Глава 16, в которой сложные правила
Брат Дворфича оказался ещё одной ключевой фигурой. Именно он был тем целителем, которого нашла нубская группа Чекана в Прорыве под Батоном.
Нашла, добила раненного монстра, и подняла игрока свитком воскрешения. И брат ректора, Гендель Дворфич по кличке Вайт, смог вернуться на нижний уровень и воскресить павший имперский рейд.
Вот такая вот история. Просто совпадение, что он тоже оказался Белым Гномом, но теперь я знал, что у него что-нибудь можно выяснить про моего отца. Вот только где его искать, мы не знали.
Значит, надо расспросить ректора. Или гномов…
Фонза округлила глаза, когда услышала, что в древних подземельях гномов скрыт портал в гималайскую таверну.
— Знаешь, говорят, эти подземелья такие огромные, что там бесследно пропадали студенты, — прошептала она.
А это значило, что нужно точное местоположение. То есть, выяснить можно опять же только у гномов.
Гномы. Кажется, всё упиралось в них.
***
Сразу после выписки из госпиталя мне сунули свиток полёта на стадион, где как раз находилась моя команда — Тегрий Палыч всё же устроил нам тренировку, как и обещал.
Мне кажется, но на наш куратор-шахтёр испытывал чувство вины за то, что его двойник в чёрных очках чуть не убил нас. Следов которого, кстати, так и не нашли.
Зато в аудитории обнаружили следы магии перевоплощения: пепел от сгоревших свитков, на которых смогли увидеть часть магических рун. Это мне шепнула Фонза, которая присутствовала при том, как меня выписывали.
Эти захватчики выбрали такой момент, когда Дворфич вместе с гномами ушёл в подземелье «к звёздам», а по Батону то и дело сновали журналисты, прознавшие про сына Чекана.
Журналисты мне, к счастью, не докучали, потому что преподы по поручению ректора гоняли их. Всё это и создало лазейку в безопасности академии.
Почему двойник не напал на меня в аудитории, я не знал. Может, боялся всей группы, что вряд ли. А может, так было нужно.
Удивительно, но, когда Тегрий Палыч выводил меня из госпиталя и давал свиток перемещения, от него даже не пахло спиртным. Завязал, наверное. Впрочем, зуб даю, надолго его не хватит.
И вот теперь я, слегка пошатываясь от долгого лежания на кровати, бегал по нубобольному полю, пытаясь разогнать кровь. Дрокус Хауз вообще был против такого, но потом сказал: «А, вам, молодым, ничего не докажешь!»
И добавил: «Нога отвалится, ко мне не приходи!»
Ну не мог я потратить ещё неделю на реабилитацию. Близился конец лета, и с сентября начинались игры, а я даже ни разу правил нубобола не читал.
Как-то так…
***
Долбанный апельсиновый колобок!
— Давай, давай, Герыч! — орал Бобр, хлопая дубинкой по щиту.
— Да ща, ща! — я работал ногами изо всех сил, пытаясь догнать уворотливого «зубастика».
— По хребтине ему!!!
А пойди его догони, да ещё дай дубинкой по спине. Глаза у апельсина-переростка скользят по всему телу, и когда он улепётывает, то один смотрит вперёд, а другой прямо на тебя с затылка.
Этот мангольер был гораздо меньше, чем тот, в саду. Размером с большой такой арбуз, килограмм под пятнадцать. Нет, конечно, когда удастся его разозлить, заработав очки с каждым ударом, то «зубастик» вырастет в размерах, и гоняться будет уже он за нами.
Но пока вот так, чешешь отвыкшими работать ножками за ним, и машешь дубинкой. Да ещё бежать надо не по прямой, а перепрыгивая всякие брёвна, забегая за высокие препятствия, из которых тут был выстроен целый лабиринт.
Карту нубобольного поля каждый раз составляли разную. Кстати, говорят, среди учеников разыгрывался конкурс. Каждый рисовал, что ему нравится — лабиринты, кусты, препятствия — и предлагал это на суд жюри.
