Глава 17
«Чёрный Проводник — это тот же Чёрный Дембель, только Проводник и в Монтане…»
Бенджамин «Док» Вайт.
«Куда ты скачешь мальчик, темно уже в лесу. Там бродят носороги, с рогами на носу…» — в голове раз за разом назойливо прокручивался дурацкий куплет, а сам я, через шаг спотыкаясь, топал в почти полной темноте вперёд.
Иха мать, такого экзистенциального ужаса я не испытывал давно. Сами посудите, толкнёшь случайно сапогом камешек, а потом слышишь, как он, скача по уступам, падает куда-то в пропасть. Понимаешь, что эта пропасть — вот, под самыми ногами, но, грёбаный Маниту, не видишь эту грёбаную пропасть даже в упор.
За те три первые сотни метров, которые мы тащились часа два, не меньше, я успел проклясть раз пятьсот не только всех разбойников в Монтане и грёбаного Крауча, который уговорил меня переться в ночь, но и тупого доктора, прикидывающегося шерифом, то есть себя.
Но и это не всё, ночи в благословенной Монтане не только тёмные, они, сука, ещё и громкие. Днём ты обычно слышишь только воронье карканье, да разве ещё вой ветра и редкий щебет птичек в кустах грёбаного чапараля, а ночью… грёбаной ночью, раздаются такие мерзкие звуки, что создаётся нешуточный риск самопроизвольного опустошения кишечника в штаны.
Да, головой ты прекрасно понимаешь, что это орёт, к примеру, малюсенькая и симпатичная древесная жабка, но воображение всё равно рисует какого-то жуткого семиногого пятихуя.
— Ураг-ха-ха!!! — где-то неподалёку неожиданно раздался адский хохот.
Я вздрогнул, рука сама дёрнулась к рукоятке шестизарядника и только диким усилием воли, удалось удержаться от выстрела.
— Господи, прости, господи прости… — топавший позади меня Малыш Болтон снова начал бубнить молитву под нос. — Господи прости, я больше никогда не буду дрочить, я никогда не буду рукоблудить, клянусь тебе…
Я хмыкнул, приложил ладонь ко рту, чтобы изменить голос и страшным шёпотом поинтересовался.
— Дрочишь, сын мой?
Болтон на секунду заткнулся и подрагивающим от ужаса голосом признался.
— Дрочу, Господь, грешен!
Я едва не расхохотался и важно посоветовал парню.
— Ну и дрочи дальше, сын мой! Одобряю!
— Так это вы, шериф… — до парня, наконец, дошло, что его разыгрывают. — И не стыдно, вам?
— А по морде, прыщавый дрочила? — вежливо поинтересовался я.
— Почему прыщавый? — недоуменно поинтересовался Малыш.
— Ты заткнёшься, наконец, прыщавый дрочила? — зашипел впереди Крауч.
По цепочке пронёсся сдержанный гогот и Болтон обиженно замолчал.
Дорога слегка выровнялась, и следующие полсотни метров я даже ни разу не споткнулся, а потом, луну неожиданно и резко закрыла тучка и всё вокруг затопила сплошная темнота.
И в этой темноте, совсем рядом от меня, вдруг зажглись чьи-то пронзительно зелёные глаза, а через мгновение к ним добавились ещё одни.
К тому времени, как я сообразил, что это резвятся Мусичка и Муна, сердце чуть не разорвалось в клочья.
— Мр-мяу-уу… — пушистики потёрлись мне об ноги и снова исчезли в темноте.
На душе сразу стало тепло и легче, на небе снова проявилась луна, и дела сразу пошли на лад.
Но потом… потом, позади меня раздался короткий и резкий вопль.
— Малыш? Малыш, мать твою! — я резко обернулся и едва не споткнулся об Болтона. — В чём дело?
— Нога!!! — сидя на земле, жалобно всхлипнул парень. — Господи, я сломал ногу!!!
— Не вой! — я быстро присел рядом с ним. — Где болит?
— Вот зде-е-есь…
— Убери, руки! — я быстро ощупал лодыжку Малышу и облегчённо ругнулся. — Не ссы в стакан, сынок, перелома скорей всего нет…
— Что тут? — из темноты проявился Крауч.
— Один выбыл. Перелома нет, но дальше идти не сможет.
Проводник смачно сплюнул.
— Грёбаный говнюк! Пусть сидит, на обратном пути заберём.
— Не бросайте меня!!! — приглушённо пискнул Болтон.
Я его дёрнул за воротник к себе и успокаивающе шепнул.
— Заберём, не бойся. Это я тебе сказал, Бенджамин «Док» Вайт. А если не заткнёшься, сам тебе глаз на жопу натяну, понял?
— Понял…
— То-то же.
