Сталь ковалась в Господине Великом Новгороде. Сталь ковали в маленькой кузнице, что притаилась в переулочках Славенского конца.

Заготовки неторопливо доставали из печи, медленно опускался молот, тихо и будто почтительно ругались подмастерья… Вилась сонная муха на сквозняке.

Распахнулась дверь, впустив мгновенно растаявшую поземку и молодого парня, по виду – из самых знатных, пришедшего заказать себе новый клинок.

Кузнец не обращал внимания на посетителя – склонившись над наковальней, он работал небольшим молотком.

Лица было не различить.

Застучало вдруг у парня в висках, горячая волна поднялась из самого сердца. Завертелась в голове дурацкая, невместная мысль: если кузнец – степенный дядька с пушистыми седыми усами, бурой лысиной и хитрым взглядом маленьких черных глазок, то бежать прочь, бежать непременно.

Какой угодно другой сойдет, но если именно такой – не бояться, что сочтут его смешным.

И над чем он работает? Если лезвие плуга или застежка для плаща – одно дело, это он чувствует.

А если кинжал или, скажем, сабля?

Бежать или постыдиться? Смешно предчувствиям верить, а вдруг?

Юноша прочитал про себя молитву Богородице, моля вразумить и направить.

Кузнец поднял голову.

Заказчик набрался смелости – и посмотрел ему в лицо.