Жюри, конечно, отбирало самые лучшие. Не по степени сложности, а по зрелищности. Ну, кто будет смотреть на битву двух команд в густом, наглухо заросшем лабиринте из высоких стен?
Я так и представил трибуну, на которой, зевая, сидят несколько тысяч зрителей, и смотрят на лабиринт. А там что-то хлопает, кто-то кричит, и в конце вылетает «зубастик» в ворота.
Нет, конечно, по всему полю летали дроны с камерами, на играх присутствовали операторы, и они даже транслировались по магическому кабельному телевидению.
Тут я с удивлением узнал, что у магов есть своё телевидение. Всё оказалось довольно просто — на кабель обычного ТВ вешался амулет с руной, и тот начинал принимать магический канал.
Амулет непростой, напичкан магией по самое не балуй. Понимает, кто смотрит в экран, кто слушает, какой канал транслируется, и есть ли камеры нюбсов в помещении. Даже прослушку чувствует…
Но на стадион приходят не телевизор смотреть, а на игру вживую. Поэтому наибольшей популярностью пользовались открытые карты, когда на поле выстраивался минимум укрытий.
Как мне сказал Тай Лун, который присматривал за нами на тренировке, на мировом чемпионате давно используются одни и те же карты. И в набор крайне редко принимается что-то новенькое.
Ну, нам до мирового чемпионата, как до Китая… кхм… по нюбсовой версии.
Тай Лун рассказал мне, кто будет на играх Нью-Плэя в сентябре:
— Из Министелсва будут, — он бахнул кулаком по ладони, — Гонтял, за тобой навелняка смотлеть собилаются.
Потом он похлопал меня по плечу:
— Молодес, Гонтял. Ты понял, сто такое — удал! — это он говорил, судя по всему, про события в саду.
Итак, нубобол.
Наконец-то я узнал, что это такое. И правила оказались довольно просты.
Таблица выглядела примерно, как в нюбском футболе. Сначала игры в подгруппе из четырех команд, выход в четверть финала, полуфинал, и наконец финал.
Записывались все желающие, и поток участников никогда не иссякал. Ясное дело, что мы участвовали в играх Нью-Плэя — первого курса. Не так зрелищно, как у старших курсов, но всё равно собиралось много зрителей.
Две команды по пять человек сражались друг против друга на одобренном жюри поле, размером примерно с футбольное. Именно сейчас у нас была такая карта: свободный центр, по углам высокие квадратные коробки без крыши, со входами в каждой стене. Между коробками по краю поля протянулись насаждения густых кустов, высотой примерно по пояс.
Всё поле было закрыто сеткой, чтобы «зубастик» не вырвался к трибунам.
Именно «зубастик» — основа всей игры. Команды выстраиваются у ворот, в зоне «респауна», как её любят называть по-новому. Если «зубастик» кого-то загрызёт, то тело жертвы надо перетащить сюда — в этой зоне действовала магия воскрешения.
Да, жестоко, но это игра.
Едва команды выстроились, в центр поля через люк в сетчатом потолке выкидывается спелый мангольер. Пока он мелкий, с арбуз, он всех боится. Смелые и кусачие они, только когда сидят на ветвях родного дерева.
А, ну ещё когда их разозлят…
За спиной каждой команды — ворота, куда и надо загнать «зубастика». Удары по зубастику дают по 10 очков. А «гол» в ворота противника — это сразу 150 очков.
Матч заканчивается чаще всего в трёх случаях: либо смерть обеих команд, либо по истечении 1 часа 17 минут, либо при достижении одной из команд 150 очков. Получается, забитый гол — стопроцентная победа.
В конце каждого матча подсчитывается общее количество очков. Вроде всё понятно. И так просто…
Вот только каждый удар злит «зубастика», и тот начинает расти. Где-то пять ударов превращают его в «машину смерти» размером с тумбочку, и преследователи меняются местами со своей жертвой: мангольер начинает гоняться за игроками.