— Хватит топтаться, недоумки! — забрюзжал Крауч. — Идём дальше, дальше дорога нормальная, а через часок передохнём! Шевелите задницами, доллары в карман сами не упадут…
Так наш отряд стал меньше на одного человека, но на этом грёбаные неприятности не закончились, когда остановились передохнуть, неожиданно выяснилось, что исчез Красавчик Пит.
— Я думал он впереди идёт… — оправдывался Аллан Дакота. — Темно же, как у ниггера в жопе…
— А я думал, что Красавчик позади топает… — поддакивал Большой Тим Харрис. — Я даже оборачивался пару раз.
— Срань Господня… — Крауч в очередной раз сплюнул табачную жвачку. — Но так бывает, парни.
— Как? — озадаченно уставился на него Том Симс.
— Так, — отрезал Дилан. — Как корова языком людей слизывает. Может в пропасть свалился, а может… может его Чёрный Проводник забрал. Но не ссыте в сапоги, Чёрный Проводник больше одного никогда не забирает.
— А что за Чёрный Проводник? — с интересом поинтересовался Симс.
«Чёрный Проводник — это тот же Чёрный Дембель, только Проводник и в Монтане…» — хохотнул я про себя. Но благоразумно ничего не озвучил. Народишко тёмный, ещё разбежится нахрен.
— Голову ему отрубили топором, — мрачно сообщил Крауч. — Переселенцы отрубили, чтобы не расплачиваться. А потом сказали, что сам упал с дерева на топор. И с тех пор ходит Чёрный Проводник по свету и нет покоя его чёрной душе. В плаще с капюшоном ходит, но под капюшоном головы нет…
— Ебать!.. — ахнул Джонс и размашисто перекрестился.
— Сука, я сейчас обосрусь… — сдавлено просипел Эрик. — Может не надо про этого… Чёрного Проводника. И так ноги трясутся.
— А дальше, дальше что? — не унимался Симс.
— Я тебе сейчас сам башку отрежу! — Швед показал парню кулак.
— Нет, ну интересно же…
Пришлось вмешаться.
— Завалили пасти, засранцы грёбаные. Симс, тебе говорю. Ещё слово и твоя Мэри будет искать нового жениха.
— Вот так-то, парни, — Крауч умудрённо покивал. — Но хватит, пора идти. Тут пустяки остались. Через пару часов на месте будем.
Мы снова выстроились в походный ордер, только теперь позади меня шёл сын проводника Давид.
Выбрав момент, паренёк шепнул мне.
— Нечисто с этим Красавчиком. Ой, нечисто, шериф. Не падал он никуда, и никто его не забирал.
Я задумался. Понятное дело, побасенки про Чёрного Проводника — это только побасенки, а если бы Красавчик падал в обрыв — орал бы как резаный. Тогда что? Решил встретить нас на обратном пути? Боя все не переживут, это и без гадалки ясно, а когда оставшиеся в живых будут возвращаться со скальпами бандитов — можно при определённом везении всех положить из засады. В Бьютте заявит — все погибли, а награду за банду — себе в карман. Понятное дело, рискованно, но вполне в традициях Дикого Запада. Здесь ещё не такая хрень случается, люди и за меньшее друг друга режут, а в данном случае на кону вообще бешеная сумма.
— Я думаю, — продолжил Давид. — Он решил переждать в стороне. Но зачем?
— Я знаю, зачем, — оборвал я его. — Меньше болтай и держись ко мне поближе, особенно на обратном пути.
— Как скажете шериф…
Около получаса ничего примечательного не случилось, но потом вдруг впереди раздался чей-то недоуменный голос.
— Билли, это ты?
Оглушительно саданула винтовка Крауча, темноту разорвал длинный сноп огня, который высветил несколько идущих нам навстречу смутных силуэтов.
Я пригнулся и нырнул в сторону. Зашипел, ударившись боком об острый булыжник, перекатился, мазнул рукой, чтобы сорвать с плеча карабин и зло ругнулся, сообразив, что винчестер слетел во время прыжка.
— Сука!!!
К счастью, «Смит» остался в кобуре, и я выставил вперёд шестизарядник.
Долго думать, кто на нас выскочил, не пришлось. Недоумок Крауч всё учёл, кроме того, что бандюганы точно так же, как и мы могли решить покончить с нами ещё ночью.
Выстрелы слились в сплошной грохот, а вспышки засверкали с частотой стробоскопа, осветив скалы зловещим мертвенно-бледным светом.
Плеснулись первые хрипы и вой раненых.
Мушка поймала присевшую на одно колено фигуру — шестизарядник коротко дёрнулся, и бандит молча опрокинулся на спину.
«Смит» бабахнул второй раз — ещё один силуэт споткнулся и покатился по щебёнке.
