нормально. Но когда старик стал показывать альбом, стало казаться, что он устал. На странице, которую он открыл, было восемь фотографий. Мужчины; по всей видимости, приятели-рыбаки. Хотя дат обозначено не было, судя но выцветшему виду снимков, понятно, что сделаны они очень давно.
Одна из фотографий — общий снимок; на нём улыбаются мужчины, одетые в ветронепроницаемые куртки и жилеты с большим количеством карманов. Четверо в первом ряду присели на корточки, четверо во втором ряду стоят. Внимание Акуцу сразу привлёк человек в центре первого ряда, держащий большого морского леща. Тонкие волосы, небольшого роста, загорелый.
— С лещом в руках — Канэда. Рядом — я.
Действительно, Акияму можно было узнать. Правда, волосы чёрные, не больше 40–45 лет…
— Ничего не замечаете?
— Что?
— Посмотрите на крайнего справа мужчину в заднем ряду.
До этого Акуцу рассматривал только передний ряд, теперь же перевёл взгляд на задний ряд вправо, как сказал Акияма. Как только он увидел лицо высокого мужчины, у него перехватило дыхание.
«Лисоглазый»…
У Акуцу было такое чувство, что перед его глазами возникло какое-то фантастическое существо. Несмотря на то что одежда была другая, всё остальное — и тонкие губы, и немного округлые черты лица, и волосы, и размер очков — всё абсолютно совпадало с портретом. Ну и, конечно, самое главное — это маленькие, с поднятыми внешними уголками глаза за очками… Не возникало никаких сомнений в том, что это тот самый человек. Сердце Акуцу забилось сильнее, внутри всё похолодело.
— А полиции вы это…
— Не показывал. Времени тогда слишком мало прошло. Если б показал, арестовали бы.
Акуцу, не отрывая взгляда — вернее, он был не в состоянии сделать это, — смотрел на мужчину, который единственный из всей компании не улыбался. Журналисту казалось, что этот человек, занимающий на снимке всего несколько сантиметров, злобно следит за ним, словно змея за лягушкой, и вот-вот проглотит.
Мужчина с лисьими глазами действительно существовал.