Хоть его скорость и увеличится, но это тоже можно использовать. Если за магом несётся «зубастик», то его цель: ворота противника. Конечно, если игрок забежит в чужие ворота, он навряд ли останется жив, но гол-то будет засчитан.
И говорят, самые зрелищные матчи были именно те, где победу принесли одинокие камикадзе, погибшие от зубов мангольера во вражеских воротах.
Кстати, если одна команда полностью упала, то отсчитывается 17 минут, и матч тоже заканчивается.
В течение этого времени вторая живая команда продолжает играть. Например, набивает очки, пытаясь выжить с озверевшим «зубастиком».
В случае смерти всех пяти игроков команда получит штраф в 50 очков — снимаются те самые пять ударов по мангольеру. Это чтобы не было искушения разозлить зубастика на своей половине поля, и упасть хоть с какими-то очками.
Ведь в такому случае выжившей команде остаётся очень злая фурия, которая легко сгрызает дубинки вместе с руками. И набить пять ударов по ней та ещё задачка.
Поэтому чаще всего они просто в полном составе несутся к воротам противника, чтобы принять там геройскую смерть. 150 очков минус 50 штрафа — и в кармане героев 100 очков. И конец игры, ведь обе команды мертвы.
На каждый раунд — новенький спелый мангольер. Чаще всего матчи заканчиваются довольно быстро, но профессионалы умудряются ловко держаться и все положенные час семнадцать.
Как бы там ни было, зрители любят долгие замесы, быстрые раунды их разочаровывают. Хотя на студентов всё равно любят смотреть.
Команд много, опыта мало, и часто выходят такие весёлые игры, что вошли в историю, и такие ролики до сих пор частенько повторяют по магическому ТВ. Мой отец тоже, оказывается, подарил пару таких матчей, но после событий семнадцатилетней давности ролики с Чеканом запретили крутить.
Я ещё отметил себе, что можно попробовать их поискать. Информация всегда где-то остаётся.
***
У меня голова опухла, пока Бобр объяснял мне правила нубобола, и он очень злился, как я могу не понимать таких простых вещей.
— Да ну на хрен!!! Это ж, Герыч, такая простая совокупность, — удивился Боря, когда мы сидели на краю поля после очередной массовой смерти, и пили воду из бутылок.
Я потирал ногу, которая десять минут назад улетела куда-то далеко, и это событие у меня так и застыло картинкой перед глазами. Бобр дотащил меня до зачарованной зоны, где я воскрес, но трудно сразу привыкнуть к тому, что, по сути, ты бессмертен. И магия игроков творит самые настоящие чудеса.
Тай Лун дрых неподалёку, вставая только тогда, когда требовалось идти воскрешать всех нас. Не знаю, Дворфич так подсуетился или Тегрий, но пока что поле было полностью в нашем распоряжении.
— Магия разрешена. Свитки запрещены. Из напитков можно только зелья здоровья. И оружие — только дубинки, — повторял мне Боря, — По желанию — щиты, только маленькие и круглые баклеры.
— Магия — да. Свитки — нет. Зелья — да. Или нет? Дубинки и баклеры тоже да, — я кивал, пытаясь запомнить, — А, блин, попробую запомнить.
— У старшаков есть ещё какие-то ограничения, но мы пока и не старшаки, — улыбнулся Бобр.
— А я до сих пор ничего не поняла, — пожаловалась Биби, — Знаю только, что ёжика моего можно, но пока он у меня не особо получается.
— С ёжиком решим, Айбиби, — кивнул я.
Была у меня задумка поднажать на ректора или какого-нибудь гнома. Магия земли — это стихия гномов, они должны знать, как помочь Биби обрести контроль. А то её «ёжик» выползал только в секунды сильных эмоций.
Одно радовало — мангольер с первого укуса не осилил каменного ежа. Правда, тот сразу взорвался, и это явно не победа.
— А ещё Лане можно бить лапой вместо дубинки, — улыбнулась Биби, — И засчитываются очки.
— Йес, оф корс, — кивнула та.