Над головой противно свистнуло, выматерившись от неожиданности я перекатился в сторону и добил барабан веером, почти наугад.
Клацнула защёлка, на камни посыпались стрелянные гильзы. Наощупь воткнув в каморы патроны, я осторожно высунулся из-за валуна.
Бой сместился в сторону. Парни ещё держались, снопы пламени часто рвали темноту, и с нашей стороны слышался мудрёный шведский мат Эрика, и хриплые ругательства на ирландском Тима Харриса.
Я стал на колено и быстро повёл взглядом, выбирая новые цели, но тут, совершенно неожиданно, практически в упор, на меня выскочил длинный мужик в пыльнике с коротким дробовиком.
— Обходи, обходи ублюдков!!! — размахивая обрезом в левой руке, орал он.
Следующие мгновения прошли для меня как в замедленной съёмке, чуть ли не по кадрам.
Мушка «Смита» ловит длинную фигуру…
Длинный вскидывает дробовик к плечу…
Курки срываются с боевого взвода, но…
Но раздаются только сухие щелчки.
— Сук-ка-а-а-а!!! — длинный отбросил дробовик и выхватил револьвер из кобуры.
И в ту же секунду отчаянно завертелся, стараясь отодрать от лица пушистый рыжий ком.
«Смит» ещё раз бабахнул, бандит начал заваливаться набок.
Мусичка соскочил с него и c пронзительным воплем скаканул куда-то в темноту. Следом за ним рыжей молнией пронеслась Муна.
— Мои вы хорошие… — я рыскнул взглядом и тут же полетел на землю, сбитый чьей-то омерзительно смердевшей потом тушей.
Пальнул ему в бок, отчаянно забарахтался, попытался скинуть бандита с себя, но тут, совсем рядом часто захлопал чей-то карабин.
Звонко взвизгнула пуля, вторая влепилась в камень рядом с головой, щеку обожгло, потом рвануло рукав куртки.
Я инстинктивно прикрылся трупом, выставил из-за него револьвер и трижды подряд нажал на спусковой крючок.
В меня прекратили стрелять, рядом раздались приглушенные ругательства.
— Сука-сука-сука! — невысокий, кривоногий парень, быстро набивал магазин своего карабина патронами.
Палец ещё раз даванул спусковой крючок «Смита», но опять случилась осечка.
А следом за ней ещё одна.
— Блять!!! — недолго думая, я швырнул револьвер кривоногому в башку и пробуксовывая сапогами по щебёнке ринулся вперёд и сшиб его плечом.
Оседлал, вырвал нож из ножен и сунул его в хлюпнувшую глазницу.
Бандит взвизгнул, засучил ногами, пытаясь сбросить меня с себя, но я стукнул по затыльнику тесака второй рукой, и он сразу же обмяк.
Последний раз бабахнул «Смит» сбив очередного разбойника.
Я откинулся в сторону, сунул руку в карман за патронами, но могучий пинок опрокинул меня в сторону.
Патлатый здоровяк, держа за ствол винтовку, занёс её надо мной как топор.
Как томагавк оказался у меня в руке, так и осталось загадкой, но уже в следующее мгновение, острие с хрустом впилось в череп патлатого, и его башка лопнула как тыква.
В лицо плеснула обжигающе горячая кровь.
И вот тут, мне снесло крышу.
Напрочь снесло.
Дикая жажда крови и смерти затянула багровой пеленой глаза, из глотки вырвался хриплый нечленораздельный рев.
— Порвунахерпидаров!!!
Всё происходило как в тумане.
Томагавк прочерчивает смазанную полосу, хруст, вопль, солёные капли брызжут в лицо.
Снова и снова всё повторяется.
В меня стреляли, но я не чувствовал боли.
Хруст, вопли, хруст, вопли…
Пришёл в себя только от перепуганного хриплого вопля Исайи Джонса и обнаружил, что держу его одной рукой за глотку, а второй уже занёс над ним чёртов индейский топор.
— Нет, нет, шериф! Не надо!!! — вытаращив на меня глаза, лихорадочно повторял парень. — Не-нет, не надо…
— Блядь…
— Господи милосердный!!! — Джонс шлёпнулся задницей на землю. — Господи, милосердный…
— Заткнись, — я ошалело повёл взглядом по сторонам.
В горах быстро темнеет, но также быстро рассветает. Верхушки гор уже начали светлеть, а темнота сменилась серым полумраком.
Всё вокруг нас было завалено трупами, в воздухе стоял смрад сгоревшего пороха, крови, дерьма и требухи.
Мусичка сидел на валуне и сосредоточенно вылизывал себе яйца. Муна бродила между трупов, брезгливо поднимая ноги и презрительно фыркала, принюхиваясь к лужам крови.