Блонди разлеглась, будто загорала. В солнцезащитных очках, с лёгкой ленцой светской дамы, выбравшейся на природу.
— А вот бубном нельзя, — хохотнул Бобр, покосившись на Лекаря, — Это ведь смертоносное оружие. Я вообще считаю, бубны надо внести в один список с атомным оружием.
— Деревенская игра, — проворчал Толя.
Ему больше всех не нравился нубобол — зубастик почти не реагировал на его песни. Точнее, Толя ничего не успевал спеть. Мангольер либо убегал, если боялся, либо моментально нападал, если злился.
— Да, правила ещё надо будет подтянуть, — вздохнул я.
— Да чего тут непонятного? — не унимался Боря, — Сначала мы за ним бежим. То есть, если двигаться линией, мы продавливаем его на сторону противника.
Он ещё что-то мне объяснял, рисуя маркером по щиту.
— Когда боится — гоним в ворота врага. А когда злится — цепляем на себя и всё равно бежим в ворота врага.
— Замечательно, — Толя скривился, будто солнце было слишком ярким, — Если откусил ногу — то героически ползём в ворота врага.
Я засмеялся:
— А если оторвали тело — то катимся головой в ворота…
— Ядрён батон, ну чё вы кислые какие?!
Бобр всё махал маркером, что-то нам объясняя. Он прямо грезил победами и гениальными расстановками, и всё болтал, что его батя, Дубогрыз, много дельного ему рассказал. И что мы не просто выиграем, а разделаем всех под орех.
Особенно Бобр всё хотел попробовать «цепочку смерти» — это когда команда растягивает так, что, убив одного, злой зубастик агрится на другого, и так по цепочке долетает до вражеских ворот. Последнему игроку остаётся только успеть прыгнуть в створку.
На тренировке это всё выглядело прекрасно. Вот только на поле будут ещё и противники. А им тоже надо загнать зубастика в ворота.
***
Я так сильно разогрел кровь на такой внезапной смене обстановки — из кровати на тренировку — что не сразу вспомнил о насущных делах.
Когда мы отдыхали в очередной раз, я достал из кармана коробку, которую дала Дафна, и открыл.
Вот они, мои родимые. Крупные красные шарики — внутри светлые зёрнышки, и полупрозрачная мякоть. Зёрна граната…
Непонятное чувство охватывало меня, когда я смотрел на них.
Мамин квест… И радость, и лёгкое разочарование. Чуда не произошло, ничего не изменилось, мама не явилась мне в призрачных видениях.
Пусть дневник засчитал мне квест от дриады, но что делать дальше с маминым, там не говорилось.
Активные задания:
1. Раздобыть зёрна граната с дерева Аида, дарующие шанс на возрождение из мира мёртвых. Выполнено.
Использовать зёрна. Не выполнено. Недостаточный уровень.
3. Раздобыть пушечные ядра северных орков. Выполнено.
Получить награду от Молчаря. Не выполнено.
Использовать зёрна. Гениально!
Впрочем, журнал всё же чуть приподнял мне настроение.
— Кстати, народ, — я улыбнулся, и прошептал, покосившись на Тай Луна, — Сегодня, наконец, надо провернуть операцию по перетаскиванию кучи барахла к гномам.
— Наконец-то, братан, — ощерился Бобр.
***
Всё же тренировка подарила нам и плохие впечатления.
Когда мы закончили, всё испортило появление Серого и его команды. Тай Лун был их куратором, и они сегодня тоже договорились потренироваться.
— А, великий сын Чекана, — коммандос махнул мне, — Ну что, собрал ноги в руки?
В его команде засмеялись. Кажется, многие слышали, что за недуг охватил знаменитого Гончара.
А я впервые разглядел всех участников группы Серого, ведь больше вокруг никого не было.
На самого Серого я уже насмотрелся. Крепыш с ровным ёжиком на голове, с накачанными в тренажёрке банками. Как оказалось, по классу тоже ополченец, но собирался он идти по пути воина с топорами.
Борзая — крупная девка с татушками на теле, пирсингом на губе, и с характером под стать кличке.
— Чего уставился? — она крутанула дубинкой, — Никогда не видел друидку?
Я немного удивился, но тут Блонди воскликнула:
— Шарап, бэйби. Я тоже друидка.
— А, извини, белобрысая, не так выразилась, — Борзая усмехнулась, — Я же про настоящую друидку.
Лана чуть не поперхнулась от дерзости, и покосилась на меня:
— Гончар, хау мач мы там поставили?
— Сто опыта, десять голды, — кивнул я.
— Окей. С вас этого будет достаточно, — довольно кивнула Блонди, отчеканивая каждое слово.
Борзая на миг задумалась, пытаясь сообразить, какую интеллектуальную атаку на неё сейчас провели.
Насколько я понял, эта друидка дальше должна была выбрать не класс оборотня, который светил нашей Лане, а что-то, связанное с повелением над природой.
В группе Серого был ещё один крупный паренёк, со смуглой кожей, с длинными дредами, по кличке Хищник. Он, как и Бобр, собирался идти по пути ополченца-танка.
Два воина в одной группе. Я стиснул зубы от несправедливости — это ж надо, как им повезло!
У Серого были ещё две девчонки — неприметная тёмненькая Багира, которая по классу оказалась разбойником. Она крутила дубинку, с прищуром глядя на меня. Кажется, знала, с каким классом мне не подфартило.
И высокая, крикливая Хилка. Я впервые увидел целителя воочию. Конечно, сейчас у неё скилл был слабоват, воскрешать она не умела, но вполне могла зарастить небольшую рану прям на поле.
Ремесленников у Серого в группе не было. Идеальная боевая единица.
А уж как они сыграли… Даже Бобр встал, отвалив челюсть.
Я посмотрел лишь один тренировочный забег, и сразу же приуныл.
Багира засела в кустах, и включила идеальную маскировку, а остальные погнали «зубастика» в ворота.
В последний момент Багира выскочила из кустов прямо возле ворот, и смогла отбить атаку на ворота. Как она оказалась там, если залезала в заросли в середине ворот, я так и не понял.
— Я её почти не услышал, — с удивлением кивнул Толя, — Почти бесшумно двигается.
— Да, защищать ворота они умеют, — кивнул Бобр, глядя, как Серый с Хищником снова пытаются загнать зубастика, но Багира всё время вылетала из кустов в неудобных местах, и отпугивала его.
Получалось, заросли — это её стихия. Может вот так появиться в любой точке поля.
А вот Борзая, оказалось, могла вызывать оплетающие ноги корни. И тоже вполне удачно оплетала парней из своей команды, мешая им нападать.
Впрочем, Серый тоже показал класс. Один раз он долбанул дубинкой по мангольеру так, что тот, бедный, кубарем улетел в ворота. После этого качок повернулся и показал мне большой палец: мол, классно, да?
И, самое обидное, на поле с ними стоял Тай Лун, который им подсказывал и хлопал, когда у них получалось. Блин, а с нами дрых.
Наш Тегрий Палыч что-то не спешил показывать нам тактику.
— Да, ничего такого, — махнул, наконец, Боря, — Они в ворота один раз только попали.
Я промолчал. Один раз достаточно для победы.
— А я думаю, главное другое, — сказала Биби, — Они все умеют пользоваться скиллами.
Бобр ничего не ответил, он и сам понимал, что увидел достаточно отработанную технику. Никакого беганья кучей по полю, каждый чётко знал свою роль, и при этом идеально её исполнял.
Я поджал губы:
— Ладно, они крутые. Значит, приятней их будет победить.
Удар Бобра по плечу чуть не выбил из меня дух, и я на миг испугался, что опять конечности отлетят.
— Во, наш чувак! — улыбнулся Боря.
— Эй! — услышал я голос Серого, — Вам что, не понравилось?
Я ему не ответил и повернулся на выход:
— Ладно, давайте уже к гномам. Зато по очкам мы впереди всей школы.