Из меня словно выпустили воздух, не удержавшись на ногах, я сел рядом с Джонсом и подозвал к себе котанов.
И только после того, как тщательно их осмотрел и убедился, что пушистики совершенно невредимые, занялся собой.
Правду говорят, дурачкам везёт. Тут я несколько преувеличиваю, совсем дурачком меня не назовёшь, с другой стороны — умным тоже язык не поворачивается.
Скулу рассекло почти до кости, чуть выше колена пулей содрало кожу, но в остальном, я остался целым и невредимым. И это при том, что в пыльнике зияло по меньшей мере четыре дырки от пуль.
Но в остальном, я остался целым и почти невредимым.
Довольно хмыкнув, я решил озаботиться личным составом.
— Есть кто живой?
Один из трупов неподалеку шевельнулся, и из-под него высунулась окровавленная башка Симса.
— Господи, я живой! — ликующе шептал парень. — Я живой!!!
Позади и сбоку неожиданно хлестнул выстрел.
Я резко обернулся и успел заметить, как заваливается на бок незнакомый мужик в рваном твидовом пиджаке и Давида со старым потёртым револьвером в руке.
— Со мной всё нормально, шериф! — паренёк расплылся в счастливой улыбке.
Молча кивнув, я встал, подождал пока пройдёт головокружение и потопал вместе с Давидом и помощниками разбираться с трупами.
Бандитов мы насчитали семнадцать человек. Возможно их было больше, но остальные либо сверзились в пропасть в горячке боя, либо просто сбежали. В любом случае, проверить это не представлялось возможным.
А вот с нашими…
Парней из нашей группы, помимо меня выжило всего трое: Симс, Джонс и Давид. Симсу прострелили бедро, но ходить он мог.
Краучу разворотило картечью всю грудь, судя по всему, его убили в самом начале боя.
— Сочувствую, парень… — я хлопнул Давида по плечу.
Парень пожал плечами и довольно хмыкнул.
— Туда ему и дорога, старому ублюдку. Шериф, теперь его доля моя?
Я не нашёлся что ему ответить и просто кивнул.
Даррелла опознали только по новеньким рыжим сапогам — ему снесло лицо выстрелом в упор.
Дакоту проломили голову в рукопашной, Эрика Шведа зарезали.
Большого Тима Харриса нашли последним.
Ирландец лежал, привалившись спиной к валуну и сипло дышал. При каждом вдохе на его груди вспухали розовые пузыри.
Услышав, как мы подошли, он открыл глаза и страдальчески кривя рот прошептал.
— Шериф… ты всё-таки выжил, чёртов ублюдок.
— Тихо, парень, всё будет хорошо — я попытался расстегнуть на нём пиджак, но Тим оттолкнул мои руки.
— Не надо, я всё равно труп… — просипел ирландец. — Но прежде чем я сдохну, я хочу сказать… сказать… — он закашлялся и с трудом выдавил из себя. — Хочу сказать, что… согласился тебя завалить за две тысячи…
— Кто предложил? Говори! — я наклонился к нему. — Говори, мать твою…
— Предложил… — изо рта Харриса хлынула кровь, он дёрнулся и умер.
Позади вдруг хлестанул выстрел.
Симса швырнуло на камни.
Давид и Джонс схватились за оружие, но сразу же убрали руки.
Прозвучал холодный и решительный голос.
— Застыли говнюки, а ты, шериф, обернись…
Я медленно повернулся и увидел Красавчика Пита, целящегося в меня из карабина.
— Это я предложил Харрису тебя завалить… — Красавчик растянул губы в ухмылке. — Что, шериф, не ожидал увидеть? Красиво, да? Я просто ушёл в сторону, а потом проследил за вами. А ты повёлся, засранец.
Каким-то загадочным образом, я не испугался и спокойно поинтересовался у парня.
— А тебя кто нанял?
— Меня? — Пит хохотнул. — Кто нанял меня? Ты никогда не догадаешься, кто меня нанял, дурачок. Но хватит болтать.
Его палец выбрал свободный ход спускового крючка.
Мои ноги словно залили свинцом.
Хлестнул выстрел.
Но почему-то в стороне.
От башки Красавчика отлетел в облачке алых брызг кусок черепа, а сам он ничком рухнул на камни.
Я ошарашенно повёл взглядом на звук и совершенно неожиданно увидел Малыша Болтона. Парень стоял от нас в десятке шагов, из ствола его карабина струйкой вился дымок.
— Ты откуда здесь взялся, парень? — ахнул Джонс.
Малыш пожал плечами и застенчиво улыбнулся.
— Самому страшно было сидеть в темноте, вот я и пошёл потихоньку…
